марадерство. Так, 26 августа представитель ПЦ "Мемориал" А.Н.Миронов видел,
как конвоируемый бойцами вооруженных формирований ЧРИ немолодой человек
пытался бежать, но был ранен в спину (хотя преследователь мог стрелять по
ногам), а затем добит контрольным выстрелом в голову. На вопрос Миронова
боевики ответили: "Убили мародера".
Житель Грозного описал представителям ПЦ "Мемориал", как он стал свидетелем
расстрела на месте двух женщин и одного мужчины (чеченцев), которых
поймали, когда они уносили вещи из чужой квартиры.
Трупы расстрелянных мародеров в Грозном видели корреспонденты ряда СМИ
("Известий", "Независимой газеты" и др.).
Такие действия членов вооруженных формирований являются грубейшим
нарушением одного из основных прав человека - права на жизнь. Смертная
казнь, если, к сожалению, она применяется, может быть осуществлена только
во исполнение окончательного приговора, вынесенного компетентным судом.
Никакие чрезвычайные обстоятельства не могут оправдать бессудные казни.
По имеющимся свидетельствам (в том числе и представителя ПЦ "Мемориал",
бывшего в сентябре 1996 г. в Грозном), подобные бессудные казни к началу
сентября прекратились.
* * *
Указом президента ЧРИ З.Яндарбиева командирам крупных группировок
вооруженных сил ЧРИ было дано право создавать военно-полевые суды. Эти суды
действовали по упрощенной и ускоренной процедуре. Прения сторон фактически
отсутствовали, обвиняемые не имели никакой юридической защиты, решение суда
было окончательным и обжалованию не подлежало. Смертные приговоры
приводились в исполнение, как правило, немедленно.
Мы не располагаем данными об общем числе вынесенных этими судами смертных
приговоров. Достоверно известны лишь несколько случаев.
В конце июля или в первых числах августа 1996 г. в селе Махкеты Веденского
района по приговору военно-полевого суда был расстрелян глава администрации
Веденского района Амир Загаев, назначенный на эту должность пророссийским
правительством ЧР22. Суд и казнь были засняты на видеопленку. Судебная
процедура практически свелась к короткому допросу А.Загаева и зачтению
приговора. Ни прокурор23, ни защитник в заседании суда участия не
принимали. Фактически обвиняемому вообще не была предоставлена возможность
защиты от обвинения. Очевидно, что суд лишь оформил уже заранее принятое
решение. От имени суда, состоящего из пяти человек, приговор зачитал его
председатель, командующий Центральным фронтом вооруженных сил ЧРИ Ш.Басаев:
----------------------------------------------------------------------------
"Военно-полевой суд Центрального фронта вооруженных сил Чеченской
Республики Ичкерия за преступления против государства и чеченского народа,
совершенные при отягчающих обстоятельствах, повлекшие за собой
многочисленные жертвы среди населения и варварское разрушение Чеченской
Республики Ичкерия в соответствии со статьей 50 "Разрушение
конституционного строя" и статьей 51 части а и б "Развязывание войны против
государства", статьей 52 "Сотрудничество с вражеским государством", статьей
53 "Шпионаж против страны", главы пятой Уголовного кодекса Чеченской
Республики Ичкерия, квалифицируемые как преступления против государства,
приговаривает Загаева Амира Абдулахиевича 1940 года рождения, проживающего
по адресу: ул.Ветеринарная 4, село Дышне-Ведено Веденского района ЧРИ к
высшей мере наказания через расстрел. Приговор окончательный и обжалованию
не подлежит".
----------------------------------------------------------------------------
С 8 по 27 августа 1996 г. на территории Грозного (период боев и первые дни
перемирия) действовал военно-полевой суд. Никакой другой суд в это время в
Грозном не функционировал. Председателем военно-полевого суда был назначен
Асламбек Исмаилов, являющийся также комендантом города.
По словам А.Исмаилова24, всего этим судом было вынесено 12 смертных
приговоров - десяти чеченцам, армянину и русскому; к смертной казни
приговаривались лица, совершившие тяжкие преступления с применением
насилия. Приговоры этих судов обжалованию не подлежали. Квалифицированная
защита подсудимым не предоставлялась, а в те дни и не могла быть
предоставлена. Обвиняемым не было также обеспечено право на подачу прошения
о помиловании или о смягчении приговора, апелляцию в вышестоящую судебную
инстанцию с целью пересмотра их дела согласно закону.
Смертные казни, осуществленные на основании приговоров, вынесенных в
результате вышеописанных процедур, являются грубым нарушением статьи 6
(пункт 2а) Второго дополнительного протокола к Женевским конвенциям и
статьи 6 (пункт 3) Международного пакта о гражданских и политических
правах, которые действуют всегда - даже в условиях чрезвычайного положения.
Такие судебные процедуры также противоречат статье 14 Международного пакта
о гражданских и политических правах.
* * *
В начале сентября 1996 г. президентом ЧРИ З.Яндарбиевым была объявлена
амнистия. Согласно сообщениям официальных лиц ЧРИ, абсолютное большинство
задержанных различными структурами ЧРИ функционеров промосковской
администрации Д.Г.Завгаева были освобождены. ПЦ "Мемориал" действительно
известен ряд случаев таких освобождений.
* * *
В период вооруженного конфликта на территориях, контролировавшихся
вооруженными формированиями и властями ЧРИ, бесследно исчезали гражданские
лица.
Так, в конце февраля 1995 г. на территории, контролируемой вооруженными
формированиями ЧРИ, пропали корреспонденты газеты "Невское время"
(Санкт-Петербург) Максим Шабалин и Феликс Титов. Последний раз их видели 27
февраля в Назрани, откуда они выехали в Западную Чечню. 3 октября 1995 г.
корреспондент газеты "Московский комсомолец" Ю.М.Калинина и корреспондент
газеты "Комсомольская правда" А.Евтушенко опубликовали в своих газетах
статьи, в которых изложили результаты журналистского расследования
исчезновения санкт-петербургских журналистов. По их мнению, журналисты были
убиты в начале марта в районе сел Орехово и Ачхой-Мартан представителями
вооруженных формирований (по-видимому, ДГБ) ЧРИ.
Фотожурналист Сергей Иванов, командированный "Невским временем" в Чечню для
поиска пропавших коллег, также исчез. Последнее сообщение от него поступило
5 июня 1995 г.
1 апреля 1995 г. эксперт по гуманитарным вопросам американского Фонда
Сороса гражданин США Фред Кюни, его переводчица Галина Олейник и два
сопровождавших их сотрудника Российского Комитета Красного Креста были
задержаны представителями вооруженных формирований ЧРИ. После этого следы
задержанных людей теряются в районе Бамут-Орехово-Ачхой-Мартан.
Осенью 1995 г. в районе села Ведено исчез Александр Терентьев. А.Терентьев,
в силу болезни проявлявший признаки неадекватного поведения, сотрудничал с
челябинской газетой "Акция" и неоднократно посещал районы боевых действий.
Имеются сведения, что он был задержан представителями вооруженных
формирований ЧРИ и обвинен в сотрудничестве с ФСК.
Между 9 и 11 августа 1996 г. на территории Чечни в районе Ачхой-Мартана
бесследно исчезли граждане Украины Андрей Базавлук и Виталий Шевченко,
ехавшие из Владикавказа для того, чтобы присутствовать при освобождении
пленных пограничников.
С 1994 г. А.Базавлук вместе с Еленой Петровой работали в Чечне как
представители общественных организаций и журналисты (сотрудники харьковской
телекомпании "Лита-М"). Для получения информации они вступали в контакт с
представителями обеих сторон конфликта, в том числе - часто с заместителем
начальника ДГБ ЧРИ А.Хасуевым. В 1995 г. они оказывали первую медицинскую
помощь раненым вне зависимости от их принадлежности к какой-либо стороне
конфликта, открыв для этого в Грозном свой пункт. К осени 1995 г. их пункт
помощи закрылся, и они на несколько месяцев покинули Чечню.
После исчезновения А.Базавлука и В.Шевченко в Грозный с целью их поиска
приехала Е.Петрова. Однако в конце августа она была задержана сотрудниками
ДГБ ЧРИ из чеченской комендатуры Заводского района25.
Какие-либо сведения о А.Базавлуке, Е.Петровой и В.Шевченко на настоящий
момент отсутствуют. Представитель украинской организации УНА-УНСО
А.И.Лупинос выяснил, что в октябре 1996 г. Е.Петрова содержалась в бывшем
здании сбербанка в Ачхой-Мартане. По-прежнему занимавший пост заместителя
начальника ДГБ ЧРИ А.Хасуев на неоднократные запросы каждый раз отвечал,
что впервые слышит об этом деле.
У ПЦ "Мемориал" нет оснований утверждать, что точно установлена виновность
в гибели этих людей формирований или властей ЧРИ. Однако правоохранительные
органы ЧРИ не предприняли каких-либо серьезных шагов для установления
истины (см. раздел 4.8) - и это обстоятельство само по себе вызывает
подозрения.
РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений
4.7. ТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯ
Из статьи 7 Международного пакта о гражданских и политических правах:
----------------------------------------------------------------------------
"Никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или
унижающему его достоинство обращению или наказанию".
* * *
Начиная с весны 1995 г. в вооруженных формированиях ЧРИ и во многих
населенных пунктах Чечни, не контролируемых федеральной властью, начали
создаваться шариатские суды. Вопрос о реальном соответствии принципов
формирования и деятельности этих судов установлениям шариата выходит за
рамки данного доклада.
Эти суды ввели в практику широкое применение телесных наказаний - ударов
палками. Спектр проступков, за которые могло последовать телесное
наказание, был достаточно широк. Чаще всего это были пьянство, торговля
спиртным, нарушение общественного порядка. Но могли быть и другие мотивы.
Например, в декабре 1995 г. в Урус-Мартан были доставлены захваченные за
несколько дней до этого вооруженными сторонниками ЧРИ начальник отдела
внутренних дел Октябрьского района Грозного Султан Сатуев и два сотрудника
грозненского телевидения - заместитель директора, писатель и журналист Муса
Ахмадов и телеоператор Гикава Дадаз. Они были преданы суду шариата по
обвинению в клевете на вооруженных сторонников ЧРИ. Мулла вынес им приговор
- по 300 ударов палками. Однако по просьбе стариков приговор был смягчен до
50 ударов. Наказание осуществляли публично, при этом наказуемым разрешили
оставить на себе одежду1.
Важно отметить, что в Грозном после его занятия вооруженными формированиями
ЧРИ к таким телесным наказаниям приговаривали и людей, заведомо не
являющихся правоверными мусульманами, - из числа русского населения.
Часто (но далеко не всегда) такое наказание имело символический характер -
удары специально наносились несильно. Генеральный прокурор ЧРИ Хаваж
Сербиев во время встречи с представителями МХФ и ПЦ "Мемориал" в октябре
1996 г. специально подчеркивал, что целью таких наказаний была не
физическая боль, а моральное воздействие. Но даже и в этом случае, с точки
зрения авторов доклада, позорная публичная порка подпадает под определение
"унижающее достоинство наказание", прямо запрещенное статьей 7
Международного пакта о гражданских и политических правах.
РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений
4.8. РАССЛЕДОВАНИЕ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫМИ ОРГАНАМИ ЧРИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ,
СОВЕРШЕННЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМИ ВООРУЖЕННЫХ ФОРМИРОВАНИЙ ЧРИ ПРОТИВ
ГРАЖДАНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ И ПЛЕННЫХ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ ФЕДЕРАЛЬНЫХ ВОЙСК
Правоохранительные органы ЧРИ в большинстве случаев не рассматривали
грубейшие нарушения прав человека и норм гуманитарного права
представителями вооруженных формирований ЧРИ в ходе военных действий как
преступления; лица, совершившие эти действия, в абсолютном большинстве не
понесли никакого наказания. Этим правоохранительные органы ЧРИ не
отличаются от аналогичных федеральных органов, также не желавших
расследовать преступления "своих".
Вопиющее насилие над мирным населением со стороны вооруженных формирований
ЧРИ в Буденновске и Кизляре (см. раздел 4.3.) не стало предметом
расследования прокуратуры или МВД ЧРИ - эти органы вообще не считают данные
