угол галактики, где капитан Савельев вынашивал какие-то свои таинственные
замыслы. Самохвалов многое бы отдал за то, чтобы проникнуть в замыслы
капитана.
Только возможно ли это в принципе? Вряд ли. Самохвалов, во всяком
случае, сильно в этом сомневался. Какой-никакой опыт работы с корабельной
сетью у него все же имелся, не зря он даже сумел обойти некоторые запреты и
ловушки корабля. И у него хватало ума, чтобы понять: капитан на таком
корабле - почти бог. Сбросить его возможно лишь каким-нибудь дурацким
методом. Наподобие многоступнчатой операции, которую недавно пытались
осуществить Гордяев и бандиты. Но дважды такое не проходит, это и младенцу
ясно.
Слишком мало времени провел Самохвалов на борту этого могучего чуда, и
слишком редко ходил на вахты. Может быть тогда он и отыскал бы еще
какой-нибудь способ стать капитаном... А пока остается только одно.
Выждать. Выждать год-два, получше узнать эту странную сеть, наполовину
состоящую из живых людей, свыкнуться с ней, стать своим...
Но для этого нужно выстоять в новом поединке с чужими.
Директора продолжали препираться, Самохвалов продолжал думать о своем.
Отвлек его взЦерошенный охранник, ворвавшийся в зал. Выглядел охранник так,
словно пробежал пятикилометровый кросс по целине, и при этом показал время,
близкое к олимпийскому рекорду.
- Капитан! Сюда идет капитан!
Директора заткнулись, как миленькие. А Самохвалову неожиданно стало
очень интересно - что же сейчас произойдет. Он снова не мог спрогнозировать
близкие события - слишком много случайностей, неучтенных факторов и скрытой
информации. Тут и более искушенные специалисты подняли бы руки, не то что
полуиженер-полусоветник рудного директората с далекой и малонаселенной
планетки... ныне к тому же несуществующей.
- Охрана? Что охрана? Почему вы ему позволяете идти сюда? - не своим
голосом спросил Гордяев.
- Он говорит, что корабль в опасности, - сказал кроссмен, все еще не в
силах отдышаться. - И мы ему верим...
Охранник скривил губы - Самохвалову показалось, что презрительно. В
самом деле, директорат выглядел неважно. Кто побледнел, как планария, кто
наоборот побагровел; кто сидел, вцепившись в подлокотники кресел, кто
вскочил, нелепо и судорожно жестикулируя; кто молчал, сраженный вестью, кто
бормотал что-то нечленораздельное...
А вообще толпа взрослых мужиков, привыкших повелевать и отдавать
приказы, выглядела сейчас группой нашкодивших подростков. Которые мечутся в
тщетных попытках избежать заслуженного наказания.
Капитан появился минут через пятнадцать. Самохвалов видел, что он
оставил кому-то велосипед перед самым входом. И вошел в зал.
К этому времени директора хотя бы внешне приобрели более-менее
достойный вид. Уселись и сосредоточенно ждали решения своей участи.
Вслед за капитаном вошли старшие офицеры - бывшие звездолетчики,
космодромная братия... Пятеро.
"И этим тугодумам корабль дал высший доступ, - подумал Самохвалов с
тоской. - Бог мой, где же справедливость?"
- Ну что, господа заговорщики? - вместо приветствия спросил капитан,
цепко обводя взглядом зал. - Допрыгались?
Гордяев встал и собрался было что-то сказать, но Савельев остановил его
повелительным жестом. И шеф директората промолчал. Уселся на место и опустил
взгляд.
- Значит, так. Никаких обещания я с вас брать не буду, потому что грош
цена вашим обещаниям. Мне сейчас нужно только одно: не мешайте. Это в ваших
интересах, если чужие прорвутся на борт в ближайшие двое суток, мы не сумеем
их остановить. Хотите опять к чужим в зеленые лапки?
Капитан с интересом воззрился на директоров - и ни один не нашел в себе
решимости встретиться с ним взглядом.
- Двое суток. Двое суток вахт не будет - и оживить системы раньше
невозможно. Если мы протянем - будет такая же драка, как у Волги. Через двое
суток я допущу к вахтам всех - в том числе и вас.
Но не надейтесь, что я снова куплюсь на ваши каверзы. Все господа. Я
больше играться не намерен. И бардак, который вы в жилых секторах развели, я
прикрою. Кто пикнет - придавлю к чертовой матери, как поганого клопа, вы
меня знаете. И - на всякий случай - знайте: ваша охрана теперь работает на
меня. Я пообещал почаще пускать их на вахту. Можете предложить им много
денег, и выслушать куда они вас пошлют.
А теперь убирайтесь из зоны головных рубок. В жилые сектора. И если кто
посмеет нос сунуть дальше офицерского - пеняйте на себя.
Все. Вон отсюда...
Он не успел договорить. Гордяев, дико сверкнув глазами, вытащил бласт и
направил на капитана.
Но его голова тут же раскололась сразу от нескольких импульсов, хлынула
кровища, и безвольное тело распласталось между первым рядом и парой
противостоящих кресел.
Бласты были в руках капитана, в руках Суваева, Риггельда и отчаянной
девушки по имени Юлия, в руках сразу трех охранников у дверей. В том числе и
у марафонца. И все стволы глядели туда, где еще совсем недавно стоял шеф
рудного директората планеты Волга Михаил Константинович Гордяев.
Молчание стало тягостным. Но никто не осмеливался его нарушить - все
бросали осторожные взгляды на капитана.
- Вот так-то, - сказал капитан напоследок. - Не заставляйте меня никого
убивать.
И Савельев первым, не оглядываясь, пошел прочь. От выхода зала к
лифтам. И дальше - к капитанской рубке. Офицеры, конечно, последовали за
ним.
А обезглавленному директорату ничего не осталось, как направиться в
транспортный рукав. Такой понурой процессии Самохвалов давно не видел.
Он поколебался всего секунду.
И свернул к лифтам, прокручивая в голове будущий разговор.
"Здравствуйте, капитан. Моя фамилия Самохвалов, я был
инженером-консультантом у этой когорты олухов, которую вы отослали в жилые.
Признаться, быть консультантом мне порядком надоело. Тем более здесь, на
таком корабле... И у меня есть кое-какие соображения по работе с системами.
Не выслушаете?"
Выслушает - Самохвалов ничуть не сомневался. И ему действительно было
что сказать.
58. Роман Савельев, капитан, Homo, крейсер Ушедших "Волга".
Едва я вернулся в капитанскую рубку и блаженно откинулся в кресле,
примчались Мишка Зислис и Веригин.
- Рома! Леший тебя дери, как тебе это удалось?
Я попытался устало улыбнуться, как и полагалось справившемуся с
трудностями бравому капитану.
Боюсь только, что улыбка вышла скорее жалкой, чем усталой.
- Вы без потерь продержались?
- Почти, - ответил Зислис. - Хаецкого ранили, Купцевича и Макса
Клочкова подстрелили... А у Фломастера половину положили, гады... Валеру
Яковца, Семилета... Ну, доберемся мы до Шадрона и Плотного!
- Сначала нужно добраться вот до них, - вздохнул я, указывая на экран.
Вдали медленно перемещалось громадное созвездие. Армада чужих. Кажется,
в созвездии все прибавлялось и прибавлялось звезд. Периодически армада
прекращала свечение и погружалась во тьму, и тогда ненадолго начинало
казаться, что "Волга" пребывает в безопасности.
Но я-то знал, что это не так.
- Когда на вахты?
Я пожал плечами. Интерфейсник я запрограммировал на немедленное
информирование. Он и мертвого поднимет... да так, что никто ничего не
услышит, не заподозрит. Кроме меня, разумеется.
- Кстати, - поинтересовался я. - Ты понимаешь пилотский код?
- Нет, - признался Зислис. - И Лелик не понимает. Но с нами были
Хаецкие. Здорово это ты придумал с дохлыми коммуникаторами!
Я в смешанных чувствах покачал головой.
- Н-да... Только никому не говорите, насколько все это было
авантюрой... Фломастер, вон, вообще не обратил внимания на вызовы.
- Ладно тебе, капитан! - Зислис ободряюще хлопнул меня по плечу. - В
конце концов, победителей не судят.
- Да какие мы победители, - я поморщился. - Мошки под прессом. Вот,
корабль оживет, тогда и поглядим кто победитель...
- Ну, добре! - Зислис многозначительно подмигнул и потянул Веригина за
рукав. - Пошли Лелик! Нам предстоит ночлег на рабочих местах.
- Да, кстати, - сказал я им в спины. - Вы не знаете, откуда в ремзоне
взялись велосипеды?
Зислис отрицательно покачал головой.
По-моему, этого никто теперь не узнает.
Я успел некоторое время подремать, похоже - часа два или три; очнулся
когда Юлька принесла кофе и бутерброды.
- Эй, кэп... Ты когда ел в последний раз?
- Не помню, - признался я и с подозрением поглядел на нее. - Чего это
ты? Не нашлось никого из сервисников, что ли? Тоже мне, старший пилот...
- Ага, дозовешься их, сервисников, как же! - Юлька опустила поднос на
безжизненный пульт. - Они в жилых секторах все. Гордяевская охрана в рукавах
костьми лежит, никого не пускает. Даже шадроновских амбалов завернула с
миром. Не знаю, что ты им посулил, Рома... но если что-нибудь сорвется я нам
не завидую.
- Если что-нибудь сорвется, ты и им не позавидуешь - пообещал я тоном
провидца и с удовольствием втянул дразнящий аромат кофе. Проняло, кажется,
до самого дна легких. - Кстати. Это из чьих запасов?
- Из моих. Хорошо, успели наделать килограмм десять, не понадеялись на
сервисников...
- М-да. А Мустяца и Прокудин сейчас с ними. Расхлебывают, поди,
кашку...
В дверь вежливо, и вместе с тем настойчиво постучали.
"Риггельд небось, - подумал я. - Вот неймется ему..."
Можно подумать, мы здесь трахаемся.
Но это оказался не Риггельд, а Костя Чистяков. Примчался он явно прямо
из информаторской.
- Кэп! Ты уже заметил? - спросил он, настороженно глядя на меня.
Я опустил чашечку, из которой даже отхлебнуть ни разу не успел, назад
на поднос.
- Что заметил?
Вместо ответа Костя протянул мне обычный волновой бинокль "Беркут" и
указал в уголок экрана обзорника.
- Полюбопытствуй.
Я полюбопытствовал. К "Волге" неспешно тянули три корабля: два знакомых
больших штурмовика, каких мы видели над степями предостаточно, и еще один
ярко раскрашенный кораблик, похожий на вытянутую восьмигранную призму.
Штурмовики шли с боков от призмы, и освещали ее; троица эта постепенно
выравнивалась с плоскостью нашего корабля. Похоже, намеренно.
Они шли очень медленно, и кроме всего прочего штурмовики мигали белыми
огнями - я бы назвал огни габаритными. Три вспышки, пауза, четыре вспышки.
Три вспышки, пауза, четыре вспышки. И так цикл за циклом.
Я глядел на это довольно долго, сознавая, что все равно не в силах
что-либо изменить. Они идут к нам, и мы их нипочем не остановим.
Немедля заявились Зислис, Суваев и Фломастер. У Фломастера тоже был с
собой бинокль, но не "Беркут", а патрульный "Ф-8". Весьма мощная штука...
- Паша, - спросил я, не отрываясь от созерцания. - Ты у нас аналитик.
Прокомментируй, пожалуйста.
Суваев пожал плечами:
- По-моему, это парламентеры. Окраска, освещение, демонстративно
медленное приближение... Вон, вишь с какой помпой плывут?
- Значит, все-таки переговоры, - заключил я. - Решили не сразу
гвоздить, а сначала попробовать договориться.
- Надеюсь... - не очень уверенно сказал Суваев. Мне показалось, что
уверенности в его реплике не очень много.
Суваев попросил у Фломастера бинокль и некоторое время разглядывал
непрошенных гостей. Признаться, мне было странно сидеть в рубке, которая
успела стать привычной, и пялиться на экраны в бинокль. Притерся я к
возможностям корабля, к его послушной и удобной технике... Но сейчас техника
бездействовала.
- Это чьи корабли, не скажешь? Свайгов? - уточнил я у
