- Нет - так будут! - доброжелательно произнес детина.- Знаешь, что
хорошие люди говорят?
- Что хорошие - не знаю,- честно признался Фухе.
- А они говорят... - в предвкушении сообщения приятной новости сосед
закатил смотрящие в разные стороны глаза,- говорят, что Леонард очередную
исключительную меру будет отбывать на Горячем Холме, у нас то есть.
Комиссара бросило из жара в холод.
Наутро тюрьма гудела, как эскадрилья истребителей перед вылетом на охоту
за НЛО. Тюремный телеграф донес до комиссара и его соседа, что Леонард
прибыл для отбывания условного пожизненного заключения и уже задушил двух
тюремщиков, надел парашу на голову господина Дюмона и грозился добраться до
Фухе на предмет изъятия его ног из его туловища.
Комиссар лишился душевного покоя.
Его сосед по камере вернулся с прогулки на здоровых ногах, обе из
которых оказались левыми, но со сломанной рукой на перевязи.
- Ничего,- подбодрил он комиссара.- Вот увидишь, скоро и костыль
пригодится!
Фухе ничего не ответил, отвернулся к стене и впал в забытье.
Через пару дней стало известно и о других подвигах Леонарда.
О том, например, что он потребовал перевести его в общую камеру, устроил
там управление поголовной полиции в миниатюре, принял руководство и,
назначив на должность Фухе дежурного надзирателя, подвергал последнего
неописуемым мучениям. Кончалась смена надзирателя, а вместе с ней и его
жизнь. Несчастного уносили, Леонард отсыпался, а потом начинал все сызнова.
В те часы, когда Леонард спал, вся тюрьма вздыхала с облегчением, а сам
господин Дюмон даже позволял себе расслабиться с бочонком коньячишки.
3. ЗАБАСТОВКА.
В конце концов бесчинства Леонарда привели к тому, что тюремная охрана
решила объявить забастовку. Это случилось после того, как Леонард отнял у
кассира деньги, предназначавшиеся для выплаты жалования тюремщикам, а
самому кассиру отрезал уши и прибил ко лбу табличку с надписью "Фухе".
С началом забастовки камеры открывать перестали, прогулки стали
невозможными, зэки сидели рядом с переполненными парашами и очень хотели
кушать.
Наконец-то, что должно было случится, случилось. В ответ на забастовку
сотрудников начали забастовку и клиенты Горячего Холма. С почтовым воробьем
они отправили свои требования в министерство внутренних дел: вернуть то
время, когда их кормили, выносили из камер парашу и водили гулять.
Для урегулирования конфликта прибыла правительственная комиссия во главе
с министром сельского хозяйства. Пока она разбиралась в требованиях сторон,
сосед Фухе по камере посещал сходки заключенных, которые разрешил пьяный
Дюмон, лично открыв все камеры. Сосед бурно митинговал, произносил
пространные речи о международном положении и требовал наказать виновных в
землетрясении в Армении. Однажды он вернулся с митинга с выбитым глазом, но
сияя от восторга.
- Ну, что я говорил? - обратился он к Фухе.- Скоро мой костыль
понадобиться!
Наконец, комиссия пришла к выводу, что требования бастующих сторон
сходятся в главном: они требуют им выдачи бывшего комиссара Фухе для
свершения над ним братского самосуда. Зэки требуют этого потому, что так
хочет Леонард, а Леонард зарекомендовал себя как человек, с которым лучше
не шутить: он с вами пошутит и сам, только дайте повод. Охрана тоже требует
выдачи ей Фухе с тем, чтобы потом его передать зэкам,- по двум причинам:
во-первых, только после выдачи комиссара появлялась надежда, что Леонард
утихомирится и будет душить в день не более двух тюремщиков, а, во-вторых,
мертвый Фухе прекратит свои антигуманные эксперементы по дойке
южноамериканских бизонов и ощипыванию страусов живьем, что противоречит
высоким нравственным нормам исправительно-воспитательного заведения.
Веселый сосед сообщил комиссару вывод комиссии: во избежание обильного
кровопролития выдать заключенного Фердинанда Фухе остальным заключенным и
вызвать похоронную команду для погребения выданного.
- И кто он такой, этот Фухе? - недоумевал сосед.- Сколько душ я загубил,
а о таком злодее не слыхал... Ты его не знаешь? - спросил он у сокамерника.
- Н-незнаком,- буркнул комиссар и почесал корявый затылок.- А когда
этого Фухе выдавать станут?
- Дык, сейчас и станут! - радостно сообщил сосед.- Уже по камерам пошли
- отыскивать его.
- Неужели начальство не знает, в какую камеру его посадили? - удивился
комиссар, холодея от предчувствия близкой смерти.
- Так ведь начальник-то, Дюмон, переводил его, говорят, с места на
место, а потом запил, загулял - да и забыл, где его дружок отдыхать
изволит.
Не успел сосед закончить последнюю фразу, как дверь в камеру
распахнулась, и на пороге появился здоровенный негр в полосатой пижаме.
- Эй, Хрящ! - заорал он на соседа Фухе.- У тебя в камере его нет?
- Ты что, Хлыщ! - не менее громко ответствовал Хрящ.- Уж я бы знал, с
кем нары делю! Да и сам знаешь: был бы он здесь, разве я живой до сих пор
остался?
- А это кто там в углу? - подозрительно спросил негр, вглядываясь в
полумрак.
- Хлюпик какой-то, даже матом не говорит,- Хрящ захохотал.- А Фухе,
говорят, всегда пьяный и почеловечески не разговаривает!
Хлыщ удовлетворенно прикрыл двери и двинулся дальше.
Нечего и говорить, что Фухе так и не нашли. Комиссия вынесла резолюцию,
что с исчезновением Фухе конфликт исчерпан, сняла Дюмона с должности
начальника тюрьмы и отбыла.
Хрящ побродил немного по тюрьме, пообщался с единомышленниками и
приковылял в свою камеру с отрезанным ухом.
- Вот! - радостно произнес он.- Я же говорил, что костыль еще
понадобится! А ухи всем Леонард режет. Это у него обряд такой. Его
временно начальником
тюрьмы сделали. Говорят, мол, он и так фактически начальником стал!..
Чтобы покончить с постоянным кошмаром, в который повергло всю тюрьму
появление Леонарда, Фухе решил покончить с самим Леонардом.
4. РАССТРЕЛ
Леонард был его старым незнакомым. Еще на заре своей карьеры Фухе
обвинил его в совершении тяжкого преступления - и совершенно напрасно. В
результате Леонард, повинный во всех других преступлениях, получил не пять
пожизненных сроков, а шесть сроков с половиной, отчего и невзлюбил
комиссара.
В эту ночь Фухе разбудили в три часа.
- Куда? - спросонья опешил старый вояка.
- Куда-куда! - передразнил его соглядатай в маске.- На расстрел,
конечно, тоже спросил: куда!
Комиссар в панике заметался по камере. Как же так? Кто его заложил? Ведь
никто не знал, где он находится...
- Габриэль Алекс тебя вкинул,- словно читая его мысли, внезапно брякнула
маска.- Ну-ка, живо!
Фухе от неожиданного пинка кубарем выкатился в коридор под
издевательское гоготанье конвоира.
Тюрьма бурлила и клубилась от гашиша и прочего героина. С легкой руки
нового начальника заключенные содержались при открытых камерах, охранники
же - при закрытых изнутри дверях, опасаясь разгула демократии.
- Последнее желание не изволите? - с издевкой обронил конвоир уже во
дворе, куда долетали неистовые всхлипы балдеющей тюрьмы.
- "Птички..." - невнятно пробормотал Фухе.
- Чего? - оторопела маска.
- "Птички синей" покурить...
На удивление в кармане у мучителя оказалась пачка сигарет "Синяя птица".
- Три минуты на сигарету! - заявил он протягивая комиссару пачку.
- Четыре! - стал торговаться приговоренный.
- Последнее желание - закон,- изрек палач и поднес Фухе спичку.
После девятой сигареты лишитель жизни начал ерзать, смотреть на часы и
откровенно нервничать
- Ну, хватит! - он поднялся и передвинул затвор карабина.- Закрывай
глаза, гад!
- Комиссары николы нэ здаються! - почему-то по-украински гордо ответил
Фухе.
Щелкнул затвор. Фухе рухнул на спину и попытался умереть.
Следующими ощущениями несчастного были похлопывания по щекам. Он открыл
глаза, которые не должны были открыться, и увидел перед собой Габриэля
Алекса.
- Алекс, ты? - онемел от удивления комиссар. Придя в себя он медленно
поднялся с земли.- А где же палач?
- Я и есть палач,- оскалился Алекс.- Уже и пошутить нельзя?
После дружеских объятий и зуботычин Алекс открыл комиссару дюжину дверей
и, отперев последнюю, сказал:
- Беги, друг, за этой дверью твоя судьба, за этой дверью твое будущее,
за ней свобода!
Фухе бросился на шею друга.
- Не надо соплей,- сдержанно обронил Алекс и, толкнув Фухе в спину,
распахнул дверь...
5. НОВЫЙ НАЧАЛЬНИК
С трудом переварив жестокую шутку своего лучшего друга, Фухе шагнул в
раскрывшуюся дверь.
Однако шутка Алекса оказалась не последней: вместо долгожданной свободы,
как можно более удаленной от распоясавшегося Леонарда, Фухе увидел самого
Леонарда, восседавшего посреди кабинета начальника тюрьмы на залитом
марочным вином столе.
- Вот он, наш знаменитый! - пьяным голосом воскликнул Леонард.- Я тут
всем уши отрезаю, а тебе, друг мой ласковый, голову отсеку! Алекс, где ты
там,- обратился он к несостоявшемуся палачу,- получишь прибавку к
жалованью!
- Неплохо бы,- пробормотал с благодарностью Алекс.- А то ведь сами
знаете: жена, дети...
Фухе, затравленно взиравший на Леонарда, повернулся к лучшему другу и
вопросил с печальным сарказмом:
- И ты, Брут?
- Я не Брут,- обиженно ответил Алекс.- И к тому же я на службе, а
господин Леонард мой начальник. А за оскорбление Брутом при исполнении
можно и в карцер на недельку...
- Ха-ха-ха! - загрохотал Леонард.- В карцер!... Да я ему сейчас голову
резать буду!
Он поискал под рукой инструмент, которым целый день резал уши и, не
найдя такового, шмякнул о стол пустую бутылку, соорудив таким образом из
нее "розочку".
То, что терять нечего, Фухе понял уже давно. Теперь же, вспомнив дни
былые, он вдруг с ревом сексуально неудовлетворенного слона кинулся на
страшного врага, протаранил его своей замшелой макушкой и остановился, как
вкопанный с удовольствием наблюдая, как Леонард, потеряв равновесие,
опрокинулся назад, слетел со стола и, вышибая телом оконное стекло,
спланировал с четвертого этажа.
Алекс, разинув рот, ковырялся грязным пальцем в носу.
- Я теперь начальник тюрьмы,- угрюмо произнес комиссар и взглянул на
равнодушного ко всему Алекса.- Подчиняться будешь?
- А мне что - лишь бы приказывали,- ответил бывший соратник и на всякий
случай отдал честь.
Фухе в припадке борьбы за самосохранение сделал то, до чего еще никто и
никогда в Великой Нейтральной Державе не додумался,- поднял руку на самого
Леонарда, имевшего шесть с половиной пожизненных сроков.
Поэтому вполне естественно, что вся тюремная братия после скоропостижных
выборов единогласно признала его новым начальником.
6. ДОСАДА
Но точку в этой истории ставить пока преждевременно.
Не тот человек был Фердинанд Фухе, чтобы забыть хоть единожды нанесенное
оскорбление. Едва став начальником, он, конечно, продегустировал вина,
которыми баловались до него Дюмон и Леонард, а затем призвал к себе
подчиненного Алекса.
- Вот что, Алекс,- обратился к нему Фухе.- Сгоняй-ка в мою бывшую камеру
и доставь сюда заключенного Хряща. Если у него уже нет ног - принеси!
На удивление, новых увечий у Хряща не было. Как всегда, его зверская
рожа сияла оптимизмом.
- Хо! - закричал он, как только его ввели к начальнику.- Костыль,
значит, понадобится? Уж сколько я ждалто! - И он прищурил свой единственный
глаз.
- Не думаю, не думаю,- ласково ответил Фухе.- Я вот тут решил тебя
немножко расстрелять...
- Ну? - не поверил Хрящ.- Отлично! Великолепно!
Присутствовавший при этом негр в пижаме Хлыщ шепнул что-то комиссару на
