- это значит любить и страдать. Не забывай об этом".
Она замолчала.
- И я не забыла об этом.
- И это правда? - спросил Коннор, внезапно пораженный ее невероятным,
огненным, меняющимся характером.
- Я позднее убедилась, что это правда, - пробормотала она и протяжно
вздохнула. - Я могу убить, я могу пытать за то страдание, которое ты
причинил мне.
Она приоткрыла край плаща, показывая следы его пальцев на своей
великолепной шее.
- Я не могу даже перенести саму мысль о насилии по отношению ко мне,
а ты совершил надо мной насилие дважды и до сих пор живешь. В тебе
заключено какое-то колдовство, Томас Коннор, какая-то насмешливая древняя
сила, которая уже умерла в этом мире. Я никогда никого об этом не просила
- но я боюсь тебя и я молю тебя!
Она подалась навстречу ему.
- Поцелуй меня! - прошептала она.
Он засмотрелся на внеземную красоту ее лица и зеленый блеск в ее
глазах озадачил его. Холодно он поборол восторг, который словно сеть,
опутывал его. Это был другой род пытки, который она обещала ему. Он был
уверен в этом.
- Я лучше воздержусь, - заявил он. - Каждый раз, когда я целую тебя,
ты смеешься надо мной.
- Но сейчас я не буду смеяться.
- Ты не поймаешь меня снова в ту же ловушку, - сказал он. - Найди
другой способ пытки, которой ты грозила. И когда ты будешь готова убить
меня за насилие, которое я совершил над тобой, я умру, смеясь над тобой.
- Я простила тебя, - сказала она тихо.
- Тогда тебе снова придется прощать, - сказал он насмешливо.
Он сжал ее тонкую руку в своей могучей ладони и сдавил ее, словно
клещами. Ему доставило мрачное удовольствие видеть, как ее лицо исказила
гримаса, наблюдать, как лицо ее белеет от боли, которая растет с каждым
мгновением. Но несмотря ни на что, она ни звуком не выказала страдания.
Он отпустил ее руку, испуганный своей жестокостью. Хотя это было
совсем по другому, если бы он использовал свою силу против смертной
женщины. Маргарет Урбс казалась ему, скорее, демоном в женском обличье.
Но она только мягко сказала:
- Я благодарю тебя за это. Это только подтвердило мне то, что я
хотела знать. Потому что любой другой на твоем месте был бы мгновенно
мертв. Я люблю тебя, Том.
- Пламя! - повторил он, и ее глаза несколько расширились. - Я не верю
тебе.
- Но ты должен! После всех этих лет, я наконец-то уверена. Я клянусь
тебе, Том! Скажи, что ты любишь меня.
- Я люблю... Эвани.
Но несмотря на его слова, сомнения, постоянно мучающие его снова
восстали. Эвани все равно оставалась какой-то чужой.
- Ты любишь меня! - пробормотала она. - Я - Черное Пламя, молю тебя
об этом! Скажи это, Том!
- Я люблю Эвани!
- Тогда ты поцелуешь меня?
Он подался к ней.
- А почему бы и нет? - сказал он дико. - Неужели ты думаешь, что я
боюсь тебя?
Он прижал ее к себе, и ее губы обожгли его губы.
- Скажи, что ты любишь меня! - повторила она дрожащим шепотом. -
Скажи!
- Я люблю... - начал он, но машина остановилась перед Дворцом.
Лакей открыл дверцу.
Маргарет Урбс смотрела раздраженно, переводя взгляд с лица Коннора на
молчаливого лакея и обратно. Внезапно она подалась вперед и ее рот
искривился.
- Я хотела бы! - прошептала она дрожа. - Я желала бы никогда не
встречаться с тобой!
Она резко ударила его по лицу, выскочила из машины и скрылась во
Дворце, волоча за собой свой черный плащ.
Вернувшись в свою комнату, Коннор обнаружил, что находится в
растрепанных чувствах, смущенный, смятенный, расстроенный.
- Попался! - яростно воскликнул он. - Горю! Боже! Что за идиот, какая
слабость!
Чтобы это ни было, это было правдой. Восторг, ослепление, - он не мог
не согласиться с фактом, что Черное Пламя выжгла Эвани из его сердца. Он
яростно выругался и постучался в дверь Эвани.
На стук никто не ответил.
С долго сдерживаемым вздохом Коннор отошел от двери Эвани.
Отсутствовала она или просто игнорировала, девушка подвела его, а он
отчаянно нуждался в ней сейчас. Он хотел погасить огонь Черного Пламени в
ее холодной простоте, убедить себя, что все, что он сейчас чувствует -
безумие, слепое увлечение - все что угодно, но только не любовь.
Он хотел убедиться, что любит именно Эвани и сказать ей об этом.
Лучше никогда не выходить из своей подземной темницы, чем жить снова
влюбленным в маску красоты, скрывающую под собой дочь Сатаны.
Он подошел к окну и посмотрел в Сады. Слабый свет из окон Дворца
заливал их, но он не увидел ни одного признака Эвани. Но, может быть,
Эвани была там, где кусты отбрасывали тень на бассейн?
23. АМФИМОРФЫ В БАССЕЙНЕ
Том Коннор поспешил в Сады. Он увидел Эвани спрятавшейся в тени
куста, рядом с источником воды. Он подался вперед, когда она посмотрела на
него.
- Эвани! - воскликнул он. - Моя дорогая...
- Тихо! - Ее голос прозвучал резко.
- Но...
- Тихо. Говори потише. Ты думаешь, я хочу привлечь к себе внимание
сканера?
Она замолчала.
- Я бы предпочла, чтобы ты ушел, - прошептала она.
Он упрямо сел рядом с ней, хотя было ясно, что она ждала кого-то
другого. Скорее всего Яна Орма.
- Я не могу уйти, - сказал он голосом, в котором звучало сомнение. -
Ты должна выслушать меня, Эвани.
- Прошу тебя! - пробормотала она. - Тихо, Том. Я ждала здесь больше
шести часов.
- Чего?
Она не ответила. Он погрузился в напряженное молчание, уставившись на
поверхность струи, вытекающей из клыков огромного каменного льва в дальнем
конце бассейна. Струя была прозрачной, словно стекло, и создавала
удивительно мало шума.
Пока Коннор смотрел, все внезапно изменилось. Зеркальная поверхность
бассейна оказалась нарушенной. На воде появились пузыри. Внезапно на
поверхность поднялся огромный пузырь, вздулся и лопнул. Нечто белое и
блестящее, размером со взрослого мужчину, с коротким всплеском нырнуло в
бассейн. Поток воды на мгновение скрыл его.
Рука с перепонками, держащая завернутый в шелк пакет, внезапно
появилась из черной воды. Амфиморф!
Эвани схватила пакет и сунула его под урбский плащ.
- Быстро! - хрипло сказала она. - Стань здесь рядом со мной, Том!
Таким образом мы блокируем сканер!
Он с удивлением подчинился. Низкий странный звук вырвался из губ
Эвани. Черные воды расступились вновь, и Том увидел плоский круглый рот и
ужасное лицо существа в бассейне. Оно подплыло к берегу и отчаянным рывком
выбралось из воды. Коннор увидел, как оно поднимает крышку канализации,
спрятанную в кустах, и исчезает под ней.
Бледная и дрожащая Эвани опустилась на берег бассейна, ее бронзовые
ноги погрузились в воду.
- Лишь бы нас только не увидели! - прошептала она.
- Как, черт побери, эта штука оказалась здесь? - спросил разгневанно
Коннор.
- Он проплыл в воздушном пузыре по трубам, идущим с гор. В пятидесяти
милях отсюда. Для амфиморфов нужно не слишком много воздуха. Большого
пузыря хватило.
- Но...
- Не спрашивай меня, как ему удалось пробраться сквозь лабиринты
канализации Урбса. Я не знаю. Я только знаю, что они находят путь
инстинктивно и попадают туда, куда хотят попасть. Сейчас он исчез в
канализации. Он найдет путь до канала и поднимется вверх по рекам обратно
в горы.
- Но что он принес и для кого?
- От короля Орма.
- От кого? - настойчиво переспросил Коннор.
- Том, - ответила она резко, - я ничего не скажу тебе.
- Хорошо, тогда что было в пакете?
- И это я тебе не скажу. - Она перебросила плащ через плечо, закрывая
пакет. - Я не могу верить тебе, Том. Мы с тобой - враги.
Она отшатнулась, увидев его ярость на его лице.
- Том, пожалуйста! Ты обещал мне помочь бежать, не так ли?
- Хорошо! - воскликнул он глухо. - Эвани, я пришел к тебе сюда, чтобы
выяснить одно недоразумение. Пожалуйста, дай мне шанс доказать тебе, что я
люблю тебя!
Он взял ее руки в свои. Она отступила еще на шаг.
- Я не подхожу тебе, Том. Я не верю себе, когда мои руки в твоих
руках. Я боюсь тебя и я боюсь за себя. Ты силен, - слишком силен физически
и во всем остальном. Ты однажды пробудил во мне любовь, и я не хочу
рисковать второй раз.
- О, Эвани! Ведь именно сейчас я так нуждаюсь в тебе!
- Нуждаешься во мне? - кривая ухмылка появилась на ее лице. - Значит,
Черное Пламя снова жжется!
Ее голос снизился до шепота.
- Мне очень жаль тебя, Том. Мне очень жаль всякого, кто любит ее,
потому что она совершенно бессердечна. Но я не могу приблизиться к тебе. Я
не смею!
Эвани повернулась и, внезапно, побежала к Дворцу, оставив Коннора. Он
безнадежно смотрел ей вослед. Наконец, он медленно последовал за ней.
Он почти не спал этой ночью. Мучительные, невыносимо долгие часы были
заполнены мечтами о Маргарет Урбс. Он слышал ее смех. Том поднялся рано и
вышел из своей комнаты, чтобы бесцельно бродить коридорами Дворца.
Коридоры были заполнены прибывающими Бессмертными, среди которых он и
толкался, такой же молчаливый и мрачный, как они. Наконец, устав от
бесцельных блужданий он спустился в тихие Сады, и обреченно уселся рядом с
бассейном.
Наверху крейсировали Треугольники, издавая рокочущие звуки, а в
кустах пели птицы. Глубоко погруженный в свои мысли, он внезапно
вздрогнул, когда услышал, что кто-то произносит его имя. Тихо, почти
нежно.
- Том.
Он посмотрел вверх. Маргарет Урбс стояла перед ним, одетая в самое
роскошное платье, которое ему когда-либо довелось увидеть. Золото с
черным, закрывающее ее маленькие ножки. Вместо диадемы, как в предыдущий
вечер, она одела корону, украшенную гранеными бриллиантами. Странный
цветок пламенел у ее пояса.
- Официальная одежда, - сказала она и улыбнулась. - Сегодня утром мне
председательствовать.
Она выглядит несколько озабоченной, подумал он. Ее щеки были бледнее
обычного, и вся она была несколько менее ослепительная. И ее улыбка, почти
печальная, больно уколола его.
- Ты не дала мне возможности поблагодарить тебя за прошлую ночь, -
сказал он.
- Ты хотел поблагодарить меня? За... все?
- Нет, - сказал он твердо. - Не за все.
Она слабо опустилась на скамейку рядом с ним.
- Я устала, - слабо сказала она. - Я не слишком хорошо спала, и моя
голова болит. Греческое вино. Мне нужно повидаться с Мартином Сейром.
- Моя голова болит совсем по другим причинам, - сказал он откровенно.
- Мне очень жаль, Том.
- Ты смеялась надо мной прошлой ночью? - спросил он.
- Нет, - ответила она нежно. - Нет.
- Я не верю тебе!
- Это не имеет значения, Том. Я пришла, чтобы кое-что сказать тебе,
Том.
Она замолчала и внимательно посмотрела на него.
- Повелитель хочет дать тебе бессмертие.
- Что?
Она кивнула.
- Он считает, что ты заслужил его.
- Заслужил? А как же насчет моих детей, в которых он был так
заинтересован?
- Ты сначала должен обзавестись детьми.
Он горько улыбнулся.
- Тогда я буду старым и бесполезным, когда я буду готов принять
бессмертие. Эвани отказалась от меня, и я откажусь от него! Я проживу свою
жизнь по-своему.
- Ты сначала хорошенько все обдумай, - и нечто в ее голосе привлекло
его внимание.
- Сейчас я понял, что не должен соглашаться, - вспыхнул он. - Ты
умоляла его об этом! Ты думаешь, я приму от тебя такую подачку?
- Я никогда...
Она замолчала.
Через мгновение она сказала:
- Ты поверишь хоть одной моей клятве, Том?
- Ни одной.
