психотерапии, хорошим правилом. Парадигма эта заключается в том, что вы
должны поддержать, "восстановить" клиента в прежнем состоянии, когда он
приходит к вам, несчастный и душевно искалеченный, - только часть общей
картины. Меня гораздо больше интересует построение моделей, основанных на
представлениях о творческих способностях.
Мы только начинаем использовать возможности человека в области обычной
медицины. Издавна врачи использовали модель, основанную исключительно на
принципе восстановления прежнего состояния. Только одно достижение медицины
_н_а_ _с_а_м_о_м_ _д_е_л_е_ поразительно - изобретение вакцинации. Тот факт,
что человеку можно привить вакцину против полиомиелита, и это предохранит
его от заболевания, потрясает воображение. Это лучшее из всего, что сделала
медицина - и не основано на принципе восстановления утраченных способностей.
Используя свои творческие способности, вы видоизменяете вещи таким
образом, что они становятся лучше, чем были прежде. Вы используете
естественные возможности системы для того, чтобы сделать ее _е_щ_е_
_б_о_л_е_е_ эффективной. Я думаю, что это всеобъемлющий принцип. Что бы я ни
делал, и над чем бы я ни работал, я хочу сделать это не просто успешно -
лучше, чем это необходимо.
Мой личный критерий успешного выполнения работы состоит в том, чтобы
люди становились счастливее. Такова моя этика. Вы можете делать людей
несчастными, если угодно. Но что бы вы ни делали, вы должны заранее выбрать
цель - определенные окончательные состояния. Если вы юрист, вашей целью не
будет сделать человека счастливым, ваша задача - убеждение: вы должны будете
убедить людей в тех или иных вещах. Если же вы клиницист, то, надеюсь,
выберете в качестве окончательных состояний счастье и умение.
Многие психотерапевты выбирают в качестве окончательного состояния
_п_о_н_и_м_а_н_и_е_. Они успешно осуществляют принцип, гласящий, что людям
необходимо понимание, их пациенты узнают, в чем они ошибаются, что в них
неправильно. Эти психотерапевты заканчивают работу с пациентом, когда он
приходит к такому пониманию, несмотря на то, что он по-прежнему не способен
справиться с жизненными трудностями, не может стать счастливым. Другие
психотерапевты направляли ко мне таких клиентов, которые, придя на прием,
садились и начинали пространно и подробно объяснять мне, в чем состоят их
проблемы, почему они возникли и как воздействуют на их жизнь. Я говорил им:
"Все это действительно очень интересно, - но чего вы хотите, что вам нужно?"
Они отвечали: "Я хочу измениться, справиться с проблемами". Тогда я
спрашивал: "Зачем же вы все это мне рассказываете?" Они отвечали: "Как,
разве вам не нужно знать эти вещи?" Я отвечал: "Нет, я не должен об этом
знать". Это их буквально ошеломляло - ведь они потратили пять лет и
заплатили 50000 долларов за то, что их фрустрировали, привели в состояние
подавленности!
Мужья и жены часто делают друг друга несчастными, когда стремятся к
окончательному состоянию типа "я всегда прав". В конце концов оба супруга
чувствуют свою правоту, но в результате становятся несчастными.
Мы хотим научить вас построению обучения с помощью гипноза. Используя
технику внушения, вы сможете получить любой желательный для вас результат.
Если вы хотите научиться делать людей несчастными, то сможете превращать их
в больных, страдающих истерическим параличом или фобией. Но лично мне такая
деятельность не кажется возвышенной и благородной. Однако если это как раз
то, к чему вы стремитесь, если такова ваша этика, у вас будет возможность
добиться своей цели.
Итак, я задал вам вопрос: "Какие переживания вы постарались бы вызвать у
вашего клиента, чтобы он мог построить на их основе желаемое обобщение?" Это
уже практический вопрос.
Мужчина: Если уже имеющиеся у клиента обобщения построены на неприятных
переживаниях, можно привести ему примеры переживаний противоположного рода.
Правильно, это подействует. Я считаю, что обучение может происходить
разными способами. Один из лучших способов обучить сознание чему-либо -
привести примеры, опровергающие представления клиента. В нашей книге
"Волшебное Я" содержится прекрасный пример такого образа действий. В одной
из наших групп была женщина, которая не могла никому отказать, сказать
"нет". Она легла на пол и стала кричать, жалуясь на свою беспомощность и на
то, что люди не замечают ее, проходят мимо. Я спросил ее: "Что вы имеете в
виду, когда говорите, что люди проходят мимо вас?" - и пошел через комнату
по направлению к ней, делая вид, что собираюсь наступить на нее. С тех пор,
по крайней мере, пока она находилась в группе, она остерегалась вести себя
подобным образом.
Она рассказала мне, что живет с двумя другими женщинами, которые
заставляют ее все делать, подгоняют и понужают ее. Я спросил: "Почему же вам
до сих пор не пришло в голову просто повернуться и сказать: "Я этого не
сделаю"?"
Сказав это, я вызвал одну из сильнейших несловесных реакций из всех,
которые я когда-либо видел. Она побледнела еще сильнее и сказала: "Я не могу
так сказать". Я спросил: "Что именно вы не можете сказать?" Она ответила: "Я
не могу сказать им "нет"". Тогда я спросил: "Что ж такого случится, если вы
не вымоете посуду или не сделаете чего-нибудь еще?" Она ответила: "О, это
просто невозможно".
Она закончила тем, что рассказала нам одну из тех историй, которые чаще
всего приходится выслушивать психотерапевтам. Она научилась не говорить
"нет", когда была еще маленькой девочкой. Однажды, когда она собиралась идти
в магазин со своей матерью, ее отец сказал: "Почему ты не останешься дома,
со мной?" Она ответила: "Нет. Я пойду с мамой". Она ушла с мамой, а когда
они верулись в квартиру, ее отец лежал на полу в луже крови. Его рука была
вытянута так, как будто он на два дюйма не дотянулся до телефона. Отец ее
был алкоголиком и умер незадолго перед тем, как они пришли.
После этого она уже никогда не говорила "нет". Поэтому она, скорее
всего, недолго сохраняла девственность. Она стала гомосексуалисткой, и это
показалось мне весьма любопытным. Так одного переживания, связанного с ее
отцом, оказалось для нее достаточно, чтобы построить такое обобщение: "Если
я скажу кому-нибудь "нет", этот человек умрет".
Я поставил ее в "двусмысленное положение", попросив ее попробовать
сказать "нет" кому-нибудь из присутствующих. Она сказала: "Нет, я этого не
сделаю". Тогда я спросил: "Я умер?" Она переспросила: "Что вы сказали?" И я
ответил ей: "Вы только что сказали мне "нет". Я умер от этого?" С ней
произошел целый ряд заметных наружных изменений, после чего она ответила:
"Ну, вы даете, доктор!"
Я заставил ее испытать переживание, опровергающее ее обобщение: "Если я
скажу "нет", человек умрет". Теперь она уже могла сказать "нет" мне, потому
что знала, что я от этого не умру - но все еще не могла сказать "нет"
кому-нибудь другому. Тогда я попросил присутствующих подходить к ней и
просить сказать им "нет". Таким образом я построил более широкую базу
переживаний, дающую ей больший выбор действий.
Работа с ней заняла очень много времени. Видите ли, когда вы знаете, что
ошиблись, но не знаете, что предпринять дальше, в этом есть что-то ужасное.
Я не знал тогда, как в этом случае применить гипноз. Если бы я знал, как
применить гипноз, мне удалось бы изменить ее обобщение гораздо более легким,
изящным способом, не причиняя боли, без борьбы.
Позвольте мне предложить еще один способ построения обобщений. Каждый
раз, когда вы воспринимаете что-либо как _н_о_в_о_е_, вы уже знаете, как
построить новое обобщение, связанное с этим новым фактом. Определив что-либо
как "новое", вы можете построить обобщение, не требующее разрушения или
изменения уже существующих обобщений. Приведите пример ситуации, в которой
можно применить этот способ.
Мужчина: Наверное, вы так работаете с детьми?
Может быть. Но я хочу, чтобы вы привели мне совершенно определенный
пример.
Мужчина: Когда вы учите кого-либо умножению, и ваш ученик еще ничего об
этом не знает, вы тем самым даете ему обобщенное представление о процессе
умножения, которое не требует разрушения какого-либо из уже имеющихся у него
обобщений.
Правильно.
Джуди: Я не согласна с этим. Я думаю, что вы не разрушаете никаких
обобщений, когда обучаете сложению. Но когда я обучаю моих детей умножению,
я вывожу принцип умножения из принципа сложения. Я говорю им, что умножение
- это что-то вроде сложения, только делается немножко не так. Так что я
думаю, в этом случае имеющиеся обобщения изменяются.
Иногда случается, что гипнотические коммуникации возникают и в ходе
нашей беседы, не правда ли? Джуди, по сути дела, сказала сейчас: "Обучая
своих детей умножению, я действительно разрушаю существующие обобщения,
_п_о_т_о_м_у_ _ч_т_о_ _г_о_в_о_р_ю_ _и_м_, _ч_т_о_ _у_м_н_о_ж_е_н_и_е_ _-_
_п_р_о_ц_е_с_с_, _п_о_д_о_б_н_ы_й_ _с_л_о_ж_е_н_и_ю_". Разумеется, я
согласен с ее объяснением. Причина здесь кроется в том, что Джуди
представляет себе умножение и сложение как взаимосвязанные процессы, говорит
своим детям о том, что они связаны между собой, и тем самым разрушает уже
имеющиеся обобщения. Конечно, эти процессы _с_в_я_з_а_н_ы_ между собой, но
не больше и не меньше, чем сложение связано с вычитанием, делением,
возведением в степень или чем-нибудь еще. Если бы она учила умножению как
совершенно новой вещи, ей не пришлось бы разрушать никаких обобщений.
Мужчина: Примером может быть и то, что мы делаем здесь. Когда я пришел
сюда, оказалось, что до сих пор я ничего не знал о трансе. Для меня такое
обучение совершенно ново, но мне не пришлось разрушать собственные
обобщения, касающиеся жизни, действий, развития. Как только я усвоил, что в
данной ситуации невозможно отправляться от уже существующих обобщений, я
начал создавать новые.
Я предположил, что существуют по крайней мере два способа построения
новых обобщений. В одном случае следует разрушить уже существующее
обобщение, в другом - просто построить новое. Видите ли, замечательный факт
состоит в том, что один и тот же человек может пользоваться обобщениями,
несовместимыми лруг с другом, противоречащими друг другу. Ничто не
предохраняет его от такого образа действий. Целое направление в психотерапии
основывается на том, чтобы помочь человеку избавиться от несовместимых
обобщений и тем самым выработать непротиворечивое, цельное поведение.
Согласно с этим принципом, достоверное, соответствующее действительности
поведение есть поведение полностью последовательное, логичное.
При этом не возникает необходимости разрушать имеющиеся обобщения или
заставлять человека быть полностью последовательным в своих поступках.
Гораздо проще определить что-либо как "новое", такое, относительно чего у
пациента нет никаких обобщений и, следовательно, никаких ограничений. Это не
означает, что пациент узнает, как ему действовать в дальнейшем - нет, это
означает, что новый для него факт не вызовет в нем никаких противоречий.
Еще один замечательный факт состоит в том, что вы можете определить для
себя как "новое" все, что содержит в себе хоть что-нибудь новое. Например,
если ваше обобщение заключается в том, что вы "не можете ужиться с вашей
женой (или с мужем)", вы можете подразумевать под словом "ужиться" и нечто
другое. Вы можете построить взаимосвязь совершенно нового типа, отличающуюся
от всего, что вы знали раньше, потому что вы уже начали понимать в этом
нечто, о чем не подозревали прежде. Прежде вы пытались преодолеть
обстоятельства. Вы пытались отстоять свою точку зрения, остаться правым. Вы
никогда не останавливались и не задумывались о том, как следовало бы
поступать вам и вашей жене (или мужу) для того, чтобы действия каждого из
вас не противоречили желаниям другого.
Если я извлеку из вашей ситуации новый для вас вывод и обучу вас - и на
сознательном, и на подсознательном уровне - тому, как именно следует себя
вести в этой ситуации, уже имеющиеся ограничения будут только способствовать
