достоинством. Здесь не было пирамид, здесь никто никого не "кидает" и даже
не отстреливает, а улыбчивых и доброжелательных людей в Словении ничуть не
меньше, чем в куда более благополучных странах.
И еще что бросилось в глаза - большая часть словенских денег явно не
находится в Любляне. Она напрочь лишена столичного лоска и абсолютно не
претендует на верховенство буквально ни в чем. Здесь далеко не самое дорогое
жилье, университет города Марибора котируется выше люблянского, в
большинстве видов спорта "провинциальные" команды конкурируют со столичными
на равных. Наверное, Любляна - из всех европейских столиц самая скромная.
Центр города довольно уютный, но - как бы для внутреннено пользования.
Иностранцев немного, хороших недорогих гостиниц - тоже. Многочисленные
горнолыжные туры экскурсий в Любляну даже не включают...
А самый красивый город в Словении - конечно же, Марибор. Почему-то
совершенно не раскрученный как туристический центр, он тем не менее
буквально очаровывает приезжих с самого вокзала. Маленький уютный городок в
окружении Альп с голубой полосой реки Драва посередине... Старинный
университет, католический собор, узкие улочки, средневековые дворики мирно
соседствуют здесь с современными бизнес- и торговыми центрами и
очаровательными магазинами, торгующими карнавальными костюмами. Буйство
красок, шумное веселье, неповторимый антураж ставят мариборский карнавал в
один ряд с венецианским. Но и в свободные от шумных празднеств дни по городу
просто так бегают очаровательные чудики в костюмах из белого пуха с цветными
перьями. Горные тролли - добрый талисман города. Они нарушают тишину улиц
многочисленными колокольчиками, прикрепленными к поясу и звенящими при
каждом движении.
Вечерами одни мариборцы оккупируют кафе и театры, а другие
отправляюются на горнолыжную трассу, где всю ночь тоже звучит музыка и не
гаснут огни. Нас же, как магнитом, тянуло на мост через Драву, откуда
открывается удивительный вид на город - с его черепичными крышами,
скульптурами, памятниками старины, мощеными улочками. А посреди этого
великолепия - лебеди, чьи белоснежные крылья то оттеняют синеву неба, то
вбирают в себя всю нежность розового заката. Может, нам просто не повезло,
но мы почему-то не заметили, чтобы хоть кто-то охотился на этих оксасвцевв с
кочергой или кирпичом в руке...
Наверное, многие наши сограждане мечтают хотя бы свою старость провести
в каком-нибудь похожем местечке...
Но ни в Мариборе, ни вообще в Словении мы русских не встречали.
Говорят, если наши люди сюда и ездят, то - только на горнолыжные курорты.
Практически никакого бизнеса с Россией у Словении нет, и осесть в этих краях
наши соотечественники не стремятся - предпочитают Чехию, Словакию или даже
Польшу.
Нваерное, единственная причина этого - "нераскрученность" словенского
направления. Ведь дороговизна до сих пор смущает далеко не всех, а это -
единственное противопоказание. Заонодательство мягкое, отношение к русским,
по причине их почти полного отсутствия, - прекрасное, климат - на половине
территории страны морской, а на другой - альпийский.
А уж о языке и говорить нечего: где-нибудь на Западной Украине иногда
понимаешь окружающих куда в меньшей степени, нежели здесь. Самое высокое
здание в Любляне - этажей что-то в пятнадцать-шестнадцать - именуется
"неботычником", психи из дурдома по-словенски именутюся нежно - "духовно
призадетые", а фраза "здай али николи" - вовсе не реплика из бандитского
фольклора, а призыв здесь или нигде уже наконец приобрести машину марки
Форда. "Мешанец" - это порода собаки наших приятелей, рожденной в любви и
обоюдном согласии соседской болонки и какого-то гастролировавшего кобелиного
бомжа. "Триглав" - это самая высокая гора страны, в которой никто и никого
не посылает на "трибукв". В люблянском магазине "Оксфрод", что находится на
улице Водников, прводится "распродажа англецкога лепословия", а по соседней
"Титова честа" (с ударением на первый слог, потому что по проспекту имени
совсем даже не Титова, а всего лишь Тито) автобусы едут в "леталище"...
Короче, за неделю пребывания в Слове!
нии мы уж пару сотен слов на местном языке безо всякого напряжения
выучили наверняка.
С чем и вернулись на Родину. Где в ходу совсем другая лексика...
апрель 1999
Машина времени. Белорусский вариант
Дискуссия в купе скорого поезда Москва - Минск разгорелась не на шутку.
"А у нас зато пенсию в срок дают и на улицах чисто!" "В России зато хоть
заработать можно, а в Белоруссии денег вообще никаких нет!" "А у нас -
порядок!" "А у нас - свобода!" "А у вас алкоголик у власти!" "А у вас -
шизофреник!.." Спорили долго, пусть беззлобно, но заинтересованно. Я же
лежал на верхней полке и думал: ну до чего все-таки нам хочется, чтобы у
соседа жизнь оказалась еще более невыносимой...
# # # #
И вот - Минск. Мне не приходилось бывать в Белоруссии аж с советских
времен, но уже через десять минут после возвращения в эти края я испытал
удивительное ощущение: словно бы и не уезжал никуда! Кроме "Макдональдса" на
привокзальной площади - все, как позавчера. Так это фирменный поезд был или
машина времени?..
Минск - город помпезный, во всяком случае, его центр. Разрушенный во
время войны почти полностью, он был отстроен в основном в сталинские
времена. Картина знакомая, но здесь мрачноватые фасады той эпохи выглядят
особенно неприступными - рекалмные щиты во всяком случае их так и не
расцвечивают. Да и зазывать-то горожан, чувствуется, особо некуда - не нужно
даже запрашивать Центральное Статистическое Бюро Республики Беларусь, чтобы
убедиться: деловая активность здесь близка к нулю. Все те же
социалистические казенные вывески над все теми же магазинами, бедная
гастрольная афиша, относительно небольшое, особенно с поправкой на близость
дальнего зарубежья, количество иномарок.
Вывесок на белорусском языке довольно много, но в городе говорят только
на экс-языке межнационального общения. В республиканском Доме книги отдел
белорусской литературы - по-прежнему самый безлюдный. А как иначе - там
сплошь книги по фольклору, истории родного края и сборники стихов мало кому
известных местных поэтов с лубочными названиями. Ничего из той литературы,
которая может вызвать интерес у знающего язык населения, на белорусский,
похоже, так и не переводят. Говорят, в первые годы независимости было
открыто много школ с преподаванием на родном языке, и родители, прописанные
в окрестных домах, были обязаны отдавать детей именно туда. Обилие связанных
с этим скандалов привело к тому, что число белорусских школ резко
сократилось.
На остановках - как и прежде, толпы народу.
Но на улицах - действительно чисто.
# # # #
Да, вот еще что изменилось: на территории Центрального стадиона теперь
барахолка. Цена входного билета - абсолютно символическая, но в коротком
списке категорий лиц, имеющих право на бесплатный вход на рынок - депутаты
всех уровней. Не написано, правда, уровней чего - зарплаты или, может,
интеллекта.
Впрочем, это у нас, в России, на подобные темы можно шутить. А в
Белоруссии власть принято уважать. Заставляют, во всяком случае. После того,
как некий видный пост в правительстве занял человек по имени Гриб, а одна
местная газета написала, что страну ждет поГРИБение национального футбола,
следующий номер издания редактор смог выпустить только через три месяца.
Зато когда Александр Лукашенко захотел покататься на роликовых коньках,
оцепили, говорят, чуть ли не полгорода...
# # # #
Удивительное все-таки несовпадение: насколько белорусскому народу не
повезло со своим президентом, настолько же подфартило с подданными самому
"батьке". Нелегко даже представить, в какой еще хоть более-менее
цивилизованной стране мог бы столь долго находиться при власти человек, так
ненавидящий собственных подданных. В недавнем прошлом народный контролер,
Александр Лукашенко и по сей день, чувствуется, одержим идеей поймать и
обезвредить как можно больше проголосовавших за него соотечественников.
"Ворюг", "жуликов" и, наконец, просто "кровопийц", на его взгляд, в стране
великое множество, и к каждому из них он пытается приставить
государственного контролера. За которым, в свою очередь, кому-то тоже
полагается присматривать. В итоге работающих и стране значительно меньше,
чем проверяющих...
# # # #
В Минске мне довелось пообщаться со многими людьми. И все они, кроме
пенсионеров, благодарных власти уже за то, что свои десять долларов в месяц
они получают в срок, ничего хорошего о власти не говорят. Но вы бы слышали,
с какими интонациями! Никакой ненависти или хотя бы озлобленности - только
обида и недоумение.
Матерятся в Белоруссии гораздо реже, чем у нас. Обо всех неприятностях
здесь говорят с грустной улыбкой, словно бы даже испытывая чувство
неловкости за происходящее.
Из рассказа случайного знакомого.
- У властей с нами, предпринимателями, разговор короткий. Два
административных нарушения за год, и уже заводится уголовное дело. Мы,
например, с женой один день тоже в тюрьме провели. За что? Ну, подходит к
нам на рынке проверяющий и спрашивает: "У вас этих хомутиков сколько в
коробке?" Если вы автомобилист, то знаете: хомутики эти центов по пять
стоят, их люди по десятку минимум берут. Откуда мы знаем, сколько их у нас в
коробке осталось? Ну, сказали наугад, что тридцать пять. А оказалось - сорок
два. Хорошо еще, что больше - это просто считается недостатком в учете. А
если бы было меньше - уже идет как сокрытие доходов. За это бы дело сразу
завели. Но тюрьма-то не страшная - половина ханыги всякие, а половина -
такие же бедолаги, как мы...
А на самом видном месте в центральном минском универмаге - отдел с
жутковатым названием "Конфискованные товары". Как объяснила скучающая
продавщица, это таможня берет добро и продает его по тем же самым рыночным
ценам, что и все остальные. Но, похоже, минчане предпочитают другие отделы.
Наверное, из сочувствия к "контрабандистам", число которых может пополнить
любой из них.
# # # #
Но особенно строг Александр Григорьевич к "валютчикам". Его собственные
деньги, правда, за последние два года обесценились невероятно - зайчики
похудели за это время ни много ни мало в 200 (двести!) раз, однако уважения
к ним он требует все равно. Но разве этого можно добиться, если самая
крупная белорусская купюра - пятьсот тысяч рублей, или менее чем полтора
доллара? Три доллара, стало быть, миллион. В магазинах, торгующих техникой и
мебелью, цифры на ценниках умещаются едва-едва, но и в остальных сосчитать
нули без специальной подготовки нелегко. Кассирам - тоже сполшное мучение,
ведь дорогая покупка "тянет" по меньшей мере на полкило местных денег.
Говорят, даже в самых глухих деревнях бабульки хранят свои сбережения в
баксах. По количеству циркулирующих в стране долларовых "единичек"
Белоруссия, наверное, вообще мировой лидер.
И это - несмотря на то, что все белорусские баксовладельцы -
потенциальные преступники.
Из рассказа случайного знакомого:
- Это было где-то в полседьмого утра, я только из дома вышел. Смотрю -
сосед идет, алкаш. Слышь, говорит, купи у меня два бакса, похмелиться. Я -
что, в это время милиции обычно не бывает еще, взял у него эти доллары. А
тут, как из-под земли - они, сволочи. Валютная сделка, говорят. И завели
дело. У нас в таких случаях тот, кто доллары продает, сильно виноватым не
