Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Зарубежная фантастика - Гарри Гаррисон Весь текст 2817.46 Kb

Молот и крест 1-4

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 3 4 5 6 7 8 9  10 11 12 13 14 15 16 ... 241
преданного сына Хьорварта, к вашим услугам, сыновья Рагнара, к  вашим  и
ничьим иным! Палатка взорвалась аплодисментами, стучали о  стол  рогами,
топали, звенели ножами. От  удачного  начала  кампании  у  всех  хорошее
настроение. Встал и заговорил Змееглазый.
   - Ну, Сигварт, мы сказали, что ты можешь оставить себе добычу,  и  ты
ее заслужил, так что можешь  не  бояться  рассказывать  о  своей  удаче.
Расскажи, много ли ты добыл. Достаточно, чтобы купить себе летний дом  в
Зеландии?
   - Не очень много, - под  недоверчивые  возгласы  ответил  Сигварт.  -
Недостаточно, чтобы я стал фермером. У деревенских танов мало что  можно
взять. Подождите, пока великая непобедимая Армия не возьмет Норвич.  Или
Йорк! Или Лондон! - Одобрительные возгласы, улыбка самого Змееглазого. -
Мы должны грабить соборы, они полны золота, которое  монахи  собирают  с
этих глупцов с юга. А в деревнях ни серебра, ни золота.
   - Но кое-что мы все же взяли, и я готов поделиться лучшим.  Позвольте
показать вам нашу лучшую добычу!
   Он повернулся и махнул рукой. Слуги  его  прошли  мимо  столов,  ведя
фигуру, закутанную в мешковину, с веревкой на поясе. Фигуру  подтолкнули
к  центральному  столу,  двумя  движениями  разрезали  веревку  и  сняли
мешковину. Годива мигала на ярком свету, она увидела море бородатых лиц,
раскрытых ртов, сжатых кулаков. Отшатнулась,  попыталась  отвернуться  и
обнаружила, что  смотрит  прямо  в  глаза  самого  высокого  из  вождей,
бледного человека, с немигающим взглядом и глазами как  лед.  Она  снова
повернулась  и  почти  с  облегчением  увидела  Сигварта,   единственное
знакомое лицо.
   В этом жестоком обществе она была как цветок в придорожных  зарослях.
Светлые волосы, светлая кожа, полные губы,  тем  более  привлекательные,
когда они раскрыты в страхе. Сигварт снова кивнул, и один  из  его  слуг
сорвал с девушки платье. Она цеплялась за него, кричала, но платье  было
сорвано, и она осталась почти нагой, в одной сорочке, и все могли видеть
ее юное тело. В страхе и  стыде  она  прикрыла  руками  груди,  склонила
голову и ждала, что с ней сделают.
   - Я не стану делиться ею, - сказал Сигварт. - Она для  этого  слишком
хороша. Поэтому я ее отдам!  Отдам  тому,  кто  избрал  меня  для  этого
похода, отдам с благодарностью и  в  надежде.  Пусть  он  пользуется  ею
хорошо, долго и с удовольствием. Я отдаю ее мудрейшему в Армии человеку.
Тебе, Айвар! Сигварт закончил выкриком и поднял  свой  рог.  И  медленно
начал осознавать, что не слышит ответных криков, только какой-то смутный
рокот, да и то от тех, кто подальше от стола, кто хуже знает Рагнарсонов
и позже других пришел  в  Армию.  Никто  не  поднимал  рогов.  Все  лица
казались встревоженными или невыразительными. Соседи  отводили  от  него
взгляд. Сигварт снова ощутил холодок в сердце. Может, следовало  сначала
спросить, подумал он. Может, произошло что-то,  чего  он  не  знает.  Но
какой в его поступке вред? Он отдает часть добычи, любой ей  обрадуется,
он делает это публично и честно. Кому может причинить  вред  его  дар  -
девушка, девственница, красавица? Айвару? Айвару Рагнарсону. Прозванному
- о, Тор, помоги ему, почему  же  он  так  прозван?  Ужасное  подозрение
появилось у Сигварта. Неужели это прозвище дано со смыслом?
   Бескостный.

Глава 5

   Пять дней спустя Шеф и его товарищ лежали в небольшой роще и смотрели
на пойменный луг. В конце его, в  миле  от  них,  начинался  укрепленный
лагерь викингов. На какое-то мгновение решимость оставила их.
   Они без особого  труда  добрались  сюда  от  разрушенного  Эмнета.  В
обычных условиях это было бы самым трудным для  сбежавших  рабов.  Но  у
Эмнета хватало своих забот. Никто не считал себя хозяином Шефа, а Эдрич,
который, казалось бы, должен был помешать идти в лагерь  викингов,  умыл
руки и не занимался этим делом.  Шеф  без  помех  собрал  свое  скромное
имущество, спокойно взял небольшой запас пищи, который держал в тайнике,
и приготовился к отправлению.
   Но его приготовления все равно заметили. Он стоял,  думая,  стоит  ли
попрощаться с матерью, и понял, что кто-то стоит рядом.  Это  был  Хунд,
друг его детства, ребенок рабов и со стороны отца, и со стороны  матери,
вероятно, самое незначительное, с самым низким  положением  существо  во
всем Эмнете. Но Шеф научился ценить его.  Никто  не  знал  болота  лучше
Хунда, даже Шеф. Хунд мог неслышно скользнуть в воду и поймать куропатку
прямо в ее  гнезде.  В  грязной  душной  хижине,  в  которой  он  жил  с
родителями  и  множеством  детей,  часто  играл  детеныш  выдры.   Рыба,
казалось, сама идет ему в руки, ее не нужно было даже ловить  на  крючок
или в сеть. А что касается трав, Хунд знал их все, знал названия,  знал,
как их использовать. Он был на два месяца моложе Шефа,  но  к  нему  уже
начали приходить люди за помощью и лекарственными травами.  Со  временем
из него мог получиться  известный  знахарь,  которого  будут  уважать  и
опасаться даже знатные. Или с ним что-нибудь сделают. Даже отец Андреас,
добрый воспитатель Шефа, с сомнением поглядывал на Хунда.  Мать  церковь
не любит соперничества.
   - Я хочу идти с тобой, - сказал наконец Хунд.
   - Это опасно, - ответил Шеф.
   Хунд промолчал. Он всегда так  поступал,  когда  считал,  что  больше
ничего объяснять не нужно. Оставаться в Эмнете  тоже  опасно.  А  Шеф  и
Хунд, каждый по-своему, увеличивают общие шансы на успех.
   - Если ты пойдешь со мной, нужно будет снять твой ошейник,  -  сказал
Шеф, взглянув на железный ошейник, который Хунду одели, когда он  достиг
половой зрелости. - Сейчас как раз время. Никто нами не интересуется.  Я
возьму инструменты.
   Они поискали убежище в болотах, не желая привлекать внимание. Но даже
в спокойной обстановке снять ошейник было нелегко. Вначале Шеф  подпилил
его, подложив тряпки, чтобы не  задеть  кожу,  потом  попытался  клещами
разжать. В конце концов он потерял терпение,  обернул  руки  тряпками  и
силой развел концы ошейника.
   Хунд потер мозоли и рубцы на шее и посмотрел на  U-образную  железную
полоску.
   - Немногие могли бы это сделать, - заметил он.
   - Необходимость может и старуху заставить бежать, - ответил Шеф. Но в
глубине души он был польщен. Он стал силен, он  встречался  с  настоящим
воином в битве и теперь он свободен, может идти, куда хочет. Он  еще  не
знает, как это сделать, но должен быть способ освободить Годиву, а потом
забыть о несчастьях и жить спокойно.
   Они без разговоров пустились в путь. Но сразу начались  неприятности.
Шеф ожидал, что придется уклоняться от любопытных,  от  часовых,  может,
скрываться от рекрутов, направляющихся к месту сбора. Но  с  первого  же
дня пути он понял, что вся окружающая местность разворошена и гудит, как
осиное  гнездо,  в  которое  всунули  палку.  По  всем  дорогам  скакали
всадники. У  каждой  деревни  стояла  стража,  вооруженная  и  враждебно
настроенная, подозрительно относящаяся к любому незнакомцу.  После  того
как одна такая группа решила их задержать, не  обращая  внимания  на  их
рассказ, что  они  посланы  Вульфгаром  к  родственнику  за  скотом,  им
пришлось  вырваться  и  бежать,  уклоняясь  от  пущенных  вслед   копий.
Очевидно, были отданы строгие приказы,  и  жители  восточной  Англии  им
повиновались. В воздухе чувствовалось напряжение.
   Последние два дня Шеф и Хунд пробирались полями и живыми  изгородями,
двигались очень медленно, часто ползли на животах по грязи. И все  время
видели патрули. Иногда  всадники  под  командой  тана  или  королевского
приближенного, но чаще другие - и гораздо более  опасные  -  пешие,  они
неслышно и незаметно передвигались,  оружие  у  них  укутано,  чтобы  не
звенело; впереди опытные проводники с луками и охотничьими пращами.  Шеф
понял, что так пытаются удержать  викингов,  не  дать  им  передвигаться
небольшими отрядами для грабежа. Но такие группы рады задержать и  убить
всякого,  кто  собирается  помочь  викингам,   сообщить   им   сведения,
присоединиться к ним.
   Только на последних  нескольких  милях  опасностей  стало  меньше;  и
вскоре юноши поняли: это потому, что они  уже  в  пределах  досягаемости
патрулей самих викингов. Их избегать легче, но они тоже очень опасны.
   Потом они заметили группу, человек в пятьдесят,  все  верхом,  все  в
доспехах, с большими топорами на плечах. Группа ждала чего-то на  опушке
небольшого леса. Боевые копья  вздымались  над  ней  щетиной.  Их  легко
увидеть, легко укрыться. Но  потребуется  целая  армия  англичан,  чтобы
отогнать или разбить этих людей. А у деревенских патрулей нет на это  ни
одного шанса.
   Это люди, на милость которых они теперь должны отдаться.  Теперь  это
кажется не таким легким делом, как в Эмнете. Вначале у Шефа  была  мысль
явиться в лагерь и заявить о своем родстве с Сигвартом. Но Сигварт может
узнать его,  хотя  их  стычка  длилась  всего  несколько  секунд.  Какая
неудача, что он столкнулся в поединке с единственным человеком  во  всем
лагере, который мог бы принять его. А теперь встречи с  Сигвартом  нужно
избегать любой ценой.
   Примут ли викинги новобранцев? У Шефа было  неприятное  предчувствие,
что для этого мало желания и самодельного  меча.  Но  рабов  они  всегда
могут использовать. И опять - Шеф чувствовал, что  сам  он  подойдет  на
роль раба-гребца или работника в какой-нибудь далекой стране. Но в Хунде
внешне ничего ценного нет.  Может,  викинги  отпустят  его,  как  мелкую
рыбешку, попавшую в сеть? Или избавятся от помехи другим путем? Накануне
вечером, когда юноши впервые увидели лагерь, оттуда  через  одни  ворота
вышел отряд и принялся копать  яму.  Чуть  позже  со  скрипом  подъехала
телега, и в яму бесцеремонно вывалили с десяток тел.  В  лагере  пиратов
высокий уровень смертности.
   Шеф вздохнул.
   - Выглядит не легче, чем вчера вечером, -  сказал  он.  -  Но  что-то
нужно делать.
   Хунд схватил его за руку.
   - Подожди. Слушай. Слышишь?
   Юноши поворачивали головы. Звук. Песня. Много мужчин поют вместе.
   Звуки доносятся из-за небольшого холма ярдах в ста слева от них,  где
пойменный луг сменяется невозделанным общинным выгоном.
   - Словно монахи поют в большом монастыре  в  Эли,  -  прошептал  Шеф.
Глупая мысль. Ни одного монаха или священника в двадцати милях отсюда.
   - Посмотрим? - прошептал Хунд.
   Шеф не ответил, но молча и осторожно пополз в  сторону  пения.  Здесь
могут  быть  только  язычники.  Но,  может,  к  небольшой  группе  легче
приблизиться, чем к целой армии. Все лучше, чем просто открыто явиться в
лагерь.
   Они проползли  половину  расстояния  на  животе,  и  Хунд  неожиданно
схватил Шефа за руку. Молча указал на небольшой подъем. В двадцати ярдах
от  них  под  большим  старым  боярышником  неподвижно  стоял   человек,
внимательно оглядывая местность. Он опирался на  топор  размером  в  две
трети своего роста. Мощный человек, с толстой  шеей,  широкой  грудью  и
бедрами.
   Но он по крайней мере не очень  быстр,  подумал  Шеф.  И  неправильно
выбрал место, если он  часовой.  Юноши  обменялись  взглядами.  Викинги,
возможно, великие  моряки.  Но  о  науке  укрываться  они  имеют  слабое
представление.
   Шеф осторожно пополз вперед под углом к часовому, добрался до  густых
зарослей папоротника-орляка, за высокими стеблями утесника. Хунд полз за
ним. Звуки пения впереди стихли. Вместо него слышался один голос. Что-то
говорит. Нет, не говорит. Призывает. Читает проповедь. "Могут ли быть  и
среди язычников тайные христиане?" - подумал Шеф.
   Он прополз еще несколько ярдов и осторожно  раздвинул  стебли.  Перед
ним небольшая  долина,  укрытая  от  взглядов.  На  земле  кругом  сидят
сорок-пятьдесят человек. У всех мечи или топоры,  но  копья  воткнуты  в
землю, щиты лежат. Они сидят в пределах  огороженного  пространства.  По
краям воткнуты копья, между  ними  протянуты  нити.  А  на  нитях  яркие
гроздья рябины, теперь, осенью, они уже красные. В  центре  огороженного
пространства горит костер, вокруг него и сидят  люди.  Рядом  с  костром
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 3 4 5 6 7 8 9  10 11 12 13 14 15 16 ... 241
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама