очевидности: Амбруазина, Дьяволица, вернулась!..
В молчании она провела гостей, которые, не осознав ее молчаливости,
удовольствовались ее машинальной улыбкой и болтали, возбужденные и
успокоенные тем, что, наконец, добрались до цели своего путешествия.
Она привела их в "Гостиницу при форте", затем - в комнату, смежную с
большим залом, где они могли бы побеседовать так, что их никто не
подслушал бы, и не стали бы объектом любопытства публики.
Словно привлеченная и ведомая интуицией, Дельфина дю Розуа находилась
там и бросилась на шею Жюльенн.
- Так значит, и ты ее узнала! - вскричала она, забыв в своем волнении
о дистанции, которую всегда соблюдала в общении с бедной Жюльенн, когда
они обе принадлежали к контингенту Дочерей Короля, привезенных в Канаду
благодетельницей, госпожой де Модрибур.
Радость Жюльенн при виде Дельфины была неожиданной, ибо они всегда
держались на расстоянии друг от друга.
- Дельфина, милая моя, я находила вас иногда вздорной и чопорной, но
мы вместе потерпели кораблекрушение, разве не правда? Вместе мы перенесли
смерть и страсть по приказу этой дьяволицы, вместе прожили годы в Квебеке
в мире и благе, и я счастлива видеть, что вы убежали от нее.
Вот и до этого дошла очередь.
- Итак, это правда? И вы, Жюльенн, узнали ее? - спросила Анжелика.
- Узнала? Да-да. Это она. Никакого сомнения. И особенно глаза. Ее
лицо немного изменилось из-за ран, которые ей нанесли. Я видела ее совсем
близко. Она стала менее красивой. Но это она. Я видела шрамы.
По крайней мере, Жюльенн еще никогда не обманывалась насчет
благодетельницы, что стоило ей, в ее время, презрения ее соратниц.
- Какой удар! Я уже позабыла ее, эту негодяйку! Она была мертвой, она
оставалась мертвой! И с появлением этой мадам де Горреста я считала все
происшедшее слухами. У меня не было времени прибыть в порт и
приветствовать нового губернатора и его жену. У меня серьезная работа в
отеле Дье с огромным количеством больных и раненых, которых к нам
привозят, индейцев и французов. И затем на другой день к нам привезли
Генриетту.
- Какую Генриетту?
- Генриетту Губэ, девушку из окружения мадам де Бомон. Они обе только
что вернулись из Франции, с весенними кораблями. Она рассказывала о
Париже. Я видела Генриетту. Она была невестой интенданта дома мадам де
Бомон. Она была счастлива. И вот ее привозят к нам умирающей. Несчастный
случай! - вот что говорили... Падение! Я побежала, потому что мы все
составляем часть одного братства, не так ли? Я тут же увидела, что с ней
все кончено, и когда я наклонилась к ней со словами: "Моя бедная
Генриетта, скажи мне, что с тобой происходит? Что произошло?", а
священник, вызванный матушкой Жанро, обращался с последними словами, я
подняла глаза и увидела взгляд, который притягивал меня, и в нескольких
шагах я увидела ее. Она стояла с другой стороны кровати, я ее узнала,
потому что она улыбалась мне. Она не была мертва, и она вернулась. Мне
показалось, что я брежу: дьявол! И в следующую секунду я все поняла. Боже!
Какая ошибка! Мадам де Бомон говорила мне, что мадам де Горреста, будучи
их соседкой, взяла на себя любезность спасти Генриетту, когда та упала с
крыши, куда поднялась, чтобы проверить, укреплена ли пожарная лестница, и
затем она велела ее подобрать и положить в ее карету, чтобы доставить в
Отель Дье, и вызвала священника... Кто знает, может, она заметила ее из
окна и узнала? Кто знает, не прикончил ли ее кто-нибудь в карете?.. Никто
не узнает... во всяком случае, если я не умерла тут же на месте, то только
потому, что я человек, твердый по натуре, и еще у меня было предчувствие,
что ля Роншон приезжал и задавал мне вопросы о "Линкорне", и что во
Франции интересовались нашими именами и нашим состоянием. И потом я
слишком много повидала, чтобы не придумать способа себя защитить. Я
воспользовалась обрядом соборования, чтобы навострить лыжи и удрать через
заднюю дверь Отель Дье. Сначала я разыскивала Дельфину, но не обнаружила
ее дома. "Нет времени", - сказала я себе. Я начала с того, что стала
разыскивать д'Аристид, которая была в лесу со своим аппаратом.
- Эта герцогиня никогда не опомнится, - прогремела д'Аристид. - Мне
пришлось оставить в стороне план изготовления огненной воды, которой нет
даже у господина губернатора де Фронтенака, как моя Жюльенн - тут как тут
и тащит меня даже не знаю - куда!
- Я тебя, наверное, дважды от смерти спасла, - сказала Жюльенн. - Ты
отравилась бы насмерть своей микстурой.
Анжелика слушала их оживленные голоса, не решаясь понять окончательно
- не были ли они жертвами коллективного безумия.
Были экстраординарные исключительные явления, которые потрясали умы:
горящие лодки, бури, тюлени в проливе...
- Во всяком случае, Генриетта-то мертва, и если бы мы не сбежали, то
вскорости настал бы наш черед.
Ля Поллак начала вполголоса рассказывать с таинственным видом:
- Я тоже ее видела, эту "губернаторшу", и мне она не понравилась -
слишком приторна. Но старую мартышку не учат гримасничать. Сначала я
решила, что она явилась ко мне, улыбаясь, потому, что у меня лучшая кухня
в городе, но потом мало-помалу она принялась говорить о себе:
"Мадам де Пейрак! Вы знаете мадам де Пейрак?", и стоило мне только
заикнуться о тебе, как она стала облизывать губы, то и дело проводя по ним
языком.
- Опиши ее.
- Не могу. Только глаза. Иногда они, как золото, иногда, как ночь. Но
это не заставило бы меня затеять путешествие. Есть еще кое-что.
Однажды утром я получила записку из монастыря Урсулинок, что якобы
мои подсвечники, которые я сдавала им для позолоты, готовы. Однако, я
прекрасно помнила, что все мои подсвечники находятся у меня, и никакого
заказа я не делала. Но ты же знаешь, я всегда неизменно вежлива и
предупредительна с представителями церкви, и если, - подумала я, - тут и
вкралась ошибка, то я уж пойду туда и все выясню. Или, может быть, мне
необходимо явиться туда, потому что меня хотят видеть...
В общем, я распорядилась, чтобы меня доставили туда.
В мастерской для позолоты я встретила матушку Мадлен, которая так
обрадоваласье, увидев меня, словно я принесла ей Благую весть.
- О, дорогая, вы пришли, - сказала она мне. - И, к счастью, мы одни.
О! Мадам Гонфарель, вы - подруга мадам де Пейрак, должны передать ей
кое-что. Вы скажете ей, что на этот раз я ее узнала.
- Кого "ее"? - спросила я.
- Дьяволицу из Акадии (я уставилась на нее, и она объяснила): Разве
вы не слышали о моем видении много лет назад о Дьяволице из Акадии?
- Конечно, слышала, - сказала я ей. - О! Я знаю об этом видении
наизусть все подробности, как и все вокруг. И мне известно, что совершенно
несправедливо сюда вмешали мадам де Пейрак. Но вы ее оправдали. И теперь
вы говорите, что видели ее по-настоящему?..
Очень тихо она сообщила мне, что это была знатная дама, которая
накануне нанесла визит Урсулинкам вместе с новым губернатором. Время от
времени в мастерскую заглядывала монашка, и смотрела, а матушка Мадлен
казалась застигнутой врасплох.
- Но, сестрица, - сказала я ей тоже тихо, - если вы уверены в этом,
то почему бы вам, если уж эта дама, она мне тоже не нравится, по правде
говоря, - ваша дьяволица, не сообщить ли об этом епископу или вашему
исповеднику? Представители духовной власти должны заняться ею, не вмешивая
сюда мадам де Пейрак, нашу подругу, которой и так хватило истории с
видением.
Она принялась плакать:
- Я им все рассказала!.. Но они мне не верят.
- И вот, понимая ее, я решила уехать, - продолжала ля Поллак. - Тебя
нужно предупредить, ведь ты противостоишь ей. Она именно тебя ищет, чтобы
отомстить.
- Она не нашла меня в Квебеке, куда направилась в первую очередь. Что
до того, чтобы приехать сюда, так это будет не так-то легко. На этот раз
мы предупреждены. Здесь мы в безопасности, а губернатор Канады, новый он
или старый, здесь не имеет никакого влияния.
- Но она могла бы отправиться в Монреаль, - простонала Дельфина.
- В Монреаль!
И вдруг Анжелика побледнела. Она почувствовала, как у нее на лбу
выступил холодный пот.
Монреаль - это Онорина.
В Монреале была Онорина.
И если, будучи в Квебеке, эта ужасная женщина узнает, что дочь
Анжелики - пансионерка в Виль-Мари, то она решит отправиться в Монреаль и
напасть на Онорину...
Анжелика увидела, как на всех лицах отразилась тень тревоги,
охватившей ее.
- Но почему вы сбежали, как зайцы? - вскричала она, повернувшись к
гостьям. - Наоборот, нельзя было упускать ее из виду, и если она
отправлялась в Монреаль, нужно было сесть на один корабль с ней!
- На один корабль с ней? - повторила Жюльенн с испуганным видом.
- Нужно было наблюдать за ней, разоблачить, помешать вредить!.. Разве
не понятно?.. Если она поедет в Монреаль, Онорина попадет к ней в лапы!..
Ля Поллак вскочила на ноги и, как ядро, вылетела из комнаты, хлопнув
дверью.
Немного погодя она вернулась в сопровождении мадам Каррер и двух ее
дочерей, которые очень ловко накрыли на стол и подали устриц и жаркое.
Анжелика видела себя словно со стороны. Она сидела на стуле, когда ее
чуть ли не силой усадила не то Ля Поллак, не то мадам Каррер, перед полной
тарелкой и полным стаканом, в руках - столовые приборы, которые ей дали,
как ребенку. Ля Поллак подносила стакан к ее губам и говорила, что
заставит ее кушать силой, пользуясь собственным опытом, когда в Париже
экзекутор влил ей в желудок два полных чайника холодной воды, чтобы
заставить ее признаться в краже двух унций огненной воды у трактирщика.
- Хорошие времена тогда были! Да-да. Мы теперь свободны. Но я не
позволю этим знатным дамам-отравительницам свободно творить злодеяния
здесь. Пей и ешь, мы поговорим позже.
Я сказал хозяйке: кума, вы здесь распоряжаетесь. Накормите нас быстро
и хорошо. Мы иначе не можем продолжать жить спокойно, мы умрем или
попадаем без сил.
Отказываясь думать, Анжелика приняла предложение разделить трапезу с
подругами, изнемогающими от усталости и впечатлений тяжелого путешествия.
30
- Следить за ней?.. Разоблачить? Да ты что?! - сказала Ля Поллак,
когда они снова были в состоянии разговаривать и почувствовали, что не так
нервничают. - Ты видишь, что произошло с Генриеттой, с мадмуазель Ле
Башуа?.. Эта убийца действует молниеносно. А мы - против нее!.. Если никто
не верит матушке Мадлен, то ты думаешь, послушают нас, Жюльенн или меня?..
- Но все-таки, кто поедет спасать Онорину? - вскричала Анжелика,
ломая руки.
Время, которое требовалось, чтобы доехать до Монреаля, дни, недели,
месяцы, да, почти месяцы, стоит только вмешаться неудаче; тупое
непонимание окружающих действовало на нее, словно высокие стены, мешающие
ей взлететь и устремиться на помощь любимому ребенку.
Она вскочила, выбежала на улицу и устремилась к Колену, который, к
счастью, уже вернулся.
- И прежде всего, эта женщина, кто вам сказал, что она намерена ехать
в Монреаль? - заметил господин Берн. - Она и ее муж должны выяснить
положение дел у ответственных лиц Квебека, что займет некоторое время.
Затем зима помешает им отправиться куда бы то ни было по реке.
Совет проходил в жилище губернатора Патюреля, куда сошлись все,
пригласив еще Бернов, чтобы поставить их в известность и принять решение.
Колен ничего не сказал по поводу правдоподобия истории с возвращением
