Анастазия посещала вас, она вышла за меня замуж. Так что ты теперь моя
жена.
Новая Анастазия и ее две копии с интересом посмотрели на него.
- Это трудно понять, - сказала Анастазия. - Твое лицо нам знакомо.
Как твое имя?
- Винсент Роденейв.
- А. Теперь я тебя узнала. Я слышала о тебе. - Она пожала плечами и
рассмеялась. - Я делала много странного в жизни. Возможно, я вышла за тебя
замуж. Но я не очень уверена в этом.
Она уже полностью вошла в роль Анастазии. В ее тело вошел талант
большого мима...
- Идем, - сказал Роденейв.
- Но мы не можем идти все, - запротестовала Анастазия.
- Вы должны идти все, - сказал Роденейв. - В противном случае я буду
вынужден применить силу. - Было заметно, что ему очень хочется сделать
это. Все-таки сразу три Анастазии в его объятиях...
Все трое попятились, поглядывая на него. - Это неслыханно. Что
случилось с Анастазией?
- Ревнивый любовник убил ее.
- Это, должно быть, Абель.
Роденейв нетерпеливо махнул рукой. - Нам надо идти.
- Но тогда же будет три одинаковых Анастазии. И все одинаковые...
- Одна из вас может быть Анастазией, если ей это нравится. Другая
будет моей женой. А третья может делать то, что хочет.
Три Анастазии смотрели на него с недоумением. Наконец старшая
заговорила:
- Мы не собираемся идти к тебе. Если была свадьба, то надо совершить
развод. Мы выйдем из нашего убежища, но не больше.
Роденейв посерел. - Одна из вас пойдет со мной. Выбирайте - кто
именно!
- Не я. Не я. Не я, - три голоса прозвучали с одинаковой интонацией.
- Но свадьба! Вы не можете игнорировать ее.
- Можем. И мы так и сделаем. Ты не тот, кто может принести нам
удовольствие.
Роденейв заговорил сдавленным тоном:
- Все суррогаты амарантов должны покинуть свои убежища. Таков приказ.
- Чепуха.
- Чепуха.
- Чепуха.
Роденейв шагнул вперед, поднял руку, и щека одной из Анастазий
вспыхнула алой краской. После этого он вышел, уселся в кар и полетел в
Кларжес один.
3
С тех пор, как Джакинт Мартин впервые познакомила Роланда Зигмонта с
делом Гэвина Вэйлока, он испытывал постоянное ощущение нерешительности,
гнева...
Роланд был очень старый человек, один из первой группы Большого Союза
Амарантов. Он был высокий, тощий, с тонкими костями. Время смягчило его, и
он совсем не разделял страстной непримиримости и фанатизма Джакинт. После
той апокалипсической ночи, которая принесла столько волнений, первое, что
он ощутил - было облегчение, что худшее уже позади.
Но следующие дни пришлось заниматься последствиями той ночи. 1762
суррогата вышли в мир, и теперь требовалось решить грандиозную проблему:
каков статус этих новых граждан? Для каждого из четырехсот амарантов, чьи
убежища были опустошены, имелось теперь четыре или пять абсолютно
одинаковых копий, с одинаковым прошлым, одинаковыми надеждами на будущее.
Каждый имел право считать себя амарантом со всеми вытекающими отсюда
привилегиями. Так что ситуация сложилась кошмарная.
Это положение обсуждалось на сессии Директората, и эта сессия была
самая бурная за всю историю общества. Сессия приняла единственное решение,
которое можно было принять: все 1762 копии были приняты в общество
амарантов как отдельные личности.
После этого неминуемо всплыло имя Гэвина Вэйлока. Карл Фергюс - один
из тех, кто лишился своих суррогатов, кричал:
- Недостаточно просто уничтожить этого человека, надо подвергнуть его
ужасным мукам в стиле варваров!
Роланд вышел из терпения и резко возразил:
- Ты в истерике. Ты смотришь на все сложившееся только со своей
колокольни.
- Ты защищаешь монстра? - вспыхнул Карл.
- Я просто констатирую факт, что Вэйлок был вынужден принять крайние
меры. Он дрался за то, чтобы вернуться в ряды амарантов тем, что было у
него в руках.
В комнате установилась неспокойная тишина. Вице-председатель Олаф
Мэйбу примирительно сказал:
- Как бы то ни было, все кончилось.
- Не для меня! - взревел Карл Фергюс. - Роланду легко разыгрывать
святую простоту: его суррогаты в безопасности. Если бы он не был так
нерешителен, медлителен...
Нервы Роланда были напряжены до предела, и это обвинение вывело его
из себя. Он вскочил, схватил Карла за отвороты пиджака, прижал его к
стене. Карл вырвался и между ними завязалась борьба. Их удалось разнять
лишь через несколько минут.
На этом встреча и кончилась - нападки, взаимные обвинения, чуть ли не
переходящие в драки.
После встречи Роланд пошел в свой кабинет. Войдя в него, он увидел,
что там находится человек. Роланд остановился, как будто его ударили по
голове:
- Гэвин Вэйлок! - хрипло прошептал он.
Вэйлок встал. - Если вам так нравится, то Гэвин.
- Но... но ты же уничтожен!
Вэйлок пожал плечами. - Я мало знаю о том, что случилось. Обо всем я
прочел лишь в газетах.
- Но...
- Почему вы удивлены? - Спросил Вэйлок даже с некоторым раздражением.
- Вы забыли, что я Грэйвен Варлок?
И тут на Роланда снизошло просветление.
- Ты старший из суррогатов Грэйвена?
- Естественно. У Гэвина Вэйлока было семь лет, чтобы обеспечить себя
суррогатами.
Роланд плюхнулся в кресло. - Почему я не подумал об этом раньше? - Он
потер виски. - О, боже. Что теперь делать?
Вэйлок удивленно вскинул брови:
- Разве есть сомнения?
Роланд вздохнул:
- Увы, нет. Ты выиграл. Приз твой. Идем. - Он провел его в свой
кабинет, открыл сейф, окунул древнее перо в пурпурные чернила и написал:
Грэйвен Варлок.
Он закрыл сейф. - Ну вот. Ты в списках. Завтра я выдам тебе бронзовый
медальон. Все формальности пройдены. - Он осмотрел Вэйлока с головы до
ног. - Я не претендую на дружелюбие по отношению к тебе, ибо я его не
чувствую. Но я предлагаю тебе стакан бренди.
- Я приму его с удовольствием.
Двое мужчин сидели в тишине. Роланд откинулся на спинку кресла. - Ты
достиг своей цели, - тяжело сказал он. - Ты амарант. Жизнь лежит перед
тобой. Ты получил сокровище... - он сделал паузу, - ...но как ты получил
его? Четыреста амарантов сейчас должны прятаться по своим убежищам. Им
нужно выращивать новые суррогаты. Некоторые могут за это время погибнуть,
умереть... и без суррогатов это будет навсегда. Их жизни на твоей совести.
Вэйлок спокойно выслушал это. - Всего этого можно было избежать семь
лет назад.
- Сейчас это не при чем.
- Возможно. Но нужно помнить, что любое повышение слопа оплачивается
жизнью других. На моей совести будет лежать жизнь двух или трех амарантов,
о которых вы упомянули. Но каждый амарант узурпирует жизнь двух тысяч
человек.
Роланд Зигмонт горько рассмеялся. - Ты считаешь, что не участвуешь в
отнимании жизни у этих двух тысяч? То, что ты стал амарантом, отзовется и
на Вержах, и на тех, кто ниже их. - Он махнул рукой. - Но ты не думай,
что, став амарантом, ты попал в исключительные условия. Все далеко не так.
- Почему?
- Вместе с тобой получили статус амаранта еще 1762 человека.
- Ну и что? Какие сейчас у амарантов льготы?
Роланд нахмурился:
- Амарант может делать только то, что считает правильным.
Вэйлок встал. - Я хочу пожелать вам спокойной ночи.
- Спокойной ночи, - ответил Роланд.
Вэйлок пошел на посадочную площадку, где оставил свой кар. Он
поднялся высоко в небо. Под ним раскинулся Кларжес. Древний город. Богатый
город. Современный город. Город, где было место далеко не всем.
Что теперь? Пожалуй, нужно отдохнуть и подумать. Самое подходящее
место для этого старый порт. Он рассмеялся. Он, Гэвин Вэйлок. Перед ним
распростерлось будущее. Будущее без границ и пределов. Теперь не нужна
борьба, напряжение, хитрости, планирование, расчеты, защита... А когда
всего этого нет, зачем нужна жизнь?
Вэйлок ощутил разочарование. Он выиграл, приз у него, но какой ценой?
Что толку в выигрыше, если человек не может воспользоваться им так, как
ему хочется? Амаранты такие же робкие и запуганные, как и гларки.
Вэйлок подумал о Стар Энтерпрайз, которая сейчас заправляется горючим
и готовится к полету. Может, ему стоит совершить путешествие в порт
Зельденбург и нанести визит Рейнгольду Бибурсону?
