женщин...
Режиссер сидел в автобусе ПТС за пультом. Перед ним было шесть
экранов телевизоров. На контрольном экране улыбалась Катерина. Он
переключил тумблер, и на экране возник цех...
Катерина тоже смотрела на экран, где были цеха ее комбината, люди, с
которыми она работала и встречалась каждый день. Одий из работниц
по-видимому, заметила, что на нее направлен объектив телекамеры, но не
знала, что камера уже передает ее изображение, Работница достала
зеркальце, губную помаду и, не отходя от станка, начала наводить красоту.
- Наезжай, наезжай крупнее, - обрадованно кричал режиссер в автобусе.
Оператор в цехе повернул ручку трансфокатора, теперь работница была
крупно, на весь экран. Она подкрасила губы, поправила выбившуюся прядь под
косынку и стала сосредоточенно серьезной, какой, она считала, должна
выглядеть работница на съемке. И вся сосредоточенная и серьезная пошла
вдоль станков.
Катерина все это видела на экране телевизора в своем кабинете. Это
было и смешно и трогательно. И Катерина заулыбалась тоже.
Режиссер мгновенно переключил тумблер на пульте. Заработала камера
Рачкова, и миллионы зрителей потом увидят и запомнят Катерину именно
такой: улыбающейся и чуть грустной.
Помощники операторов сворачивали кабели, катили камеру к грузовому
лифту.
Рачков задержался в приемной.
- Да, - сказал он, будто только что вспомнил. - Передачу в эфир могут
поставить в последний момент, и мы не сможем позвонить вам на работу, на
всякий случай дайте мне домашний телефон директора, я ей обязательно
позвоню.
- Ради бога, не забудьте, - попросила секретарша и записала номер на
листке.
- Непременно, непременно, - любезно заверил ее Рачков. - Очень
интересная женщина, очень.
- Она у нас умница, - с гордостью ответила секретарша.
- Даже странно, - сказал Рачков, - такая женщина... и не замужем.
- А вы уже влюбились?
- На такую женщину невозможно не обратить вниманий. - В эту минуту
Рачков был искренен. - Улыбается - глаз не оторвать.
- Ее улыбка стоит полмиллиона в валюте.
- Как? - не понял Рачков.
- Она принимала участие в закупке оборудования во Франции и так
понравилась хозяину фирмы, что он сбросил полмиллиона. Это так шутят у нас
а министерстве.
Голубые телевизионные автобусы шли по Москве. Молодые операторы среди
сложнейшей электрической аппаратуры которой были начинены автобусы,
резались в карты, в элементарного дурачка. И очень веселились среди этого
чуда технического прогресса.
Рачков не принимал участия в игре. Он молча сидел у окна. Сидел
сосредоточенный и даже мрачный. Он как будто силился о чем-то вспомнить и,
наверное, вспомнил, очень этому удивился и недоуменно зажег сигарету.
Катерина сидела в своем кабинете. Раздался телефонный звонок. Она
сняла трубку.
- Тихомирова. - И стала слушать. - Все? - спросила она, - Тогда я
повторю еще раз. Прошу мне не звонить... Нет. И встречаться нам незачем...
Нет. Это не твоя дочь... Да, родилась в июне, ну и что?.. Ах. ты
подсчитал. Ты сам считал или тебе мама помогала?
В кабинет вошла женщина с кипой бумаг для подписи. Катерина жестом
попросила ее подождать,
- Хорошо, - сказала она. Взглянула на записи. - Встретимся, где мне
удобнее. На Суворовском, без пятнадцати шесть. У меня будет пятнадцать
минут. Извини, все, у меня дела. - И Катерина положила трубку.
Рачков ожидал Катерину с цветами. Он вскочил со скамейки, когда она
подошла, и протянул розы. Катерина села и отложила цветы на край скамьи.
- Послушай, зачем тебе все это надо? - сходу начала Катерина. - Я
люблю другого человека, я собираюсь за него замуж, я бы могла, конечно,
сказать, что я замужем, но ты, как я понимаю, за это время собрал обо мне
довольно много информации. И потом, я действительно не понимаю, чего ты
хочешь от меня?
- Я хочу видеть свою дочь, - сказал Рачков.
- Ну почему ты думаешь, что это твоя дочь? - спросила Катерина. - Вот
это твой сын? - Она кивнула на проходившего мимо них парня лет
шестнадцати.
- Нет, это не мой сын!
- Почему не твой? Давай мы сейчас его подзовем, расспросим о его
матери, и, может быть, ты вспомнишь, что лет семнадцать назад ты имел
что-то с его матерью. Молодой человек! - крикнула она. - Подойдите сюда,
пожалуйста!
- Прекрати, - возмутился Рачков.
Катерина сидела в приемной министра.
- Пожалуйста, товарищ Тихомирова, - пригласил ее помощник. Министр
вышел из-за стола, и они сели в кресла.
- Что на этот раз будете выбивать из меня? - спросил министр.
- Как ни странно - ничего, - улыбнулась Катерина. - Только один
вопрос, можно?
Министр внимательно посмотрел на Катерину.
- Ким Семенович, правда, что вы поддерживаете Павлова из головного
НИИ? - спросила Катерина.
- А если правда? - Министр насторожился.
- Тогда очень жаль, - сказала Катерина. - Павлов сегодня устарел, как
и его установка. Через три года, когда она войдет в серию, мы отстанем от
японцев на пять лет.
- Что вы предлагаете? - усмехнулся министр.
- Начать монтаж реактора Виктора Шапкина, простите, Виктора Ивановича
Шапкина.
- У Шапкина только опытный экземпляр, - возразил министр.
- Испытаем опытный, а доводку будем делать прямо на серийных
вариантах. Спокойной жизни у нас не будет, но зато мы выиграем года два.
- И, разумеется, вы заберете Шапкина с группой в СКВ объединения? -
спросил министр.
- Разумеется, - улыбнулась Катерина.
- Я не возражаю...
- Спасибо. - И Катерина поднялась.
- Подождите, - попросил министр. - Я хотел бы, чтобы вы поняли
следующее: Павлов многое сделал как ученый и еще многое сделает. Устарел
не Павлов, а его окружение, которое вовремя не предупредило его, что он
ошибается, а это может случиться с любым руководителем и со мной тоже...
- С вами пока все в порядке, - заверила его Катерина. - Как только
появятся первые признаки, я вам об этом тут же сообщу.
- Спасибо. Но не думайте, что я этому очень обрадуюсь. Как здоровье
вашего отца?
- Он умер шесть лет назад.
- Как?! - Изумился министр. - Академика Тихомирова я видел месяц
назад.
- А мы с академиком Тихомировым очень неблизкие родственники. Из
одной деревни, только он уехал оттуда на сорок лет раньше. А вообще у нас
в деревне почти все Тихомировы или Буяновы.
- Вообще-то я сомневался, что вы дочь Тихомирова, - признался
министр.
- Не слишком тонка в обращении для такой интеллигентной семьи? -
спросила Катерина.
- Нет, - рассмеялся министр. - Просто слишком напористы. А знаете,
Катерина, вы почти эталон преимуществ Советской власти. Приезжает девочка
из деревни и становится директором крупнейшего комбината в Москве.
- Правда, на это ушло двадцать лет. Но в принципе, как я убедилась
сама, у нас можно добиться почти всего, чего хочешь.
- Скажите, Катерина, - вдруг спросил министр. - Вы счастливы?
- Наверное, счастлива...
- Я не знаю вашего мужа. Он из нашей системы?
- Я не замужем, - просто ответила Катерина. - С этим не получилось. У
нас, если хочешь, можно стать директором комбината, даже министром, а вот
чтобы выйти замуж, желания одного человека недостаточно. Здесь даже
преимущества Советской власти не помогают.
- Простите, - сказал министр. - Странное какое-то время. Я замечаю,
что сегодня, как никогда, много одиноких мужчин и женщин. Может быть, мы
стали слишком требовательны друг к другу? Или разучились прощать, а?
- Не знаю, - произнесла Катерина.
Вечером Катерина вела прием избирателей.
Вошла средних лет женщина, села напротив нее и заплакала.
- Перестань, - сказала Катерина, - Слезами ничему не поможешь. Пришла
на прием к депутату Моссовета - рассказывай.
- Я с мужем разошлась, - И женщина снова заплакала.
- Тоже мне беда, - презрительно сказала Катерина. - Кто сейчас не
разводится. У меня знаковая пять раз разводилась и пять раз замуж
выходила.
Это женщину заинтересовало. Она вытерла слезы.
- Как - пять? - переспросила она.
- Вот так, - подтвердила Катерина. - Все не получалось. На пятый раз
только получилось. А сейчас счастлива.
- У меня ребенок.
- А у нее два, - сказала Катерина. - Сейчас третьего родила, В чем
проблема-то? С квартирой, что ли?
- С квартирой, - подтвердила женщина. - У нас двухкомнатная. Он хочет
разменять. Куда же мне, а коммунальную? Девочке уже шестнадцать лет, к ней
уже парни заходят. Да и я не старуха еще.
- Это уж точно не старуха, - подтвердила Катерина, но тут же
спросила: - Но ему-то тоже где-то жить надо?
- А у него мать одна живет. Пусть к матери переезжает, Площадь
позволяет. Тоже двухкомнатная. Мать одна живет, отец у него умер.
- Ну, а он что? - спросила Катерина.
- Не хочет. - Женщина снова начала всхлипывать. - И милиция не
прописывает, раз у него площадь есть.
Катерина сделала пометку; прописка, милиция.
- Вот мой телефон на работу. - Она протянула женщине листок. -
Позвони в среду. Я в милиции поговорю.
- Я уже говорила в милиции, С ними не договоришься
- Еще чего, - не согласилась Катерина. - С американцами
договариваемся, а уж со своей милицией найдем общий язык.
- С американцами, может, и можно, а с нашей милицией невозможно. Мои
соседи советуют Генеральному прокурору написать, а копию - в Верховный
Совет и в Политбюро.
- Ну да, - сказала Катерина. - Ты с мужем поругалась, и по этому
поводу сессию Верховного Совета собирать? Вот тебе телефон. позвони в
среду прямо ко мне на работу.
Гога смотрел телевизор. Смотрел с удобствами. Перед ним стояло пиво и
тарелка с креветками. Шел хоккейный матч.
Из передней доносился разговор на повышенных тонах. Гогу это
отвлекало. Он приглушил звук и прислушался.
- Я поеду с тобой, - требовала Александра, - И все им выскажу.
- Ты никуда не поедешь, - возражал Никита. - Я сам разберусь,
- Нет, я поеду.
- Нет, не поедешь,
Гога вышел в переднюю.
- Куда едем? - спросил он.
- Никуда, - отрезала Александра.
- Правильно, - подтвердил Гога. - Уже поздно. Поедешь завтра.
- До свидания, Георгий Иванович. - Никита проскользнул мимо
Александры и захлопнул дверь.
Александра начала лихорадочно собираться.
- Я поеду с тобой, - сказал Гога. - Только объясни, в чем дело?
- Его бьют, - выпалила Александра.
- За что? - спросил Гога.
- За меня.
Гога взял ее за руку, привел в комнату, усадил в кресло и сам сел
напротив.
- Коротко и внятно, - приказал он.
- Я раньше дружила с Валеркой Копыловым, даже и не дружила, так,
несколько раз целовались, а потом в меня влюбился Никита.
- А ты? - спросил Гога.
- И я тоже. Я его очень сильно люблю. Так теперь Копылов с ребятами
его бьют. Подкарауливают и всячески издеваются требуют, чтобы он от меня
отказался.
- А он? - спросил Гога.
- Он с синяками приходит.
- Значит, не отказывается. Поехали!
- Их семь человек, - предупредила Александра. - Все ребята здоровые.
Я хотела в милицию сообщить, мама запретила, говорит, что сами должны
разобраться. Я говорила с Копыловым, объяснила что не люблю его, а они все
равно подкарауливают Никиту.
- Где? - спросил Гога.
- На Лаврушенском, где он живет, в проходных дворах.
- Семеро, говоришь? - Гога задумался и принял решение. Он набрал
номер телефона...
По переулку шел Никита. За ним по противоположной стороне улицы -
