доберетесь вы до них или нет. Я прилетел сюда отыскать Пауля Роджерса, и
это все, что меня заботит. Вы понимаете, Викри? Я друг Пауля. Я хочу пойти
к нему, только и всего. Вы проводите меня к нему?
Викри кивнул. Он снова попытался вырваться, и Симон ударил его.
- Стой! - сказал он и закричал замершим вокруг людям: - Что с вами?
Кто-то должен позаботиться о...
Рука Питера схватила его за ворот, прервав слова, а вместе с ними и
дыхание.
- Вставай! - рявкнул Питер. Он оттащил Симона от Викри и яростно
отшвырнул в сторону. - Ты так и не научился вовремя успокаиваться, да? Ты
из тех Кохранов, что принесли всей семье дурную славу. Здесь не место
валять дурака.
Симон выругался.
- Ты же сам велел мне не дать ему уйти.
- Но я не велел тебе его бить. - Питер обернулся. - Можете опустить
винтовку, Комин. Викри свободен делать все, что захочет. Я думаю, он
говорил правду: слишком поздно помогать ему. Нельзя убивать человека,
пытаясь спасти ему жизнь.
Комин улыбнулся и покачал головой. Винтовку он не опустил.
- Я не могу разобраться в вас, - сказал он Питеру. - Иногда мне
кажется, что вы порядочный человек, иногда те вы поворачиваетесь совсем
другой стороной. - Он слегка качнул вверх и вниз стволом винтовки,
напоминая о ней Питеру. - Мне нужно оружие.
- Должно быть, вы сошли с ума? Комин, вы не можете...
- Вы знаете меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я уйду,
оснащенный или нет. И я знаю вас достаточно хорошо, чтобы ожидать, что вы
дадите мне снаряжение.
Питер пожал плечами и повернулся к кораблю. Симон хотел последовать
за ним, но Комин сказал:
- Нет. Вы останетесь здесь, где я могу наблюдать за вами.
Он ждал. Викри поднялся на ноги. Что-то новое появилось теперь в его
облике. Он бью свободен и больше ничего не боялся. Тело его дрожало, но
это было нетерпение. Взгляд его был устремлен на горы, на тенистую рощу,
где звучали голоса. Глаза его мерцали, и Комин, увидев их, снова подумал,
почему они такие нечеловеческие, почему так отличаются от глаз людей.
Вернулся Питер, неся гибкий антирадиационный костюм, увенчанный
шлемом. У губ Питера залегла твердая складка, взгляд сердито ощупывал лица
людей вокруг.
- Один из них отсутствует, - сказал он. - Кто-то опередил вас, Комин.
- Положите его, - ответил Комин, - вот сюда. - Питер положил упаковку
на землю, отступил, и Комин подобрал ее. Симон по-прежнему хмурился. Он
ничего не говорил. Питер спросил:
- Кто-нибудь видел Билла Стенли?
Никто не ответил.
Питер заговорил горячо и сердито:
- Любители! Это относится и к вам, Комин. Вы всегда все портите,
крушите своими топорами. Ладно, теперь убирайтесь к дьяволу, и я надеюсь,
что вы оба провалитесь в трещину и сломаете себе шеи.
- Тогда не следуйте за мной слишком близко, - сказал Комин. - Идем,
Викри.
Викри внезапно заговорил вполне ясно. Он обращался к Питеру Кохрану,
и в нем было достоинство свободного человека, ученого. И было также что-то
еще, что заставило всех почувствовать себя маленькими и нечистыми но
сравнению с ним, необъяснимое раздражающее ощущение, исходящее от нагого
существа, природа которого пошла каким-то странным путем.
- Я знаю, что вы последуете за нами, - сказал он. - В роще есть свет,
и его будет достаточно на тропинках. Что случится с вами впоследствии,
отчасти зависит от вас. Я только призываю вас не совершить ошибки, которую
сделал Баллантайн - и не использовать винтовок против моего народа. Стрэнг
мертв, и его будут оплакивать короткое время. Но в них нет мстительности.
Они забили о мести так же, как и о многом другом, что знали когда-то. Не
причиняйте им вреда. Они не опасны.
Не взглянув больше ни на одного из них, Викри пошел по равнине. Комин
последовал за ним, и вскоре тень рощи окутала их. Викри прибавил шаг,
вдали зазвучали голоса, и Комин выкинул винтовку. Викри улыбнулся.
- Ты умнее Кохранов.
Комин проворчал:
- Бывают случаи, когда винтовки бесполезны. Я как раз чувствую, что
это один из них.
- Ты боишься?
- Да, - сказал Комин. - Не стоит говорить, как я напуган.
Они вошли в рощу и шли среди деревьев, огромных деревьев,
отбрасывавших густые тени. Путаница ветвей над головой напоминала Комину
какой-то сон, на ветвях висели странно вырезанные листья, медные,
золотистые, бледно-серебряные в лунном свете. Дерн странно пах, повсюду
извивались лианы с огромными темными цветами. Викри шел быстро и
беззвучно, скользил в полумраке смутным силуэтом, и все это походило на
погоню за призраком.
Комин спросил на ходу:
- Что у вас за народ? Вы сказали, что они раньше были людьми, как...
Он замолчал, но Викри улыбнулся и закончил за него:
- Как я. Да. Звезда Барнарда имеет восемь планет. Первоначально они
пришли с пятой, перебираясь поближе к солнцу по мере того, как оно
слабело. С течением веков они добрались до этой планеты и нашли
Трансуранидов. Больше они не будут путешествовать.
Вспомнив фигуры, бегущие через рощу, нагие и не имеющие даже языка,
кроме простых криков, Комин недоверчиво спросил:
- Вы имеете в виду этих? Вы хотите сказать, что у них были
космические корабли?
- О, да. Космические корабли и огромные города, войны, медицина и
политика, словом, цивилизация. За горами есть развалины городов, которые
они построили, когда прилетели на Барнард-2. Они еще прекрасны. Я видел
их. Их культура была приблизительно на том же уровне, что и наша. - Он
покачал головой. - Мне становится трудно думать о таких вещах. Разум так
легко приспосабливается к изменениям концепции ценностей. - Через секунду
он добавил: - Мне бы хотелось, чтобы ваш корабль не прилетал. Это
несчастье - снова пытаться стать Викри.
Комин заметил странную нотку в его голосе, но не заикнулся о ней.
Вместо этого он сказал, тяжело дыша:
- Вы никогда не устаете?
Викри сделал нетерпеливый жест, но замедлил шаг. Комин с
благодарностью тащился потихоньку, пока сердце не перестало бешено
колотиться в груди, а пот не так обильно тек по спине, на которую тяжело
давила упаковка с костюмом. Они приближались к ущелью, и голоса слышались
яснее, как голоса больших птиц. В них вроде бы не было угрозы, но что-то
делало их ужасными, возможно, именно это отсутствие угрозы.
- Как они лишились всего этого? - спросил Комин. - Космических
кораблей и городов... цивилизации.
- Я говорил вам. Они нашли Трансуранидов.
- Война? - спросил Комин.
Викри взглянул на него, как на ребенка, сказавшего глупость.
- Не война, нет. Всего лишь вопрос необходимости.
- Необходимости?
- Да. Все люди делают что-то из необходимости - ради еды, крова,
общей защиты. Цивилизация развивается, чтобы легче было снабжать их всем
необходимым. Но если это не становится необходимым, они развиваются помимо
цивилизации и могут отбросить ее.
- Вы хотите сказать, что все это больше не нужно вам, Викри? Из-за
жуткого трансуранового отравления?
- Это не отравление, это трансмутация, полное физиологическое
изменение, где обычный метаболизм прекращен и заменен энергией, постоянно
текущей через живые клетки от трансурановых элементов Этих клеток. Тело
получает новую самоподдерживающуюся жизнь. Оно больше не ведает голода и
страха. Тогда мозгу, живущему в нем, больше не нужны города, финансы и
сложные социальные системы, работа и зарплата, война и жадность - даже
сложный язык. Все эти напыщенные слова звучат здесь нелепо, не так ли?
В Комине возникла странная тошнота, его пробрала дрожь от
развернувшейся перед ним невообразимой жизни.
- Но радиоактивная материя убивает, - сказал он.
- Элементы, известные на Земле, - да. Они конечные продукты, угли,
еще горящие, с еще долгим путем до конечного свинца, но свою жизненную
энергию они уже потеряли. Нептуний и плутоний - созданные человеком и не
существующие в природе гибриды. Настоящие трансурановые элементы,
выходящие далеко за пределы нашей периодической системы, - это силы,
которые были в самом начале, семена жизни, ее источник. Может быть, все мы
- дети Трансуранидов и все наши жизненные силы исходят оттуда же.
- Не понимаю.
- Еще поймешь, - сказал Викри. - Ты уже можешь бежать? Нам осталось
еще много пройти. - Не успев договорить, он уже забыл про Комина и про то,
о чем говорил, стремясь к ущелью. Комин побежал.
И пока он бежал, в нем углублялось чувство крепнущей угрозы и страх.
- Но если Трансураниды изменили вас, то кто они? - закричал он.
Викри не ответил. Начался склон, и они побежали по узкой тропе между
деревьями, протоптанной множеством ног в течение бесчисленных лет, так что
она была гораздо ниже уровня дерна и твердая, как железо. По ней Викри
побежал быстрее, и Комин пыхтел за ним. Сквозь редеющий лес он видел
темное ущелье, над ним - клонящиеся к закату луны. Звенели голоса.
На тропе были другие люди.
Викри позвал их на мягкой радостной ноте. И они ответили - стройные
люди, люди с детскими глазами, которые недоуменно глядели на Комина, но
страха в них не было. Он пошел с ними к устью ущелья. Он держался поближе
к Викри, так как знал, что если отстанет от него, тот сбежит. Он не хотел
остаться один среди этих существ, похожих и непохожих на мужчин и женщин.
Последние деревья остались позади. Они прошли между каменными
столбами ворот, и перед ним открылось ущелье. Оно было полно голосов и
смутных движущихся силуэтов, и в глубине горело белое погребальное пламя,
как сверкающий под ослепительным солнцем снег. Викри остановился и что-то
невнятно произнес. Человеческая речь уже покидала его.
Комин надел тесный костюм и сунул голову в шлем. Он боялся.
В предохраняющем от излучения металлическом костюме с лицевой
пластиной из просвинцованного стекла, ограничивающей поле зрения он
почувствовал себя еще хуже. Пот пропитал одежду, консервированным воздухом
из баллона было трудно дышать. Он ковылял за Викри по тропе, ставшей на
скале широкой и гладкой. Вокруг него были тела, нагие тела. Многие из них
оказались женщинами с белыми бедрами и остроконечными грудями, но они не
возбуждали в нем страсти, а мужчины не заставляли его стыдиться. Казалось
естественным, что они идут раздетыми, как ветру естественно дуть.
Они торопились, лица их были веселыми. Звук голосов замирал по мере
того, как все меньше и меньше людей оставалось на открытой тропе. Дикие,
странные очертания скал тянулись по обеим сторонам, с вершинами,
купающимися в медном лунном свете. Но они были высоко над головой. Комин
шел в темноте, где не было ни лучика света, кроме огня, притягивающего и
зовущего. Нечто заразительное начало поступать к нему от Викри и
остальных, и он тоже ощутил нетерпение добраться до огня. Но с каждым
шагом к огню страх становился все больше.
Дно ущелья все круче уходило вниз, тропа шла по нему, и в скале
открылся огромный грот. Белый огонь шел оттуда, и Комин понял, что свет,
который он видел прежде, был лишь отсветом этого огня. Тропа расходилась
по обеим сторонам грота, и последние люди уходили по ним в обе стороны.
Комин остановился.
- Викри! - закричал он. - Викри!
Но Викри исчез. Комин ухватился за скалистую стену, вцепился в нее,
чтобы удержаться на месте. Он стоял на краю грота, на самом пороге, решая,
убежать или нет. И теперь он увидел, почему тропа расходилась.
Пол грота был широкой открытой расщелиной. Через нее лился вверх
белый свет, заря ослепительной, чуть рябящей чистоты. Края расщелины и
