- Бедро, - ожил сосед. - Насквозь, зараза, под самой попой вышло.
Кровь, кажется, удалось остановить. Он уже примерился мне наручники, а я
его... а он успел выстрелить...
- Кто успел выстрелить?
- Товарищ твоего майора. А может непосредственный начальник, если
судить по "Волге". Пока он в себя приходил да подымался, я в окно... Сюда
доковылял, а он подумал, что я на том "РАФе"... Скакал за фургоном,
кричал, стрелял! Как в кино... Шофер вовремя очухался, наверное, когда в
меня из Макарова долбанули. Нет худа без добра, вот так, парень... Еще
вопросы будут?
- В институте тоже фургон был, - вспомнил Игорь. - И на фотографиях.
- Да все же ясно! - зашипел мальчик. - Те, которые жандарма в фургон
запихали, сразу из института сюда и двинули! Дежурный им адрес в записной
книжке показал!
Дядя Павел, кажется, развеселился:
- Ишь, ясно ему... - впервые у него получилась усмешка. - Правильно,
Кузьмичевы детки и здесь были. Не везет им сегодня, даже жалко их. Игорька
хотели - не получили, меня хотели - не получили... жену майора увезти и
допросить - и то я помешал! Вот как в жизни бывает, парни... Вы труп в
кладовке оставили?
- Мы дверь обратно на замок закрыли, - голос Игоря внезапно осип.
- А зачем вы сюда поехали? - перебил брата Александр.
- Изъять кое-что надо было, малыш.
- А где ваша машина? На набережной?
- Нет. Тут проходной двор, вторая арка выходит в переулок,
параллельно каналу. Я очень удачно им с тыла зашел, они совсем не ждали,
детки... Ну что, Игорь, поможешь мне дойти? Или Александра просить?
- Почему Александра? - вспыхнул герой и сделался резко деловитым. -
Вы голый пойдете?
После чего настало время страданий. Штанины были развязаны и общими
усилиями возвращены на место. Раненый терпел. Нога была выпрямлена, обувь
одета - он терпел, поскуливая. Когда его установили вертикально,
оказалось, что он немыслимо белый, что он трясется, что вся его одежда в
темных пятнах, а когда его подняли по ступенькам, он качнулся назад и
удивленно сказал: "Ой, не понимаю...", хотя ничего особенного не
произошло, просто опять пошла кровь, сначала вяло, потом зримо, но
отступать было некуда, и когда миновали скверик, дядя Павел принялся
оживленно бормотать, громко и бессмысленно, о том, что он загибается, о
том, что пленочки-то у майора все-таки не казенные, что он правильно
чувствовал, вот пусть теперь попробуют его взять, умники в серых костюмах,
он им в самые морды - мол, какие секретные базы данных, какие евреи, о чем
вы, родные! - главное, не загнуться... И только в переулке дядя Павел
прервал бред, чтобы обратиться к Александру уже вполне осмысленно:
- Малыш, ты знаешь Штерна? Толстяк такой, наверняка видел
когда-нибудь... Позвони ему, пожалуйста. Прямо сейчас. Пусть немедленно
приезжает, и если сможет, пусть врача захватит. Скажи, что плохи мои
дела... Еще скажи, что махор теперь у меня, нам повезло... Хотя, про это
не обязательно... Запоминай телефон!
На этом он вдруг закончил речь. И обмяк, вырвался из непрочных рук,
ужасно упав на асфальт. Обидно, ведь до машины оставалось всего несколько
дружных шагов.
УТРО (РАЗВЯЗКА)
ДЕЙСТВИЕ N_4: ПРИХОЖАЯ
Первым его желанием было выскочить обратно на лестницу. Нелепо. И
стыдно. Да, на лестнице хорошо, безлюдно, почти не страшно. Попутчики в
полном составе уже скрылись в квартире дяди Юры - он специально дождался,
пока наверху чмокнет обитая дерматином дверь. Но ведь здесь его дом! К
тому же отступать поздно: ригельный замок и дверные петли щедро наполнили
воздух предательским звуком...
Прихожую занимал Андрей Петрович.
- Вы с ума сошли! - громко шипел сосед в телефонную трубку. - О чем
вы! С чего вы взяли, что я лгу! Нет мальчика, ну где я вам его возьму?..
И наконец сообразил, что кто-то явился его послушать - оглянулся
через плечо:
- Так! Молодые люди изволили вернуться!
- Здравствуйте, - ожил Александр. - Я, это...
- Получайте своего ребенка, уважаемая, - свирепо сообщил Андрей
Петрович в микрофон. И сразу пошел прочь, оглушительно положив телефонную
трубку на полку. Свернул он почему-то не к себе, а напротив - в кухню.
Кушать приспичило, что ли? В пять утра?.. Александр посмотрел вслед
исчезнувшей фигуре и неохотно шагнул к аппарату связи.
- Але, - был послан начальный импульс.
Ответный сигнал пришел мгновенно:
- Сашуля! Что он с тобой делает, что!
Содрогнулись кабели: на другом конце бушевал шторм.
- Он вроде бы завтракает, - удивился Александр. - Ничего такого не
делает, мама, честное слово.
Шторм дал паузу. Шквальные порывы звуков вдруг обессилили, сменились
бесплотным электрическим шуршанием.
- Почему ты не подходил к телефону? - мама прервала краткий миг
тишины. Голос ее был уже слаб, прерывист, сух.
- Я мусор выносил, - ловко сориентировался мальчик.
- Мусор... Тебе тоже не спится, Сашуля, да? Родной мой... Помощник
мой...
Она отчетливо задыхалась. Говорить ей было трудно, слишком много
воздуха потребовали предыдущие реплики.
- Что-нибудь случилось? - спросил тогда он.
Опять была пауза.
- Куда ты положил пакет? Тот, из-под вешалки?
- Выбросил. В мусорный бак во дворе. Я, кстати, из-за этого и пошел
ведро выносить...
- Что, прямо сверху бросил?
- Да ну, мама, я глубоко закопал, ни одна собака не найдет.
Она устало согласилась:
- Может быть и правильно... - обрела прежний голос. - Только не
забудь руки помыть! - она почти успокоилась.
- Чего случилось-то? - повторно спросил мальчик.
- Как бы тебе объяснить... Нет, нет, Сашуля, не волнуйся! Просто я
лежала, никак заснуть не могла и неожиданно подумала, что если не Игорь
пакет спрятал, значит, кто-то другой из квартиры.
- Само собой, - кивнул Александр обшарпанной стене.
- Ты тоже об этом догадался? - обрадовалась мама. - Умница моя,
золотая головушка... Подумала я и за телефон сразу схватилась. Ты ведь
дома один, а когда Андрей Петрович отказался тебя позвать, то я
окончательно психанула, всякую жуть себе напредставляла... будто он на
пару с Бэлой Исааковной, с подружкой своей свихнувшейся...
Мама легонько всхлипнула - без слез.
- Они что, были знакомы? - шепотом поразился Александр.
Герой оглянулся и затравленно посмотрел в сторону кухни. Оттуда
расползались странные звуки. Железной щеткой подметали пол - шварк, шварк,
шварк. Тяжело, равномерно. Негромко, но вполне отчетливо. Чем там сосед
занимался?
- Мерзавец, - тускло сказала мама.
- Кто?
- В свое время Андрей Петрович и познакомил Бэлу с Юрием. Где он
только раскопал ее, хамку такую? Никогда не прощу, никогда...
Осеклась. Молча вздыхала в трубку.
"Мерзавец... - эхом отозвалось под дужками очков. - Познакомил с
Юрием..." Александр прикрыл глаза - всего лишь на миг. "Конечно, я ведь
еще маленький, - вспомнил он. - Ничего ты мне не расскажешь, идиотка,
трусиха воспитанная. Про себя, про папу моего... Противно, ну до чего
противно..."
Было противно. В проводах застряло молчание. В горящем ухе, стиснутом
пластмассой, безудержно пульсировало. Космос наполняла тоска. Вот только к
странным звукам, выползавшим из кухни, прибавился вдруг новый - мужской
голос забубнил что-то сердитое, неразборчивое.
- Мама... - позвал сын, распахнув глаза навстречу коридору. - Скажи,
а почему... Почему "мерзавец"?
- Сашуля, я тебя умоляю, - сразу заторопилась она. - Ляг, попробуй
заснуть... - и фальшиво пообещала. - Я потом все объясню, ладно?
- Ладно, спокойной ночи, - звонко согласился Александр. И решительно
отнял чужой голос от уха. "Обязательно вымой ру..." - успело квакнуть в
трубке, прежде, чем неумолимый детский палец раздавил канал связи.
Уже открывая дверь к себе в комнату, Александр сообразил, что
означали кухонные звуки. Очень просто: добрый доктор Андрей Петрович мерил
тяжелыми шагами коммунальный вакуум, шаркая знаменитыми шлепанцами, и
разговаривал сам с собой. "Безумие какое-то, что за ночь, что за ночь!" -
донеслось внятное восклицание. Но, к сожалению, кроме этой важной
информации ничего другого разобрать не удалось. К сожалению.
МОНОЛОГ: НА ДИВАНЕ
В комнате, мягко говоря, непорядок. Таз с марганцовкой на табуретке
стоит, отнести и вылить его было некогда. Пол залит, грязь размазана - мы
же обувь сегодня не снимаем. Ладно, Жанна уберет, когда вернется. Плюс я
добавил радости в дом со своим обыском, так что обстановка
непринужденная... Не ожидал я от Игорька такой прыти! Ведь целый месяц
темнил, скрывался от нас. Даже больше - два месяца. Первая газета имеет
номер "8", а наверху написано - "февраль". Со следующего уже - "март",
"март", "март", потом идет "апрель" - до последнего 15-го номера. Газеты в
специально папке лежали, в нижнем ящике стола, там, где Игорь остальные
свои писульки держит. Теперь - у меня на коленях. Перебираю их, листаю.
Рассматриваю нашу с Игорем общую фамилию, напечатанную этак жирно,
красиво, и думаю - нет, не может быть, ошибка какая-то...
Дядя Павел наверху, у Бэлы в квартире. Штерн временно наплевал на
всякую конспирацию и привез его прямо в штаб. Ведь к обычным докторам в
больницу нельзя, как-никак огнестрельное ранение. С другой стороны,
квартира Бэлы рядом с коммуналкой, где раненый живет, очень удобно...
Короче, повезло им, лестница была пустой. Всего-навсего пять утра,
нормальные люди спят. Точнее, уже пять утра. Кроме того, дядя Павел
успокоил Штерна - все в порядке, мол, "махор" изъят, несмотря на
приключения со стрельбой. Следствие, мол, закончено, забудьте. Штерн
сначала не врубился, что за "махор" такой, тогда дядя Павел сделал ему
замечание: "Специалист вашего уровня обязан знать терминологию серьезных
людей." А потом выворотил карманы. Там было несколько звуковых кассет и
мотки фотопленок. "Вы уверены, что копий нет?" - тут же разволновался
Штерн. Дядя Павел ответил, что "скоро узнаем", и на том решили ехать к
Бэле, потому как скорее надо было, скорее, скорее. Он точно загибался, не
притворялся вовсе. Смотреть невозможно было, очень страшно...
Правда, экстрасенс, которого Штерн с собой привез, помог. Дядя Павел
к тому времени, как они появились, снова сознание потерял, и уже вроде бы
насовсем, а тот мужик лег с ним рядом, прямо на асфальт, зашептал что-то,
глаза закрыл, и он вдруг привстал - такой удивленный-удивленный! Потом
мужик ему руками кровь остановил. Натурально! Гнусаво спел, раскачиваясь -
и готово, раненый смог в машину залезть. Даже стонать опять начал, а то
ведь совсем уже молчал... Экстрасенс был тем самым "якутом", которого дядя
Юра ждал. По-русски плохо говорил. Одет был глупо: толстый халат на голое
тело, отличные замшевые штаны, сапоги. Штерн на эту ночь зазвал его к себе
в гости, наверняка для каких-нибудь гнусных целей. "Якут" ведь не
экстрасенс на самом деле, он даже обиделся, когда я его так назвал. Штерн
за него вступился, говорит, что наш друг из солнечного Бодайбо является
шаманом, причем настоящим, без дураков, что он прибыл сюда выдержать
очередное испытание. Здесь, оказывается, очень много злых духов. Короче,
он к нам потренироваться приехал.
Меня тоже посадили в машину - возле стонущего дяди Павла. Игорь
попросил ребенка до дому подбросить, а сам остался - там на канале Жанна
спала. Как они будут с дежурным выкручиваться? Жуть. Меня трясет всего,
