- Ты слышал? - задумчиво спросил Воробьев.
- Слышал.
- А понял?
- Если полковника взял ОМОН, то это означает, что его подставили
бандиты, инкриминировав ему убийство своего приятеля на складе ГСМ.
- А это означает в свою очередь, что у хозяев зоны очень большие
возможности и связи. Они запросто могут организовать свидетелей и доказать
вину Крутова, несмотря на его алиби. Полковника надо выручать?
- Как? Атаковать райотдел милиции в Жуковке?
- Пока не знаю.
Панкрат оглянулся. Отец Елизаветы стоял у своей хаты и смотрел им
вслед.
ЖУКОВКА. КРУТОВ
Светящееся снежное поле... ночь... звездный купол неба...
торжественная морозная тишина... дорога с цепочкой телеграфных столбов...
и тихий гул проводов, который можно слушать долгодолго, ни о чем не думая,
ничего не желая, кроме бесшумного полета над бесконечным заснеженным
полем...
Что-то кольнуло в сердце, словно растаявшая льдинка...
Крутов очнулся.
Никакого снежного поля, никаких столбов с проводами (память детства),
никаких звезд - тюремная камера с рядами двухэтажных нар и зарешеченным
окном высоко под потолком. И гул в ушах - не от звенящих от мороза
проводов, а гул крови в многострадальной голове, получившей немало ударов
утром, днем и вечером.
Крутов пошевелился, соображая, что лежит на одной из коек нижнего
яруса, повернул голову и встретил внимательный взгляд длинноволосого -
волосы собраны в пучок на затылке - молодого человека с буквально
светящимися прозрачно-голубыми глазами.
- Живой? - вежливо спросил молодой человек.
- Уйти живым - сейчас уже красиво*... - пробормотал Егор,
прислушиваясь к себе. - Странно... помню, как били, но ничего почти не
болит... только в голове звон...
________________________
* В. Вишневский
________________________
- Я вас немножко подпитал, энергетически, не сердитесь.
- За что же? - Крутов задержал взгляд на лице парня, излучавшем
удивительное, непоколебимое, наполненное внутренней силой, спокойствие. -
Кто вы?
- Меня зовут Ираклий, Ираклий Кириллович Федотов, если угодно. А
живу...
- Эй, сявки, кончайте базлать, человеку спать мешаете.
Ираклий и Крутов посмотрели на говорившего, переглянулись.
- Блатные, - понизил голос Ираклий. - Позавчера задержали, за
ограбление. Права качают.
- Чмо, тебе говорят! Облома захотел?
Крутов оглядел компанию.
Их было четверо, неуловимо похожих друг на друга, как шишки одной
сосны, угрюмых, обветренных, с застывшими с_т_а_р_ы_м_и лицами, хотя
возраст самого старшего из них вряд ли достигал пятидесяти лет. Один спал,
укрытый простыней, трое тихо играли в карты, раздетые по пояс. Тот, кто
оборвал разговаривающих Ираклия и Егора, был худ, но жилист, с волосатой
грудью, не загорелый, а какой-то темный, словно кожу его специально
дубили. На плече у него красовалась цветная наколка: синий мужской член в
зеленом лавровом венке и две красные ладони.
- Им место не в КПЗ, - сказал Егор, - а где-нибудь на Колыме. А вы
как сюда попали?
- Что-нибудь о РОЧ слышали?
- РОЧ? Это Российское общество...
- Российский Орден чести. Я магистр Жуковского отделения РОЧ.
Крутов присвистнул.
- Каким же образом вы оказались в камере?
Темнотелый татуированный "братан" что-то сказал соседу, огромному
пузану с висящими грудями, и тот, тяжело ступая, подошел к нарам, где
сидели Егор с Ираклием.
Камера притихла. Кроме четверых уголовников здесь находилось еще
четверо человек: лысый дедок, свернувшийся калачиком у параши, двое
молодых парней с бритыми головами и мужчина средних лет, спавший на койке
верхнего яруса.
- Жить надоело, бобики? - Пузан протянул пухлую руку к Ираклию, и
Крутов аккуратно, не вставая, ударил его ногой под колено.
Пузатый присел и едва не упал, хватаясь руками за стояк нар. Выпучил
глаза.
- Ты чё, оборзел, баклан?!
Двое его приятелей перестали играть, посмотрели друг на друга,
бросили карты и подошли к месту инцидента. Крутов сел, прикидывая, кого
отключать первым, но голубоглазый магистр Ордена чести остановил его
жестом и повернулся к уголовникам, не вставая с места, глянул в бешеные
глаза татуированного.
- Успокойтесь, господа, все нормально. Мы будем разговаривать тихо.
Несколько секунд длилось тяжелое молчание, потом татуированный лидер
повернулся и сел на место возле тумбочки в углу камеры.
- Тасуй, Кощей.
- Ну, фрайер, я тебе еще... - прохрипел толстяк, кидая на Крутова
выразительный взгляд.
Троица снова принялась шлепать картами.
- Ловко вы их, - покачал головой Крутов. - Владеете психическим
дальнодействием? Гипнозом?
- Можно сказать и так, - улыбнулся Ираклий; улыбка у него была очень
приятная: вежливая, дружелюбная, чуть извиняющаяся и в то же время
гордоуверенная, как бы предупреждающая. - Я с раннего детства занимался
тем, что называется сейчас трансперсональной психологией и НЛП -
нейролингвистическим программированием. Раньше это называлось
гармонизацией человеческого духа с принципами Вселенной. Я исповедую эту
философию уже тридцать пять лет.
- Тридцать пять?! Постойте, - Крутов нахмурился, - сколько же вам
тогда лет?
- Сорок, - блеснул улыбкой Ираклий.
- Вы случайно не занимались боевыми искусствами?
- Совсем не случайно. В принципе вся моя жизнь - это путь Воина, а
Орденом я занимаюсь всего второй год по совету моего друга Сергея
Моисеева. Имя знакомо?
- По-моему он президент Международной Ассоциации контактного
каратэ...
- И гроссмейстер Международного Ордена чести, кавалер Креста чести.
- Понятно. И вы уехали из Москвы...
- У меня в Жуковке родственники, а работать можно и нужно везде, в
том числе и в провинции.
- И все же непонятно, как вы оказались здесь, в камере с этими
типами.
- Вы же тоже попали сюда, хотя явно не принадлежите к криминальному
миру. Говорят, вы кого-то убили?
- Гражданин Коркия, за что вы убили человека? За мэчту. Поясните
суду, что вы имеете в виду. Я его убил нэ за то, что он спал с моей женой
и тещей, дегустатор, понимаешь. И не за то, что он спустился по
водосточной трубэ из моего окна, каскадер понимаешь. Я его убил за то, что
он сказал: я еще вэрнусь! - мэчтатель, понимаешь.
Ираклий улыбнулся.
- Старый анекдот.
- Коекто решил предъявить мне счет... хотя я никого не убивал. Крутов
Егор. - Полковник сунул руку Ираклию.
Тот пожал руку, слегка поклонился.
- Очень приятно познакомиться. Я слышал, что вас обвиняют в убийстве,
но не поверил. Расскажете, как все произошло?
- Сначала вы.
Ираклий дернул уголком губ, пряча улыбку.
- Конечно. Все очень просто. РОЧ - организация общественная, но
официально зарегистрированная, ей необходим офис или хотя бы помещение. В
декабре прошлого года мы арендовали у Райкомимущества весь второй этаж
бывшего Жуковского Дома культуры. Как положено, составили и подписали
договор, заплатили за аренду за год вперед. А в начале июля нас начали
выселять.
- Почему? Вы же заплатили.
- Вот и я задал тот же вопрос, а мне ответили, что расценки аренды
изменились, а поскольку мы вовремя не доплатили - извольте покинуть
помещение.
- А в инстанцию повыше не ходил?
- Не успел. Приехали крутые парни в униформе "деловых людей": черный
пиджак, серые брюки, галстук в горошек, туфли а ля "копыто лошади", - и
нам пришлось защищаться. Первый натиск мы выдержали, как-никак, у нас все
документы в порядке, а второй раз они приехали рано утром, связали
сторожа, взломали двери, начали выбрасывать наши вещи, мебель,
аппаратуру...
- Беспредел! Но ведь должна быть какая-то причина такого наглого
вторжения.
- О, конечно, причина есть. У Брянского мэра есть брат, "новый
русский", ему и приглянулись наши апартаменты под свое представительство,
а может быть, под какую-нибудь фирму. Я знаю, что он начал скупать дома и
земли в деревнях района, якобы для создания сети современных магазинов и
строительства клубов различного назначения, но так ли это на самом деле,
не проверил.
- А в Ковалях он случайно не купил хату?
- По-моему, да, приобрел.
- Его не Борисом кличут?
Ираклий внимательно посмотрел на Крутова.
- Ты с ним знаком?
Егор покачал головой.
- Как тесен мир! Он наехал на меня в первый же день, как только я
приехал к родственникам. Но тогда получается, что его братмэр - муж
Елизаветы?!
Ираклий продолжал выжидающе смотреть на Крутова, и тот, мрачнея,
рассказал ему историю своих отношений с Борисом Мокшиным, не вдаваясь в
подробности.
- Ты не знаешь, куда поместили Лизу?
- К сожалению, нет. Здесь есть женская камера, но кто там сидит, не
интересовался.
Крутов поморщился, потер виски пальцами, чтобы снять боль от
поднявшегося волнения, подумал и лег.
- Что, голова заболела? - спросил Ираклий. - Хочешь, научу снимать
любую боль и даже вообще ее не чувствовать?
- Да я вроде и сам умею.
- Изучал систему или научил кто?
- Приходилось по роду деятельности заниматься китайским цигуном.
- Хорошая система, особенно если знать "рубашки", но есть получше. С
лунггом не знаком?
- С чем его едят?
- Это Тибетская система психофизических тренировок. Тебе, как
подготовленному человеку, овладеть ею будет легко.
- Спасибо, будет время, расскажешь и покажешь.
- С удовольствием. Только мне кажется, что ты здесь не задержишься.
- А ты рассчитываешь сидеть долго?
Они перешли на ты, не заметив этого.
Ираклий улыбнулся.
- Больше пяти суток они не имеют права держать меня здесь, но уж
очень сильно я обидел команду крутых мальчиков Бориса. У тебя ко мне еще
личные вопросы имеются?
Крутов понял.
- Что ты хотел узнать от меня?
- Где ты работаешь?
- Сейчас нигде, уволился... по состоянию здоровья, как написано в
приказе. А работал в спецназе эсбэ, полковник.
- Я понял, что ты профессионал по выживанию, еще когда лечил тебя.
Что там произошло, на допросе, что вся милиция на уши встала? Кстати,
похоже, тебя несколько раз долбали электрошокером. Я обнаружил на шее и на
спине специфические пятна и рисунок.
- Мне не привыкать... - пробормотал Крутов. - В Таджикистане я чуть
не сыграл в ящик. Жили мы на окраине Курган-Тюбе, в маленьких деревянных
домиках, кое-как приспособленных для жилья. Провели свет, установили
электронагреватели воды. Однажды я пришел с... э-э, работы, решил
искупаться, включил воду и нагреватель, а свет вырубили. Я минут десять
повозился во дворе с техникой, вернулся в дом и первым делом распахнул
дверь в ванную...
- И что же?
- Произошло то, что я меньше всего ожидал. Пока я возился во дворе,
отключили и воду, а электронагреватель продолжал естественно работать.
Обшивка ванной деревянная, начала тлеть, а когда я открыл дверь, волна
углекислого газа выплеснулась мне в лицо. Я успел выдернуть шнур из сети,
получил удар током и упал. В общем, все одно к одному. Не помню, как,
добрался до кухни, пытался выбить стекло, а оно двойное, знаешь, рамы с
двойным стеклом, одно пробил, порезался, второе не смог. Когда приехали
пожарники, на кухню они заглянули в последнюю очередь, я уже был еле
теплый... - Крутов усмехнулся.
- И все-таки выжил.
- В больнице врач посмотрел и говорит - хана, сердце не бьется... Но
откачали. Как сказал потом врач, хороший мужик, между прочим, классный
