Алан ШВАРЦ
СТРАНСТВУЮЩИЙ ТЕЛЛУРИЕЦ
1
Как и большинство теллурийских гетто, колония на Лхонце-4 содержала
академию. Здание было двухэтажным, чем отличалось от окружающих его
построек. Оно было прочным и внушительным, построенным из местного
красного камня. Его украшали традиционные тяжелые гобелены и найденные в
гетто большие камины.
Лхонц-4 был маленьким холодным миром. Здесь издавна обитали волосатые
гуманоиды, чья привлекательность была весьма сомнительна. Отношения между
местными жителями и сынами Теллуса, торговцами смертью, строились
исключительно на расчете наличными.
Но теллурийцам приходилось поддерживать отношения с Лхонцем. Немного
найдется миров, которые согласны терпеть колонию расы, издавна снискавшей
репутацию одной из самых злобных, и к тому же владеющей оружием,
превосходящим все, что известно в галактике.
Теллурийцы Лхонца-4 придерживались мнения, что планета эта настолько
непривлекательна и бесполезна, что обитатели ее даже представить себе не
могут, чтобы кто-то пожелал ее у них отнять. Поэтому они не возражают
против небольшой колонии теллурийцев, раз она приносит пользу местным
резчикам по дереву, мясникам, пекарям и ремесленникам, делающим свечи.
Лхонц-4 не был беспокойным миром. К теллурийской индустрии смерти
здесь относились нормально. Как и большинство народов галактики, жители
Лхонца давно уже придерживались социально-экологической тактики, которая
исключала любую разновидность широкомасштабного конфликта. Это было еще
одной причиной, почему теллурийцы основали здесь колонию. Даже самые
воинственные люди предпочитают, чтобы дом их находился в мирном месте.
В академии Герберт Герберт излагал доктрину экологистов: вернуться на
родную планету, к принудительному миру. Майкал Вендал слушал ученого и
верил его словам. Майкал Вендал в возрасте двадцати был на грани того,
чтобы самому стать ученым. Майкал Вендал собирался никогда не покидать
академию ради права голоса, принадлежавшего его отцу, небольшого участка
космоса в галактике неподалеку от Лхонца-4, на который у него была
лицензия от Ассоциации и где были пять-шесть постоянных покупателей и,
может быть, еще тридцать в перспективе - мелкие лорды и тираны, которые с
радостью обменяют свои ценности на порох.
Энвер Вендал не был в восторге от занятия, которое выбрал себе его
сын. Он не признавал сантименты экологистов. Старший Вендал был истинным
консерватором, он ценил статус-кво до последней песчинки на улице и
никогда не упускал случая преподать свои идеалы сыну.
Однажды вечером, когда он находился в особенно подходящем для этого
состоянии духа, он начал вечернюю беседу с замечания, что их родная
планета мало приспособлена для жизни человека или зверя и, в любом случае,
заселена в основном последними.
- Все равно это наш мир, - сказал Майкал.
- Твой мир - это Лхонц-4. Этот мир был миром твоего деда и будет
миром твоего сына, нравится тебе это или нет.
- Местные могут нас вышвырнуть завтра же. Четыре поколения - это
рекорд.
- Тебе нравится академия?
- Я хочу стать ученым. Вот как сильно она мне нравится.
- Ты вот-вот должен будешь отправиться работать - впервые в жизни. Я
скоро буду слишком стар, чтобы работать, так что тебе пора начинать, пока
мы не умерли с голода.
- Я не намерен быть торговцем смертью.
- Завтра ты им станешь. - Глаза Энвера Вендала сузились. - Мне
наплевать, нравится тебе это или нет. Завтра.
- Никогда.
Только сейчас до него дошло, что именно говорит отец.
- Что ты этим хочешь сказать - "завтра"?
- Завтра. Это такой день, который обычно следует за сегодня.
- Я ни за что не сделаю этого.
- Ты сделаешь это завтра, или убирайся прочь.
- Мне некуда идти. Ты хочешь, чтобы я замерз где-нибудь в поселке
волосатых?
- Тебе это не грозит, потому что ты отправляешься в космос, - сказал
Энвер Вендал. - Точно так же, как это сделал я, когда достиг твоего
возраста.
- Я лучше замерзну насмерть, чем это сделаю.
- Посмотрим.
Герберт Герберт выглядел сонным, когда впустил младшего Вендала в
свою квартиру в одноэтажном доме позади академии, где жили все ученые. Он
закутался в ночной халат из толстой грубой ткани и прошел в центральную
комнату, где в камине горел яркий огонь. Майкал следовал за ним.
- В чем дело? - спросила жена Герберта из-за занавески, за которой
была кровать, встроенная в каменную стену рядом с очагом.
- Небольшой кризис, дорогая. Спи.
Они устроились перед огнем в низких креслах, сделанных из металла и
ткани. Древесина деревьев Лхонца-4 в тепле гнила чересчур быстро, чтобы
имело смысл делать из нее мебель.
- Мой отец сказал, что я должен отправляться работать, или он
вышвырнет меня.
- Ты обязан слушаться его.
- Вы говорили, что никто не должен поступаться своими принципами.
- Какие у тебя принципы?
- Возвращение и воссоединение.
- Это лозунг, - критически заметил Герберт Герберт.
- Это итог всего, во что я верю. Я не стану помогать существованию
нашей нынешней системы.
- Похвально. Чего ты добьешься?
- Не знаю. Может быть, замерзну насмерть.
- В любом случае ты нанесешь ущерб чести отца. У нас здесь сильны
семейные связи. Вы оба потеряете авторитет - потеряете лицо, как это
называется.
- Зато мои идеи станут известны.
- Никто не захочет тебя слушать.
- Я хочу быть ученым, - сказал Вендал. - Что в этом дурного?
- Ничего, если бы ты был готов. Но ты не готов. Похоже, ты ничего не
знаешь о жизни.
- Я думал, вы мне поможете.
- Ты хочешь, чтобы я велел тебе быть героем. Для меня важнее, чтобы
ты был жив и благополучен.
- Как вы хотите, чтобы я поступил?
- Перестань думать нутром. Отправляйся. Когда вернешься обратно,
тогда у тебя будет право говорить.
- Вы хотите, чтобы я отправился в Космос?
- Разве это так уж отвратительно?
- Я никогда не думал, что вы пойдете на компромисс.
Герберт Герберт тихо рассмеялся.
- Я каждый день иду на компромисс. Я научил тебя обращаться с
книгами. Я научил тебя задавать курс космической лодке. Я научил тебя, как
осваивать языки при помощи анализатора. Я научил тебя делать все, чего
сейчас может потребовать от тебя отец. Ты можешь рассказать наизусть
составляющие пороха и построить чертежи десятков видов оружия.
- Не понимаю.
- Мятежные идеи - это только побочный эффект обучения.
- Я на самом деле не понимаю. Если вы считаете, что мне лучше лететь,
я так и поступлю, но я не буду притворяться, что мне понятно.
Учитель покачал головой.
- У меня не было времени научить тебя, как это делается. Может быть,
на планете где властвуют конфликты ты научишься быстрее, чем в классной
комнате.
Майкал Вендал некоторое время печально смотрел на огонь, прежде чем
покинуть Герберта Герберта.
2
Завтрак в центральной комнате дома Вендалов не был приятным. Отец и
сын смотрели друг на друга через стол. Мать и дочь, пребывающие в
благоговейном ужасе от глубины молчания мужчин, тихо подавали отбивные
котлеты и овсяную кашу.
- Ты отправишься, - сказал Энвер Вендал.
- Я отправлюсь. Я уже сказал тебе, что отправлюсь.
- Ты отправишься.
Майкал Вендал не мог придумать, что бы еще сказать. Очевидно, его
отец тоже.
Закончив завтракать, они оба закутались в двойные плащи и вышли из
дома. Они направились к амбару для космических лодок в конце Каунтингхаус
Роу. Это была длинная постройка из синего камня с наклонной крышей,
покрытой шифером. Внутри строение было разделено на множество боксов, в
большинстве которых находились сферические предметы примерно шести футов в
диаметре, имеющие гладкую поверхность. Каждая космическая лодка стояла на
трех тонких опорах.
Энвер Вендал вынул из кармана устройство субакустического управления
и нажал кнопку. Входной люк космической лодки, представлявший собой
прямоугольное отверстие в корпусе, открылся на шарнире в верхней части.
Внутри зажегся свет.
- Вот, - негромко произнес Энвер Вендал.
- Вот, - эхом отозвался его сын.
- Мне не придется тебя выталкивать.
- Я сделаю то, что ты велишь. Даже если мне это не понравится.
- Береги себя.
- Со мной будет все в порядке, - сказал Майкал.
- Будь осторожен там, снаружи. Держись подальше от Ладза. Это семь
седьмых, восемь десятых, пять седьмых...
- Знаешь, мне, кажется, почти интересно, что же там, снаружи.
Энвер покачал головой.
- Тебе не придется задерживаться надолго. У тебя все мои карты.
Береги себя.
- Ты уже говорил.
В боксе был шкафчик со снаряжением. Энвер Вендал вынул из него
скафандр - синий с металлическим оттенком скафандр, который защитит
Майкала практически от любого оружия, которое могут направить на него в
технологически примитивных мирах, куда он отправлялся. На поясе скафандра
был иглострел с зарядами. Энвер Вендал помог сыну одеться. Скафандр
растянулся, где было необходимо, чтобы быть Майкалу как раз впору. Энвер
Вендал отдал сыну устройство управления люком космической лодки.
- Это все, что я могу сделать.
Энвер Вендал протянул руку для древнего символического рукопожатия, и
Майкал взял его руку в свою.
Майкал забрался в космическую лодку. Он сел на широкое сиденье без
обивки. Там было достаточно места для еще одного человека, но, разумеется,
с ним больше никто не полетит.
Панели на вогнутой внутренней поверхности космической лодки были
связаны с электроникой, управляющей генераторами гравитационных циклов,
которые, собственно, и отправят Майкала в космос. Он бывал в космосе на
школьных экскурсиях, но никогда не совершал посадку на другой планете.
Майкал надеялся, что у него не будет причин открывать панели.
Конечно, ленты в библиотеке расскажут ему, что делать. Но он не был
специалистом по космической технике. Он разбирался в технологии
уничтожения вплоть до бездымного пороха, поскольку это было то, что он
обычно должен был продавать. Но обучение, которое он получил, сделало его
всего лишь библиотекарем особого рода. Вся информация, относящаяся к
периоду до Конца, была закодирована в лентах его библиотеки. Он научился
тому, как понимать эту информацию, и как ее использовать.
Майкал закрыл люк. Он надел управляющий шлем и сдвинул вниз визор
шести панелей, чтобы тот оказался у него перед глазами. В числе прочего
его обучили пользоваться визором, так что он мог легко интерпретировать
круговой обзор, предоставляемый прибором, переводя его в действия. Майкал
дал мысленный сигнал, который откроет над ним крышу. Когда он увидел при
помощи визора, что крыша над его боксом открылась, он дал мысленную
команду космической лодке начать движение. Он мысленно направил ее вверх,
и вот он уже в пути. Майкал лениво задумался - а что, интересно, думают
волосатые аборигены о космических лодках, стартующих из гетто? Тут он
поймал себя на шовинизме и задумался над тем, какими словами обитатели
Лхонца называют теллурийцев, когда их не сдерживают правила вежливости.
Когда лодка оказалась за пределами атмосферы, а затем миновала самый
внешний из четырех маленьких спутников Лхонца-4, Майкал отдал мысленный
приказ запустить главный двигатель. Тем временем он рассматривал в визоре
множество звезд. Он мысленно скомандовал ограничить систему визуальной
информации звездами, лежащими в пределах пятидесяти льи. Он не станет
