которое как раз возвращалось. Для уверенности - никогда не знаешь, что может
случиться.
Хорошо еще, что название улицы я не забыл. Некоторые названия всегда
живут в памяти.
- Без объездов! - сказал я неприветливо, как только заметил, что
таксист хочет повозить меня по городу. Он немедленно вернулся на нужный
перекресток. Было самое время, если я хотел ее застать еще в "Де-Пайпе".
Через минуту закончится полночный номер.
В начале Nieuwe Doelenstraat* я дотронулся до плеча шофера: "Здесь!"
Машина бесшумно остановилась. Порядочные люди уже спали. Только холодные
вспышки неона и очертания запотевших окон. Отсюда дойду пешком!
------------ *Новый проспект Доелена (голл.). ------------
Все еще сильно лил дождь, вероятно, сильнее, чем днем. Тяжелая туча
выходила прямо из моря, ползла по крышам домов. Я поднял воротник пальто,
засунул руки в карманы и торопливо зашагал. Фары такси осветили вдали
зеркально-мокрую проезжую часть. Другой мир, искусственный. Город в
стеклянной бутылке. Улица была пустой, только ряды оставленных машин.
Но я не пошел прямо к сияющему входу в "Де-Пайпе". На перекрестке я
свернул влево, чтобы обойти весь блок и попасть к заднему ходу для служащих.
Тут было тихо и пусто. Все приметы столицы исчезли, темно-зеленый
канал, перерезанный мостками, окаймлял улицу, из спящих домов смотрели
минувшие столетия. Я замедлил шаг, на меня дышало волшебство былого века,
увядающий аромат прошлого. Здесь я не должен бояться. Только потухшие глаза
автомобилей.
Я прошел через проезд между домами и через мощеный двор до длинного
коридора в противоположном крыле. Служебные помещения, раздевалки и склады.
Оттуда-то я услышал аплодисменты. Августа стояла сейчас перед зрителями.
Я глубоко вздохнул, открыл стеклянные двери и направился в дальний
конец коридора. Туда каждый день спешила Августа на работу. Неожиданно на
меня обрушился град воспоминаний. Как она меня, интересно, примет? Ведь мы
были супругами, разве можно это забыть?
Я остановился перед одной из дверей и внимательно осмотрел ее. На ней
не была ни номера, ни визитки, просто-напросто обычная дверь. Я тихо
постучал и заглянул внутрь. Зрители все еще аплодировали. Это было здесь.
Знакомое зеркало, столик и шифоньер, запах пудры и духов, не исчезающая
вуаль сигаретного дыма.
Я вошел. На стенах фотографии танцовщиц, всех, которые здесь
перебывали. Последней была Августа. Я улыбнулся. Так это она? И ее лицо я
забыл. Я снял с кресла брошенный костюм: вечный беспорядок. В чашке -
остатки кофе. Снял промокшее пальто и с облегчением сел.
Тихо и тепло. Еще минуту я мог спокойно все обдумать. Осмотреть вещи,
которые составляли ее мир. Искусство, как и все другое...
Может быть, это искусство, не знаю. Скорее всего, заклинание
человеческого рода, магические шифры пола. Аббревиатура нашего века.
Я блуждал взглядом по комнате. Здесь она жила своей жизнью, воплощала
свои мечты, если имела такие. Нет, определенно имела, я знал, что имела.
Только они изменились, давление жизни исказило их, блестящая политура
отваливалась. Цену имеет только тройская унция.*
------------ *Международная единица веса золота. ------------
Я услышал музыку, аплодисменты утихли. Программа продолжалась. Я
чувствовал, как у меня начинает резко биться сердце. Столкновение!
Вдалеке, на противоположном конце коридора, послышался стук туфелек.
Она бежала. Я глубоко вздохнул: что, собственно, я хочу? Что ей скажу? Что
возвращаюсь по собственным следам?
Она вбежала в комнату, дрожа от холода. На голом теле меховая накидка
из пантеры. Золотая грива почти до пояса. Она закрыла двери и с громким
вздохом отбросила мех на кушетку. Только теперь, в эту минуту она заметила
меня, обнаружила мое присутствие.
- Что вы здесь делаете? - завизжала она нечеловеческим голосом. - Как
вы смеете, я прикажу вас выбросить!
Я смотрел на нее, не веря своим глазам. Тело, выкрашенное серебряной
пылью, казалось сделанным из живого металла. Но это была не Августа!
- Вон! - закричала она срывающимся голосом и набросила на себя пестрое
кимоно. - Вон!
- Извините, я пришел к Августе, это ведь ее раздевалка.
Рука, указывающая на двери, нерешительно опустилась.
- Она уже здесь не работает, давно не работает, - сказала она несколько
миролюбивее, - И убирайтесь, мне нужно в душ! - Она повернулась ко мне
спиной, но потом снова обернулась. - А кто вы?
- Ее муж.
Она поперхнулась.
- Ее муж? Гм... Она приняла ангажемент на Ближнем Востоке, ей просто
повезло, там головокружительные гонорары. Я тут вместо нее.
На Ближнем Востоке... Нефть и денежки, совокупление библейской эпохи с
электронной техникой. Что-то я об этом слышал, мог себе это представить.
Значит, она все-таки попалась на удочку.
- И давно? - спросил я.
- Приблизительно четыре месяца. Садитесь, я думала, кто-то хочет
испортить мне настроение. Так вы ее муж? Я сбегаю за кофе, вам тоже
принести?
- Лучше коньяк, если позволите.
В длинном кимоно она вышла в коридор. Муж Августы! Я неподвижно сидел в
кресле, из которого за мной когда-то равнодушно наблюдал капитан Фаррина.
Все изменилось, ничего не осталось на прежнем месте. Для Августы я уже
ничего не могу сделать, каждый управляет своей судьбой сам. Напрасно я
выбивался из сил. Она попалась на удочку, этого можно было ожидать.
Дама из живого металла долго не возвращалась. У меня пропало желание
еще о чем-то расспрашивать. Мне надо убраться, что она мне может сказать?
Но двери открылись, она вносила поднос с кофе и коньяком. Осторожно
поставила его на столик.
- Пожалуйста, а я пока приведу себя в порядок.
Она сбросила кимоно и вошла в ванную. Супруг коллеги - к чему
стесняться. Она включила свет и оставила двери открытыми.
- Что стало с квартирой? - спросил я.
- Я взяла ее со всем, что там было. У вас там осталось что-то?
- Ничего, - сказал я равнодушно.
- Вас это удивило?
- Конечно.
- Она вам не написала?
- У нее не было адреса.
Рядом тихо шумел душ. Чего я еще жду? Августу поглотил мир, она утонула
в море. Я поднялся и надел промокшее пальто.
Она выбегала из ванной.
- Уходите?
- Да, я слишком задержал вас, спасибо вам.
- Очень сильный там идет дождь?
- Льет.
- Невозможная погода! Обождите минутку, сейчас я буду готова и отвезу
вас куда хотите. У меня на улице машина. Такси сейчас не поймаете.
- Разве что до первого отеля... Она утвердительно кивнула. И мы вновь
замолчали. Она поспешно одевалась и при этом пила кофе. Наконец она вынула
из шкафа непромокаемый плащ и дружески улыбнулась:
- Готово, можно идти!
Ей было не больше двадцати семи. Смыв кричащие краски своего ремесла,
она превратилась в довольно приятную девушку. Я окинул ее взглядом. Еще один
осколок неудавшейся жизни.
Она заперла дверь, мы двинулись длинным темным коридором к выходу.
Девушка несколько раз оценивающе глянула на меня, словно прикидывала, что
будет дальше. Но что она могла ждать от меня?
Мы перебежали двор - дождь без устали лил с темного небосвода, - прошли
через туннель и остановились. Боже, какой потоп был на улице!
- Я забыла зонт, - сказала девушка безразлично, чуть заикаясь. - Сейчас
вернусь.
Но прежде, чем она успела повернуться, от противоположного тротуара
отъехала небольшая, без огней, машина, из ее окна что-то сверкнуло. Сильный
удар отбросил меня к стене, как перышко. В отчаянной попытке за что-то
ухватиться я столкнул девушку в грязный поток у тротуара.
Понятно - меня продали, добрались до меня!
Сирена "Гильдеборг" протяжно выла. Нет, это была не сирена, я слышал
чей-то отчаянный визг возле меня. Боли я не чувствовал. Вода заливала мне
лицо.
Машина остановилась посреди проезжей части, из нее выскочили двое. Я
увидел насадки глушителей на стволах их пистолетов. Они хотели меня добить!
В этот миг что-то пробудилось во мне, что-то такое, что невозможно выразить.
Может быть, инстинкт самосохранения. Рука скользнула в нагруд- ный карман.
Топот ног по мокрому асфальту. Меня еще не взяли!
Я дважды нажал на спусковой крючок. Выстрелы взбудоражили темноту
спящего города. "Давай, парни, давай!" - орал Маретти. Я снова несся сквозь
высокую траву саванны, а где-то рядом выл раненый зверь. Я поднялся на
колени - те двое лежали на блестевшем асфальте.
- Не реви! - крикнул я на девушку и дал ей оплеуху. - Где твоя машина?
Помоги мне, быстро!
Она поднялась, я ухватился за ее пальто, попытался встать, но только
застонал от боли.
- Где машина?!
Она потащила меня к краю тротуара. Шаг, еще шаг, еще один... Ради бога,
я не выдержу этого, лучше останусь лежать здесь! Потом она никак не могла
повернуть ключ зажигания, только отчаянно выла. Окна домов начали
просыпаться. Наконец я рухнул на сиденье.
- Езжай! Не копайся, живее! Вон из города! - Я судорожно подгонял ее
дулом пистолета. Мотор заработал, машина рванула со стоянки, в свете фар
мелькнули неподвижные фигуры на асфальте. Вода из-под колес залила их. Я не
мог пошевелиться, но мозг работал. Прочь отсюда, вон из города, куда угодно,
только подальше. Через минуту здесь будет полиция.
- Куда ехать? Куда? - кричала девушка. Мы были на каком-то проспекте:
всюду сияние огней, мигалки светофоров на перекрестках. Половина второго. Я
заблудился, я не знал, где мы.
- В Гаагу, - прошептал я, - отвези меня в Гаагу!
- Вам нужен врач, мы должны найти врача...
- Не болтай!
Приближался перекресток. Светящиеся указатели показывали направление.
- В Гаагу! - указал я дулом пистолета. Я видел, как у нее стучат зубы,
как вся она трясется. - Не бойся.
Ее лицо начало исчезать, расплываться. Я немилосердно кусал губы.
Только не упасть в обморок! Мы выезжали на кольцевую дорогу, ведущую к
автостраде. Огней здесь было гораздо меньше, темнота быстро сгущалась,
- Не бойся, - повторил я. - Не пугайся, тебе ничего не будет. Только
постарайся не попасть в аварию!
Я попытался удобнее усесться. Левую половину тела я не чувствовал. Это
был страшный удар, он отбросил меня, как соринку. Я осторожно потрогал
плечо. Вода. Или это кровь? Наверное, кровь, но почему я ничего не чувствую?
Нас окружала темнота. Желтое зарево огней осталось за спиной. "Гаага -
50 км" - блеснула табличка у обочины. Через час мы будем там, а что дальше?
Что делать теперь, среди ночи? Я попытался спокойно все обдумать. Автострада
была пуста, нас никто не преследовал.
- На ближайшей своротке съедешь с шоссе, - прошептал я. - На
какую-нибудь дорогу, хотя бы к побережью. Попробуешь меня перевязать. Если я
вдруг потеряю сознание, не вздумай звать врача или полицию. Прикончат и
тебя, и меня!
Километров через десять я заметил, что мы едем уже не по автостраде.
Машину трясло, боль усиливалась. Проехали какую-то деревню, узкая дорога
вела вдоль темной поверхности канала. Мне послышалось, что где-то рядом
бьются о берег волны.
- Дальше дорога никуда не ведет! Там дамба!
Девушка нажала на тормоз; мотор работал на холостых оборотах, фары
беспомощно прорезали темноту. Небо прояснялось, казалось, через минуту
выглянут звезды.
- Дальше! Поезжай дальше, до самой дамбы, - простонал я. Мне было
трудно говорить, хотелось спать. - Там подождем до утра.
Ее глаза испуганно мерцали.
- Езжай!
Она включила передачу. Дорога поднималась по насыпи. Откосы нанесенного
