здесь орудует.
- Врет! - прокричал я. - Я всего лишь хотел с ней переспать, а она
ломалась, как сдобный пряник.
- Куда ты собирался ее послать, по какому адресу? - спросил Мебель у
Циркуля.
- Да не знаю я ничего! - в запальчивости проорал я в ответ.
Доктор Мебель кивнул Миксеру. Тот поднялся, а за ним и Гвоздев.
- Оболгала она меня, эта шлюха, - не унимался я.
- Последний раз спрашиваю, - прорычал Мебель.
На сей раз я промолчал. Очевидно, Циркуль рассчитывал, что бить будут тоже
меня, однако его ожидало разочарование. Сделав молниеносное движение,
Миксер двинул его кулаком в живот, а когда он согнулся пополам, Гвоздев
подтащил его к письменному столу и несколько раз ударил головой о матовое
стекло, из-под которого проглядывал большой рекламный календарь фирмы
"Сеат". Калькулятор и подставка для карандашей, которые находились на
столе, тоже подпрыгнули несколько раз.
- Но я действительно ничего не знаю! - продолжал орать я, перекрывая вопли
самого Циркуля. - Это какая-то дьявольская, чудовищная провокация! У вас
нет доказательств!
После чего калькулятор и подставка для карандашей подпрыгнули еще трижды.
На стекле я заметил следы крови.
- Меня подставили, - запричитал я. - Прошу вас, прекратите. Мне нечего,
нечего вам сказать.
- Нет, я расскажу, - хрипло возразил Циркуль, но Миксер с Гвоздевым, не
понимавшие испанского, снова принялись колотить его лицом о стол.
Доктор Мебель жестом остановил их.
- Если хочешь сказать - говори, - любезно согласился он.
- Но сначала вы должны предоставить мне гарантии.
- Только без предварительных условий, - отрезал Мебель. - Посмотрим, что ты
нам сейчас запоешь. Ценные сведения при вынесении приговора будут учтены.
- Отпустите его, - сказал я Миксеру и Гвоздеву и подошел к столу. Весь
подбородок Циркуля был залит кровью. Она шла из носа и из разбитых губ.
- А что вы называете ценными сведениями? - прошамкал он, прижимая к губам
носовой платок.
- Гм... Допустим адрес, по которому мы смогли бы разыскать Лорда Махмудова.
- Но он мне неизвестен! Я вообще не знаю никого в лицо. Один из них -
Эскобар - связывался со мной по телефону, а деньги в конверте они бросали в
почтовый ящик.
- Так, - медленно и веско проговорил Мебель, и Циркуль взвизгнул от страха.
- А по какому адресу вы, собственно, посылали проституток? -
поинтересовался я.
- Но это единственное, на что я могу ответить, - в отчаянии проговорил
Циркуль. - Останусь после этого я в живых?
- Если скажете правду, - отозвался я.
- Заметьте, я этого не обещал! - прокричал доктор Мебель, побледнев. Его
лицо, обычно напоминавшее кусок деревяшки, сейчас больше походило на
мрамор. Очевидно, перед глазами Мебеля возникла картина ущерба, который
нанес ему Циркуль своими действиями.
- Не принимайте всерьез, - заверил я портье и кивнул в сторону боевиков. -
Это мои люди.
- Нет, пусть он тоже подтвердит...
- Если ты немедленно не откроешь свою пасть...
Мне-то было плевать на ущерб, который он нанес Мебелю. Совсем другое сейчас
волновало меня: судьба Симы Отс, моей Малышки.
- Хорошо, хорошо... Я должен был каждой подарить шапочку от солнца и купить
для нее... в туристическом бюро... на пляже...
Тут он схватился руками за грудь. Как в дешевом детективе. Потом повалился
на стол и захрипел.
- Ну ты, скотина!... - начал было доктор Мебель.
- Погодите. - Я попытался нащупать пульс. - У вас в гостинице есть врач?
- А как же, - проговорил доктор Мебель. - Даже два- терапевт и гинеколог.
- Позовите его немедленно сюда!
- Терапевта?
- Ну не гинеколога же!
К кабинету Мебеля примыкала небольшая ванная комната. Гвоздев принес оттуда
мокрое полотенце и смыл кровь с лица сползающего на пол портье. Потом вытер
стол.
Прибежал запыхавшийся врач со шприцем в руках, тоже пощупал пульс.
- Боюсь, что уже поздно, - проговорил он, но все же сделал укол.
Подождал несколько минут.
- Сердечный приступ, - добавил он. - Смерть наступила почти мгновенно.
- Вот гадина этот Циркуль! - выругался я, апеллируя к Аське. - Как теперь
прикажешь быть? Если опишу, как все происходило на самом деле, поднимут на
смех. Ведь это же опереточный трюк, кто в состоянии воспринимать подобное
всерьез? А если что-либо изменю, присочиню, то тем самым нарушу правило
всегда писать одну только правду.
- И какая низость, - подхватила Аська с издевкой. - Какое коварство!
Умереть в самый неподходящий момент.
- Между прочим, моя профессиональная репутация под угрозой!
- Бедняжка, - посочувствовала мне Аська, - другим бы твои заботы.
Появились Миксер с Гвоздевым.
- Вот, - проговорил Миксер, протягивая мне целлофановый кулек, до верху
набитый шапочками от солнца.
- Где вы их нашли?
- У него дома в тумбочке под телевизором.
Я повертел одну из шапочек в руках. Сделаны в Венесуэле. Очевидно, их
специально завезли сюда черт знает откуда, чтобы избежать случайных
совпадений. Козырек был красного цвета, сама шапочка - желтого, а спереди в
нее был встрочен синий сегмент - национальные цвета Венесуэлы.
- Хотя бы тут мне повезло, - с горечью отметил я. - Будь они изготовлены в
Свазиленде, я бы этого не перенес.
Аська взяла у меня из рук шапочку и напялила себе на голову.
- Как раз, - сказала она.
- Это намек? - уточнил я.
Она кивнула.
- Но он же не успел сказать, какую именно путевку покупал... - Я замер на
полуслове. - А впрочем... Утопающий хватается за соломинку.
Я отправился на городской пляж, на котором к счастью находилось всего лишь
одно туристическое бюро, и накупил путевок на все экскурсии и
увеселительные мероприятия, какие только устраивались в Лорет. Для Аськи, а
заодно для себя, Гвоздева и Миксера.
Придется господину Галагану раскошелиться.
" Наиболее отважный из тореро поиграл перед его носом мулетой, и Бык
Крайский, раздув ноздри, снова бросился в атаку..."
Г Л А В А 15
Неподалеку от городка Санта Сусанна находилось ранчо, куда приезжали
любители верховой ездой. Вокруг простирались поросшие лесом горы, и
тропинка, по которой проходил маршрут, то круто вздымалась вверх, то,
наоборот, шла под уклон. На ранчо мы прибыли автобусом, играя роль трех
обалдуев, к которым Аська не имеет никакого отношения. На Аське красовалась
шапочка цветов венесуэльского национального флага.
Когда нас высадили на дворе ранчо и начали разбивать на две группы (на
выбор предлагались лошади и ослы), у меня появилось легкое опасение, что
Аська может присоединиться к группе "ослы". Состояла она практически из
одних стариков и женщин с детьми, и, вздумай Аська примкнуть к ним, мы были
бы вынуждены последовать за ней. Представляю, как комично мы бы смотрелись
верхом на ослах: трое здоровенных обалдуев. Будь я один, я бы еще смог
сойти за импровизированного Санчо Панса. Но Миксер с Гвоздевым! На ослах!
Не родился еще тот осел, который смог бы потащить на своем горбу Миксера
или Гвоздева.
К счастью Аська, не задумываясь, направилась в сторону лошадей.
Я было вздохнул с облегчением, но тут появилась новая проблема: жеребец мне
попался самый что ни на есть зловредный. Когда я только взгромоздился на
него (между прочим, не без труда) и мы стояли во дворе, было еще терпимо,
но стоило тронуться в путь... Дело в том, что по пути следования то по
левую, то по правую сторону от нас частенько высилась отвесная стена, и он
все время норовил притереться к ней, превратив мою ногу в бифштекс с
кровью. Шел он какой-то странной иноходью - как если бы внутри легкового
автомобиля на ходу включили трамбовочную машину, - заставляя меня постоянно
опасаться за собственную жизнь. Я мог ему ответить только одним: изо всех
сил сжимал ногами его бока, и яростно тянул поводья в другую сторону всякий
раз, когда он намеревался почесаться мною о скалу. Я молил Б-га лишь о том,
чтобы этот урод не вздумал встать на дыбы. Тогда мне уж точно была бы
крышка.
Неподалеку Миксер элегантно гарцевал на сером жеребце в яблоках. Он сидел
на нем подбоченясь, гордо держа одну руку на поясе, а другой небрежно
управляя поводьями. Проблема была еще и в том, что мой урод не желал
двигаться медленно, а кляча, которая досталась Аське, ни в какую не
соглашалась скакать побыстрее. Так что я совершенно не имел возможности
держать ее в поле зрения. Пришлось попросить Миксера, чтобы они с Гвоздевым
держались в арьергарде.
Наконец, пытка закончилась. Наше возвращение казалось мне въездом
потрепанного в боях мушкетерского отряда на территорию постоялого двора.
Под навесом на длинных столах уже были расставлены напитки. Чуть поодаль
развели костер. Каждому выдали металлический штырь с нанизанной на него
большой сырой сосиской, и мы сами жарили их на углях.
А потом нам предложили попробовать свои силы в искусстве пить вино из
огромного чайника. Надо всеми по очереди заносили носик и наклоняли,
направляя струю в разинутый рот. А остальные принимались считать. Я
довольно быстро захлебнулся. Зато в соревновании победил Гвоздев.
Аськой так никто и не заинтересовался.
Вечером мы отправились в Gran Palace, который находился на окраине Лорет.
Ежевечерне здесь происходили представления варьете, но явились мы сюда не
потому, что являлись любителями этого жанра, - билеты на варьете тоже
продавались в турбюро.
Здание и, соответственно, зал были внушительных размеров. На каждом из
столиков, амфитеатром опоясывавших сцену, горела настольная лампочка. Сцена
была прямоугольная, с блестящим розовым покрытием, внешне напоминавшим
порфир, далеко выступающая в зал. В стоимость билета входили напитки.
Аська расположилась в левом крыле зала, мы - в правом. Шапочка на Аське
была кокетливо сдвинута набок и неожиданно хорошо смотрелась в ансамбле с
черными шортами и черной же кружевной блузкой. Людей было не очень много, и
ее столик был нам хорошо виден. На протяжении вечера к ней постоянно
клеились какие-то мужики, так что мы все время были начеку, но условного
знака - переодевание серебряного браслета с одной руки на другую - она так
и не подала.
А еще мы катались на маленьких странных открытых машинках по пересеченной
лесистой местности, ходили в поход, гоняли по морю на водных мотоциклах
фирмы "Ямаха", плавали на пароходе и на катере со стеклянным дном, ездили
на экскурсию в Барселону...
На пятый день наших курортных мытарств большой, открытый всем ветрам катер,
повез нас и еще добрую сотню молодых ребят с различных уголков земли на так
называемую бич-парти. Поездка началась с того, что Миксер утопил
"парабеллум". Какая-то сумасшедшая девчонка прыгнула ему на спину, когда
он, стоя у борта, в задумчивости глядел на волны. "Парабеллум" вывалился
из-за пояса шорт и плюхнулся в воду. Миксер посмотрел на девчонку. Та была
хороша собой, на голову ниже Миксера, а ноги почти такие же длинные, как у
него.
- Жаль зажигалку, - миролюбиво проговорил Миксер, посмотрел на меня и
развел руками.
Я поспешил перевести его слова на английский, поскольку несколько человек
уже с интересом пялились в нашу сторону. От себя я добавил, что зажигалка
была в точности как настоящий "парабеллум" и поэтому ее действительно жаль.
На протяжении всего пути укрепленный на мачте рупор изрыгал оглушительный
рэп - чаще всего "Ю лайк ту муви-муви", - и я неприятно ощущал себя здесь
лишним. Миксер и Гвоздев - еще куда ни шло, ведь они были на несколько лет
моложе меня, не говоря уж об Аське, но сам я казался себе глубоким
стариком.
Когда мы наконец прибыли на пляж, приютившийся у подножия скал, положение
не улучшилось, поскольку молодежь принялась активно кататься на серфинге,
на огромной надувной сигаре под названием "банан" - все они кричали
"банана", - на водных лыжах, участвовать в различных массовых развлечениях
типа игры в "бутылочку", - и все под аккомпанемент того же оглушающего
рэпа. Затем они бросились к строению, напоминающему хижину без стен, у
которого выдавали бесплатные котлеты с хлебом и напитки. Последнее
мероприятие было единственным, в котором я принял непосредственное участие.
Помимо этого я купался, загорал и исподволь наблюдал за Аськой. Браслет ее
по-прежнему оставался на правой руке.
