ЦЕЛУЮ ТЧК ДУСЯ ТЧК"
Доволен ли?
- Нет ли у тебя, дядя, чего-нибудь перекусить? - отвечает
Соцреализм-богатырь. - Не завалялся ли у тебя какой-нибудь бутерброд с
ливерной колбасой?
- Бутерброд? - задумчиво переспрашивает шофер Гулько, который каждое
утро покупал экономисту Н.Ильину в киоске за свои денежки свежую газету
"Правда", а тот как всегда должок забывал отдать.
Переспросив это, Макар Егорьевич начинает перетряхивать одежду
Чудесного Нацмена - заглядывает в сапоги, выворачивает карманы галифе,
вытряхивает из рукава френча три потертые козырные карты профессора Карла
Фридриксонна и прячет себе в карман.
- Все, кажись... - озабоченно бормочет шофер Гулько, который
стеклянный гроб с телом экономиста Н.Ильина на собственном горбу тащил на
балкон Кшесинской (на шестой-то этаж!). - Что ты спросил? Повтори, у меня
с дореволюции с головой не в порядке.
- Пожрать, спрашиваю... - повторяет Соцреализм, ошарашенный таким
бесцеремонным обыском личных вещей Чудесного Нацмена.
- В машине сухарь с огурцом завалялся. Поесть некогда, - отвечает
Макар Егорьевич, который в шушенской ссылке выиграл у экономиста Н.Ильина
партию в стоклеточные шашки и всю жизнь с приятствием вспоминал об этом
событии.
С этими словами шофер Гулько, которого Лаврик-Павлик лично допрашивал
("Куда ты, Макар, телят гонял?" - но Макар никого не выдал), наставляет на
богатыря Соцреализма именной браунинг, тащит за шиворот к автомобилю,
бросает его на заднее сиденье "ЗИСа" и заводит кривой железякой мотор, под
звуки которого он сегодня не без удовольствия Жданова шлепнул.
68. Я - СЫН ТРУДОВОГО НАРОДА
- Теперь держись! Пора отсюдова когти рвать, здесь сейчас ТАКОЕ
начнется! - говорит шофер Гулько, под которого сам-друг Лаврик-Павлик
глубокую яму копал, да недовыкопал - не сделана еще Царь-Лопата, чтоб
Макару Егорьевичу яму выкопать. - Ключ на старт! От винта! Поехали!
Что-то у него с головой не в порядке.
Рванули с места на третьей скорости, прорвали "ЗИСом" колючую
проволоку и понеслись по взлетной полосе для тяжелых бомбардировщиков,
плавно переходящей в правительственное шоссе. За каждым кустом телефонисты
им честь отдают - думают, что сам Чудесный Нацмен на фронт собрался.
Ушли от погони, вроде.
Впрочем, никто и не гнался.
- Слухай, хлопец, сюда, - говорит Макар Егорьевич, которого заплечных
дел мастера в белых халатах однажды отправили в дурдом, но он с этапа
сбежал. - Слухай и запоминай. Если со мной что случится - передашь нашим
во 2-й таксопарк. Я - сын трудового народа. Ты - сын пролетарского
писателя. Значит, мы с тобой рабочий класс. А он - сын Пржевальского. Нам
с тобой нечего терять, кроме своих жизней, а сейчас жизнь у нас такая:
тикать как можно дальше от эпицентра. Ты жуй сухарь и огурцом закусывай...
Думаешь, Пржевальский куда поплыл? Купаться поплыл, думаешь? Не угадал. Он
вчера ерманцам в преферанс Расею продул, даже шулерские карты профессора
Карла Фридриксонна не помогли. Играть, дурак, не умеет. Не умеешь - не
садись! Ишь, гребет... Поплыл договариваться - к какому числу Москву
сдавать, где за Уралом провести демаркационную линию. Ну, ничего! Сейчас
МЫ их всех накроем, голубчиков!
Что-то с головой у него не того.
69. МЫ
- Кто это "МЫ", спрашиваешь? Отвечаю: мы, таксисты, передовой отряд
рабочего класса. Удивлен? Сам посуди: шахтеры - они под землей,
фабрично-заводские - те по цехам толкутся, а мы, таксисты - везде, вольный
народ, его наиболее свободные представители. Мы всех возим, на нас все
ездят - выходит, мы и есть та самая диктатура пролетариата, о
необходимости которой говорил экономист Н.Ильин. У нас в гараже сам
Стаканов работает, до пенсии дорабатывает, - зачинатель стакановского
движения. Значит, нам и карты в руки.
Теперь слушай дальше: в прошлом году везу я домой из Политбюро
пьяненького академика Йоффе, как вдруг он по-трезвому мне говорит:
"Макар Егорьевич, - говорит, - дело спешное. Передайте нашему
дорогому и чудесному Нацмену, что Ермания ни с того ни с сего засекретила
свой атомный проект, а моя тайная связь с фон Гондольвельзенбергером
прервалась. Передайте ему, он поймет."
Опять притворился пьяным, вошел в лифт, и с тех пор я академика Йоффе
не видел, а только слышал, что нашли его в ту ночь мертвым в шахте лифта.
А я прямиком поехал в гараж, вызвал в курилку Андрея Митрича
Сахаркова-Цукермана, слесаря, и Альберта Германовича Драйнштейна,
механика. Ребята, скажу тебе!.. Кулибины! Богатыри не мы! Придумали вдвоем
частную теорию относительности - Вселенная, говорят, расширяется, как
мыльный пузырь, братья-близнецы в разных системах отсчета времени никогда
не встретятся, а поезд движется по отношению к Земле точно так же, как
Земля по отношению к поезду! А?.. Проверили свою теорию в лучах Меркурия -
все сходится: Е = МЦквадрат! Стаканов, зачинатель стакановского движения,
им стакан поднес. Отправили эту формулу в патентное бюро, ждут... И
дождались: является в гараж майор-телефонист, собирает общее собрание 2-го
таксомоторного парка и заявляет: мол завелись тут среди вас
фундаменталисты-теоретики, враги всенародной собственности и Совместной
власти: говорят, что все относительно - отнес, унес, вынес... Каково?
Обсудить! Осудить!
Осудили Андрюху и Алика товарищеским судом на год принудительных
работ с перечислением зарплаты в фонд патентного бюро - спасибо, что не в
ГУЛАГ. Так вот, закуривают они "Беломорканал", а я говорю все как есть:
"Ермания засекретила свой атомный проект, академик Еффе найден
мертвым в собственной шахте лифта, а связь с фон Гондольвельзенбергером
прервана. Что будем делать?"
"А ты не знаешь? Писать письмо Президенту Северо-Американских
Штатов", - ответил Алик Драйнштейн. Плюнул, и окурок растер.
"Я - "за"!" - поддержал его Андрюша Сахарков-Цукерман.
Пошли в бытовку, уселись писать письмо:
"Дорогой Президент! Ермания засекретила свой атомный проект, как в
свое время братья Черепановы засекретили паровую машину. Имеющий уши - да
слышит. Умный - да поймет..."
Передали письмо с Чкаловым через Северный полюс, ждем ответа.
Приезжает Бернард Шоу, привозит ответ: Президент ни в какую - нет, мол,
средств: нужно строить заводы, делить уран-235, обогащать уран-237 и так
далее.
Хорошо. Уговорили Бернарда Шоу подождать, собрали с таксистов по
штуке, у Стаканова не было - за него дали, подкупили Президента рублем,
наняли лучших ядерщиков, все просчитали, провели испытания изделия, все
чин-чинарем - как вдруг Президент опять передумал: собрался сбрасывать
наше изделие на Японские острова!
Мы в крик, Стаканов громче всех: почему на японцев?! МЫ деньги
платили, мы для СЕБЯ заказывали, чтоб ИХ ВСЕХ одним махом накрыть на озере
Рица! Вчера - рано, завтра - поздно, значит - сегодня!.. А закончилось вот
чем... Гляди - летит! Летит!!! Получилось!!!..
...Высоко-высоко в безоблачном небе над озером Рица летела такая
долгожданная президентская "летающая крепость "Б-29" с изделием на
борту...
- Вспышка справа! Ложись головой к эпицентру! - заорал шофер Гулько,
когда в небе сверкнуло второе солнце...
70. КТО ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ ЭТОЙ ПОВЕСТИ?
Где выражение зла, которого должно избегать? Где выражение добра,
которому должно подражать в этой повести? Кто злодей, кто герой ее? Все
хороши и все дурны.
Герой же моей повести, которого я люблю всеми силами души, которого
старался воспроизвести во всей красоте его и который всегда был, есть и
будет прекрасен, - шофер Гулько Макар Егорьевич, председатель профсоюза
2-го таксомоторного парка, который 21-го июня Расею от войны спас.
НЕ БЫЛО ВОЙНЫ. ВСЕ СЧАСТЛИВО ЗАВЕРШИЛОСЬ.
С тех пор зажил народ под диктатурой таксистов.
Правят Расейю таксисты. Сидят, рулят. Куда хотят - туда и везут. И
никто им не указ. Хочу - везу, хочу - не везу. Хочешь - едь, хочешь - иди
пешком.
Чем плохо?
Хорошо!
А народ?
А что - "народ"?.. Народ - как народ. Народ, как всегда: голова два
уха. Народ таксистам на чай дает, а хлеб, молоко, масло, мясо и яйца
таксисты у народа покупают - так деньги и обращаются вокруг своей оси.
Ничего, жить можно.
ЛИШЬ БЫ НЕ БЫЛО ВОЙНЫ.
А через много-много лет отважные археологи, искавшие шахту
Мыкиты-шахтера, раскопали кратер озера Рица и нашли там Царь-Фонарь,
светившийся от радиации, чайник со свистком да простреленную амбарную
книгу с десятью тысячами политических анекдотов, оставшимися от
Соцреализма вместо "Войны и мира" на потеху всем временам и народам,
которые придут после нас.
Таким вот Макаром.
Репино - Комарово - Дубулты -
Малеевка - Переделкино - Ирпень -
Дурмень - Коктебель - Ялта -
Пицунда - озеро Рица.
21 июня, 23 ч. 59 м.
