знаешь его дальнейшие планы.
У меня так резко упало настроение, что даже расхотелось
продолжать разговор. Олег залпом допил все, что осталось в
чашке, отставил ее и, взглянув на меня нахмурился:
-- Что с тобой?
-- Я знаю его планы, и они меня не вдохновляют. А в том,
что тебе в этой ситуации лучше заняться агентством -- в этом он
прав.
-- Неужели?
-- Да. То, чем он будет заниматься -- это дело Виллена. Ты
не обязан в этом участвовать.
-- А ты? -- Олег недоверчиво прищурился, и его зеленые
глаза потемнели и сузились. Он и пришел разговаривать именно об
этом. Его интересовал только вопрос своей отставки.
-- И я не обязана, но я пойду с ним. Виллен и один найдет
новых союзников, а Юра мало что сможет, если я его брошу. Тогда
я не стала помогать Виллену и сбежала, чтобы защитить Юрку. Все
случилось совершенно наоборот -- первым погиб Виллен. Но
оказалось, что ситуация-то не изменилась: Юра попрежнему в
худшем положении. Ему больнее. Слишком разные оказались у него
половинки и очень уж они друг друга разочаровали. А мне-то уж и
вовсе теперь не деться от Юрки. Я теперь намертво к нему
пристегнута.
-- Это верно, -- улыбнулся Олег. -- Ведь оказалось, что он
тебе самый настоящий брат, а не липовый.
-- Я бы предпочла жить рядом с липовым братом, чем с
настоящим, но быть самой собою. Ты даже не представляешь, Олег,
насколько я изменилась.
Его губы чуть дрогнули, но он промолчал.
-- Я не имею в виду внешность. Хотя она меня здорово
подвела. Я имею в виду, что кроме нахальства и упрямства во мне
от прежнего характера мало что осталось. Я прожила уже целых
три жизни. Я действительно такая старуха, какой выгляжу... Если
раньше я еще давала вам какие-то обещания и делала вид, что
выполняю их, теперь никто не сможет мной командовать. Даже
помогать человеку я буду не так, как он хочет, а так, как сочту
нужным.
-- Не хотел бы я попасться тебе под горячую руку, --
заметил Олег. -- Когда Катя злилась, она была как капризный
ребенок...
-- Когда злится Рэста, это покруче, -- засмеялась я. -- У
Рэсты нет тормозов.
-- Интересно слушать вашу беседу, -- раздался голос Юрки.
Он стоял в дверях кухни, опираясь на костыль, и грустно
улыбался. -- Зря ты, Катюша, говоришь, что уж так сильно
изменилась. Даю голову на отсечение, что если бы это было так,
ты не была бы сейчас здесь.
-- Я тоже так подумал, -- заметил Олег.
-- Я позвал сюда кое-кого из друзей, -- заметил Юрка. --
Через несколько дней они будут здесь. Тогда мы вместе подумаем,
что делать дальше. А пока не ссорьтесь хотя бы напоследок.
-- Это в каком же смысле "напоследок"? -- Олег поднял
брови и взял в руки свою пустую чашку.
-- Нам с Катей кое-что предстоит... так скажем, на
стороне. На тебя ляжет работа в агентстве. Я не хочу закрывать
живое дело, объединяющее стольких людей.
-- Я отказываюсь от вашего предложения, сэр, хотя оно и
делает мне честь, -- ледяным голосом возвестил Олег и встал. --
Но, черт меня возьми, я тоже имею право делать, что хочу? Или
нет?
-- И что же ты хочешь? -- спокойно осведомился Юрка,
бросая на меня выразительный взгляд, говорящий: "Его нужно
успокоить и убедить в нашей правоте". Через секунду четкий
телепатический сигнал подтвердил, что я все еще умею читать и
по глазам.
-- А вот что! -- Олег размахнулся и швырнул чашку на пол.
Она разлетелась вдребезги. -- Хочу вот что сделать со всеми
вашими чертовыми тайнами! Да, я не дотягиваю до уровня
небожителей!.. Но вашим мальчиком на побегушках я не буду!
Наподдав ногой осколки, Олег выскочил из кухни, оттолкнув
Юрку с дороги.
-- Ну что, Виллен, не усидел спокойно? -- мне было обидно
за Олега и поэтому хотелось съязвить.
-- Почему это не усидел? -- проворчал Юрка.
-- Потому что Юрий никогда бы такого не придумал --
посадить Олега Середу на цепь в кабинете агентства.
-- Много ли от него будет толку там, далеко отсюда? --
нахмурился Юра.
-- Ты выбираешь друзей только исходя из соображений
целесообразности?
-- Вот глупышка! -- Юра покачал головой. -- Не надо
пытаться меня поддеть. Ты сама подумай -- ведь он же втрое
беззащитней нас.
-- Иди и сам объясни ему это! И вообще, Юра, давай
условимся: для каждого из наших друзей надо быть такими, какими
они нас помнят, а не такими, как нам хочется.
Юра помолчал, потом сказал:
-- Я согласен. Хотя и только наполовину.
-- Разумеется, верховный иерарх не может быть согласен со
мной... Скажи мне, что ты задумал?
-- Я еще только начал задумывать. Я связался с Марсеном и
вызвал его сюда. Кажется, он уже в Сылве. Когда он сюда
доберется, у меня, возможно, уже созреет план.
-- Ты хочешь вернуть себе власть?
-- Нет, я хочу несколько другу. Но боюсь, что для этого
нужно будет в первую очередь вернуть власть. Ты будешь меня
отговаривать?
-- Возможно, -- я подошла к нему и прижалась к его плечу.
-- Но при этом я просто буду с тобой. И с Олегом. Пойди к нему
и скажи что-нибудь умное от имени Юрки и что-нибудь повинное от
имени Виллена.
-- Как скажешь, Катя.
-- Давай еще условимся. Пусть я буду Рэстой.
Юра пожал плечами:
-- Да почему же? Ты имеешь на это полное право...
-- Не все так считают.
-- Мало ли , что Олег считает...
-- Иерарх, когда ты был всего лишь Юркой Орешиным, ты был
более сообразительным на счет меня и Олега.
Юрка сдвинул брови, подумал пару секунд, и его взгляд стал
виноватым:
-- Я, действительно, кое-что забыл... Ты же его...
Я снова зажала ему рот ладонью.
Глава 16.
Поваленное дерево перегородило лесную дорогу. Юра резко
затормозил и выключил двигатель.
-- Это здесь. Приехали, можете вылезать.
-- Ты уверен? -- с сомнением произнес Олег, пытаясь
разглядеть что-нибудь через боковое стекло, но ночная темень
ничего не позволяла увидеть уже на расстоянии полутора метров
от автомобиля. -- Ты думаешь, что правильно свернул?
-- Вылезай, -- коротко повторил Юра. Он был сосредоточен и
не стал ничего объяснять. Обиженно хмыкнув, Олег выбрался из
машины и стал разминать ноги. Юра тоже вышел, полез в багажник
и вытащил наружу три рюкзака.
-- Жалко бросать машину, -- заметил Олег.
-- Для того, чтобы мы могли взять ее с собой, нужно не
дверь открыть, а построить целую автостраду из этого мира в
тот, -- поспешно отозвалась я, опасаясь, что Юрка не выдержит
постоянных замечаний Олега и вспылит. Мне не хотелось сейчас
ссор, хотя дурацкие вопросы Олега меня тоже до крайности
раздражали. Я не могла понять, отчего ему вдруг изменила его
обычная серьезность при начале нового дела. А уж то дело,
которое нам предстояло начать, можно было смело назвать для
него очень даже новым.
-- Все равно жалко машину, -- проворчал Олег.
-- Я думаю, что там у нас будет чем заняться и без машины,
-- проворчал Юра. -- Берите вещи и идем.
-- Куда?
-- Я знаю, куда, -- последовал ответ. Юра закинул на плечи
свой рюкзак и медленно побрел по краю дороги, стараясь как
можно меньше опираться на костыль.
Мы с Олегом последовали его примеру. Помогая мне надеть
рюкзак, Олег кивнул на уже исчезнувшего в темноте Юрку и
озабоченно сказал:
-- Мне не нравится тот напор, с которым он взялся за дело.
Ему будет слишком трудно. Он ведь нездоров. Если он не снизит
обороты, я не знаю, много ли он сможет сделать. Его ноги не
выдержат такой нагрузки.
-- Знаешь, у него на этот счет свои соображения. Он
задумал поскорее избавиться от своей палки. Поэтому он и лезет
напролом, стараясь не обращать на нее внимание, -- предположила
я. -- Он же понимает, что иначе будет для нас обузой.
-- Черт знает, что такое, -- тихо выругался Олег и, взяв
меня за руку, потащил догонять Юру.
-- Ну, где вы там, -- недовольно сказал брат, когда мы
приблизились. -- Сейчас, Рэста, нам с тобой нужно навострить
уши, чтобы не пропустить то место, где для нас приготовили
дверь.
-- Первый мир ты почувствуешь за милю, -- успокоила я его.
-- Очень надеюсь, -- уcмехнулся Юра. Я видела, что он
нервничает.
-- Я не понял, нас будут где-то ждать? -- встрял Олег. Он
тоже беспокоился, но от того, что вообще не представлял, куда
мы его ведем. Олег всегда предпочитал опасность неизвестности.
Может быть, именно поэтому он ерничал, изображая из себя
возмущенного и бестолкового болвана.
-- Нас уже будут ждать по ту сторону, -- пояснил Юрий. --
Я просил Марсена не появляться в Питере, а сразу же подготовить
все. У него было две недели, и теперь он сказал, что у них все
получилось.
-- Что же Марсен может? -удивилась я. Меня вообще
удивляло, что Юра отдал Марсену такие распоряжения. Сумев
пройти за мной, Марсен, возможно, обрел дополнительные
способности чувствовать двери, но я сомневалась, что он
справится с таким непростым делом, как оборудовать новую дверь
для посторонних.
-- Марсен там не один, -- ответил Юра. -- С ним человек,
на которого можно положиться в интересующем нас вопросе.
Брат разговаривал с нами таким тоном, будто боялся сказать
что-то лишнее. Мне не нравилось в дополнение к его обычной
замкнутости обнаруживать в нем еще и подозрительную скрытность
Виллена.
-- Ты ничего не сказал мне о своей подготовке, -- заметила
я. -- Почему, Юра?
-- Не думал, что непременно следует сказать, -- отозвался
брат.
-- Иерарх не привык посвящать простолюдинов в свои планы?
-- жестко спросил Олег.
-- Совершенно верно, -- сухо сказал Юрка. -- А Юрий Орешин
не привык к недоверию друзей.
Я толкнула Олега в бок локтем, чтобы заткнулся. И он
смолчал. Олег, в общем-то, умница. За те дни, что прошли с
момента преображения Юрия, он становился постепенно похожим на
самого себя, я постепенно узнавала в нем того темпераментного,
упорного, умного парня, которого любила. Он перестал относиться
ко мне с предубеждением после того, как узнал обо мне правду и
поверил в нее. Он уже был самим собой. И уже именно на этом
этапе, когда он "снял ширму" со своей души, стало ясно, чего
ему стоили эти месяцы. Нервы, которые Олег здорово посадил за
последнее время, нет-нет да и давали о себе знать. Это и пугало
меня, и вызывало прилив досады. Но я понимала, что Олег на
время как бы "потерялся". Юра, бывший всегда по-настоящему
близким ему человеком, уже больше не дергал Олега, почти не
разговаривал с ним ни о чем, кроме дел, поглощенный целиком
своими собственными переживаниями и планами. А я уже не могла
рассчитывать на то, чтобы снова стать для Олега "своим парнем",
так, как это было прежде. Не то, чтобы он сомневался в моих
словах, просто он знал, что я -- Рэста. И сопротивляться было
совершенно бесполезно. Я знала, что если начну претендовать на
прежние отношения, потеряю Олега окончательно. Впрочем, и так у
меня не осталось никакой надежды.
-- Провалиться мне на этом месте, Юрка, если я хоть на
секунду в тебе сомневаюсь, -- проворчал, наконец, Олег.
Юра ничего не ответил, хотя он слышал Олега. Ему просто не
хотелось сейчас отвлекаться на разговор. Я знала, что это не
Юрка так переживает, это Виллену не дает покоя его старый
устойчивый комплекс. Продрожав всю жизнь над возможностью
потерять все из-за того, что люди узнают о несовершенстве
иерарха, он со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями
шел сейчас к своей первой двери. Он больше всего на свете
боялся ее не почувствовать.
Фонарик в руке Юры приплясывал в воздухе в такт его
