розу, напоенную старостью? Ла-ла-ла-ла! А на что годишься ты, Мурно, со
своим любовным напитком? Тебе известно, сколько ему лет? Ты хочешь, чтобы он
сгорел от любви к принцессе Тамаре? Ме-е-е! Все вы остались в дураках с
вашими газами, порошками и пилюлями! Кто из вас его поймает? Ме-е-е!
- Он - не человек!
- Он бог'
- Бог позволил бы себя поймать в сети"
- Нет бога, кроме Муллера!
- Значит, дьявол сильнее!
- Сильнее Муллера?
- Тс-с-с?
Все за столом как по команде приложили палец к губам. Но горбун знай
себе кричал:
- Трусы! Неужели вы еще не поняли! Кто бы он ни был - бог, человек или
ничто, но он сильнее и могущественнее нашего Муллера! А потому, пока не
поздно, давайте играть в открытую" Перейдем на сторону сильнейшего! К черту
Муллера!
Огисфер Муллер снова привстал в кресле. Взял на длиннущей клавиатуре
несколько безмолвных аккордов и наклонился к хрустальной чаше.
- Сударь Чулков!
Вся пятеро выскочили из-за стола, волосы у них встали дыбом, физиономии
перекосились от ужаса.
Один Чулков остался на месте. Лишь резко отодвинулся от стола, так что
стул жалобно заскрипел. Потом схватил стакан и с размаху швырнул его в
потолок. Все вокруг неотрывно смотрели на него, то ли с тупым изумлением, то
ли злорадно
Петр Брок ждал, что человек в кресле рассвирепеет, разнесет комнату в
пух и прах, а голос его засвистит от злобы, как пуля.
Но ничего подобного не случилось. Такое впечатление, что у коротышки в
кресле вообще нет ни нервов, ни гнева. Нечеловечески бесстрастным, почти
сонным голосом он обронил в микрофон
- Сударь Чулков! Девяносто пять! Шестьдесят четыре! Красные зеркала,
дверь номер семь'
Брок пристально следил за дрожащим от ярости горбуном, который треснул
кулаком по столу и строптиво взвизгнул в потолок
- Не пойду, никуда не пойду!' Я много сделал для тебя, благодетель!
Ме-е-е! Но теперь и пальцем ради тебя не пошевелю! Я убрал старика Галио, а
чем ты меня отблагодарил? Пятьдесят тысяч звезд, конечно, подарок
божественный - кукареку!- каждый вечер я смотрю на них и лопаюсь от злости!
Даже в Гедонию ты меня не пустил, отче небесный, обещал, а не пустил! Только
я туда все равно попаду, вонючка проклятая, и катись ты со своими звездами
куда подальше, смотреть на них я и без тебя могу, когда мне
заблагорассудится! Расплачивайся звездами с другими идиотами, рыжий дьявол,
а с меня хватит, побыл ослом - и будет! Тра-ля-ля! Тра-пя-ля!
Расхрабрившийся горбун, вероятно, еще долго угрожал потолку, но Муллер,
пробежав пальцами по клавишам, остановил поток его красноречия, и кичливый
горб исчез, стертый туманной пеленой.
На экране возникла подобострастная фигура полицейского инспектора.
Муллер продиктовал:
- Этаж четыреста одиннадцатый - Вест-Вестер, гостиница "Эльдорадо"!
Арестовать сударя Чулкова! Поместить его в Красных зеркалах, девяносто пять,
шестьдесят четыре, семь!
Полицейский тоже растворился в тумане. Огисфер Муллер опять нажал на
клавиши. Из стеклянного органа послышались тягучие, жалобные вопли, будто
младенцы скулят. Впрочем, точно так же завывали черные кошки в одной из
пройденных Броком комнат. Может быть, и правда есть какая-то связь между
сластолюбивыми кошками и этим сатанинским алтарем?
Ряды круглых зеленых глазков машины горят, словно тысячи кошек смотрят
из темноты...
Кошачий концерт внезапно оборвался, и диск мало-помалу посветлел. Брок
увидело птичьего полета военный лагерь. На экране медленно разворачивалась
панорама боя. Вот баррикада революционеров, вот "ничейная земля", укрепления
наемников и, наконец, их бивак.
На лице Муллера появилось выражение беспокойства. Хрустальное жерло
заговорило огнем и дымом взрывов! Огромный зрачок наблюдает отчаянную атаку
восставших на предательскую баррикаду. На деревянной стене из ящиков и бочек
вдруг распустились тысячи голубых огоньков. Пылающая смола потоками стекает
по деревянным сооружениям. Из шлангов вырываются струи кипятка.
Но странное дело - баррикада мертва! Никто не карабкается на ее
вершину, не размахивает среди огня флагом смерти! Даже смешно - отчаянный
штурм безлюдной баррикады. Восставшие в слепой ярости рвутся вперед, в огне
и грохоте им чудится черный ангел, опоясанный красным кушаком, но его нет!
Брок с таким же напряжением, как и Муллер, следит за лихой атакой. И
вот баррикада взята.
Но что это?
Толпы старых хрычей, подняв руки, жмутся по углам. А захваченный лагерь
- какая же плачевная картина полнейшего бессилия! Всюду запавшие рты,
костлявые подбородки, согнутые спины!
Армия плешивых, беззубых, морщинистых, как сушеные грибы, стариков
елозит на коленях перед изумленными победителями, а те топчут ногами клочья
выпавших волос, будто здесь линяла целая собачья свора. В довершение всего
кругом, точно драконье семя, рассыпаны почерневшие зубы.
Из громкоговорителя несутся крики ликования и восторга:
- Это Он! Он!
- Петр Брок!
- Сыщик!
- Бог!
- Тот, о котором возвестил пророк!
- Наш новый бог!
- Он сотворил чудо!
- Он с нами!
- Он!
- Бог и сыщик!
- Тише! Тише!
Над опадающей волной криков поднялся громовой голос.
- Все за мной!
- Лестница свободна!
И снова крики:
- Победа!
- Вперед!
- Смерть паразитам!
XLVII. Генерал Окс. "...ловушка за ловушку!" Муллер
предлагает Броку стать живым богом в Муллер-
доме. "Вот мой ответ!" Брок погребен...
Вот когда Огисфер Муллер не выдержал, вскочил с кресла и обоими
кулаками ударил по клавиатуре, правда с краю.
Засверкали зеленые зрачки, и уши Брока резанул пронзительный кошачий
концерт. А на экране меж тем появился новый огромный лагерь, полный молодых,
здоровых солдат.
Огисфер Муллер решил ввести в бой резервные силы! Закрыть брешь и
остановить победное наступление рабов.
Пришло время сорвать планы Муллера. Теперь Брок знал все, что ему
нужно. Он проник в тайну всеведения Муллера, пора...
Огисфер Муллер нагнулся к чаше, собираясь отдать приказ войску. Но тут
Брок ухватил его за бороду и рванул назад,
Муллер вцепился ему в руку и так заорал, что Брок от испуга выпустил
бороду. Рыжий карлик вдруг как сумасшедший запрыгал по залу; эти безумные
скачки выглядели настолько жутко и до омерзения карикатурно, что Брока
охватил ужас. Он пристально следил за прыжками и, когда Муллер приблизился к
машине, выхватил нож.- Прочь,- крикнул он,- прочь от машины! Или ты умрешь!
- Умру!- расхохотался Муллер.- Только тронь меня, и ты погибнешь вместе
со мной! Весь Муллер-дом рухнет!
- Он ударил руками по клавишам, словно желая призвать на помощь ад!
Брок опустил руку с ножом: на экране снова замелькали картины. По
лестнице стремглав мчится вниз армия рабов. Над головами, вскруженными
легкой победой, вьется обагренный кровью флаг, словно плащ мученика,
истерзанного ножевыми ранами.
Этаж за этажом несется вниз лавина восставших, без отдыха, без
остановки, не встречая сопротивления. И это падение лавины на экране
сопровождается гробовым молчанием хрустального динамика.
Муллер несколько мгновений смотрит на эти кадры, потом с проклятьем
бьет по клавишам. И опять на экране - веселая суета лагеря резервистов.
Пальцы Муллера лихорадочно забегали по клавишам.
И вдруг он закричал: - Генерал Окс!
Но Брок успел оторвать его от микрофона, немилосердно дернув за бороду
- едва не выдрал! Дальнейшее заняло буквально какую-то долю секунду: Брок
продел концы бороденки под подлокотники и накрепко связал их морским узлом.
Огисфер Муллер взвился и заметался, точно мерзкая саранча, которой
прищемили усики. Он как бешеный рвался из позорной ловушки обезумев от
злости,- Брок даже испугался, глядя, как Муллер грызет и рвет собственную
бороду, пытаясь выдрать ее вместе с кожей.
Наконец ему удалось перегрызть рыжую косицу у самого узла. Он медленно
выпрямился, но странное дело - присмирел, как мальчишка после взбучки.
Между тем Брок удобно расположился в кресле Муллера и произнес, глядя
ему прямо в глаза:
- Ну что же, господин Муллер,- око за око, ловушка за ловушку! Ты не
явился на свидание в комнату номер девяносто девять, пришлось мне самому
прийти сюда, чтобы поговорить с тобой! Трудно было понять, что выражала в
этот миг уродливая физиономия Огисфера Муллера. Но его рука в широком рукаве
халата, словно сухая тычинка в увядшем цветке, жестом указать на кресло: -
Сядь, Петр Брок!- Я уже и так сижу,- улыбнулся Брок.- ТЫ хочешь мне что-то
сказать?- Петр Брок, я признаю твою силу и могущество, ибо ты невидим.
Человек ты или нет, но ты столь же неодолим, как я. Итак, Петр Брок, Огисфер
Муллер предлагает тебе мир и дружбу. Конечно, на определенных условиях,
которые мы оба поклянемся соблюдать. У тебя своя тайна, у меня своя. Моя
тайна - это Муллер-дом! Я знаю, как ты блуждал в нем! Мне известен каждый
твой шаг в моей империи. Я твердо знаю: ты не бог. Я поймал тебя сетью
великана Мастича! Боги так не поступают, не удирают, не скрываются... Так
что ты не бог, но я могу сделать тебя богом!.. Слышишь, Петр Брок?! Я
предлагаю тебе стать богом в Муллер-доме! Богом моего мира! Я буду
властелином, а ты - богом! Я поделюсь с тобой властью, отдам тебе половину
моих сокровищ. И если ты будешь мне верен, я добьюсь еще большего! Рука об
руку мы будем строить Муллер-дом, выше и выше, без конца, до самого неба,
всем наперекор!
Муллер протянул руку по направлению к креслу.
- Согласен?
Брок плюнул в нее.
- Вот мой ответ!
Муллер вытер ладонь краем халата и сказал со зловещим спокойствием:
- Петр Брок! Берегись! Я знаю, как ты проснулся на лестнице! Я
подслушал твой разговор с номером семьсот девяносто четыре! И знаю куда
больше, чем сказал тебе! Если тебе известна тайна "Вселенной", то мне
известна тайна твоих снов! Ты не бог, ты отвратительный, кошмарный сон и
принимаешь этот сон за действительность! Ну что, Петр Брок, ты все еще
намерен тягаться с Огисфером Муллером? Будешь молчать, и я промолчу...
Смотри!
И Огисфер Муллер показал ему левую ладонь.
От ужаса у Брока потемнело в глазах
Он увидел багровый треугольник...
Быстро закрыл глаза, но было уже поздно... Треугольник проник в мозг и
острые углы его вонзались в затылок и в виски.
Еще на секунду Брок пришел в себя. И увидел Муллера, который снова
сидел в кресле и вопил в чашу
- Генерал Окс! Генерал Окс!
Брок стиснул пальцами рукоятку ножа Сил у него оставалось на
одно-единственное движение!
Он коротко размахнулся и ударил сверху вниз. Лезвие ножа вошло Муллеру
в спину и проникло в сердце.
Где-то в немыслимой глубине раздался чудовищный оглушительный грохот,
будто луна сорвалась с орбиты и врезалась в землю. Стены, пол и потолок
начали заваливаться набок. Вещи покатились с пола на стену. Алтарь рухнул на
Брока. Металлическая клавиатура всей тяжестью навалилась на череп.
Короткий удар боли - и ничто. Ничто без цвета, без формы...
XLVIII. Багровый треугольник остался на потолке.
"Ну, будь здоров!" Сон про тысячу этажей
Никому не известно, как долго Петр Брок пребывал в объятиях смерти,
настигшей его под стальной махиной перевернутого органа Огисфера Муллера.
Однако случилось так, что безымянный человек, пробудившийся в начале этого
рассказа на лестнице, открыл наконец глаза и увидел потолок, сияющий чистой,
ангельской белизной.
