себя, а внутри астральной части собственного Микрокосма.
Метода применения моноидеизма и сводится к постановке определенной цели
(или определенных целей) на первое место вплоть до момента их достижения
в том или другом плане. Вот эссенция моноидеизма. О субстанции его мы
знаем лишь то, что в первом аркане высказано о формации коллективных
единиц. Астрал моноформы определенной моноидеи приспособления должен
быть вылеплен из клеточек нашего же астросома (клеточками я называю здесь
в переносном смысле элементарные вихри), с присоединением ресурсов
внешних астральных организмов, которые нам удалось вампиризировать; а в
частных случаях, быть может, и без такого присоединения. О натуре
моноидеизма можно сказать, что она подобна натуре Бафомета (см. цитату из
Изумрудной Скрижали). Значит, вихрь моноформы спускается от моноидеи к ее
физической опорной точке и, оттолкнувшись от последней, восходит обратно
к идее, поддерживая ее и управляясь ею. Теперь нам становится понятным
план дыхательных упражнений, сопряженных с ментальной и формальной
формулировками желания приобрести те или другие способности и настроения
(аркан V-й); так же просто объясняется прием порождения idees-forces (там
же).
Сефиротическое развитие схемы самовнушения (там же) есть только прием
более детального проведения моноидеи через подпланы ее бытия. Спешу
заметить, что аналогия натуры моноформы с натурой Бафомета влечет за
собой принадлежность этой натуре стремления восполнять пробелы строения
моноформы.
Благодаря этому мы имеем возможность реализовать самовнушение, не вполне
отчетливо построенное; лучше - нам нет надобности не отрываться никогда
от моноидеи; конечно, осторожность требует частого к ней возвращения для
поддержки ее жизненности, если оператор магически малоопытен (тут играет
роль VIII-ой аркан и некоторые другие обстоятельства), но, повторяю,
моноформа живет и развивается сама по себе; вы можете почти не верить,
что самовнушение удастся, а оно все же произойдет, если вы не порождаете
сознательно контрформ.
Все сказанное мною здесь о пассивных фазах применения XV-го аркана весьма
важно при элементарных упражнениях в пассивной форме телепатии и
психометрической деятельности. Оно еще важнее в те минуты, когда мы
добровольно даем себя магнетизировать определенному оператору с лечебными
или иными целями.
Пассивная форма телепатии сводится к восприятию световых (фигуры),
звуковых (фразы), обонятельных (запахи), вкусовых, осязательных ощущений,
душевных настроений (печаль, радость, удивление, страх и т.д.), желанию
совершить определенное движение или принять определенное решение
процессом астрального общения с оператором, находящимся на значительном
расстоянии от пациента. Наиблагороднейшая и наиценнейшая форма
телепатических восприятий будет искание образовательных данных в общении
с оператором, а также попытки излечиться от нравственного или физического
недуга его влиянием на расстоянии (transmission d'idees, transfert de
forse psychique et de forse nerveuse). Конечно, в этом процессе
"беспроволочного телеграфирования" вся задача в том, чтобы астросом
пациента оказался правильно настроенным приемником вибрации активного
аппарата, т.е. астросома оператора. Задача решается обыкновенно
моноидеизмом общения с последним в условное время, причем иногда моноидею
подкрепляют моноформой (представляют себе трубку, соединяющую оператора с
пациентом, или проволоку, идущую от одного к другому, или, наконец,
личность оператора, как посещающую пациента). Моноидеистическое
сосредоточение на получении телепатического клише многие заменяют простой
фазой пассивного сосредоточения, предоставляя, так сказать, оператору
труд настроить влиянием астральный аппарат пациента. Конечно, пациенту
тем легче воспринять телепатическое внушение, чем чаще он бывал в
астральном общении (какой бы то ни было формы) с оператором. Если
обычная форма общения пассивная (ученичество, подчиненность и т.п.), то
передача удается тем легче.
Психометрические упражнения, как вам известно, сводятся к общению с
астросомом определенного предмета с целью вылавливания из ауры последнего
клише астральных влияний, им испытанных. Результаты психометрической
попытки обусловливаются, следовательно, наличием в экспериментаторе
резонаторов вибраций этих отдельных клише. Вот почему в среднем
психометрия более удается людям с разбросанными интересами, нежели
активным субъектам, работающим над определенными задачами.
Самая важная форма астральной податливости определенного астросома
внешним влияниям - это совокупность эмпирически известных фаз, связанных
с вопросом о подверженности воли одной человеческой особи воле другой.
Опыты Charcot, весьма добросовестные, но очень поверхностные, привели его
к признанию трех фаз:
1) Летаргия, внешние признаки которой: гибкость членов физического тела
пациента, отсутствие управления этими членами с его стороны и ровное,
глубокое дыхание; словом, полное подобие глубокого сна.
2) Каталепсия, внешние признаки которой сводятся в крайнему напряжению
мускулов, отсутствию гибкости конечностей, туловища, шеи, способности
всех частей тела сохранять искусственно приданное им положение,
устремленности взгляда в одну точку, которую вы можете назначить по
желанию, неспособности слышать даже очень громкий разговор; словом, к
картине полной замкнутости и отчужденности пациента от внешнего
физического мира.
3) Сомнамбулизм с ясновидением. Внешние признаки:
пациент отвечает на вопросы, говорит о себе, но не сознает, где
находится; часто даже сам по себе сознает себя в другом месте, видит, что
там совершается; часто перемещает сознание в другое место по заказу
оператора; вообще говоря, поддается внушению оператора, выполняя
приказания его не только в пределах сомнамбулического состояния, но и в
позднейшие, наперед указанные моменты; в последнем случае при выполнении
приказаний пациент делается на время как бы бессознательным, выполняя
заказанное чисто импульсивно и даже теряя на время чувствительность и
критерий реальности ощущений; он не только проделает то, что ему
приказали, но даже увидит все, что ему прикажут увидеть, услышит
непроизнесенные на самом деле слова и т.д.; он по заказу будет считать
себя другим лицом и поступать сообразно с переменою личности. Следует,
впрочем, заметить, что в случаях крайне несообразных с обстановкой или
преступных внушений, вообще говоря, наблюдается борьба пентаграммы
пациента с внушением, могущая окончиться его невыполнением. Поступки,
совершенные под влиянием внушения, как и пережитые ощущения, забываются
или не забываются пациентом сообразно желанию оператора.
Как я уже сказал, исследования Charcot неполны. Полковник de Rochas
клиническими опытами увеличил число исследованных фаз пассивности до
тринадцати. Мы считаем долгом дать краткую характеристику фаз de Rochas.
1) Состояние доверчивости пациента по отношению к оператору. Последний
может обыкновенным разговором убедить его в том, в чем не убедил бы никто
другой. В этом состоянии обычно пребывают ученики у хорошего учителя.
2) Летаргия так, как она охарактеризована у Charcot.
3) Каталепсия, о которой я говорил, причем de Rochas обращает особенное
внимание наблюдателей на склонность пациента к автоматическому подражанию
движениям оператора.
4) Летаргия, похожая на летаргию N 2, но менее глубокая в смысле сонного
состояния.
5) Сомнамбулизм Шарко с его характерными признаками.
6) Летаргия еще более слабая, чем N 4, поразительно похожая на
обыкновенный здоровый сон.
7) Так называемый еtat de rapport, характеризуемый как типичная
настроенность астросома пациента по астросому оператора. Это состояние
распадается на две фазы; в первой пациент воспринимает ощущения,
исходящие из источников, отличных от персоны оператора, но характеризует
их как неприятные.
Дотрагиваясь до другого лица, он уверяет, что это лицо не так устроено,
как он, и потому ему противно.
Во второй фазе пациент абсолютно неспособен воспринимать что-либо не
связанное с проявлением энергии оператора. Он не слышит звука фортепиано,
на котором играет другой; но чуть оператор приложит свою руку к ушной
раковине пациента, как звуки становятся ему слышны. Вообще говоря,
пациент нуждается в помощи взгляда оператора даже для восприятия
зрительных ощущений от предметов, находящихся в комнате. Кожные
раздражения, причиненные предметами, находящимися в контакте с
оператором, собственно говоря, приятны пациенту.
Такие же ощущения из чужих источников совсем не воспринимаются, если
только не причиняют очень сильной боли.
Обеим фазам еtat de rapport также присуще довольство собственным
состоянием и нежелание выйти из его фазы.
В этом состоянии многие пациенты оценивают интенсивность флюидов
магнетизера-оператора и их поляризацию, различая цвета положительных и
отрицательных флюидов.
8) Летаргия неглубокая, с ослабленным пульсом и ослабленной сократимостью
мускульной системы.
9) Etat de sympathie au contact. Пациент по-прежнему чувствует себя в
сношениях только с оператором и лицами, до которых последний
дотрагивается, но стоит одному из этих лиц испытать боль или неудобство,
как пациент начинает воспринимать то же ощущение, не оценивая, впрочем,
его причинной связи с функциями организма.
10) Летаргия (опять неглубокая).
11) Etat de lucidite. Помимо прежних способностей, субъект получает дар
ясновидения строения внутренних органов лиц, с которыми он поставлен в
общение оператором, и ставит сенситивный диагноз болезней и аномалий этих
органов, приняв исходной точкой сравнение их с собственными. Кроме того,
в этой фазе пациент обнаруживает психометрические способности,
безошибочно определяя, кто из поставленных в контакт с ним лиц дотронулся
до психометрируемого предмета.
12) Летаргия.
13) Etat de sympathie a distance. Те же явления, что и в еtat de
lucidite, но без необходимости прикосновения оператора к пациенту.
Способность к восприятию внушений обнаруживается в фазе N 1; растет,
достигая maximum'а в фазе N 3; потом медленно убывает, совершенно исчезая
в фазе N 7.
Вот что дает клиническое изучение процесса настраивания астросома
пациента по астросому оператора.
Небезынтересно заметить, что это настраивание (которое, как мы дальше
узнаем, в большинстве случаев есть продукт усилий воли оператора)
ослабляет связь астросома пациента с его физическим телом, с одной
стороны, и с его ментальностью - с другой. Первое явствует из
прогрессивной потери памяти обычных условий жизни, обнаруживающейся уже в
еtat de sympathie au contact и сильно затрудненной в еtat de rapport.
Теряется, так сказать, опорная точка данной инкарнации - пациент забывает
даже свое имя и профессию. Второе обнаруживается ограничением
деятельности mens областью контактов. Ослабление связи mens с астросомом
не так значительно, как ослабление астросома с физическим телом, ибо
логика продолжает функционировать в пациенте после того, как исчезли все
ресурсы жизненного эмпиризма. Больному трудно сложить 2 и 3, но он
разумно сопоставляет свои органы с органами поставленных с ним в контакт
лиц.
От краткой характеристики пассивной ассимиляции астральной части
Микрокосма определенному органу Бафомета я перейду к процессу активного
применения тайн XV-го аркана.
Микрокосм имеет возможность увеличивать амплитуду собственных вибраций,
делая их, так сказать, более настойчивыми; мало того, он может этой
настойчивостью настраивать на тоны своего регистра другие астросомы,
близко подходящие к нему по настройке, не говоря уже о втягивании в цепь
своего влияния астросомов, настроенных одинаково с ним, но при меньшей
амплитуде вибраций. Чем обширнее регистр оперирующего астросома, тем на
большее число органов Бафомета простирается его потенциальный вампиризм,
вследствие свойства этих органов приспособливаться к близко подходящему
чужому регистру тонов. С другой стороны, чем больше амплитуда собственных
