обернувшись, Боград.
- Удачи! - отозвался Тарус. Но голос его был невесел.
- Интересно, - протянул Боромир, - Йэльм уже успел добыть сапфировый
меч?
Тарус покосился на него:
- Хотел бы я знать! Однако, в путь, други. К Драконьей Башне...
Нацепив полоски скорого шага отряд заскользил на восток. К мосту
через пролив.
За стрельчатым окном заунывно выл аргундорский ветер. Саят мерял
шагами зал в Банероне, ожидая известий. Пора бы уже появиться яровому
пучеглазу с новым словом. Несколько дней назад он стремительно влетел в
открытое окно, пропищал "С-солото!" и вцепился в ткань Саятова плаща. Саят
его напоил и отправил назад, к Яру. По времени мальчишка-кондотьер уже
должен был достичь Драконьей Башни...
Бэйн еще вчера отбыл в Маликор. Видимо, поглядеть на свежий выводок
грифонов. Саят усмехнулся: в случае необходимости он мог призвать кое-кого
пострашнее, чем несколько грифонов, но зачем об этом твердить раньше
срока?
Вновь зазвучали шаги в зале, отдаваясь от стен слабым эхом. Саят
ждал...
Ближе к вечеру за окном мелькнула неясная крылатая тень. Саят
насторожился, приблизив лицо к желтоватому стеклу. Так и есть, пучеглаз.
Устало взмахивая крыльями носится у окна.
Окно тотчас распахнулось и крылатый скользнул внутрь. Миг, и он,
шурша кожистыми перепонками, неуклюже свалился на стол. Похоже, он очень
устал. Затворив окно Саят приблизился, всматриваясь. Удивленно поднял
брови.
Это был не яров пучеглаз.
Крошечный вестник растопырил крылья и тоненько пропищал: "С-сфанн!
С-сфанн!" А потом свалился без сил. Саят тотчас напоил его кровью и когда
пучеглаз блаженно растянулся на столе, сел в кресло.
Это был вестник отряда, который Саят отослал в Суладор на разведку.
Они добрались до Суладора, а потом словно растаяли под иллурийским
солнцем. Саят искал их, но безуспешно. Если бы они нарвались на воинов
Сириана или на эльфов, весть о стычке неизбежно дошла бы и до аргундорской
долины. Но отряд исчез, словно его похитили призраки. И вот - вестник. Где
он пропадал столько времени? Из Суладора лететь от силы день. Прошло же
уже почти двадцать... И что значит принесенное им чужое слово? У Саята
возникло нехорошее предчувствие, что никого из того отряда он никогда уже
не увидит. Люди его волновали мало, но он очень рассчитывал на новости из
Суладора. И что теперь делать? Посылать новых разведчиков? А вдруг они
тоже сгинут без следа?
Думай, Саят, думай, Могучий...
Рука его сама потянулась к длинной курительной трубке. Приторный дым
клубами взмывал к сводам, принимая самые причудливые формы. Саят шаманил.
Одурманенный, он мысленно потянулся к Яру. Тот был где-то недалеко,
на болотах. Саят глазами одного из своих крылатых созданий, всегда
паривших над Аргундором, ощупывал унылые топкие равнины, отыскивая слугу.
Но вместо этого наткнулся на чужаков.
Вошедший в зал стражник в черных доспехах увидел расслабленного
кондотьера, едва различимого в клубах сладковатого дыма. Дым принимал
самые причудливые формы: то всадника, то чудовищной хищной птицы, то
неведомого когтистого страшилища сплошь в броне. Отшатнувшись, стражник
выскользнул за дверь. Последнее, что он слышал, был глухой голос Саята.
Наверное, Могучий творил заклинания.
Чужаки в разноцветных кондотьерских плащах явно шли по следу Яра. Что
же, им нужно устроить хорошую встречу! Саят вызвал гнездящихся в болоте
небольших созданий, чья злоба не шла ни в какие сравнение с их размерами.
Но эти без подмоги с кондотьерами не справятся, подумал Саят. Нужно
вызвать кого-нибудь посильнее.
И он окунулся во тьму, где обитали духи и призраки. Там он найдет
помощь.
Однако, как быстро колдун урусов добрался до Аргундора! Признаться,
Саят не ожидал увидеть его здесь так скоро. Впрочем, ладно, если враг сам
идет в руки, почему бы не воспользоваться случаем?
Из тьмы выползал кто-то, похожий на гигантскую змею.
"Пошлю еще крыланов... И пехотинцев. Добьют, если что..."
Воды пролива отражали небо, а солнечные блики сверкали на поверхности
подобно россыпи рубинов. Коек-скальд легонько ткнул Хокана локтем.
- Гляди, орм, какой дивный цвет! У нас море таким бывает только
весной и в хорошую погоду.
В родных фиордах даты привыкли видеть воду цвета свинца.
- Сложи об этом песню, - усмехнулся Хокан. - Только будь готов, что
тебе не поверят дома...
Коек хитро улыбнулся.
- А когда скальдам верили? Их просто слушают, не задумываясь над тем,
правда их песнь или выдумка. Чаще всего выдумка так переплетается с
правдой, что и не различить...
Хокан еще раз полюбовался синевой.
Даты миновали Ильнир, замок у двух мостов. Один соединял Лореадор с
северо-восточной оконечностью Суладора, другой - с землями орков.
Севернее, за косым гребнем сбегающих к проливу гор, лежали равнины
всадников. А еще севернее, за полосой леса - их цель, Тинзкий мост.
Хокан вспоминал Оракула. Неясная фигура, видимая, словно в тумане,
похожая на Одина и Мунира одновременно, говорила с датами совсем недолго.
Теперь у Бролина есть карта, а у датов - задание. Йэльм вел отряд на
встречу с южанами, с Тарусом, колдуном из колдунов, потому что Бролин в
одиночку не решился сунуться к развалинам Гриффинора, ведь неподалеку
замки гномов... Среди южан же были гномьи кондотьеры.
Оракул согласился указать руину, где крылся меч, зовущийся Ледяным
Жалом. Но за это даты должны были пробраться в замкнутую горную долину,
где когда-то стоял Гриффинор, гномья твердыня, проникнуть в лежащую в
стороне руину, в которой обитал кто-то из нечисти и стерег заклинание
Возрождения. А потом с помощью этого заклинания поднять разрушенный замок
из руин. Гриффинор издавна принадлежал гномам, именно здесь выводились
самые сильные грифоны Иллурии, и если бы замок восстановили кондотьеры
другого народа, гномы наверняка разорвали бы мир с людьми и эльфами.
Поэтому Бролин и сказал Йэльму: надо искать южан. И только потом лезть в
долину Гриффинора.
Хокан с Коеком поглазели на бело-голубые флаги над башнями Ильнира и
направились вдогонку отряду. Йэльм уводил датов по восточному склону гор.
Облачное небо Аргундора нависало над самыми головами; то и дело
начинал накрапывать мелкий дождь. Идти приходилось обычным шагом, не
скорым: земля была рыхлой и водянистой, сказывалась близость болот.
Впрочем, Драконья Башня теперь совсем недалеко, вот-вот покажется.
Слева стеной высились горы, подернутые туманной дымкой. За ними -
долина Банерона, логовище Черных Людей Аргундора. Где-то здесь проходила
тропа к перевалу. Тарус стремился побыстрее проскочить открытое место и
скрыться в предгорьях, потому что посыльные Черных и орков то и дело
спешили на север или юг по делам своих хозяев. Тогда отряд залегал,
укрывшись эльфийскими накидками-невидимками. Только Славуте накидка была
без надобности: зеленый кондотьерский плащ и так прятал его на ровной, как
убранный стол, равнине.
Вишена заметил, что его белоснежный плащ совсем не пачкается в
походе. Вернее, за день появляются на нем пятнышки грязи, но к рассвету он
вновь сияет нетронутой белизной, как декабрьский снег. И греет куда
надежнее, чем можно ожидать: запахнись поплотней, и никакие холода не
страшны.
Когда добрались до первых отрогов, Тарус вздохнул спокойнее. Здесь
отряд труднее обнаружить, можно хорониться меж гребней, в узких, похожих
на овраги, щелях.
Серая свеча Драконьей Башни открылась взгляду неожиданно; чуть
обогнули застывшую не дороге глыбу, тут же ее и увидели. Это и вправду
была башня, настоящая, только совсем непохожая на следящие башенки с
переменчивым флагом над тесом или черепицей. Она давным-давно была
заброшена, камень выщербился и кое-где обвалились стены, в основном
сверху; кровля просела и рухнула, так что внутри было так же сыро и
холодно, как и снаружи. Даже обычный в этих местах плющ не льнул к этим
угрюмым стенам. В слепых провалах окон-бойниц клубился плотный мрак.
Вокруг было безлюдно. Тарус некоторое время приглядывался, потом
прошептал:
- Боромир! Вишена! Славута! Давайте за мной.
Непоседа, Пожарский и дрегович с готовностью скользнули за гибким
чародеем. У Башни было пусто, ровную площадку перед входом усеивали мелкие
камешки. Они замерли перед сводчатой аркой, потянув из ножен мечи. Боромир
и Вишена одинаковым взглядом прошлись по рунам на гардах - ни искорки
зеленого огня не родилось там.
- Внутри никого, - тихо сказал Вишена Тарусу. - По крайней мере, из
нечисти.
Тарус заглянул под арку. Неровное пятно света, падающее от входа,
постепенно растворялось в потемках.
- Эй, глядите! - вдруг сказал Славута, указывая пальцем в сторону от
башни, в россыпь отколовшихся от скалы камней-обломков. Там на миг
показался песиголовец, призывно махнул рукой и вновь исчез среди серых
глыб.
Тарус не колебался ни секунды.
- К нему!
Они бегом переместились к укрытию арранка. Сам псоглавый показался
вновь, и присел, чтоб не маячить у всех гор на виду. Между двух неровных
обломков скалы и нашли его кондотьеры.
- Ар-р! Опоздали, люди, - без предисловий начал он. - Черный уже
вычистил руину и ушел.
Тарус в сердцах сплюнул.
- Ты видел, что он вынес оттуда?
Песиголовец кивнул. Этот жест означал одно и то же у людей и у его
племени.
- Да. Ларец. Не то черного камня, не то темно-фиолетового. С
железными ручками, весь покрытый резьбой. Не очень большой, но и не
скажешь, что маленький, - песиголовец сокрушенно вздохнул. - Красивая
вещь! Дело рук настоящих мастеров...
Тарус некоторое время молчал, потом скрежетнул зубами.
- Это именно то, что мы ищем. Куда его унес Яр?
Арранк вдруг замотал ушастой головой:
- Не Яр. Из-за гор явилась четверка волчьих всадников. Только это
были не орки и не аргундорцы - нечисть какая-то, круглоголовые,
пучеглазые, черные... Все, как один, в плащах, но не кондотьерских...
"Ну, если даже песиголовец счел их нечистью..." - подумал Вишена.
Тарус насторожился:
- Волки черные и куда крупнее, чем местные?
- Точно, - согласился песиголовец. - Они забрали ларец и вернулись в
долину. А Яр двинул дальше, на юго-восток.
- К Зубу Оррина, - процедил Боромир с досадой. - Эх-ма!
- Это руина невдалеке на болотах, - шепнул Славута Пожарскому.
В четверке волчьих всадников нетрудно было узнать крыланов,
преследовавших отряд Боромира еще под родным солнцем. Тарус нахмурился и
сел на обломок камня размером поменьше. Остальные в растерянности
топтались подле чародея.
- Что ж, - сказал чародей после недолгих раздумий. - Мы все равно
собирались штурмовать Аргундорскую долину. Теперь ясно, что этого не
миновать. А сейчас направимся за Яром.
Боромир, выслушав это, спросил:
- А ежли колдун-печенег вздумает сбежать назад, в наш мир? Книги-то у
него...
- Не сбежит, - заверил Тарус. - Отсюда он не сбежит, поверь мне,
Непоседа. Не сбежит, потому что сам этого не хочет. Ему здесь куда
привольнее, чем дома, в своих степях. Правда, не пойму зачем ему здесь
Книги: для этого Мира их знания почти бесполезны.
Роксалан недоверчиво покачал головой:
- Неужто Яр в одиночку справился с Тенью?
Оба песиголовца разом присели. Вишена с удивлением взглянул на
Урхона: он знал, что тот ничего не боится, видел в нескольких битвах, но
тут Урхон явно струхнул. Уши прижал, а присев стал на полголовы ниже.
