Будущие исторические книги говорят, что Наполеон был разбит, его империя
уничтожена, что Британия никогда не была захвачена.
- Если бы так было!
- Это может быть, если я доберусь до НЕГО. Однако если история снова
изменится и вернется к тому, что должно было бы быть, то весь мир может
исчезнуть.
- Во всех опасных предприятиях следует идти на определенный риск. -
Граф оставался спокойным и собранным. Удивительный человек. - Если этот мир
исчезнет, то, должно быть, возникнет другой, более счастливый?
- Примерно так.
- Тогда мы должны быть более настойчивыми. В этом другом, лучшем мире
я вернусь в мое поместье, снова будет жива моя семья, будут цветы весной и
счастье на Земле. Отдать эту теперешнюю жизнь... это презренное
существование. Однако я бы предпочел, чтобы знание об этой возможности не
вышло за стены этой комнаты. Я не уверен, что все наши помощники согласятся
с такой философской точкой зрения.
- Полностью согласен с вами. Хотел бы и я, чтобы все было по-другому.
- Не думайте об этом, дорогой друг. Не будем больше касаться этой
темы.
И мы ее оставили. Стали рассуждать о живописи и виноделии... Время шло
быстро, и еще прежде, чем мы начали второй графин, его позвали, чтобы
представить ему данные.
- Великолепно, - сказал он, вернувшись, потирая от удовольствия руки.
- Небольшая компания, она-то нам и нужна, сейчас развлекается в публичном
доме на Мармейд-Корт. Конечно, вокруг стража, но я полагаю, для вас это не
составит препятствий?
- Ни малейшего, - сказал я, вставая. - Будьте добры, предоставьте
мне какой-нибудь транспорт и проводника, и я обещаю вернуться в течение
часа.
Все было сделано точно в срок. Придурковатый тип, с выбритой головой и
обезображенным шрамами лицом, отвез меня в карете в соседнее здание -
что-то вроде конторы, запертой при помощи какого-то чудовищного механизма,
который было чрезвычайно сложно открыть. Не то чтобы механизм был сложен для
меня - как бы не так, - но замки были такие большие, что моя отмычка была
для них мала. Нож, однако, достал, я вошел, поднялся наверх и перебрался на
крышу соседнего здания. Там я прицепил свою паутинку к самой прочной из
печных труб. Нить паутины была тонкая, почти невидимая и практически
неразрывная нить, сделанная из одной единственной цельной молекулы. Она
медленно разматывалась с катушки, укрепленной лямками у меня на груди, и я
спустился вниз, к темным окнам, темным для других, но два луча ультрафиолета
из УФ-прожектора на моих чувствительных очках делали для меня все, куда бы я
ни посмотрел, ясным, как день. Я бесшумно проник в окно, поймал нужного мне
индивидуума со спущенными штанами и усыпил его и его подружку дозой газа,
забрался с ним на руках на крышу со скоростью, которую только могла
предложить бесшумно сматывающаяся катушка паутины. Спустя несколько минут
моя добыча храпела на столе в подвале у графа, а я раскладывал свое
оборудование. Граф с интересом наблюдал.
- Хотите получить информацию от этого образчика свиной породы? В
обычных условиях я не признаю пыток, но мне кажется, что это случай для
раскаленной кочерги и острого ножа. Какие преступления совершили эти
существа! Говорят, что аборигены Нового Света могут содрать с человека кожу,
не убив его при этом.
- Звучит неплохо, но нам не понадобится. - Я приготовил инструменты и
подключил контакты. - Я буду держать его без сознания и пройду через его
мозг в башмаках с шипами. В определенном смысле это еще худшая пытка. Он
скажет все, что нам нужно, даже не зная, что говорит. Потом он ваш.
- Нет, нет, спасибо. - Граф с отвращением замахал руками. - Всякий
раз, когда убивают одного из них, граждане страдают от многочисленных
убийств и репрессий. Мы побьем его немного, отберем одежду и все остальное и
бросим в темной аллее. Это будет похоже на грабеж, и ничего больше.
- Прекрасная идея. Теперь я начну. Это было похоже на плавание по
канализационному каналу - шарить в этом мозгу. Одно слово - безумие, а он
был, безусловно, безумен, как и все они. Проблема заключалась не в получении
информации, а в сортировке. Он хотел говорить на своем собственном языке, но
в конце концов согласился на французский и английский. Я спрашивал и
спрашивал и наконец узнал все, что хотел. Был призван мой компаньон Жюль. На
него была возложена задача оглушить его и, содрав мундир, бросить
где-нибудь. Тем временем граф и я с удовольствием вернулись к неоконченному
графину.
- Их штаб-квартира находится, по-видимому, в месте, называемом
Сент-Пол. Вы знаете, где это?
- Они не останавливаются перед святотатством. Это кафедральный собор,
шедевр великого сэра Кристофера Рена, вот здесь, на карте.
- Здесь находится так называемый ОН, а также, видимо, все его машины и
инструменты. Но чтобы добраться туда, мне необходимо войти в Лондон. Есть
вероятность, что я смогу пересечь стену в его мундире, потому что его тело
так же радиоактивно, как и мое, - это тест, который они используют для
обнаружения чужих. Однако могут существовать пароли и другие способы
идентификации и, может быть, на их языке. Нужен отвлекающий маневр. Среди
ваших последователей есть кто-нибудь знакомый с артиллерией?
- Безусловно. Рене Дюпон - бывший майор артиллерии - весьма знающий
солдат, и он в Лондоне.
- Как раз нужный человек. Уверен, что ему доставит удовольствие
управляться с этими мощными орудиями. Перед рассветом мы захватим судно с
артиллерией на борту. С первым лучом солнца, когда откроются ворота,
начнется обстрел. Несколько снарядов в ворота обескуражат охрану, затем
нужно бросить корабль. Это будет делом ваших людей.
- Этим приятным делом я буду руководить лично. Но где будете вы?
- Маршировать в город вместе с частями, как уже пытался раньше.
- В высшей степени опасно. Если вы появитесь слишком рано, вы будете
обнаружены при появлении, а может быть, погибнете при обстреле. Слишком
поздно - и ворота будут закрыты.
- В таком случае мы должны рассчитать все исключительно точно.
- Я пошлю за наилучшими имеющимися хронометрами.
ГЛАВА 13
Майор Дюпон был краснолицый и седовласый человек с внушительным
округлым животом. Однако он был достаточно энергичен, знал свое дело и был
сейчас поглощен страстным желанием поработать с невероятным оружием
захватчиков. Прежняя команда корабля, включая охрану, спала значительно
крепче, чем ей бы хотелось, пока я разбирался с механизмом безотказного
орудия и объяснял его майору. Он уяснил все моментально и расплылся в
улыбке. По сравнению с его опытом использования неровных пушечных жерл,
зарядки со ствола, медленно горящего пороха и тому подобных неудобств это
было откровением.
- Заряд, пыж и снаряд в одном корпусе. Чудесно! И этот рычаг открывает
затвор? - спросил он.
- Во время стрельбы держитесь подальше от этих отверстий, потому что
при выстреле газ выходит отсюда, компенсируя отдачу. Используйте прямой
прицел, расстояние слишком мало. Я полагаю, на такой дистанции не придется
делать поправку на ветер и не нужно вести навесной огонь, - скорость
выстрела намного больше, чем вы привыкли.
- Продолжайте дальше. - сказал он, поглаживая сталь. Следующий шаг.
Граф позаботился о том, чтобы на рассвете корабль оказался выше по течению и
был бы поставлен на якорь у набережной ниже Лондонского моста. Я позабочусь
о том, чтобы прибыть на место в заранее оговоренное время. Его морской
хронометр был так велик, что походил на кочан капусты, - он сделан из стали
и латуни, и громко тикал. Однако граф заверил меня в его точности, и мы
установили его по моим атомным часам размером не больше ногтя и с точностью
до секунды в год. Это было последнее, что нужно было сделать, и когда я
поднялся, чтобы уходить, он протянул мне руку. Я пожал ее.
- Мы всегда будем вам благодарны за помощь, - сказал он. - У моих
людей есть надежда, и я разделяю их энтузиазм.
- Это мне нужно быть благодарным за помощь. В особенности, принимая во
внимание, что победа может обернуться для вас плохо.
Он отбросил эту мысль как бесполезную - очень храбрый человек.
- Как вы объяснили, умирая, мы победим. Мир без этих свиней -
достаточная награда, даже если мы будем этому свидетелями. Исполняйте ваш
долг.
Я отправился исполнять, стараясь забыть, что судьба миров, цивилизаций,
целых народов зависит от моих действий. Малейшая ошибка, случайность - и
для них все будет кончено. Поэтому случайностей быть не должно. Подобно
альпинисту, который не смотрит вниз и не думает о пропасти, я выгнал из
своей головы мысль о неудаче и, чтобы подбодрить себя, старался вспомнить
что-нибудь веселое. Сразу на ум ничего не пришло, и я поэтому стал думать о
том, как разделаться с НИМ и ЕГО системой. И это было действительно
вдохновляюще. Я поглядел на часы. Пора было идти. И я быстро пошел, не
оглядываясь. Улицы были пустынны, все добрые люди дома в постелях, и мои
шаги отдавались эхом по темной улице. Позади меня небо посерело от
приближающегося рассвета.
В Лондоне полно темных аллей, дающих идеальное укрытие, ими я и
воспользовался, не упуская при этом из виду Лондонский мост. Наконец,
появились первые солдаты. Некоторые шагали в ногу, другие едва тащились, и
все выглядели усталыми. Я и сам чувствовал себя усталым и поэтому посасывал
таблетку стимулятора и не отрывал глаз от часов. В идеале мне следовало
появиться на мосту, когда начнется обстрел, достаточно далеко от ворот,
чтобы не пострадать, но достаточно близко, чтобы проникнуть в них во время
суеты, которая возникнет после открытия огня. Со своего наблюдательного
пункта я замечал время, которое требовалось разным группам солдат, чтобы
пересечь мост, до тех пор, пока не получил точную цифру. Наконец наступил
момент, когда я по-военному расправил плечи и бойко пошел вперед.
- ..? - выкрикнул чей-то голос, и я понял, что обращаются ко мне. Я
был так поглощен расчетом времени, что совершенно забыл о возможности того,
что ЕГО дьяволы будущего также будут идти по мосту.
Я махнул рукой, скорчил злобную гримасу и быстро зашагал вперед.
Окликнувший меня человек с озадаченным лицом поспешил за мной. По моему
мундиру он знал, что я принадлежу к его компании, но моя физиономия была для
него незнакомой. Наверное, он хотел узнать от меня, как идут дела в родном
сумасшедшем доме. Но я не хотел затевать с ним никаких разговоров потому,
что не понимал их языка. Я заспешил вперед, чувствуя, что он идет за мной.
Потом сообразил, что иду слишком быстро и с такой скоростью подойду к
воротам как раз в тот момент, чтобы быть разнесенным на куски.
Проклинать свою беспечность не было времени. В настоящий момент мне
вовсе не хотелось быть разорванным на части. Я уже видел судно, вышедшее на
позицию, и людей на палубе. Великолепно... Я уже почти слышал разрывы. Сзади
загремели тяжелые шаги и легшая мне на плечо рука развернула меня.
- ..? - воскликнул он, затем выражение его лица изменилось, глаза
расширились, и рот раскрылся. - ..! - заорал он. Он узнал меня, наверное,
по фотографии.
- Ну да, бливит, - сказал я и выстрелил ему в шею наркотической
иголкой из пистолета, зажатого в ладони. Но раздался еще один крик: "..!", и
один из его товарищей протиснулся сквозь ряды солдат. Его тоже пришлось
уложить. Это, естественно, заинтересовало всех находившихся поблизости,
раздалось несколько испуганных криков, и кое-кто поднял оружие. Я
