которым хотела бы соединить жизнь, тогда в Джуде она нашла бы все, что
желала видеть в мужчине. Он обладал блестящим умом, был выдержан - почти
всегда, - и это был сильный человек, не лишенный, однако, нежности, че-
ловечности. Он уважал ее и обращался с ней как с равной - это было очень
важно, гораздо важнее, чем его мужская привлекательность, богатство и
положение, вместе взятые.
Да, если бы она искала такого человека, искала любви...
Небольшая волна, чуть повыше остальных, застала ее врасплох и окатила
до колен; она потеряла равновесие и чуть не упала, но удержалась на но-
гах и, обернувшись, увидела его всего в двух ярдах позади себя. Сердце в
ее груди остановилось и тут же бешено забилось снова, кровь гулко засту-
чала в висках.
- Джуд... - глухо простонала она, и его имя сорвалось с ее губ вместе
со вздохом безнадежности, ибо в тот миг, когда время для нее останови-
лось, когда она не дышала, почти не жила, она поняла, что любит этого
человека, любит, возможно, с того самого дня, как впервые увидела. Как
все до смешного просто! Это было неизбежно.
Серебристый свет луны лениво коснулся его лица, подобно осторожным
пальцам ваятеля очертил его величественную фигуру, и у Клео перехватило
дыхание.
Нагой, если не считать маленьких черных плавок, властный над ее
женственной хрупкостью, мужчина произнес ее имя, словно вопрос, и его
затененный взгляд, у которого этот призрачный свет отнял сверкающую си-
неву, жадно ласкал ее тело, каждый щемяще нежный изгиб его - призывный,
дразнящий за полупрозрачным батистом.
- Я не мог заснуть.
Он подошел ближе, так, что мог коснуться ее, и от близости его тела
Клео словно заполыхала огнем; он взял в ладони ее лицо и искал ее взгля-
да, выдавая силу собственного желания.
Он весь дрожал. Она чувствовала легкий трепет, волнами пробегавший по
его упругой мерцающей коже, чувствовала, как он овладел собой, отпуская
ее; его пальцы, легко скользнув по ее шее, предательски сжались в кула-
ки, хотя она не должна была знать, каких усилий ему стоило воздержаться
от более откровенной ласки.
- Я провожу тебя.
Его слова прозвучали нежно, однако за этой нежностью слышалось волне-
ние, и она поняла; что он желал ее столь же сильно, как она - его.
- Может, выпьешь чего-нибудь горячего? Я бы тоже не отказался, это,
пожалуй, лучше, чем плавать. Я как раз вышел искупаться и увидел тебя.
Так мог бы говорить отец, баюкающий беспокойного ребенка. Но для Клео
все было ясно, и теперь она уже не боялась, нет, ибо для нее стало нако-
нец понятным то, что долгие месяцы скрывалось в ее сознании. Она любила
его, вот почему ее предложение было столь уместно, столь верно! Как дол-
го она была слепа, как была уверена, что не нуждается в чувстве, даже не
смогла расслышать творящегося в ней!
Но теперь она знала все, знала, что ограничения, возложенные ею на
первые дни их брака, должны быть невыносимыми для такого мужчины, как
он. Теперь же они стали невыносимы и для нее.
Но, как человек чести, он не мог приблизиться к ней раньше, чем исте-
чет срок, - ведь он дал слово. Поэтому первый шаг должна сделать она.
- Джуд...
Он ждал ее, стоя всего в двух шагах впереди. Когда ее голос достиг
его, он резко обернулся, и его тело, словно увлажненное потом, несмотря
на прохладный ветер с моря, блеснуло в лунных лучах.
- Возьми меня.
Простота этих слов не удивила ее. Это были самые верные, самые нужные
слова, она должна была произнести их гораздо раньше. Она уловила его ко-
роткий вздох, и волшебство этого мига, осознание любви к нему пронзили
ее до глубины души. Он принял ее протянутые руки в свои и прижал их ла-
донями к своей широкой груди.
- Ты уверена? - В его низком голосе угадывалась тревога. - Ты
действительно уверена?
Она только кивнула; любовь переполняла ее, и она не могла говорить,
ей хотелось смеяться и плакать оттого, как слепа и глупа она была эти
последние месяцы. Она подняла к нему лицо, и он, затаив дыхание, привлек
ее к себе; их тела соприкоснулись и в единый колдовской миг соединились,
растворив ее нежную покорность в его сильной, требовательной плоти; их
руки, губы искали, обретали, утоляли друг друга.
Там, на берегу, где пульс моря мешался с биением крови в их жилах, он
взял ее так ласково, так мучительно-нежно, что на ее глаза навернулись
непрошеные слезы.
Она бесконечно любила его.
ГЛАВА ПЯТАЯ
- Ты хотел уйти не попрощавшись! - игриво упрекнула Клео с порога
столовой, завязывая пояс легонького пеньюара вокруг тонкой талии. Джуд
завтракал. Он поднял глаза и лениво улыбнулся, притягивая ее своим синим
взглядом.
- Вовсе нет. Я бы зашел разбудить тебя перед уходом.
Он отложил утреннюю газету.
- Позвонить Мег, чтобы принесла тебе завтрак?
- Нет, спасибо.
Клео пригладила рукой растрепанные серебристые волосы, села напротив
него и отщипнула кусочек жареной ветчины из его тарелки. Она не хотела
ничьего присутствия, даже Мег, самого незаметного существа на свете. Она
хотела быть наедине с Джудом. Никогда, никогда больше она не будет прит-
воряться холодной и пресыщенной перед своим мужем. Ведь она так любит
его.
Приходилось сожалеть лишь о том, что ему нельзя сказать об этом. Он
женился на ней потому, что нашел это удобным, других причин не было.
Открыв в ней страстность, равную его собственной, он, с присущим его
мужскому уму расчетом, принял это как награду. Признание в любви могло
лишь раздосадовать его. Вряд ли он захочет ответственности.
Он был красив: его черные волосы, влажные после недавнего душа, плот-
но прилегали к голове, темный загар контрастировал с ослепительной бе-
лизной сорочки. Ее руки потянулись к нему. Каждое утро, пробудившись от
роскошного сна, она искала его рукой, он просыпался, поворачивался к
ней, погружая лицо в ее волосы, и они томно, лениво ласкали друг друга.
Сегодня все было по-другому. Это было первое утро по их возвращении в
Лондон; они провели на острове две недели вместо одной, потому что Джуд,
махнув рукой, связался с "МескалСлейд" и предупредил Дон Гудэл, что они
остаются еще на неделю. И сегодня утром она, потянувшись к нему, не наш-
ла его радом. Ее рука легла на пустые холодные простыни, и она ужасну-
лась, вспомнив, что сегодня он должен ехать в Сити.
Она соскочила с кровати, схватила пеньюар и, сражаясь с ним, броси-
лась вниз по лестнице, желая застать Джуда до отъезда, просто увидеть
его.
Теперь, сидя с ним радом, она успокоилась, взяла в ладони его чашечку
с кофе и потягивала горячий напиток, пока Джуд доедал яичницу с ветчи-
ной.
- Что ты сегодня будешь делать? - спросил он.
Клео пожала плечами и мягко улыбнулась.
- Пожалуй, пройдусь по магазинам, - предположила она. Джуд почему-то
предложил ей не выходить на работу еще неделю. Она предпочла бы снова
быть за своим столом, радом с мужем. Но он настаивал, а она не хотела с
ним спорить, ее восторженное состояние не располагало к этому. Темная
бровь удивленно поднялась, и она пояснила:
- Может, куплю себе новое платье.
Ей хотелось праздника, хотелось что-нибудь новое, необыкновенное. Как
он не понимал, что причиной была ее огромная любовь!
- В четверг мы принимаем Блэйров, и мне придется перевернуть все ма-
газины! - сказала она.
Она ждала его замечания по поводу предстоящего званого ужина. Сэр
Джеффри Блэйр был президентом многообещающей компании "Блэйр и Дод", и
Джуд искал возможности заполучить их счет в своем банке. Четверг мог
принести окончательное решение. Но Джуд перегнулся через стол и выхватил
у нее из рук свою чашку.
- Ты что, намерена истребить весь мой завтрак, женщина? - прорычал
он. Однако, несмотря на нахмуренные брови, губы его улыбались; он допил
остатки кофе, наполнил чашку заново, сделал глоток и вернул дымящийся
сосуд ей в ладони. - Ну вот, уже под башмаком, - усмехнулся он, и Клео
важно кивнула, хотя прекрасно понимала, что этот мужчина никогда под
башмаком не окажется. Однако их развивавшиеся отношения допускали такое
легкое поддразнивание, и ей это нравилось, как нравилось все в этом че-
ловеке. - Ты знаешь, что, гладя на тебя в этом наряде, очень трудно
сдержаться?
Томный взгляд обволакивал ее, губы шевельнулись, усугубляя его
чувственность, когда он блуждал по серебристому беспорядку ее волос, пы-
лающим щекам, покатым плечам, округлой груди.
Этот розовый пеньюар предполагалось носить поверх ночной рубашки. На-
детый на голое тело, он был не менее прозрачен, чем краска стыдливости.
Сердце Клео забилось сильнее, когда чувственность во взгляде Джуда при-
обрела более откровенное выражение и он прошептал:
- Настолько трудно, что хочется отнести тебя обратно в постель, а в
банке пусть что хотят, то и делают.
На краткий миг их взгляды встретились и были столь согласны, что Клео
показалось, что он исполнит свое намерение, но потом она заметила в его
глазах перемену, в них мелькнуло отрезвление, и она поняла, что он уже
не с ней, а где-то далеко. Без сомнения, для него работа всегда будет на
первом месте.
Она неохотно признала, что уважает его за это. Он бросил быстрый
взгляд на часы, и ей оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь она
станет столь же необходимой ему, как он - ей.
А надежда была, она это знала. Она теплилась в ней маленьким, но яр-
ким огоньком и согревала ее, позволяя заглянуть чуть-чуть вперед. Она
ему нравилась, он уважал ее, получал наслаждение от ее тела, а на этом
уже можно кое-что строить. И она будет кропотливо, кирпичик за кирпичи-
ком, строить. Будет рядом с ним настолько, насколько он допустит. Она
скроет, что принадлежит ему безраздельно, пока он не будет готов принять
все это.
Он встал, снял со спинки стула серый пиджак и с присущей ему мужской
грацией облачился в него. Клео тоже поднялась, страстно желая подойти к
нему, скользнуть руками под элегантный пиджак и ощутить сквозь жесткую
белизну сорочки тепло его упругого тела.
Этого она, разумеется, не сделала. Такой роскоши она не могла себе
позволить. Их брак существовал лишь в стенах дома, а Джуд был мыслями
уже в банке. Он не одобрит несвоевременное выражение ее физической пот-
ребности в нем. Оно лишь раздосадует его и к тому же обнаружит всю глу-
бину ее чувства.
Он взял кейс, и Клео подняла лицо, чтобы получить на прощанье поцелуй
- безвкусное прикосновение губ, как она ожидала; но он помедлил, с улыб-
кой глядя на нее сверху вниз, и сердце ее чуть не выпрыгнуло из груди.
Характерные линии в уголках его губ резко обозначились. Клео только
смотрела в его глаза: она не могла потянуться к нему и поцеловать его
красиво очерченный рот. Она знала, что должна быть осмотрительной, если
хотела, чтобы их странный, но уже такой прекрасный брак выжил и обога-
тился. Их взаимоотношения были так новы, так хрупки, что пока она не
могла даже намекнуть ему о своих истинных чувствах. Вовлечь его в свои
переживания значило отпугнуть его.
Нежно глядя на нее, он медленно провел рукой по ее лицу.
- Пообедаем в Глейдсе. В час.
Когда Клео закончила одеваться и спускалась по лестнице, из кухни
вышла Мег.
- Вас к телефону, мадам. Люк Слейд.
- Благодарю, Мег. Я возьму трубку в кабинете.
Клео тепло улыбнулась ей в ответ. Преданность Мег Джуду распространи-
лась и на нее. Экономка спросила:
- Принести ваш завтрак, мадам? Как насчет свежего яичка всмятку? -
соблазняла она.
Клео, покачав головой, призналась:
- Спасибо, но я доела тост, который Джуд оставил.
Мег неодобрительно покачала головой, и Клео пошла к телефону, недоу-
мевая, с чего бы это Люк взял на себя труд звонить. Разумеется, не для
того, чтобы спрашивать ее о здоровье, - они никогда особенно не ладили.
- Клео? - раздался резкий металлический голос. - Слава Богу, верну-
