просто соблюдают установленный порядок...
- Джейс, - негромко перебил его Дистра. Джейсон умолк. - Мне кажется,
вы достаточно полно ответили Тиму на вопрос о "завоевании". Других
объяснений не требуется? - Он обвел взглядом сидевших за столом ученых. -
Хорошо. Тогда перейдем к вопросу, с моей точки зрения, куда более важному.
Джейс... - Дистра насупил кустистые брови. - Насколько я понял, вы
считаете, что Катор победит на дуэли.
- Думаю, да.
- ДУМАЕТЕ, да, - сказал физик. - Учитель фехтования... как его...
Брод не разделяет вашей уверенности, а он - профессионал самого высокого
класса. - Дистра повернулся к единственному врачу Ассоциации - выдающемуся
молодому ученому с соломенными волосами. - Алан? Что произойдет, если
Катора убьют на дуэли, когда он будет в контакте с Джейсоном?
Алан Грил поджал губы.
- Я могу лишь высказать предположение, - ответил он. - Как вы
понимаете, испытывая микродатчики на людях, мы не могли убить одного
человека, чтобы проверить, как отреагирует другой. Если Катор погибнет...
Гм-мм... - Он задумался.
- Я задам вопрос в лоб, - прервал его размышления Дистра. - Джейсон
тоже умрет?
- Гм-мм... - вновь протянул Грил. - Не вижу оснований для подобного
вывода. Психический шок, естественно, будет страшным, больное сердце может
не выдержать, но у Джейса здоровье идеальное. Тем не менее, он испытывает
те же ощущенья, что и Катор, а следовательно почувствует себя умирающим.
Впрочем, не исключено, что контакт прервется за несколько секунд до смерти
Катора, и тогда психическому состоянию Джейсона вообще ничего не грозит.
- И все же, - Дистра сжал пальцы в кулак, - вы не порекомендовали бы
поддерживать связь с мозгом умирающего?
- Порекомендовал бы? Конечно, нет! - Грил посмотрел на Джейсона. - Я
категорически не советую вам этого делать!
- Я продолжаю утверждать, - нарочито медленно произнес Джейсон, - что
Катор победит на дуэли.
- А если нет? - спросил Дистра.
- А если нет... - на мгновение голос Джейсона пресекся. - А если нет,
- повторил он, - мы все равно не имеем права рисковать тем, что раз и
навсегда лишимся источника ценнейшей информации. Когда микродатчики
проходили испытания на людях, было установлено, что нарушенный контакт
установить заново невозможно. А если два человека не могли наладить между
собой прерванную связь, что говорить о человеке и ином разумном существе,
не подозревающем, что за ним наблюдают, и находящемся на расстоянии в
двести световых лет от Земли?
- Я считаю, - заявил Торнибрайт, - мы не должны принимать решений, в
результате которых жизнь и здоровье испытуемого, который играет роль
морской свинки, но и за судьбу всего человечества. Существует вероятность,
что инопланетяне, давным-давно начавшие освоение галактики и намного
превосходящие нас численностью, примут решение завоевать Землю. Тем
временем единственный человек, поддерживающий с ними связь, наш, образно
говоря, глазок в чужой мир, - простите меня, Джейс, я говорю, что думаю, -
склонен проводить эксперимент единолично и, весьма возможно, попал под
влияние иного разума, с которым он находится в контакте.
- Одну минуту! - воскликнул Джейсон. - Я не собираюсь спокойно сидеть
и слушать, как вы обвиняете меня чуть ли не в измене. Я категорически
отрицаю возможность влияния на меня со стороны, что же касается моей
склонности проводить эксперимент якобы единолично...
- Я и не утверждаю, что вы действуете сознательно, - сказал
Торнибрайт. - Но, разделяя чувства Катора, стремящегося во что бы то ни
стало добиться своей цели, вы, с моей точки зрения, невольно противитесь
всему, что мешает ее достижению. Способны ли вы сейчас посмотреть мне
прямо в глаза и дать стопроцентную гарантию, что с момента вступления в
контакт с Катором и до настоящего времени на ваше поведение ничто не
оказывало влияния?
Губы Джейсона раздвинулись и вновь сомкнулись. Выждав несколько
секунд, он негромко произнес:
- Я убежден, что это невозможно.
- Однако гарантий вы дать не можете. Итак, я закончу тем, с чего
начал: жизни и здоровью испытуемого грозит опасность. Но, - Торнибрайт
обвел взглядом присутствующих, - я не настаиваю на том, чтобы он прервал
контакт с Катором. Зато я определенно настаиваю на том, чтобы передать
проект в ведение правительства. Я глубоко убежден, что мы не должны брать
на себя ответственность ни за судьбу Джейса, ни за судьбу человечества,
которое может погибнуть, если румлы все-таки нападут на Землю.
- Что касается моей жизни, - сказал Джейсон, - у меня есть право
самому решить, как ею распорядиться.
- Путь так. Все равно мое предложение остается в силе. - Торнибрайт
наклонился, положил локти на стол. - Сегодня утром я завтракал в нашей
столовой со своим другом, Уильямом Готтом, генералом военно-воздушных сил,
и заодно познакомил его с Джейсон и Меле. Билл - прекрасный человек, он не
чужд науке и к тому же играет не последнюю роль в Администрации
президента. Если мы решим именно сейчас, а не в последнюю минуту
обратиться к властям, я уверен, что наше желание выполнят и поставят Готта
во главе проекта. Лучшей кандидатуры, чем он, нам не подыскать. -
Торнибрайт посмотрел на Джейсона, потом перевел взгляд на Меле. - Вы
общались с ним совсем недолго, и все же я готов согласиться с тем, что вы
о нем скажете. Какое он произвел на вас впечатление?
- Я... - нерешительно произнесла Меле, но Джейсон перебил ее.
- Он произвел на меня прекрасное впечатление, Тим, и вы это знаете. Я
охотно верю всему, что вы о нем говорили. Но речь идет не о том, в чьи
руки передать проект, а о том, передавать ли его вообще. Я продолжаю
утверждать, что сейчас этого делать не следует. Культура румлов необычайно
сложна, в ней существует множество нюансов, которые я не в силах передать
словами. Я не могу описать тех ощущений, которые испытываю, будучи
Катером. Быть может, мне удастся до конца разобраться в образе их жизни, и
тогда я многое сумею объяснить вам. А если у меня ничего не выйдет, я
честно в этом признаюсь. Но в данной ситуации решающим событием является
предстоящая дуэль. Я не хочу терять связь с Катером. Мне нужна поддержка
членов Совета, и никого более. Любое вмешательство со стороны только
испортит дело.
- Предлагаю поставить вопрос на голосование, - сказал Дистра.
- Поддерживаю, - тут же согласился Хеллер.
- Возражаю, - заявил Торнибрайт. - Обсуждение необходимо продолжить.
- Сначала голосуем первое предложение, - возразил Дистра. - Итак,
кто...
Голоса, как всегда, разделились поровну. Головы всех присутствующих
повернулись к Джейсону.
- Я голосую за то, - отчетливо выговаривая каждое слово, произнес он,
- чтобы не прерывать эксперимент с Катером ни до, ни во время дуэли. Я
голосую за то, чтобы продолжить эксперимент своими силами. Мой голос -
решающий. - Он посмотрел на Торнибрайта. Глаза психолога были
непроницаемы; лицо, как каменное. Джейсон отвернулся и встретился взглядом
с Меле.
Ему трудно было выдержать этот взгляд. Он вспомнил слова Алана Грила
о том, что может произойти с ним, если Катор умрет. И он вспомнил о том, о
чем почти не думал все последнее время: Меле любила его.
9
В тот день, когда исследование артефакта было закончено, Джейсон
стоял в своей комнате, пристегивая к поясу церемониальный меч, дверь
неожиданно заговорила:
- Белла Двоюродный Брат просит разрешения войти.
- Пусть войдет. - Джейсон повернулся.
Дверь открылась, и в комнату вошел Белла. Взгляд его, как всегда, был
дружелюбным, но на лице появилось непривычное почтительное выражение.
- Мне велено передать, - тихо сказал он, - что Брутогази желает
видеть тебя в своем кабинете, прежде чем ты покинешь дворец.
Руки Джейсона замерли у застежек пояса. Он понял, почему его старший
брат и товарищ, с которым они изредка совершали прогулки по городу,
отнесся к нему с робким уважением. Джейсону было горько и обидно. Он
привязался к Атону Дядюшке по Матери, и ему пришлось убить Атона. Белла -
единственный член Семьи, с которым он поддерживал хорошие отношения, -
стал для него чужим. "Великие всегда одиноки" - гласит пословица. Да, так
оно и есть.
- Почему ты скорбишь? - в голосе Беллы слышалось неподдельное
изумление. - Тебе оказана большая Честь, которой добиваются многие.
- Да, конечно. Просто я... неожиданно почувствовал, как быстро летит
время, - ответил Джейсон и застегнул пояс.
- Ты говоришь так, словно достиг почтенного возраста, - сказал Белла,
внимательно глядя на него.
- Разве? - с горечью спросил Джейсон. - Пойдем. Тебе поручено
проводить меня?
- Я поднимусь с тобой на последний этаж и объясню, куда идти дальше.
Сам я не имею права находиться в апартаментах Брутогази, а его близкие не
могут служить провожатыми Троюродному Брату, не уронив своей Чести. Следуй
за мной.
Они вышли из комнаты, поднялись по витой лестнице на третий этаж
дворца. Белла налег на высокую дверь и с трудом приоткрыл ее. Джейсон
подумал, что едва сумеет протиснуться в образовавшуюся щель.
- Для Брутогази эту дверь открывают четверо слуг, - морщась от
напряжения сказал Белла. - Проходи скорее.
Но Джейсон остался стоять на месте. Он увидел перед собой широкий
мраморный коридор с большими окнами на правой стене. Слепящий белый свет
утреннего солнца, преломляясь в стеклах, мягким и теплым покрывалом лежал
на каменном полу.
- Проходи скорее, - повторил Белла. - Да не лишишься ты воды,
прохлады, покоя.
- Спасибо, брат, - с благодарностью сказал Джейсон и протиснулся
боком в дверь, которая захлопнулся за ним с гулким торжественным звуком.
Несмотря на раннее утро, Джейсон никого не встретил на своем пути.
Четко следуя полученным от Беллы указаниям, он шел по залитым солнцем
коридорам и в конце концов очутился у небольшой белой двери с золотой
ручкой. Воспоминания нахлынули на него. Один-единственный раз в своей
жизни Джейсон (через три часа после того, как покинул сумку матери) уже
побывал на третьем этаже дворца. С тех пор он изредка видел на различных
церемониях поседевшего, сгорбленного под тяжестью с Честью прожитых
сезонов, Брутогази, но ему никогда не забыть высокую мистическую фигуру
главы Семьи, возложившего на него руки и торжественно произнесшего
непонятные слова, которые, как: он впоследствии узнал, означали: Катор
Троюродный Брат Брутогази.
Джейсон справился с охватившим его волнением, молча открыл дверь (в
святая святых дворца не было ни переговорных устройств, ни замков, ни
Ведущего) и вошел в кабинет.
У высокого окна стоял стол, а за ним, на небольшом пьедестале, сидел
на корточках Брутогази, поседевший румл благородного возраста. Джейсон
подошел к столу и наклонил голову.
- Я - Троюродный Брат Брутогази, достопочтенный, - сказал он.
Глава Семьи задумчиво посмотрел на него.
- Да, - медленно произнес он, - ты всегда был непоседой. Помню, как
тебя держали в Именной День. Что ж, - он небрежно отодвинул в сторону
лежавшие перед ним бумаги, - насколько мне известно, ты стремишься
возглавить Экспедицию на планету Завернутых.
- Достопочтенный? - недоуменно спросил Джейсон.
- Ты не знал? Так назвали существ, чей артефакт тебе удалось
обнаружить в космосе. Как выяснилось, они заворачивают свои тела во
всевозможные одежды. Но ты не ответил на мой вопрос об Экспедиции.
