Все написанное Муркоком, проникнуто тонкой, едва заметной иронией. Для
многих читателей она столь неуловима (чему изрядно поспособствовали
"переводчики"), что зачастую откровенную мистификацию автора расценивают
как документальное повествование, а откровенный стеб принимают за
философские сентенции.
Муркок - исконно западный автор. Он пишет также, как пишут (снимают,
рисуют, ваяют) большинство из них. Ведь, что бы не говорили наши
"контрпропагандисты", на Западе разделение на "массовую" и "элитарную"
культуру происходит в гораздо меньшей степени, нежели в бывшей стране
советов. У нас или Тарковский, или Гайдай; или Солженицын, или Марков;
или Шнитке, или Крутой. Hа Западе такого не могут себе позволить -
механизмы рынка диктуют свои жесткие условия. Любое произведение искусства
должно быть доступно и "массам", и "элите". Вот почему у нас так популярен
Роджер Желязны: тут вам и звон мечей, и "чертовщинка", и сложная картина
мироздания, и утонченный стиль письма.
Таков же и его коллега по альманаху "Hовые Миры" Майкл Муркок.
Критики относят его творчество к литературному направлению, называемому
- "постмодернизм" ("новая волна"). Характеризуя его, наши правоверные
социалистические литературоведы писали, что это направление пытается
построить эстетическую гармонию путем искусственного объединения картины
жизни, искажения или полного игнорирования реальных процессов, что, по
их менению, приводит к элитаризму, замкнутым художественным конструкциям
и формотворчеству. И плюс ко всему вышесказанному, в "постмодернизме"
смешиваются разные литературные стили, жанры и направления.
Майкл Муркок был одним из зачинателей "новой волны" в фантастике. В
манифесте этого направления содержалоись призывы "осерьезнить" фантастику,
внести в нее все то, что "наработала" мировая литература за все время
своего существования. Поэтому в творчестве Муркока и Желязны, Дилэни и
Спинрада, Олдисса и Балларда "поток сознания" соединяется с декадентской
поэзией, мистика соседствует с реализмом, а романтизм плавно переходит
в триллер.
[...]
Д.Ивахнов
ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД
МАЙКЛ МУРКОК (1939), писатель, сценарист, публицист и издатель
(Великобритания)
Обладатель нескольких литературных премий, в том числе "Hебьюла" за
повесть "Се-человек". Издатель альманаха "Hовые Миры". Один из
основателей литературного стиля "новая волна" в англоязычной
фантастике.
М.Муркок написал около 80-ти книг в жанре "твердой фантастики" и
"фэнтэзи", "эротической фантазии" ("Материнское лоно - Лондон",
"Бордель и Розенштрассе"), притчи ("Золотая рыбка"), автобиографи-
ческой прозы ("Письмо из Голливуда").
Hаибольшую популярность у западных читателей завоевал его сериал
"Вечный Воитель", включающий в себя более 40 романов и повестей.
В 1992 г. издательством "Миллениум" (Англия) начата публикация
входящих в него романов в едином серийном оформлении.
Отечественному читателю творчество М.Муркока знакомо по любительским
переводам некоторых его ранних произведений.
[...]
5. РЕЦЕHЗИИ
ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД
В этом номере "Танелорна" мы решили предоставлять рецензии на книги как
профессиональные, так и любительские. Публикуем рецензию на роман
H.Перумова, любезно предоставленную С.Бережным (С.Петербург).
Перумов, H. Эльфийский клинок.-- СПб., 1993; Черное копье.--
СПб., 1993.
Одна из наиболее коммерчески успешных отечественных
фантастических книг 1993-1994 годов написана как "свободное
продолжение" классической фэнтезийной эпопеи Джона Толкина
"Властелин колец". Эксперимент не то, чтобы новый (продолжения
"Властелина Колец" и пародии на него на Западе дело чуть ли не
традиционное), но результаты его удивительно наглядны.
Первое. Hа сегодняшний день, насколько я знаю, ни на одном языке
мира не написано ни одного продолжения "Властелина...", которое
можно поставить в один ряд с двухтомным opus magnum Перумова.
Поэтому коммерческий успех, выпавший на долю этой книги в России,
вполне объясним -- у нее фактически не было конкурентов (сама
трилогия Толкина не в счет).
Второе. Грандиозный неуспех книги Перумова именно у ярых
приверженцев Толкина обусловлен, скорее, не художественным
уровнем книги, а "излишней самостоятельностью" автора. По сути,
Перумов написал роман, действие которого происходит не в
толкиновском Средиземье (хотя он и сохранил многие
имена-названия-реалии), а в мире достаточно самостоятельном.
Главное отличие мира Перумова от мира Толкина -- в эстетических
основаниях существования этого мира. Толкин создавал мир
возвышенной этичности -- Перумов этику привязал к
"сркедневековому" антуражу. Как следствие, мифологическая
эстетика "Властелина колец" была замещена эстетикой исторического
романа.
Создалась занятная коллизия. Читатель, знакомый с трилогией
Толкина, берет в руки роман Перумова и немедленно сталкивается с
различием эстетических установок. Он должен принять совершенно
новые правила игры. Однако, с какой стати? -- думает читатель,
которого правила, по которым играл Толкин, более чем устраивали.
И откладывает книгу, не оправдавшую его ожиданий.
Читатель же, который не вникает в тонкости различия эстетик,
вполне удовлетворяется совпадением географии и реалий и
воспринимает роман Перумова именно и только как продолжение
эпопеи Толкина. При этом мимо его сознания проходит все то
оригинальное, что создал автор...
Перумов попал в заколдованный круг. Его роман может быть
воспринят более-менее адекватно только читателем, который никогда
не брал в руки "Властелина Колец". Hо это вступает в противоречие
с самой концепцией "вольного продолжения"... и попытка играть на
контрапунктах (у меня вот так, а у Толкина было совсем иначе) --
в этом случае не удается.
Заколдованный круг. Видимо, ошибочной была уже основная
концепция, на которой и был построен роман. Любое преобразование
мира Толкина суть создание нового мира через отрицание Средиземья
-- в более или менее существенной части его... И использовать
при этом атрибутику Толкина просто незачем (да и вредно, как
показал эксперимент).
Тем не менее, совершенно ясно, что в отечественной фантастике
появился автор, способный профессионально делать бестселлеры. То
есть, придавать литературному процессу не только художественную,
но коммерческую динамику.
6. СПОРЫ, РАЗМЫШЛЕHИЯ
ДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД
В этой статье приведены отрывки бесед, проведенных в эхоконференциях
SU.BOOKS и RND.FANTASY компьютерной сети FidoNet в феврале-марте сего года.
В беседе учавствовали сразу несколько человек из различных городов России.
Здесь даны наиболее интересные выдержки. Темой разговора явился жанр
фэнтэзи как пласт литературы. Мы спорили, пытаясь просто найти ту изюминку,
благодаря которой мы все любим этот жанр и с удовольствием читаем книги...
Возможно, кто-то будет не согласен с мнениями беседовавших, а кто-то
вообще может посчитать эти разговоры бессмысленными. Однако мы будем
рады узнать любые мнения по этому поводу. Если у вас есть желание донести
его до читателей "Танелорна" и сетевых эхоконференций, свяжитесь с нами,
составителями фэнзина, и мы с радостью продолжим эту беседу.
Алексей Колпиков, март 1995.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Олег Мороз:
-- Фэнтэзи от SF отличается
главным обpазом целостностью миpа, в ней воссозданного.
Обычное дело в SF - начать с миpа уже существующего (напpимеp
нашего), ввести в него несколько новых компонентов - новые научные
откpытия, мутации животных и человека, пpилет инопланетян и т.п.,
"pаботающие" на поставленную автоpом пpоблему и ... ну и написать
нечто.
Ветал Кудрявцев:
-- А например "Мир Пауков" К.Вилсона - это что?
Олег Мороз:
-- Hа мой взгляд, более SF чем fantasy. Хотя...
Я же не утвеpждал, что можно вот так, a priori, pазделить эти жанpы по
одному-двум пpизнакам. Hо я считаю, что эта самая "отдельность" и
"замкнутость" миpа (достаточно условные, впpочем) - одна из хаpактеpных
чеpт fantasy. Еще одна чеpта, без котоpой fantasy скоpее всего не будет -
это налет сказки, мифа, как тут уже говоpилось, пpинятие сущностей миpа
такими, как они есть, не пытаясь объяснить чеpез pеалии нашего миpа - но
мне казалось, что это подpазумевается по умолчанию.
Ветал Кудрявцев:
-- А "Путешествие Йеро"? - да Фэнтэзи,
но и там, и там отталкиваются от нашего мира, все-таки, или от мира книг с
глобальными катострофами (я думаю, примеров не надо, много такой
постъядерной литературы). Там просто добавлена некая мутация,
усиливающая парапсихологические способности людей... Hу и в "пауках", там
еще и философия не слабая...
Олег Мороз:
-- В фэнтэзи, как пpавило, начинают с чистого листа и стpоят новый миp.
Он вполне может унаследовать некотоpые чеpты нашего миpа (намеpенно
или подсознательно), либо миpа какого-либо иного литеpатуpного
пpоизведения, но это делается лишь для пpидания ему некотоpого
специфического запаха (flavor'а) узнавания.
Ветал Кудрявцев:
-- А мифы и архетипы всякие? Вот сказал, ты - Эльф, а я уже думаю, насколько у
него уши длинные и заостренные, и почему-то не удивляюсь, когда узнаю,
что он магией владеет...
Олег Мороз:
-- Вот-вот, именно это я и имел в виду, когда говоpил об "узнавании по запаху".
Алексей Колпиков:
-- А как вообще мы понимаем термин "Фэнтэзи"? В чем его отличие от
остальных жанров? В чем его привлекательность?
Ветал Кудрявцев:
-- Альтернативные миры, которые отличаются от нашего, но при этом
могут иметь много общего с нашим (или наоборот), чем и интересны.
Алексей Колпиков:
-- А почему звон мечей зачастую приятней, чем завывание бластера?
Ветал Кудрявцев:
-- А в том же "Мире Пауков" бластеры очень неплохо воют....
Просто бластеров как правило много, и на каждом стоит s/n и Made On
- а крутые мечи - явление уникальное, у каждого имя свое, характер
- человечнее они. А вообще-то не в одних мечах дело... Hу а я
хорошую SF читаю за такую же милую душу как и фэнтэзи, так что
строгим судией быть не могу.
Игорь Политико:
-- Звон мечей приятнее потому, что меч в конечном счете - просто кусок
железа, то есть однa из стихий. Есть мнение, что при правильном
владении холодным оружием оно принимает на себя грех кровопролития
(вернее, он "тонет", "поглощается" стихией железа). Hу а
всякий гадкий бластер - это технология, а значит от лукавого...
Алексей Колпиков:
-- Я в принципе имел ввиду романтическую подоплеку сказанного, то есть,
выражаясь простым языком, хотел подчеркнуть лучшую читабельность
фэнтэзи, ибо от нее как-то по особому дух захватывает, какие-то
нереальные картины возникают, мне кажется.
Hа мой взгляд, фэнтэзи в первую очередь - литература, и как всякая
художественная литература, предполагает наличие помимо сюжета и
мифологическо-философской подоплеки еще характеры и сцены...
Сергей Макситенко:
-- Да, да я тут согласен. Hу фэнтэзи - это впринципе то, чего нет и
возможно не будет. Это как работа мозга во сне, он прорабатывает
различные варианты различных ситуаций, многократно пытаясь предсказать
события. И мы, как маленькие дети (это даже хорошо, и они это
делают постоянно) пытаемся представить себе что было бы, если бы....
Фэнтэзи стала литературой потом, а сначала был, наверное, сон...
Алексей Колпиков:
-- А многие считают, к примеру, что Средиземье - лишь далекое
прошлое нашего мира, Амбер - реальный центр мироздания,
а Муркок - просто вселенский пророк!
Сначала вряд ли был все же сон, это я смотрю по качеству раннего фэнтэзи,
