Ночь, темно, и невидать ни зги.
В двадцати шагах чужие каски
С тойже целью - защитить мозги.
Кто со мною? С кем идти?
Здесь, Борисов,здесть, Леонов,
Ох еще этот тип
Из второго батальона!
Скоро будет Надя с шоколадом.
В шесть они подавят нас огнем.
Хорошо, нам этого и надо.
С богом, потихонечку начнем.
С кем обратно ползти?
Так, - Борисов, где Леонов?!
Эй, ты жив?! эй, ты, тип
Из второго батальона.
Наш НП, наверное, в восторге,
Но фуражки сняли из-за нас.
Правильно. Считай, что двое в морге,
Двое остаются про запас.
Кто со мною? С кем идти?
Где Борисов, где Леонов?
Рядом лишь этот тип
Из второго батальона...
Пулю для себя не оставляю.
ДЗОТ накрыт, и рассекречен ДОТ.
Этот тип, которого не знаю,
Очень хорошо себя ведет.
С кем в другой раз идти?
Где Борисов, где Леонов,
Правда, жив этот тип
Из второго батальона.
Я стою спокойно перед строем.
В этот раз стою к нему лицом.
Кажется, чего-то удостоен,
Награжден и назван молодцом.
С кем в другой раз идти?
Где Борисов, где Леонов,
И парнишка затих
Из второго батальона.
ОН НЕ ВЕРНУЛСЯ ИЗ БОЯ
Почему все не так? Вроде все как всегда:
То же небо, опять голубое,
Тот же лес, тот же воздух и таже вода,
Только он не вернулся из боя.
Мне теперь не понять, кто же прав был из нас
В наших спорах без сна и покоя.
Мне не стало хватать его только сейчас,
Когда он не вернулся из боя.
Он молчал невпопад и не в такт подпевал,
Он всегда говорил про другое,
Он мне спать не давал, он с восходом вставал,
А вчера не вернулся из боя.
То, что пусто теперь, не про то разговор:
Вдруг заметил я - нас было двое...
Для меня словно ветром задуло костер,
Когда он не вернулся из боя.
Нынче вырвалась, будто из плена, весна,
По ошибке окликнул его я:
"Друг, оставь покурить", - а в ответ - тишина...
Он вчера не вернулся из боя.
Наши мертвые нас не оставят в беде,
Наши павшие - как часовые...
Отражается небо в лесу, как в воде,
И деревья стоят голубые.
Нам и места в землянке хватало вполне,
Нам и время текло для обоих...
Все теперь одному, толоко кажется мне,
Это я не вернулся из боя.
ЗВЕЗДЫ
Мне этот бой не забыть нипочем.
Смертью пропитан воздух,
А с небосклона бесшумным дождем
Падали звезды.
Вон снова упала, и я загадал:
Выйти живым из боя...
Так свою жизнь я поспешно связал
С глупой звездою.
Я уж решил: миновала беда
И удалось отвертется...
Но с неба свалилась шальная звезда
Прямо под сердце.
Нам говорили: "Нужна высота!"
И "Не жалеть патроны!..."
Вон покатилась вторая звезда
Вам на погоны.
Звезд этих в небе, как рыбы в прудах,
Хватит на всех с лихвою.
Если б не насмерть - ходил бы тогда
Тоже героем.
Я бы звезду эту сыну отдал,
Просто на память...
В небе висит, пропадает звезда -
Некуда падать.
ПЕСНЯ О ГОСПИТАЛЕ
Жил я с матерью и батей
На Арбате, век бы так,
А теперь я в медсанбате
На кровати, весь в бинтах.
Что нам слава, что нам Клава -
Медсестра и белый свет.
Помер мой сосед, что справа,
Тот, что слева - еще нет.
И однажды, как в угаре,
Тот сосед, что слева, мне
Вдруг сказал:"Послушай, парень,
У тебя ноги-то нет".
Как же так, неправда, братцы,
Он, наверно, пошутил.
"Мы отрежем только пальцы" -
Так мне доктор говорил.
Но сосед, который слева,
Все смеялся, все шутил.
Даже если ночью бредил,
Все про ногу говорил.
Издевался: "Мол, не встанешь,
Не увидишь, мол, жены,
Поглядел бы ты, товарищ,
На себя со стороны..."
Кабы не был я калека
И слезал с кровати вниз,
Я б тому, который слева,
Просто глотку перегрыз.
Умолял сестричку Клаву
Показать, какой я стал...
Был бы жив сосед, что справа,
Он бы правду мне сказал.
ПЕСНЯ О НОВОМ ВРЕМЕНИ
Как призывный набат прозвучали в ночи тяжело шаги, -
Значит, скоро и нам уходить и прощаться без слов.
По нехоженым тропам протопали лошади, лошади,
Неизвестно к какому концу унося седоков.
Наше время иное, лихое, но счастье, как встарь ищи!
И в погоню летим мы за ним, убегающим, вслед.
Только вот в этой скачке теряем мы лучших товарищей,
На скаку не заметив, что рядом товарищей нет.
И еще будем долго огни принимать за пожары мы,
Будет долго казаться зловещим нам скрип сапогов.
Про войну будут детские игры с названьями старыми,
И людей будем долго делить на своих и врагов.
А когда отграхочет, когда отгорит и отплачится,
И когда наши кони устанут под нами скакать,
И когда наши девушки сменят шинели на палтица,
Не забыть бы тогда, не простить бы и не потерять...
АИСТЫ
Небо этого дня
ясное,
Но теперь в нем броня
лязгает.
А по нашей земле
гул стоит,
И деревья в смоле
грустные.
Разбрелись все от бед
в стороны.
Певчих птиц больше нет-
вороны!
Колос в цвет янтаря...
успеем ли?
Нет. Выходит, мы зря
сеяли.
Что ж там цветом в янтарь
светится?-
Это в поле пожар
мечится.
Дым и пепел встают -
как кресты.
Гнезд покрышам не вьют
аисты.
И деревья в пыли -
к осени.
Те, кто петь не могли
бросили.
И любовь не для нас -
верно ведь?...
Что нужнее сейчас?-
ненависть!
Дым и пепел встают-
как кресты.
Гнезд по урышам не вьют
аисты.
И земля, и вода-
стонами.
Правда, лес, как всегда,
с кронами.
Только больше чудес -
аукает
Довоенными лес
звуками.
Побрели все от бед
на восток,
Певчих птиц больше нет -
аистов.
Воздух звуки хранит
разные,
Но теперь в нем гремит,
лязгает.
Даже цокот копыт -
топотом.
Если кто закречит -
шепотом.
Побрели все от бед
на восток,
И над крышами нет
аистов.
" ИХ ВОСЕМЬ, НАС - ДВОЕ... "
Их восемь, нас - двое. Расклад перед боем
Не наш, но мы бувдем играть.
Сережа, держись. Нам не светит с тобою,
Но козыри на равнять !
Я этот небесный квартет не покину,
Мне цифры сейчас не важны.
Сегодня мой друг защищает мне спину,
А значит - и шансы равны.
Мне в хвост вышел "Мессер", но вот задымил он,
Надсадно завыли винты.
Им даже не надо крестов на могилы -
Сойдут и на крыльях кресты.
Я - "первый", я - "первый", они под тобою,
Я вышел им наперерез.
Сбей пламя, уйди в облака, я прикрою!...
В бою не бываеь чудес.
Сергей, ты гориш, уповай, человече,
Теперь на надежность лишь строп.
Нет, поздно, и мне вышел "Мессер" навстречу.
Прощай, я приму его в лоб!...
Я знаю, другие сведут с ними счеты...
По-над облаками скользя,
Летят наши души, как два самолета,
Ведь им друг без друга нельзя.
Архангел нам скажет: "В раю будет туго".
Но только воротами - щелк,
Мы бога попросим: "Впишите нас с другом
В какой-нибудь ангельский полк".
И я попрошу бога - духа и сына, -
Чтоб выполнил волю мою:
"Пусть вечно мой друг защищает мне спину,
Как в этом поледнем бою".
Мы крылья и стрелы попросим у бога,
Ведь нужен им ангел-ас.
А если у них истребителей много -
Пусть пишут в хранители нас.
Хранить - это дело почетное тоже -
Удачу нести на крыле
Таким, как при жизни мы были с Сережей
И в воздухе, и на земле.
СМЕРТЬ ИСТРЕБИТЕЛЯ
Я - "Як",
Истребитель,
Мотор мой звенит.
Небо - моя обитель.
Но тот, который во мне сидит,
Считает, что он - истребитель.
В прошлом бою мною "Юнкерс" сбит, -
Я сделал с ним, что хотел.
Но тот, который во мне сидит,
Изрядно мне надоел.
Я в прошлом бою навылет прошит,
Меня механник заштопал,
Но тот, который во мне сидит,
Опять заставляет: в штопор.
Из бомбардировщика бомба несет
Смерть аэродрому,
А кажется, стабилизатор поет:
"Ми-и-и-р вашему дому!"
Вот сзади заходит ко мне "Мессершмидт".
Уйду - я устал от ран.
Но тот, который во мне сидит,
Я вижу, решил на таран!
Что делает он, ведь сейчас будет взрыв!...
Но мне не гореть на песке, -
Запреты и скорости все перекрыв,
Я выхожу на пике.
Я - главный. А сзади, ну чтоб я сгорел!
Где же он, мой ведомый?!
Вот от задымился, кивнул и запел:
"Ми-и-и-р вашему дому!"
И тот, который в моем черепке,
Остался один - и влип.
Меня в заблуждениье он ввел и в пеке -
Прямо из мертвой петли.
Он рвет на себя - и нагрузки вдвойне.
Эх, тоже мне летчик - АС!..
Но снова приходится слушаться мне,
Но это в поседний раз.
Я больше не буду покорным, клянусь,
Уж лучше лежать в земле.
Ну что ж он, не слышит, как бесится пульс,
Бензин - моя кровь - на нуле.
Терпенью машины бывает предел,
И время его истекло.
Но тот, который во мне сидел,
Вдруг ткнулся лицом в стекло.
Убит он , я счастлив, лечу на легке,
Последние силы жгу.
Но что это?! я в глубоком пике -
И выйти никак не могу!
Досадно, что сам я немного успел,
Но пусть повезет другому.
Выходит, и я напоследок спел:
"Ми-и-и-р вашему дому!"
" Я ПОЛМИРА ПОЧТИ ЧЕРЕЗ ЗЛЫЕ БОИ..."
Я полмира почти через злые бои
Прошагал и прополз с батальоном,
И обратно меня за заслуги мои
С санитарным везли эшелоном.
Привезли -
вот родимый порог -
На полуторке к самому дому.
Я стоял и немел, а над крышей дымок
Поднимался не так - по-другому.
Окна словно боялись в глаза мне взглянуть.
И хозяйка не рада солдату -
Не припала в слезах на могучую грудь,
А руками всплеснула - и в хату.
И залаяли псы
на цепях.
Я шагнул в полутемные сени,
За чужое за что-то запнулся в сенях,
Дверь рванул - подкосились колени.
Там сидел за столом на месте моем
Неприветливый новый хозяин.
И фуфайка на нем, и хозяйка при нем,
Потому я и псами облаян.
Это значит,
пока под огнем
Я спешил, ни минуты не весел,
Он все вещи в дому переставил моем
И по-своему все перевесил.
Мы ходили под богом - под богом войны,
Артиллерия нас накрывала.
Но смертельная рана зашла со спины
И изменою в сердце застряла.
Я себя
в пояснице согнул,
Силу воли позвал на подмогу:
"Извените, товарищ, что завернул
по ошибке к чужому порогу.
Дескать, мир, да любовь вам, да хлеба на стол,
Чтоб согласье по дому ходило".
Ну а он даже ухом в ответ не повел:
Вроде так и положено было.
Зашатлся
некрашеный пол.
Я не хлопнул дверями, как когда-то
Только окна раскрылись, когда я ушел,
И взглянули мне в след виновато...
ПЕСНЯ О ЗЕМЛЕ
Кто сказал: "Все сгорело дотла,
Больше в землю не бросите семя?"
Кто сказал, что земля умерла?
Нет, она затаилась на время.
Материнства не взять у земли,
Не отнять, как не вычерпать моря.
Кто поверил, что землю сожгли?
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
И воронки, как раны, зияют.
Обнаженные нервы земли
Неземные страдания знают.
Она вынесет все, переждет,
Не записывай землю в калеки.
Кто сказал, что земля не поет,
Что она замолчала навеки?!
Нет, звенит она, стоны глуша,
Изо всех своих ран, из отдушин,
Ведь земля - это наша душа,
Сапогами не вытоптать душу.
Кто сказал, что земля умерла?
Нет, она затаилась на время...
СЫНОВЬЯ УХОДЯТ В БОЙ
Сегодня не слышно биенья сердец.
Оно для аллей и беседок.
Я падаю, грудью хватая свинец,
Подумать успев напоследок:
"На этот раз мне не вернуться,
Я ухожу - придет другой.
Мы не успели, не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой".
Вот кто-то решив: "После нас - хоть потоп",
Как в пропасть шагнул из окопа.
А я для того свой покинул окоп,
Чтоб не было восе потопа.
Сейчас глаза мои сомкнутся,
Я крепко обнимусь с землей.
Мы не успели, не успели, не успели оглянуться,
А сыновья, а сыновья уходят в бой.
Кто сменит меня, кто в атаку пойдет,
Кто выйдет к заветному мосту?
И мне захотелось: "Пусть будет вон тот,
Одетый во все не по росту".
Я успеваю улыбнуться,
Я вижу, кто идет за мной.
Мы не успели, не успели, не успели оглянуться,
