жизни провела бы в ожидании Третьей. Так что на самом деле я была ужасной
трусихой.
Он изумленно смотрел на нее.
- Вы хотите сказать, что все время были уверены в нашей победе? Но
это невозможно! Мы добились своего совершенно неожиданным способом.
Кошмар отступал быстрее, чем она даже отваживалась надеяться. Она
покачала головой, все еще улыбаясь, и радостно, но не триумфально,
поделилась знанием, которое наполняло ее жизнь.
- Вы не справедливы к своему же народу. Несправедливы так же, как и
черткоиане. Они полагали, что если мы избрали социальную стабильность и
контроль над деторождением, то нам свойственна косность и ограниченность.
На самом деле у нас мощнейшие наука и техника. Но они направлены на жизнь
и красоту, а не на порабощение природы. У них не хватило мудрости это
понять.
- Но у нас нет той индустрии, о которой вы говорите. Нет даже сейчас.
- Я говорю не о фабриках, а о науке. Когда вы рассказали мне об
ужасном вирусном оружии, которое было запрещено, вы лишь подтвердили мои
надежды. Мы не ангелы. Наше правительство не отказалось бы так быстро от
бактериологической войны - в конце концов запрет мог оказаться лишь
фикцией, если бы не имело в наметках кое-что получше. Разве не так вышло?
Я даже не пыталась вообразить, что наши ученые придумают, имея в своем
распоряжении два поколения. Но я предполагала, что они прибегнут скорее к
физике, чем к биологии. А почему нет? У нас не было бы развитой химии,
медицины, генетики, экологической инженерии без отменного знания
физических законов. Как же иначе? Квантовая теория объяснила мутации. Но
она же объяснила ядерные реакции, и, наверное, она же лежала в основе того
оружия, которое сегодня использовал наш флот... Да, Ивало, я была уверена
в нашей победе. Все, что оставалось делать нам, пленникам, особенно мне,
если уж быть откровенной, - это дожидаться.
Он глядел на нее с благоговением и состраданием: ведь то, что она
говорила, напоминало ей о собственном горе.
Вот и конец, думала Эльва. Шестьдесят два года спустя Тервола
дождалась. Но кто там помнит обо мне? Я слишком долго отсутствовала.
Зазвенели ботинки по металлу. Молодой командир отряда снова выступил
вперед.
- Все, - сказал он. Его мрачность исчезла, теперь он присматривался к
Эльве - незаметно, осторожно, почти робко.
- Я надеюсь, - сказал Ивало, голос его наполнился удовлетворением, -
что моя госпожа позволит мне навещать ее время от времени?
- Буду рада вас видеть, - пробормотала Эльва.
- Мы с вами жертвы путешествия во времени... Поначалу нам придется
трудно, непривычно, - продолжал Ивало, - и я считаю, мы должны помогать
друг другу. Мир изменился. - Ивало улыбнулся. - Ваш сын Хауки - Фрихольдер
Тервола - теперь энергичный пожилой человек...
- Хауки! - Эльва вскочила. Кабина качалась вокруг.
- ...а у наследника его - Карлави, стоящего сейчас перед вами... - И
сильные руки внука обняли ее, а Ивало продолжал: - ...тоже недавно родился
здоровый сынишка, названный Хауки. И вся семья ждет, чтобы поздравить вас
с возвращением!
