зарослями каких-то растений, совершенно скрывающие от взгляда сверху дно
каньонов.
В ответ на слова Ж'мерлии Дари подняла глаза, и он, перегнувшись
через ее плечо, указал тонкой многосуставчатой рукой в черно-синее
звездное небо.
Атвар Х'сиал что-то прошипела.
- Другой аэрокар, - перевел Ж'мерлия. - Нас выследили на Пуповине, и
гораздо быстрей, чем мы ожидали.
Движущийся прямо над ними светящийся предмет следовал их курсом, но
на большей высоте. Он быстро нагонял их. Предоставив автопилоту продолжать
полет. Дари стала настраивать высокочувствительный сенсор, старалась
получше разглядеть это новое явление.
- Нет, - проговорила она через некоторое время, - это не аэрокар. -
Она дала задание маленькому бортовому компьютеру рассчитать траекторию
объекта. - Он слишком высоко и движется быстро. И глядите... он становится
ярче. Это не огни аэрокара.
- Тогда что же это?
- Это космический корабль. А такое яркое свечение означает, что он
вошел в атмосферу Тектона. - Дари посмотрела на экран компьютера,
сообщавшего предварительные данные траекторий космического корабля. - Нам
лучше сесть где-нибудь и решить, что мы будем делать дальше.
- Нет. - Возражение Атвар Х'сиал выразилось в протестующем бормотании
Ж'мерлия.
- Я тоже не хочу этого, - сказала Дари, - но придется, если только вы
не располагаете сведениями, неизвестными мне. Компьютеру нужно больше
данных, чтобы окончательно разобраться, с чем мы имеем дело, но
предварительные данные он уже выдал. Корабль приземляется. Я не знаю, кто
в нем, но он следует в нежелательном для нас направлении, почти туда же,
куда летим мы сами.
Сумерки на Тектоне... если можно назвать сумерками внезапный и
зловещий приход ночи, красной, как драконья кровь.
Мэндел взойдет через три часа. Амарант висел низко над горизонтом, и
его красноватый диск закрывали тучи пыли. Только сверкающий Гаргантюа
одиноко красовался посреди неба, словно мраморный шарик, покрытый
оранжевыми и лососево-розовыми полосками.
Аэрокар стоял на ровной полоске гравия, готовый взлететь в любую
минуту. Дари Лэнг посадила его между двумя маленькими водоемами. На карте
этот участок местности обильно украшали голубые пятнышки проточных озер.
Вскоре стало ясно, что карта врала по меньшей мере в одном. Атвар
Х'сиал приникла к первому же из прудов и шумно всосала хоботком воду.
Ж'мерлия объявил, что ее можно пить. Дари глотнула из того же источника и
с отвращением стала плеваться, удивляясь кекропийскому вкусу и обмену
веществ. Вода была горькой и жесткой, сильно щелочной. Она пить ее не
могла. Оставалось рассчитывать только на запасы в аэрокаре.
Вернувшись в него, Дари приготовилась ко сну. Напряженное, даже при
автопилоте, путешествие вокруг Тектона страшно утомило ее. Хотя планета
под ними казалась безвредной, она не осмеливалась расслабиться ни на
минуту. А теперь когда было можно отдохнуть, она не позволяла себе
расслабиться.
Слишком многое надо было увидеть, слишком о многом поразмыслить.
По словам Перри, Тектон на пороге Летнего Прилива должен был
представлять собой сущий ад, где земная кора трескается, вздымаясь и
опускаясь, на поверхности бушуют пожары, растения высыхают на глазах от
обжигающе жаркого воздуха, дышать которым почти невозможно. Животные
должны были давно скрыться или погибнуть, или спрятаться где-то глубоко
под землей.
Вместо этого она и дышала, и ходила, и сидела, причем достаточно
легко, а вокруг хватало признаков продолжающейся жизни. Дари вынесла свою
раскладушку наружу, поставила около одного из озер в тени высоких камышей
и стала слушать, как пробираются сквозь них, не обращая на нее внимания,
какие-то мелкие животные. Судя по испещренности прибрежного песка дырками
разной формы и разного размера, масса всевозможных существ устроила на
берегу свои норы.
Когда вдали замерло грохотание вулканов, она даже расслышала, как они
возились и шуршали, зарываясь поглубже в сохнущую землю.
"Здесь очень тепло", - подумала она. Уход Мэндела с небосвода
облегчения не принес. Капли пота стекали по шее в ложбинку на груди.
Она прилегла на свою раскладушку. Хотя Тектон казался вполне
безопасным, она тревожилась по поводу предстоящего. Космический корабль,
наверное, прилетел с Опала, чтобы забрать их. Продолжи они свой путь, их
поймают и выдворят с Тектона. Если же они останутся на месте, то не
достигнут своей цели.
Пока она раздумывала над этим, подошла Атвар Х'сиал и, что было
удивительно, предложила еду: захваченные с Опала фрукты и воду. Дари взяла
их и поблагодарила кивком - жестом, общим для обеих рас. Кекропийка
кивнула в ответ и исчезла внутри аэрокара.
Дари начала есть, продолжая удивляться своим спутникам. Она ни разу
не видела, чтобы кто-то из них ел. Возможно, как люди в некоторых мирах
Альянса, они считали прием пищи интимной функцией организма. А может, были
похожи на черепах Опала, которые, по словам служащих космопорта Звездной
стороны, запросто существовали целый год на одной воде. Но тогда почему
Атвар Х'сиал пришло в голову покормить единственного в их группе человека?
Она откинулась на раскладушке, натянула до подбородка
водонепроницаемую простыню и стала глядеть в крутящееся над головой небо.
Звезды здесь двигались очень быстро... На Вратах Стражника, с его
тридцативосьмичасовым днем, движение звезд на небе было еле заметно. Где,
в какой стороне небосвода лежал ее родной мир? Она разглядывала незнакомые
созвездия. Там... или там... Мысли унеслись к звездам. Усилием воли она
заставила себя вернуться в настоящее. Еще предстояло принять решение.
Продолжать ли им движение к месту, где по ее расчетам находится
центр, фокус активности при Летнем Приливе? Можно полететь туда, зная, что
и остальные тоже будут двигаться туда постепенно... с остановками...
Наверное, надо с остановками...
Дари погрузилась в сон без сновидений, такой глубокий, что ее не
разбудил ни шум по соседству, ни вибрация. Наступил краткий рассвет,
прошел день, и снова настала ночь, а за ней пылающий день. Шорохи
зарывающихся в землю зверьков прекратились. Опал и Тектон завершили два
полных оборота друг вокруг друга, и только тогда Дари проснулась.
Она просыпалась медленно. Амарант лил слабый свет. Прошла целая
минута, пока сознание не подсказало, где она. Затем она почувствовала, что
готова встать и оглядеться. Атвар Х'сиал и Ж'мерлии нигде не было видно.
Аэрокар исчез. Небольшая кучка припасов и оборудования лежала под тонкой
водоотталкивающей пленкой рядом с ее раскладушкой. Ничто вокруг, от
горизонта до горизонта, не указывало на то, что здесь когда бы то ни было
появлялись люди или чужаки.
Она упала на колени и стала перебирать оставленное имущество в
поисках письма. Не было ни записки, ни пленки с записью, ни какого бы то
ни было знака. Ничего, что помогло бы ей, кроме небольшого количества еды
и питья, миниатюрного радиомаяка, ружья и фонаря-вспышки.
Дари посмотрела на часы. Еще девять добеллианских суток. Семьдесят
два часа до худшего из всех Летних Приливов. А она оказалась на Тектоне,
одна, за шесть тысяч километров от спасательной Пуповины. Паника, которую
она ощущала, покидая в первый раз Врата Стражника, снова охватила ее.
13
...Оранжевое зарево на горизонте тлело и тлело, горящая земля бросала
свой отблеск на высокие облака пыли и сама освещалась ими. Они глядели и
не могли наглядеться. В это время новый столб алого света вспыхнул на
расстоянии не более километра и, становясь все выше, распустил свои дымные
щупальца. Вскоре он дотянется до самого неба. Когда лава запузырилась
почти у края кратера, он обернулся к Эми.
Несмотря на его предупреждения, она все еще стояла около машины. При
виде того, как вспышка взрыва перешла в калено-красное свечение лавы, она
захлопала в ладоши, восторгаясь изумительными переливами цвета и
изменчивостью форм.
Громовые раскаты взрыва достигли дальних холмов и эхом вернулись
обратно. Поток огня, показавшись на вершине, пополз к ним. Нет, не пополз,
покатился, полился легко и стремительно, как бегущий ручей. Там, где он
коснулся холодной земли, взметнулись белые фонтанчики пара и заиграли,
засверкали...
Макс не мог оторвать глаз от ее лица. На нем был не страх, а только
восторженное наслаждение ребенка на своем дне рождения.
В этом было все дело... Она воспринимала происходящее как праздничный
фейерверк. Осторожность должен был проявить он... Свесившись с переднего
сиденья аэрокара, он подергал ее за рукав.
- Забирайся. - Ему пришлось кричать, чтобы быть услышанным. - Нам
надо в обратный путь к Стволу. Ты же знаешь, это пять часов лета.
Эми гневно взглянула на него и выдернула руку. Он так хорошо знал эти
надутые губки.
- Не сейчас, Макс. - Он прочел слова по ее губам, потому что
расслышать их было невозможно. - Я хочу дождаться, когда лава достигнет
воды.
- Нет! - заорал он. - Категорически нет. Я больше не хочу рисковать!
Там все кипит, и здесь скоро будет также.
Она отходила, не слушая его. Он почувствовал стеснение в груди, его
бросило в жар, несмотря на воздушный экран, который задерживал холодный
воздух в кабине. Это только воображение, он знал это... его сжигало в
огненной топке беспокойства за нее. Но снаружи... снаружи жар был
настоящим. Спотыкаясь, он выбрался из аэрокара и последовал за ней по
дымящейся почве.
- Перестань дергать меня. Я через минуту вернусь. - Эми оглядывалась
кругом, чтобы впитать в себя все великолепие этого адского зрелища. Слава
Богу, не было видно никаких признаков другого извержения, но оно могло
начаться в любую секунду.
- Макс, ты должен расслабиться. - Она подошла к нему вплотную и
кричала прямо в ухо. - Научись развлекаться. За все время, что мы здесь,
ты только сидишь, как мешок, на Слинге. Дай себе волю, отдайся потоку
жизни.
Он взял ее за руку и потащил к аэрокару. После минутного
сопротивления она позволила повести себя. Глаза ее были все еще устремлены
на бешеную ярость вулкана, и она не смотрела, куда идет.
А затем, на расстоянии нескольких метров от машины, она вдруг
вырвалась и, смеясь, побежала по дымящейся ровной поверхности раскаленной
земли. Их разделяли лишь десять шагов, когда он устремился за ней. Но было
уже поздно.
10 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА
По словам Грэйвза и Перри, все выходило просто. Ребка спорил,
доказывая, что это невозможно.
- Посмотрите на цифры, - сказал он, когда их капсула мягко опустилась
на поверхность Тектона. - Планетарный радиус пять тысяч сто километров, и
лишь три процента поверхности покрыто водой. Это дает нам более трехсот
миллионов квадратных километров суши. Триста миллионов! Подумайте, сколько
времени требуется, чтобы обыскать _о_д_и_н_ квадратный километр. Мы можем
искать годами и так и не найти их.
- Мы не располагаем годами, - ответил Перри, - и я понимаю, что это
большая территория. Но вы, кажется, решили, что мы будем вести случайный
поиск, а мы поступим не так. Я могу, еще до начала поиска, большинство
районов исключить.
- А я знаю, что близнецы Кармел будут избегать открытых пространств,
- добавил Грэйвз.
- Откуда вы можете это знать? - Ребка оставался скептиком.
- Потому что на Тектоне обычно безоблачно, - на Грэйвза скептицизм
спутника явно не действовал, - а в их родном мире Шасте существует система
постоянного слежения за поверхностью планеты, обладающая высокой
