- Все продал! Все управление - от фундамента до крыши! Фирме "Алекс и
Шелтоух" - под офис! Ясно?
И тут на окаменевших сотрудников поголовки навалилось свинцовое
молчание. Наконец, минут через пять, ктото осмелился проблеять:
- А... работа как же, шеф?
- Новый год - новые проблемы,- философски заметил комиссар.- Поспешите,
ребята, а то сейчас мебель заносить будут...
В коридоре уже грохотали тяжкие шаги грузчиков. "Алекс и Шелтоух"
вступали в свои законные права, опережая спешивший в управление поголовной
полиции Новый год...
31 декабря 1993 г.
Борис Успенский
БЕРЦОВАЯ КОСТЬ ПРАБАБУШКИ
Фухе сидел в своем кабинете и равнодушно поглядывал на красотку Мадлен,
которая выгребала останки незадачливого репортера, пытавшегося взять у
комиссара интервью. Крепкий, однако, попался репортеришка! О его голову
раскрошилось лучшее пресс-папье! Сам виноват: настрочил фельетон о работе
поголовной полиции, а после имел наглость явиться за автографом!
Между тем интуиция подсказывала, что сегодня предстоит поработать.
Комиссар хотел приказать ей заткнуться и не предрекать всякие гадости, но
опоздал. В дверь постучали, и в кабинет, едва касаясь пола, вошла женщина,
очень привлекательная, с чертовщинкой в черных, словно южная ночь, глазах.
Мадлен покачала головой, вздохнула и направилась за свежими тряпками и
новым ведром для мусора. Уж она-то знала - Фухе не ведал пощады, особенно
когда пребывал в гнусном расположении духа.
Красотка, мягко, словно дикая кошка, ступая по ковру, подошла к столу,
мило улыбнулась и присела в кресло, небрежно закинув ногу за ногу. Странно
- но в этот момент Фухе почувствовал, как его плохое настроение, а равно и
обычная кравожадность, клином вылетают в открытое окно.
"Выпить бы чего!" - мелькнула последняя трезвая мысль, и в тот же миг
девица взмахнула черными, цвета вороного крыла, волосами, и на столе
появилась бутылка конъяка и две стопки, а вслед за ними - блюдце с
засахаренным лимоном. Фухе сглотнул. Пробка сама собой вылезла из горлышка,
сосуд воспарил, и конъяк без всякого постороннего вмешательства очутился в
рюмках.
Фухе хотел высказаться по поводу увиденного должным образом, но вместо
этого услышал из собственных уст нечто несусветное:
- Весьма польщен вашим приходом в мой скромный кабинет, сударыня!
Гостья мило улыбнулась:
- О герцог! Только вы можете мне помочь! Меня направила к вам ваша
почтенная матушка. Недавно мы имели честь беседовать...
Собрав остаток сил, комиссар потянулся к запасному пресс-папье, но
вместо этого неожиданно для себя поднялся, галантно облобызал ручку дамы,
после чего вновь с вожделением поглядел на бутылку. Бутылка поняла его без
слов.
Заглянувшая в кабинет Мадлен перекрестилась и грохнулась в обморок.
- Продолжайте, сударыня! - предложил неузнаваемый Фухе.- Как здоровье
моей покойной матушки?
- О, отлично!
- Простите, с кем имею честь?
- Я внучка Бабы-Яги и невеста сына Кащея V Бессмертного, наследного
принца и будущего властелина Кащея VI.
Комиссар почувствовал, как у него отнимаются ноги.
- А зовут вас, случайно, не Белочка?
- О, как вы угадали?
"А я то думал, как сходят с ума? - вихрем пронеслось в голове.- Все!
Допился до белочки..."
- Я пришла, чтобы вы помогли мне найти нашу семейную реликвию -
чудотворную берцовую кость моей прабабушки. Без этого мой брак невозможен.
Я знаю - это все происки Лешего! Он домогался моей руки...
- Яга... Белочка... Леший...- простонал Фухе и потерял сознание.
Очнулся комиссар на шкуре неубитого медведя во дворце на утиных лапках.
Лежать было неудобно - неубитый медведь постоянно ворочался. Рядом
пристроились два вампира, занимавшиеся кровопусканием в медицинских целях,
время от времени промывая клыки спиртом.
Неподалеку возлегала внучка Бабы-Яги и перелистывала ведьмовской
бестселлер "Молот ведьм".
Фухе пару раз чихнул и дал вампирам по подзатыльнику. Те не обиделись.
Обиделся комиссар и попытался достать пресс-папье, но любимое оружие
исчезло.
Оставалось одно - закурить. В тот же миг сигарета сама собой очутилась
во рту у комиссара. Убедившись, что это "Синяя птица", он несколько
успокоился.
- Так чего? - выговорил он после третьей затяжки.- Чего там с
прабабушкой вышло? Только покороче, мне в шесть надо быть у Конга...
Он хотел добавить, что Конг - не вампирам чета, но не успел. Что-то
огромное, темное ворвалось в комнату.
Дворец задрожал, солнце померкло. Когда Фухе решился открыть глаза, то
обнаружил, что вампиры и "Молот ведьм" на месте, а Белочка куда-то сгинула.
- И чего это? - безнадежно осведомился комиссар.
- Дракон это,- пояснил один из вампиров и сипло вздохнул,- не иначе
Леший послал.
- И я бы его послал,- согласился Фухе.- Ладно, мужики, как тут у вас с
транспортом?
Фухе несся в ступе с реактивным двигателем, пытаясь догнать шустрого
дракона. Тот имел неплохую фору, вдобавок ступа плохо подчинялась командам,
а двигатель чихал, то и дело грозя отключиться.
Внезапно в глубине ступы что-то зашевелилось, и перед комиссаром
предстал огромный кошколак без сапог, но в шляпе. Он вежливо поклонился,
мяукнул и представился:
- Гиппопотам. Дворецкий госпожи Белочки. Мой долг помочь вам и выручить
мою бесценную повелительницу.
- А пошел бы ты, Гиппопопа...- Фухе подбросил на ладони свежесрубленное
стоеросовое пресс-папье,- к чертовой матери!
- Чертова мать налево,- пояснил кошколак,- а вам, комиссар, направо, к
Волосатой горе.
Фухе отвернулся и стал размышлять, что он скажет Конгу, дадут ли ему
вообще что-нибудь сказать, а если дадут, то сможет ли он оформить это
путешествие как командировку.
Между тем под днищем ступы расстилался заколдованный лес, где кишела
всякая нечисть, нелюдь и нежить. Слева по курсу обозначилось облако с голой
русалкой, манившей комиссара к себе. Гиппопотам зашипел, перегнулся через
борт и откусил русалке хвост, чем доставил Фухе некоторое удовольствие.
На горизонте, горевшем кровавым светом, показались хоромы Лешего. Дракон
пошел на снижение. Визг Белочки донесся до комиссара. Он пнул ступу,
заставляя ее увеличить скорость. Кошколак взъерошил шерсть, глаза его
загорелись недобрым светом, и тут задремавшая интуиция комиссара наконец-то
проснулась.
- Таки попался! - хмыкнул Фухе, хватая кошколака и размазывая его
стоеросовым пресс-папье по ступе. Из шкуры свежеубиенного выпало что-то
большое и желтое, светившееся недобрым сатанинским огнем. Перед Фухе лежала
священная реликвия...
- А-а-а-а! - завопил комиссар и проснулся. Он сидел в кресле, а рядом
стоял растерянный Левеншельд и вертел в руках берцовую кость.
- Ты чего? - Фухе поспешил принять суровый вид.
- Н-ничего,- очнулся Левеншельд.- Какие будут приказания, шеф?
- Пива!!!
Вскоре начальник и подчиненный занялись привычным делом, закусывая
мозгом из разбитой берцовой кости...
1990 г.
* * *
Алексей Бугай и Сергей Каплин
ВЕЛИКАЯ ДОСАДА
Правосудию всех стран посвящается.
1. БЕГ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ.
Уже второй год бывший комиссар поголовной полиции и бывший президент
Великой Нейтральной Державы ФердинандФухе проводил в тюрьме. Мерзавцы из
контрразведки во главе с негодяем полковником Конгом сфабриковали против
него обвинение в государственной измене и краже булки с лотка, что никак не
соответствовало действительности, ибо изменять бывший комиссар, конечно,
изменял (и не один раз) а вот булок не воровал. Тем не менее члены
Верховного Суда умудрились припаять ему год тюрьмы за первое преступление и
десять лет за второе - преступление против собственности.
Отбывать наказание Фухе определили в тюрьму на Горячем Холме, которая
славилась жестокими порядками. Правда, прибыв на место, великий узник
убедился во всеобщем уважении к нему тюремщиков, охранников и заключенных -
вероятно, это уважение было продиктовано признанием былых заслуг комиссара
или страхом перед его крутым нравом.
Не проявлял должного уважения к нему лишь начальник тюрьмы Дюмон,
который когда-то был и начальником, и подчиненным великого комиссара в
поголовной полиции. Совершенно равнодушно отнесся к нему и старый друг и
соратник Габриэль Алекс, служивший на Горячем Холме надзирателем. Алекс
давно уже был обременен многочисленной семьей и связанными с ней заботами и
дрязгами.
Дюмон, проявляя свою мерзкую сущность, в первый же день сунул Фухе в
камеру к трем активным гомосексуалистам. Но бывшего комиссара он явно
недооценил, поскольку наутро гомосексуалисты оказались уже пассивными и
жалобными голосами просились в другую камеру.
Тогда Дюмон пристроил Фухе к хозяйственной части и поставил его доить
коров, хорошо зная, что Фухе ни чего не понимает в этом ответственном деле.
Во время первой же дойки Фухе подсунули огромного южноамериканского
бизона. Но великий комиссар не только подоил зверя, но и скрутил ему
хвост и
обломал левый рог.
Следующим актом преследования Фухе Дюмон избрал работу на пасеке. Однако
пчелы не только не покусали комиссара, но и заимели отвратительную привычку
залетать в кабинет начальника тюрьмы и жалить его в незащищенные одеждой
места.
Так во взаимной борьбе коротали время бывшие коллеги, когда начали
происходить совсем невероятные события.
2. НЕДОБРОЖЕЛАТЕЛЬ.
Однажды после очередного рабочего дня, проведенного на конюшне, где Фухе
подковал и объездил дикого мексиканского мустанга, великий комиссар
отлеживал у себя в камере многострадальные бока.
По камере с назойливостью застарелой икоты летал комар. Комиссар, не
глядя, хлопал ручищами у себя под носом, и комар заходил на следующий круг.
Регулярно после каждого такого хлопка комиссара в дверном окошке
показывался глаз надзирателя и слышались сдавленные ругательства в его
адрес. Потихоньку комиссар стал подремывать, что не мешало ему продолжать
охоту на кровососа и испытание бдительности охраны.
Внезапно Фухе проснулся, сам не зная почему. Комара в камере не было.
Это он знал наверняка, так как уже месяц или два сражался с летающим
паразитом и прекрасно знал все повадки неприятеля. Зато вместо комариных
завываний в противоположном углу камеры раздавалось мощное, как дыхание
Вселенной, сопение. Фухе приподнялся на нарах и с любопытством глянул в
угол. Там на своих нарах покоился здоровенный детина с белой повязкой на
бритой голове.
К ноге незнакомца колючей проволокой был прикручен костыль красного
дерева.
- Эй! - толкнул его Фухе, удивляясь все больше и больше.- Костыль-то
тебе зачем?
- А-а-а...- заворочался вновь прибывший, дружелюбно свешивая конечности
с нар и производя костылем специфический грохот.- Когда тебе стреляют в
голову,- он ткнул пальцем без двух фаланг в повязку,- то начинаешь много
думать...
- Начинаешь чего делать? - не понял Фухе.
Незнакомец с сочувствием посмотрел на человека, не знающего такого
элементарного процесса.
- Думать,- сказал он и повторил: - Думать, думать начинаешь.
Затем, видя все еще недоумевающую физиономию Фухе, он счел нужным
добавить с австралийским акцентом:
- Дюмат...
- Ага,- сказал Фухе понимающе, хотя так ни чего и не понял.- Ну и?..
- Костыль? - по-прежнему дружелюбно вопросил сосед.- Костыль - это если
к примеру на допросе ногу сломают,- пояснил он.
Комиссара обдало жаром.
- Тут допросов нет,- твердо заявил он.- Тут тюрьма для отбывания сроков.
