эфедрина. В отличие от конопли, ее нельзя уничтожать. Это очень ценное
сырье, из которого изготавливаются синтетические наркотики, амфетамины.
Во времена Советского Союза существовала следующая схема. Эфедра уходила
в Болгарию, Германию и другие страны, а взамен Кыргызстан получал
лекарственные препараты, где содержался эфедрин. Он использовался для
подстегивания иммунной системы в период депрессии. Это и есть экстази.
Но теперь местные наркоманы научились прямо из травы изготавливать
эфедрон. Минуя весь сложный технологический процесс, они колются
свежеприготовленной сывороткой. Даже сами наркоманы стараются не общаться с
теми, кто используют эфедрон. Опий или гашиш наносят удар по интеллекту, а
этот самопал выводит из строя плоть человека. У потребителя быстро
отказывают почки, выпадают волосы и зубы. Через пару месяцев здоровый
человек может превратиться в глубокого старца.
Сегодня Республика Кыргызстан имеет широкие перспективы из страны
транзита превратиться в страну производителя почти всех видов растительных и
синтетических наркотиков. Недалек тот день, когда в республике наркобароны
будут отмечать ежегодные "праздники урожая".
Глава 2
"ПСЫ" НАРКОБИЗНЕСА
Его продолжают искать наркоторговцы, братва, сотрудники
правоохранительных органов некоторых южноазиатских республик. Ему давно
вынесен смертный приговор, но он продолжает разоблачать тайны наркомафии и
методы борьбы спецслужб с ними на территории бывшего СССР. Я познакомился с
ним в Москве в декабре 1997 года с помощью коллег из газеты "Криминальная
хроника", где он иногда под псевдонимом публикует свои материалы. Он
представился мне Георгием. Я услышал подлинную исповедь человека, бывшего
сотрудником КГБ, ныне беженца и безработного.
ВЕРБОВКА
Как становятся сексотами - секретными сотрудниками? Наверно, каждый
по-своему...
Я стал сексотом КГБ в ИТУ 148/8. Я был осужден в Забайкалье по статьям
15, 62, 103 УК РСФСР в 1978 году. Срок - восемь лет. С принудительным
лечением от наркомании в спецИТУ усиленного режима. Мое преступление было
простым, как ложка. С 17 лет я сидел на игле и считал себя конченым
преступником. По криминальным делам нам с приятелем пришлось уехать из
Киргизии в Читу. Мы были наркоманами и в любом крупном городе могли найти
барыгу - торговца наркотиками. Так случилось и в тот раз. Но мы не были
постоянными покупателями нашего очередного барыги, поэтому он вместо
промедола продал нам какую-то гадость. Мой приятель от нее умер. А я чудом
остался жив - спасибо врачам. После похорон я должен был наказать виновного.
Убить человека нелегко, а я настолько хотел убить, что промахнулся: нож,
который я кидал в барыгу, попал ему не в горло, а ниже. Он остался жить. А я
был арестован и осужден...
Отбыл уже пять лет из своих восьми. В зоне считался "правильным". Это был
1984 год - переломный в моей жизни.
Меня по селектору вызвали "на вахту к хозяину". Я ничего хорошего от
этого не ожидал: внутрилагерных нарушений режима у меня хватало. В кабинете
у "хозяина" сидел неизвестный мне мужчина, перед ним на столе лежало мое
личное дело. Вначале я подумал, что он - "кум", оперативник ИТУ, то есть
мент. С ходу отказался быть стукачом - о ментах у меня уже давно сложилось
твердое и вполне определенное мнение. Тогда он предъявил удостоверение
сотрудника КГБ и предложил не торопиться с выводами. Вербовал он меня
классически. Я дал подписку о сотрудничестве: мы ведь воспитывались на
легендах о чекистах.
Первым заданием было подготовить обзор внутрилагерного положения, о
земляческих группировках, получающих поддержку с воли. Я работал активно,
давал подробные характеристики авторитетов, выявлял связи сотрудников ИТУс
блатными, разработал систему контроля за нелегальной доставкой наркотиков в
зону.
ПЕРВЫЕ РАДОСТИ
Мою работу оценили. Чекисты помогли досрочно освободиться. Причем была
выработана легенда, согласно которой свою свободу я "купил". Тридцатого
августа 1984 года меня освободили. Меня встретил мой куратор. И я поехал не
домой, а вместе с ним в Подмосковье. Там меня месяц натаскивали как сексота.
Именно тогда я узнал, что в КГБ организовано Управление по борьбе с
оргпреступностью. Весь месяц я не выпускал ручку из пальцев, вспоминал и
писал имена, фамилии, клички, характеристики, сведения о межрегиональных
лагерных связях, о способах транспортировки наркотиков, адреса...
Мне объяснили, что я должен буду внедриться в оргторговлю наркотиками.
Дома у меня будет свой куратор, сообщение обо мне уже отправлено, и меня
ждут. Вот так я стал платным секретным сотрудником КГБ. Точнее - управления
"В" 3-го ГУ КГБ СССР. Еще точнее - КГБ своей республики. И наполнило меня,
простите за штампованную красивость, щемящее чувство свободы плюс гордость
за то, что стал "бойцом невидимого фронта". Короче: молод был и глуп.
Один месяц меня никто не тревожил. Я даже начал думать, что обо мне
забыли. Стал потихоньку присматривать работу, зажил цивильной жизнью.
ПОИСКИ РЕПУТАЦИИ
Перед ноябрьскими праздниками пришел ко мне человек и предъявил уже
знакомые комитетские "корочки". Это был мой новый куратор. Отдых закончился.
Дали задание внедриться в среду наркоманов, выйти на барыг и прикрывающих их
сотрудников МВД. Так что мне вновь приходилось садиться на иглу. Очень не
хотелось, но куратор успокоил: раз в два месяца я буду проходить
дезинтоксикацию в спецклинике. Однако посоветовал не зарываться и дозу не
увеличивать. Выдал деньги, 180 рублей зарплаты и 200 рублей на "нужды
производства". Я написал, как положено, расписки. Куратор рассказал мне про
связь и запретил говорить родным о моей работе: "Пусть они тебя считают
блатным. Так будет лучше".
Внедриться большого труда не составило. Город-то был родным. Плюс
наличные деньги. Мелкие барыги меня не интересовали, но определенный круг
уже выявлялся. Мне не хватало одного: реальной криминальной репутации. Ее
надо было заработать.
Ситуация с наркотиками в городе складывалась такая. Чистым опием уже
никто не кололся - в моде был химарь. Из молотых коробочек мака - кукнара -
изготавливался опий-сырец, то, что на Западе называют крэком. Кукнар
завозился из Талды-Курганской области Казахстана. Надо было доказать, что я
не просто наркота, а деловой. И я нашел выход. В ДК одной организации я
присмотрел аппаратуру - стереомагнитофоны, фотоаппараты... В один из
декабрьских вечеров в узком кругу авторитетных наркот, когда ждали прибытия
гонца с товаром, а денег для расплаты с барыгой не было, я предложил
"выставить" этот ДК и забрать всю аппаратуру. Со мной пошли двое. Госкражу
мы совершили довольно легко. Тянула она лет на десять строгой зоны. На
следующий день я толкнул аппаратуру за полторы тысячи. Шестьсот рублей взял
себе, подельникам - по 450. После этого меня познакомили с гонцом-барыгой.
Представили как верного и правильного парня.
Мой отчет вызвал одобрение у куратора, и я получил свою вторую зарплату.
Новый год я встретил в компании нормальных людей. Там я познакомился с
женщиной, в которую влюбился с первого взгляда. Мне было тогда 26 лет. Я был
влюблен, но правды о себе сказать, конечно, не мог. Но тогда меня это не
мучило.
Ощущая поддержку КГБ, я старался, чтобы в криминальной среде нашего
города у меня была репутация крутого. Ежедневные тренировки в метании ножей
дали свои результаты. И однажды в случайной ночной драке с пьяными
киргизами, когда я и мой приятель возвращались домой из блатхаты, мое умение
выручило нас. Двумя ножами я ранил двоих. Если уличные драки не раскрываются
по горячим следам в течение часа, то они не раскрываются вообще.
Мой приятель был разговорчив. В среде местной наркоты мое умение метать
ножи вызвало уважение. Так я стал крутым. Это оказалось решающим аргументом,
когда выбирали сопровождающего для гонца в Талды-Курган. Мой куратор дал мне
контактные телефоны в Талды-Кургане, но звонить я мог только в крайнем
случае: если мы попадали в поле зрения казахского МВД.
ПЕРВАЯ ОПЕРАЦИЯ
Мы должны были привезти 500 стаканов молотого кукнара - денежный
эквивалент 7500 рублей. На обратном пути на границе Киргизии и Казахстана
нас должен был встретить мент, прикрывающий этот канал доставки наркотиков в
наш город.
Из одного стакана кукнара выходит пять доз химаря для плотно сидящих на
игле. Это около трех граммов отравы. Так что груз, который мы должны были
доставить в Киргизию, подпадал под категорию "особо крупные размеры".
Перевозчики в случае провала получали от 8 до 15 лет.
Задание у меня было таким: по маршруту Фрунзе - Алматы - Талды-Курган -
Панфилов засвечивать опорные блатхаты (для их дальнейшей оперативной
разработки), на месте завязать тесные знакомства якобы для приобретения в
дальнейшем крупной партии кукнара наркотами из России, по возвращении в
Киргизию выявить мента или ментов, опекавших сбыт наркотиков, и создать
условия для перехвата груза.
Была разработана легенда, как мне в последний момент отойти в сторону.
Легенда мне очень не понравилась, суть ее заключалась в том, что меня
арестовывают за ношение холодного оружия и водворяют в СИЗО - одновременно с
перехватом груза и арестом фигурантов. Мой куратор успокоил: к сорокалетию
Победы будет амнистия, и я со своей предполагаемой статьей буду
амнистирован.
Я старательно засвечивал блатхаты и фигурантов (имена, клички, приметы).
Записи вел на двойных стельках теплых сапожек специальной ручкой. В
Панфилове установил знакомства. Благо "родное" ИТУ 148/8 уже приобрело к
этому времени широкую известность в узких кругах: у одного корейца -
"сильного барыги" - младший брат отбывал срок в одни годы со мной, в зоне мы
считались земляками и были приятелями. Благодаря этому мы взяли не 500, а
600 стаканов кукнара за те же деньги (легко заниматься контрабандой
наркотиков, если тебе "помогает" КГБ).
По возвращении во Фрунзе наш "газик" встретили два мента - инспектор по
наркомании и опер из угро. Этого оказалось достаточно, чтобы сделать
соответствующие выводы. Гонец сказал, что я свободен и что со мной
рассчитаются дома. Мне пришлось предъявить свои права на лишние сто стаканов
кукнара - дескать, если бы не мои знакомства и так далее. Я, мол, хочу
потащиться в столице, домой попаду не скоро, лучше рассчитайтесь сейчас.
Выглядело все убедительно и мотивированно. Груз достали из тайника в кузове,
отсыпали мне мою долю - 50 стаканов, дали денег. Груз обратно упаковывать не
стали: чего теперь бояться - два мента в сопровождении.
Моя информация о прибытии, местонахождении груза и его сопровождающих
стала сигналом к началу операции "Перехват". В ущелье "газик" был протаранен
"ЗИЛом", прибывшие на место аварии "сотрудники ГАИ" обнаружили кукнар. То,
что сопровождающие груз менты сразу не разобрались в ситуации и пытались
спасти гонца и груз, стало фактом сотрудничества работников МВД с
наркоторговцами. Через два дня - 5 марта-я был "арестован" на аэровокзале с
боевыми ножами.
Это была моя первая боевая операция. Мой куратор, навещая меня в СИЗО,
сказал, что я становлюсь первоклассным сексотом, что мне увеличена зарплата
и открыт трудовой стаж. Санкция на мое содержание под стражей была выдана на
два месяца...
Для моей матери и любимой женщины мой арест стал ударом. Единственное,
что их утешало: я арестован не за наркотики, а за хорошо им известное мое
