его затуманилось, ибо некая новая мысль не давала ему покоя.
-- Ты уничтожил Великое Кольцо и отныне на тебе почиет
благодарность всей Нижесредней Земли, -- промолвил Гельфанд,
поощрительно похлопав Фрито по бумажнику, -- в награду за твой
героизм я обещаю исполнить любое твое желание. Правда, всего
одно. Спрашивай чего хочешь.
Фрито привстал на цыпочки и что-то прошептал доброму
старому Магу на ухо.
-- Вниз по улице и налево, -- кивнув, сказал Гельфанд, --
мимо не пройдешь.
Вот так и было уничтожено Великое Кольцо, и мощь Сыроеда
сокрушена навсегда. Вскоре Артопед Артбалетский и Йорака
вступили в законный брак, и старый Маг предсказал, что в
недалеком будущем восьмеро чад в моноклях и шлемах уже начнут
крушить дворцовую мебель. Обрадованный пророчеством Король
произвел Гельфанда в Маги Без Портфеля и отправил его управлять
вновь отвоеванными землями Фордора, назначив ему богатое
содержание -- пожизненное, при условии что он носа больше не
сунет в Роздор. Гному Гимлеру Артопед пожаловал право
беспошлинного вывоза металлолома, в который превратилась
военная техника Сыроеда; Ловеласу -- право переименовать Курин
Мозгул в Кольцеград и концессию на продажу сувениров у Бездны
Порока; а четверку хобботов наградил Королевским Рукопожатием и
четырьмя билетами до Шныра на борту Гуано. Что же до Сыроеда,
то о нем практически ничего не было слышно, хотя Артопед и
обещал ему полную амнистию и руководящий пост в оборонных
лабораториях Роздора. Мало что было слышно и о булдоге с
Шоболой -- впрочем, местные сплетники уверяли, будто не минет и
пары столетий, как дело у них дойдет до свадебных колоколов.
X. ДАЛЬШЕ БУДЕТ ТОЛЬКО ХУЖЕ
Прошло совсем немного времени после свадьбы Артопеда, а
Фрито, так и не снявший продранного эльфийского плаща, уже
устало тащился по знакомой скотопрогонной дороге, приближаясь к
Засучкам. Долетел он быстро и без приключений, если не считать
нескольких падений в воздушные ямы и столкновений со стадами
перелетных фламинго.
В Хобботауне грязь развезло -- по колено. Груды отбросов,
на которые никто не предъявлял каких-либо прав, усеивали
раскисшие улицы, но чумазые хобботятки все равно ухитрялись
доползать до древесных стволов, чтобы налепить на них жвачку.
Мусор, оставшийся после праздника Килько, так никто и не
потрудился убрать. Фрито почувствовал даже странное
удовольствие от того, что столь мало перемен случилось здесь за
время его отсутствия.
-- Уезжал куда? -- каркнул знакомый голос.
-- Да, -- ответил Фрито, плюнув Губе-не-Дуре в рожу, ибо
таково было традиционное хобботочье приветствие. -- Вот,
возвращаюсь домой с Великой Войны. Я там уничтожил Кольцо
Всевластья и победил Сыроеда, злого правителя далекого Фордора.
-- Ври больше, -- ощерился Губа-не-Дура, старательно
отыскивая что-то в ноздре. -- Интересно, где это ты такой
рванью разжился?
Фрито добрел до своей норы и кое-как пробился к двери
через завалы старых газет и молочных бутылок. Оказавшись
внутри, он заглянул в холодильник, ничего в нем не обнаружил и
вернулся к себе в логово, чтобы разжечь огонь. Затем он швырнул
в угол эльфийский плащ и со счастливым вздохом упал в мягкое
кресло. Он многое повидал и теперь возвратился домой.
Именно в эту минуту кто-то легонько стукнул в дверь.
-- А чтоб вас, -- пробормотал Фрито, вырванный из мира
приятных грез. -- Кто там?
Ответом послужил новый стук, более настойчивый.
-- Ладно, ладно, иду, -- Фрито подошел к двери и открыл
ее.
У крыльца стояла златая ладья, порождение холодных
туманов, сотворенных сотней огнетушителей, а в ладье, наигрывая
на лирах, сидели друг на друге двадцать три нимфы в ажурных
штанах. Помимо них здесь же толпилась дюжина поддатых
ирландских гномов в матросках и бахромчатых тореадорских
брючках. А прямо перед Фрито возвышался двенадцатифутовый
выходец с того света, затянутый в красный сатин, обутый в
украшенные самоцветами ботфорты и восседающий на разжиревшем
голубоватой масти единороге. Вокруг потустороннего существа
порхали крылатые лягушки, карманного размера Валькирии и
летучие кадуцеи. Рослая фигура протянула Фрито шестипалую лапу
с блестящим идентификационным браслетом, по поверхности коего
так и кишели таинственные предзнаменования.
-- Насколько я понимаю, -- торжественно произнес
незнакомец, -- это вы тут подвиги совершаете?
Фрито ахнул дверью перед носом озадаченного привидения,
закрыл ее на засов, потом еще на щеколду, запер, а ключ для
верности проглотил. Покончив с этим, он отправился прямиком к
уютному очагу и плюхнулся в кресло. Он сидел у огня и думал о
грядущих годах упоительной скуки. Скраблом, что ли, заняться?
