к дверям, но мадрант успел схватить ее левой рукой и снова бросил на
ложе... Мадрант любит Олвис, но она не сделает этого... Не сможет... Не
успеет...
Я же люблю тебя, глупый... Ферруго!..
Он сжимал ее горло до тех пор, пока она не затихла, а потом упал,
закрыв ее своим телом...
Только раба уже нет - он _в_ч_е_р_а_
перебрался в могилу,
Детям своим завещая надежду
на новое завтра...
...сидя на полу своей хижины, Герринда смотрела куда-то через стену
вдаль, пустыми глазницами слышала нарастающий вой подземного огня и грохот
несущейся ему навстречу исполинской волны. И когда почувствовала, как
между лопаток прошел в нее обжигающий меч и, несколько раз повернувшись в
груди, разорвал на части сердце, она поняла, что сын ее в эту минуту стал
мертвым и что не родится он когда-нибудь крысой, как и не был ею тысячи
лет назад...
Что же рабу в его жизни проклятой тогда
остается,
Они не знали, что Олвис мертва, и пронзили их обоих одним мечом,
повернув его еще несколько раз для верности, но потом сокрушались, что
сразу прикончили и суку, не отведав мадрантова лакомства. А потом их обоих
привязали друг к другу, предварительно придав телам развратную любовную
позу, и вывесили за окно покоев, чтобы все могли убедиться, что нет больше
мадранта и его суки... Да здравствует Ферруго! Мы возвратили себе "гордое
имя - Собака!"
Если _в_ч_е_р_а_ш_н_е_е_ он никогда
возвратить не сумеет,
...этой ночью должна была появиться Новая луна, но небо закрылось
сплошным мрачно-черным покрывалом. Они бродили по городским улицам,
опьяненные победой, вином и свободой... "И утолить свою жажду хозяйскою
кровью, и отшвырнуть эту падаль поганым шакалам..." И они не знали, что же
теперь делать дальше... Да здравствует Ферруго!.. Но по-прежнему никто не
видел Ферруго. Один из них захватил черный зал мадранта и, окружив себя
вооруженными дружками, заявил, что он, лично убивший мадранта, будет
теперь править городом и страной. Но его вместе с дружками мгновенно
растерзали остальные, так как право на черный зал имел только один
Ферруго, а его все не было и не было... Да здравствует Ферруго!..
В женариуме между ними возникла страшная резня из-за сладкой добычи.
Женщин мадранта разбирали и раздирали на части, вмешавшиеся в бойню жены
горожан делали ее еще кровожаднее. И остановить их мог только один
Ферруго, а его все не было и не было... Да здравствует Ферруго!..
Уже по всем признакам ожидался рассвет, но он все не наступал. И с
этой длинной ночи под окнами дворца, подняв морду туда, где висели тела
мадранта и Олвис, все выла и выла огромная собака. Все тоскливее и
тоскливее... Да здравствует Ферруго!.. А его все не было и не было...
Если извечное _з_а_в_т_р_а_
несчастный увидеть не сможет!
...И вдруг сильный, возникший словно бы из ничего ветер распахнул над
городом черное покрывало, и они увидели Новую луну, и закричали от
радости, и воздели к нем руки, встречая новое начало. И раскололась,
оглушив их небывалым грохотом, Карраско, разломив пополам землю. И
вырвался из пролома столб пламени до самых небес, ослепив их своим светом,
и накрыла все это невиданная, пришедшая с моря волна...
Прочитав эти письмена, Аркан Гайский почувствовал знакомые острые
схватки в нижней части живота и, успев крикнуть девочке: "Осторожней со
сливами!" - кинулся вон из комнаты.
19
Спустя семь месяцев после злосчастного ночного взрыва задвинутый на
пенсию Алеко Никитич пас в городском парке Мухославска свою внучку
Машеньку. Он выглядел сильно постаревшим, или, как любят говорить в таких
случаях, сдавшим, и лицо его было отмечено печатью не такой уж далекой
встречи с таинственным и печальным продолжением общего биологического
процесса, именуемым смертью. Время уже было собираться домой, когда к нему
обратился неизвестно откуда взявшийся человек а легком для ранней весны
пальтишке. Он был худ, тощ, без шапки. Ветер трепал его густые темные
волосы.
- Скажите, Алеко Никитич, - произнес тощий, - а рукопись так и
сгорела во время взрыва?
Бывший главный редактор вздрогнул от неожиданного вопроса и
внимательно посмотрел на тощего. Голубые, чуть навыкате глаза, наполовину
отсутствующий взгляд и какая-то безапелляционность. Алеко Никитич имел
хорошую зрительную память. Да, этот взгляд он уже видел. В тот самый
жаркий день, когда в его кабинет вошел незнакомец и положил на стол
тетрадь в черт кожаном переплете. Но тогда он был значительно ниже ростом,
шире в плечах и белобрыс. Брат?
- А вы имеете отношение к рукописи или к ее автору? - спросил Алеко
Никитич.
- Возможно, - ответил тощий. - И тетрадочка сгорела в черном кожаном
переплете?
- Несчастный случай, - сказал Алеко Никитин. - Но почему вас
интересует судьба рукописи? Вы же не хотите сказать, что вы... Во всяком
случае, тот человек был ниже вас и совершенно другой масти.
- Возможно. - Тощий вынул из кармана пальто большую конфету в
ярко-красной обертке и протянул ее Машеньке. - Авторы нынче подвержены
особой акселерации.
- После обеда, Машенька! - строго сказал Алеко Никитич и спрятал
конфету.
- Тоже правильно, - безразлично согласился тощий.
- И тем не менее, кто вы? - настаивал Алеко Никитин. - Мне все-таки
кажется, что я вас где-то видел.
- И мне так кажется, - глядя куда-то в сторону, сказал тощий.
- Давно?
- Очень. Может быть, пять... Может быть, десять тысяч лет назад...
Вам не жаль?
- Чего? - не понял Алеко Никитич.
- Того, что произошло.
- В какой-то степени.
- Благодарю вас, - поклонился тощий и вдруг, сделав нос Машеньке,
нелепо подпрыгнул и побежал прочь, скуля, словно собака, в которую попали
камнем.
Машенька рассмеялась.
- Пойдем! - сказал Алеко Никитич и потянул внучку за собой.
У самого выхода из парка он незаметно от Машеньки выбросил в урну
большую конфету в ярко-красной обертке.
20
В новом здании редакции журнала "Колоски" (так переименовали журнал
"Поле-полюшко") в своем кабинете новый главный редактор Рапсод Мургабович
правил новую статью критика Сверхщенского, когда дверь неожиданно
открылась и вошел нескладный, тощий человек с голубыми, чуть навыкате
глазами и положил на стол тетрадку в ярко-красном кожаном переплете.
"Я с ума сойду с этим журналом! - подумал Рапсод Мургабович. -
Клянусь мамой! Почему без стука? Что это за красная тетрадь? Рукопись?
Надоели, честное слово! Я рукописи не читаю! На это есть Зверцев!.."
- Я с ума сойду, честное слово! - сказал он. - Клянусь мамой! Почему
без стука? Что это за красная тетрадь? Рукопись?.. Надоели, честное слово!
Я рукописи не читаю! На это есть Зверцев!.. Ты был у Зверцева?..
- Зверцев правит Сартра, - бесстрастно произнес тощий.
- Сартра-мартра, - буркнул Рапсод Мургабович. - Делать ему нечего,
клянусь мамой!..
Тощий пожал плечами, поклонился и вышел.
"В печенках они у меня со своей литературой!" - подумал Рапсод
Мургабович, машинально раскрыл тетрадь в красном кожаном переплете и
прочитал:
"В помещении редакции журнала "Поле-полюшко" частенько пахло
газом..."
- Газом-мазом! - недовольно сказал Рапсод Мургабович и со злостью
бросил в свой портфель тетрадь в красном кожаном переплете.
ЙНННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННН»
є ЭТОТ ТЕКСТ СДЕЛАН HARRYFAN SF&F OCR LABORATORY є
є В РАМКАХ ПРОЕКТА САМ-СЕБЕ ГУТЕНБЕРГ-2 є
ЗДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД¶
є !!! Текст предназначен исключительно для чтения !!! є
є !! SysOp не отвечает за коммерческое использование текста !! є
ЗДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД¶
є HARRY FAN STATION SYSOP HARRY ZAGUMENNOV FIDO 2:463/2.5 є
ЗДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДДД¶
є ОДНО ИЗ САМЫХ БОЛЬШИХ СОБРАНИЙ ТЕКСТОВ (ОСОБЕННО ФАНТАСТИКИ) є
є НА ТЕРРИТОРИИ EX-USSR є
МНННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННН№
є Если у вас есть тексты фантастики в файловом виде - є
є присылайте на 2:463/2, на 2:5020/286 или на 2:5030/106 є
ИННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННННј
