обращения с задержанными.
----------------------------------------------------------------------------
"10 апреля нас погрузили в вертолет и отвезли в Моздок. Там избили и
привезли в фильтрационный пункт. На допросах снова избивали, угрожали
расстрелом. Следователь сам не бил, били люди в масках, когда он выходил из
отсека. То же самое творилось в соседних отсеках <...> Предлагали
подписать, не читая, какую-то бумагу или рассказ о том, что первыми из села
открыли стрельбу боевики. Иногда приходил военный врач, который давал йод и
одну таблетку от всех болезней. Человеку, у которого грудь сильно болела, -
видимо, ребра были поломаны, он лишь дал бинт, чтобы тот сам себя
перевязал"9.
----------------------------------------------------------------------------
В Грозном ФП был размещен в помещении 1-го производственного
автотранспортного предприятия (ПАП-1). При его посещении Уполномоченным по
правам человека РФ С.А.Ковалевым и представителями его группы
А.Ю.Блинушовым, Н.Г.Охотиным, С.В.Сироткиным 25 февраля 1995 г. было
установлено, что камера для задержанных находится в подвальном помещении,
перегороженном металлическими решетками. Отопления не было (впрочем, как и
во всем городе), освещение также отсутствовало - задержанные содержались в
полной темноте.
Вскоре после посещения ФП этой группой здание было оборудовано движком, в
результате чего все помещения ФП были освещены, на первом этаже были
оборудованы восемь камер (одна - м, одна - м, шесть - м) с металлическими
решетками вдоль всех стен изнутри.
Вот как описали свое впечатление от пребывания в фильтрационном пункте
Грозного в июле 1995 г. монахи буддийского ордена "Ниппондзан-Меходзи"10:
"Через час нас вывезли в фильтрационный лагерь, где, избивая, заставили
лежать на асфальте лицом вниз в течение часа. Когда стемнело, после
короткого допроса у следователя нас препроводили в камеру. <...> Следует
сказать, что с этого момента отношение к нам резко изменилось. Конвой
фильтрационного лагеря относился к нам по-человечески: на нас не кричали,
не били, а наоборот, старались облегчить нашу участь, давая возможность
больше быть на прогулке, чаще проветривать камеру, давали кипяток и т.п.
<...> 14 июля утром нас по одному вызывали к начальнику, и мы подписали
распоряжение о нашем освобождении из-под стражи, нам вернули личные вещи и
документы, после чего нас опять закрыли в камеру, где продержали до
середины следующего дня, мотивируя это особым распоряжением начальства
сверху. Поскольку условия содержания в фильтрационном пункте ужасны (спать
на голом полу, есть из одного ведра на всех без ложки, абсолютно не дают
хлеба, вонь и антисанитария), мы требовали выпустить нас немедленно, но все
наши требования игнорировались. <...> Тот ад, в котором мы провели 5 дней,
может показаться раем по сравнению с тем, что выпадает на долю чеченцев. С
ними не церемонятся, а доводят до такой степени, что человек шарахается от
любого звука. Становится понятно, почему чеченцы предпочитают смерть вместо
плена"11.
----------------------------------------------------------------------------
По имеющимся у ПЦ "Мемориал" сведениям, в мае 1995 г. после убийства в этом
ФП трех сотрудников промосковского МВД ЧР (см. раздел 3.5) последовала
проверка его работы комиссией МВД РФ. Так же как и в Моздоке, кто-то из
начальства был наказан в дисциплинарном порядке, однако к уголовной
ответственности никто привлечен не был. Так же как и в Моздоке, условия
содержания и обращение с задержанными несколько улучшились.
[Filtr2.JPG]
[Filtr4.JPG] Внутренние помещения грозненского фильтрационного пункта.
Фотографии Александра Соколова, сделанные осенью 1996 г. после закрытия ФП
В Ставрополе и Пятигорске ФП были размещены в помещениях городских
следственных изоляторов.
В фильтрационных пунктах не оказывалась необходимая медицинская помощь,
хотя там часто содержались люди, получившие серьезные травмы. Депутатами
Государственной Думы РФ В.В.Борщевым и Ю.А.Рыбаковым при посещении ими
фильтрационного пункта в Пятигорске был документально установлен по крайней
мере один случай смерти задержанного вследствие неоказания медицинской
помощи - Умара Баутдиновича Касаева, 6 января 1995 г.
При освобождении из ФП людям предлагалось подписать заявление об отсутствии
претензий.
Абсолютное большинство доставленных в ФП были освобождены как ни в чем не
виновные.
Согласно справке, направленной заместителем начальника ГУИН МВД РФ
В.В.Злыденко министру внутренних дел РФ, с 11 декабря 1994 г. по 22 июля
1995 г. через ФП Моздока и Грозного прошли 1325 человек. При этом лишь 100
из них были переданы следственным органам и 141 - "в соответствующие
инстанции для обмена на военнослужащих" (известно, что в большинстве
случаев к обмену на пленных военнослужащих федеральных войск чеченской
стороне предлагались люди, не принимавшие участия в военных действиях).
Примерно такое же соотношение сохранялось и в дальнейшем. Так, согласно
официальным данным, из 1257 человек, прошедших через ФП в Грозном с 28
января 1995 г. по июль 1996 г., 1024 были освобождены, 51 задержанному были
предъявлены обвинения в совершении преступлений, 109 человек были обменены
на пленных военнослужащих федеральных войск12.
Фильтрационный пункт в Моздоке был закрыт 6 июня 1995 г., остальные - в
июне 1996 г. в соответствии с соглашениями, достигнутыми представителями
воюющих сторон в Назрани 10 июня 1996 г.
РОССИЯ-ЧЕЧНЯ: цепь ошибок и преступлений
3.6.2. Неофициальные места содержания задержанных
С декабря 1994 г. перед отправкой в ФП задержанные часто содержались до
нескольких суток в накопительных пунктах, расположенных у блок-постов или в
местах дислокации воинских частей. Никакого официального статуса у таких
мест содержания задержанных не было.
Первый известный нам накопительный пункт располагался на территории
консервного завода в Грозном. Такие пункты были и на территориях, занятых
воинскими частями у станиц Ассиновская и Червленная, у блок-поста щ 13
между селами Серноводск и Самашки и др. Людей там содержали в машинах для
перевозки заключенных или в вырытых в земле ямах.
Судя по многочисленным показаниям задержанных, здесь проводилось первичное
дознание, многих из задержанных при этом жестоко избивали.
Следует отметить, что в ямы, вырытые в земле, помещались отнюдь не только
задержанные жители Чечни. Дело в том, что в федеральных воинских частях на
территории Чечни такие ямы, обычно называемые солдатами по восточному -
"зиндан" (возможно, такая практика идет со времен войны в Афганистане),
часто использовались в качестве гауптвахт1. Корреспонденты, посещавшие
расположение воинских частей в Чечне, неоднократно сообщали о такой
практике. Например, то как задержанного поместили на такую гауптвахту,
наблюдал зимой 1995 г. в Грозном корреспондент "Известий"2. Военная
прокуратура называла подобные "зинданы" "необорудованной" или "незаконной
гауптвахтой" и в ряде случаев (в районе Ассиновской, под Шатоем) вынуждала
командиров воинских частей отпустить находящихся в них военнослужащих, а
вместо ям оборудовать нормальное помещение3.
Бесчеловечные условия содержания, голод, избиения и издевательства - все
это подчас доставалось и провинившимся федеральным военнослужащим. Рассказ
контрактника4, самовольно покинувшего свой блок-пост и попавшего за это на
"необорудованную гауптвахту", был напечатан в "Новой газете":
----------------------------------------------------------------------------
"Было два вида зиндана - просто яма глубиной до восьми метров, вырытая
самими заключенными, и железная бочка три на два метра. Виктор попал во
второй. Небольшое отверстие на замке. Для вентиляции бочку прострелили из
пулемета. Но кроме воздуха в дырки лилась и вода. Внутри на дне какое-то
тряпье. Лежать можно только восьмерым, остальные спали стоя. <...> Банка
тушенки и полбатона хлеба на всех - уже хорошо. <...> Ночью приходили бить.
Били четверо. <...> Отвечать не было смысла - могли убить и списать на
боевые потери. <...> В полку придумали свою йамнистиюк. Если кого-то сажают
в яму, то его товарищи хватают на следующий день любого чеченца и суют в
карман гранату. Пойман с оружием. В одной яме солдат и боевиков содержать
нельзя. Солдат выпускают - йамнистияк <...>"5.
----------------------------------------------------------------------------
Анализ многочисленных показаний позволяет сделать вывод, что в то время,
как в официальных ФП уровень жестокости по отношению к задержанным
несколько снизился, в неофициальных и недоступных для контроля местах
содержания задержанных все большее распространение приобретала практика
применения пыток, в том числе электрическим током. Именно здесь перед
отправкой в ФП на допросах у задержанных пытались добиться признания вины
или получить нужные сведения.
Постепенно значительную часть задержанных вообще перестали отправлять на
фильтрационные пункты, и они, таким образом, не попадали в официальную
статистику задержаний. Например, в официальных документах датой задержания
жителей Самашек, которые 8 апреля 1995 г. были доставлены в пункт у
Ассиновской, а через несколько дней переправлены в официальный ФП под
Моздоком, числится тот день, когда их привезли в Моздок. Тем самым налицо
сокрытие факта задержания людей в течение нескольких дней. Остальные
задержанные жители Самашек, которых освободили прямо из этого пункта,
вообще ни в каких официальных документах в качестве задержанных не
числятся.
Людям, отпущенным непосредственно из таких неофициальных мест содержания, в
отличие от официальных фильтрационных пунктов, не выдавались никакие
документы, удостоверяющие их пребывание там.
Подобные места содержания задержанных превратились в неофициальные тюрьмы.
Число их росло - известно о существовании таких пунктов в расположении
частей МО (в районе Шали в 503-м, 506-м мотострелковых полках) и ВВ МВД (в
районе Серноводска и Ассиновской).
Монахов буддийского ордена "Ниппондзан-Меходзи", задержанных 10 июля 1995
г. на КПП по дороге из Грозного в Урус-Мартан, доставили в какую-то
воинскую часть:
----------------------------------------------------------------------------
"Не спрашивая документов, без всяких объяснений, нас пинками затолкали в
машину, завязали глаза и привезли в расположение российских войск. Как
только мы вышли из машины, нас, избивая, заставили распластаться на земле,
закрутили руки за спину и надели наручники, хотя мы абсолютно не
сопротивлялись и старались покорно выполнять все команды. <...> Четки,
которые сняли с нашего Учителя, не разорвали, так как они были сделаны из
нефрита, а просто присвоили себе. У одного монаха сняли часы и пытались
снять обручальное кольцо, которое ему на память подарила мать. С
завязанными глазами, в наручниках, абсолютно не сопротивляющихся насилию,
нас за шиворот затолкали в яму и бросили в грязь. Через несколько минут
пришли вышибалы с дубинками, но, побеседовав с нами и узнав, что у нас не
было оружия, что мы буддийские монахи, в сердцах их пробудилось сострадание
и они сказали: "Мы этих бить не будем". Хотя наши глаза были завязаны, но
мы слышали, как одни солдаты хотели снять кроссовки с монаха, но те, кто
отказался нас бить, уговаривали их не делать этого. <...> Через час нас
вывезли в фильтрационный лагерь"6.
----------------------------------------------------------------------------
Командование федеральных сил в Чечне, военная прокуратура и МВД РФ
неоднократно официально отрицали наличие таких мест содержания задержанных.
В июле 1996 г. в ответ на запрос депутата Государственной Думы РФ
Ю.А.Рыбакова военный прокурор СКВО генерал-майор юстиции В.Ф.Соловьев
сообщал:
----------------------------------------------------------------------------
"Военными прокурорами СКВО и войсковой части 44662 (гор.Грозный)7 по
аналогичным обращениям неоднократно проводились проверки в частях
