подкупающим. Само собой, он не собирался, как вчера, их прибить. Но...
не бывает говорящих мышей!!! Они еще что-то пищали, какую-то
полупонятную мышиную тарабарщину, но Антон уже поднялся и шагнул к
двери. Он хотел позвонить и позвать кого-нибудь из друзей. Для него
одного этой загадки было много. Он ведь не биолог, он... Осторожность
не дала ему сделать шаг - Антон приоткрыл дверь и остановился.
И не зря. За дверью ничего не было видно - чернота. Даже свет из
окна не освещал ничего - будто закухонную часть квартиры отрезали и
убрали, а к двери приставили какую-то черную прорву. Антон вспомнил
вчерашнее путешествие в зоопарк и попятился. Повторять тот прыжок ему
совсем не хотелось.
Зверьки что-то пищали, но Антон их не слушал. Он смотрел в окно -
там все было как должно было быть: улица, машины, люди - он даже
кое-кого узнавал из соседей по дому. Там-то все было нормально, а...
- Ну, а что? - сказал он себе. - Ну, в майке. Скажу, что потерял
ключ, не могу выйти. Пройду тут по навесу к Мишке, вот и все. А если это
у меня глюки - ну, пусть лечат.
Антон жил на втором этаже, и под окнами его квартиры как раз
проходил навес, тянулся вдоль всего этажа, а ключи от дверей, как
известно, имеют свойство время от времени теряться, так что случаи
маршрутов "окно соседей-навес-мое окно" были не столь редки. Сходное
Антон собирался предпринять и сейчас. Он отворил раму. Лемминги
(пеструшки?) уже вскарабкались на стол и, путаясь под ногами, что-то
пищали. Он не слушал их, он высунул одну ногу, опустил на бетонную
плиту, приставил вторую...
То, что вверху-нет, внизу-сбоку-где-то слева-большое-сияет-летит
рядом-те, что комочки-пушистые, далеко-лучатся-лететь падать-радость-н-
н-зза-нет...
- Ты так рехнешься, - сказал Голос. - Лучше уж будь человеком.
Ну-ка!..
Что-то в нем прояснело, и Антон разглядел то, что он видел и ощущал
так не по-человечески странно. Своего тела он не видел. Но остальное
открывалось ослепительно ясно. Справа была Земля - планета, как ее
показывают снимки из космоса - облачная каша и в ее просветах зеленое и
синее, суша и море. По сторонам зияла Вселенная, чернота, разноцветные
шары звезд - и он бок-о-бок с планетой летел-падал в эту вселенскую
черноту. Потом снова заговорил Голос, и Антон услышал то, что он уже
внутренне знал: все это было только видением. Не было планеты и летящего
рядом с ней человека - вглубь космоса устремлялся луч, информационный
заряд, что-то вроде свернутой голограммы, а еще верней - световой споры.
И Антон был малой частичкой этого, он летел, валился с ней в бездну - и
может быть, где-то там им когда-нибудь встретится что-то пригодное,
чтобы приземлиться и прорасти всему, что летело теперь бок-о-бок с ним
этим лучистым сияющим зернышком. Голос еще долго беседовал с ним, но
Антон так и не узнал, что же погнало этот корабль-луч через бездну -
была ли то некая катастрофа и пришлось вот так спасаться или же Земля
оставалась на месте как была, а в космос улетал ее лучистый слепок,
копия. Да и какая разница? Впрочем, он, вероятно, расспрашивал Голос обо
всем этом и еще о том, кто смог создать и отправить в странствие
это лучистое послание о Земле. Может быть, он получил и ответы. Он не
запомнил. В конце концов он устал от всех новостей и захотел вернуться
хотя бы туда, на свою маленькую кухню с облезлым потолком и говорящими
мышами.
- Тебе надо себя там увидеть,- сказал Голос.
Он увидел. Он уже карабкался с навеса, ставил колено на подоконник,
а со стола у самого окна к нему совались любопытные пеструшки. Они опять
что-то пищали и норовили нырнуть у него под рукой туда, в раскрытое
окно:
- М'па-небо-пусти-он-я-интересно!
- Ну уж нет,- отвечал Антон,- вы там пропадете.
Он не знал, понимают ли его зверьки и рукой сбросил их на пол,
вылез и закрыл окно. Есть ему уже не хотелось, но он все-таки попил
чаю и сжевал пару бутербродов. У колбасы был вкус колбасы, у чая - чая,
у хлеба - хлеба. Почему бы и нет, вообще-то? Если учесть, что вещество -
та же энергия, то... Мысли блуждали. По крайней мере, сейчас хоть
что-то понятно. Антон поглядывал за окно и старался не думать, что все
там - мираж: эти люди и дома и автобусы,- их, наверное, давным-давно
нет, а вот тут они как настоящие... Нет, лучше о другом - как ему
теперь попасть в ванную?
- Ну, умереть с голоду, положим, не дадут, - произнес Антон,
наклонившись над своими мышками. - А с остальным как? Я вот умыться
хочу. И, допустим, еще кое-чего. А?
Но лемминги подбирали крошки хлеба и колбасы с полу и не
откликались. Может, они умели только говорить, а не понимать
человеческую речь. А может, это Антон стал понимать по-мышиному.
- А если представить себя в ванной?
Антон закрыл глаза и попытался увидеть, как это бывает по утрам:
струя воды из крана, раковина, ванная, плеск, брызги...
Ему в лицо плеснуло мокрым. Антон открыл глаза. Да, ему было где
ополоснуться - целая река и пустой песчаный пляж. Купальня что надо! И
вода была теплой - Антон уже сидел в ней по грудь. Другой берег виднелся
где-то далеко, он едва проступал в дымке. Антон поплыл в его сторону,
конечно, не из желания достичь его, а просто так, по привычке. Вода была
на удивление покойна и прозрачна, но метров через пятьдесят все
изменилось - Антон ощутил течение, вода помутнела, и вдруг - в каких-то
пяти метрах из реки вымахнула большая зубастая голова на длинной и не
столь уж тонкой шее. Ящер! Антон отчаянно греб к берегу, а сзади
плескало - ближе, ближе... Он обернулся - и чуть не у лица увидел
зубастую пасть.
Он не успел ничего подумать и тем более сделать. Перед глазами его
вдруг возникло видение - голубые глаза обезьянки, той, в вольере
зоосада. И опять он ощутил какое-то струение между ними, а в следующий
миг Антон уже шлепал по мелководью, выбегая на берег. Сердце колотилось,
мысли отсутствовали. Он оглянулся - погони не было, никаких ихтиозавров
или крокодилов, лишь тихая-тихая водная гладь и легкая волна от его
движения.
Антон присел на песок. Вот так принял ванну! Сзади зашуршало. Он
подпрыгнул на месте, но это были всего-навсего близнецы. Теперь они были
покрупней - сурки или там байбаки, в зоологии Антон не разбирался. Но он
узнал их сразу - белое пятнышко и разноцветные глаза. К тому же, оба
опять принялись трещать:
- М'па-вода-далеко-нет-цап-кусать-страшно-плохо!
- Это я уже знаю,- отвечал Антон. - Где вы раньше-то были?
Зверьки потерлись около него, а потом побежали по берегу,
останавливаясь и оглядываясь на Антона. Он понял так, что они зовут его
с собой. Антон пошел вдоль пляжа, и тот вывел его к набережной, в
город, что он видел вчера. По его улицам Антон ходил долго,
знакомился, любопытствовал. Все выглядело не совсем так, как если бы
люди здесь миг назад были и вдруг все враз исчезли. Скорее,
походило на хороший макет в натуральную величину - или, не исключено,
копию. Было слишком чисто, без мусора, и не было никаких оставленных
на мостовой машин или трамваев. А в остальном все было настоящее или
почти - и так же все выглядело в квартирах, они оказались не заперты, и
в некоторые Антон заглянул. Он решил подобрать здесь жилье поприличней и
поселиться. Пока, по крайней мере. В одной из комнат он нашел книжный
шкаф и, конечно, заглянул - не просто из любопытства, он подумал, что не
худо подобрать библиотеку на будущее - может быть, есть книги на
английском, если уж не на русском. С этим, однако, вышел полный облом.
Книги-то были, но Антон не мог разобрать в них ни одной буквы. Только он
начинал вглядываться, как значки расплывались, превращались во что-то
несусветное, как это иногда бывает во сне. Антон чувствовал, что
требуется какое-то усилие, еще чуть-чуть - и получится, но - не
получалось. Среди этих занятий его совершенно врасплох застиг громкий
трубный звук. Он несся с улицы - трубил слон, и вчера его клич звучал в
точности так же. Антон поспешил к окну - он подумал, что звери-таки
выбрались из того зоопарка и бродят по городу.
Увидел же он совсем другое: из окна открывался вид на зоопарк -
возможно, тот самый, вчерашний. Только теперь в нем было полно народу,
шло гулянье, а в самом центре был сооружен аттракцион: огромная
карусель, на верху которой находился круглый бассейн метров шесть в
поперечнике, в центре бассейна на каменной тумбе стоял слон, и слон
набирал из бассейна воду и брызгал ее вниз, на головы людей, что
кружились на карусели.
Он все-таки не один! Антон отшвырнул книгу и со всех ног кинулся к
зоопарку. Он обежал дом и очутился как раз у входа, у широченной
лестницы, ведущей вверх к парадному помпезному входу. Одним духом он
одолел ступеньки и шагнул за ворота, мимо ушей пропустив чей-то возглас.
Что ж, он попал в зоосад. Но не тот, что видел из окна. И даже не в тот,
где побывал вчера (если тут вообще существовало вчера). Теперь были два
ряда клеток, вольер с обеих сторон от широкого и длинного-предлинного
прохода между ними. Звери там были самые разные, мелкие, крупные,
копытные, грызуны, хищники, птицы, рептилии - воистину, всякой твари по
паре. И Антон не просто гулял и глазел на братьев своих меньших - нет,
он катил перед собой какую-то тележку, останавливался у каждой клетки и
накладывал корм в кормушки.
Он действовал почти как робот, механически - просто не мог всего
этого не делать, это было почти как моргать или потеть - само собой. Но
краешком сознания Антон отмечал все и видел, что тележка всякий раз
наполнялась тем, что годилось в пищу именно той паре животных, у клетки
которых он останавливался. "Могли бы уж и кормежку сами организовать,-
как-то сонно подумал Антон.- Обязательно что ли я?" В этом полутрансе он
прошагал почти до конца этого ряда, который начал уже казаться ему
бесконечным. Тут он обнаружил такое, от чего к нему вернулась ясность
сознания. Нет, это было не из-за четы драконов в клетке позади - Антон
уже покормил и не таких чудищ на своем пути. В конце зверинца была
детская - большой вольер, где один близ другого толклась разная звериная
детвора - медвежата, оленята, пингвинчики, жирафята, мелкая живность -
все в полном согласии и дружбе,- "и возляжет лев с агнцем" - как это
там? Но не это лишило его дара речи. Над этим детским садом витали
маленькие, с младенцев, о белых крыльях и пухлых щечках самые
настоящие... ангелята - херувимчики или амурчики, как их рисуют в
карикатурах, только что без луков в руках! Он пытался заговорить: "А
разве вы тоже звери?" - вот что ему хотелось спросить, но язык не
слушался. Ангелята требовательно тянули руки, ожидая, вероятно, своей
доли - и Антон вдруг заметил, что у одного из крылатых деток один глаз
несколько сзелена, а не голубенький, как второй, а у другого
херувимчика на левой щеке родимое пятно. Близнецы, так твою так!..
- М'па-хотим-дай-много!.. - лепетали они ангельскими голосами.
Антон вдруг почувствовал сильную усталость. Его необоримо стало
клонить ко сну, веки сами смежились, его качнуло, и он поплыл по волнам
спасительного сна.
И очнулся вновь - все в той же пещере.
Все, что происходило с Антоном после, было, пожалуй, только
дополнением к уже произошедшему. Еда, сон, кормление - это были три кита
его теперешней жизни, его, как он называл, константы. Нет, конечно
же, он много чего наоткрывал и испробовал после первых дней. Антон нашел
Главную рубку, Динамик, Золотую полоску, он опытным путем установил
