в том великий кроется. Ставьте себе свечку за здравие, и не терзайтесь более
сомненьями грешными.
- Ну, а ежели, батюшка, я твердо уже повеситься решил? Как тогда
поступать прикажете?
Посмотрел святой отец на часы свои сызнова, и отвечает ему на слова его
таким образом:
- Что же, если не убедить мне вас никак, поступайте как знаете.
Поставьте себе одну свечку за здравие, одну за упокоение, и ступайте отсюда
с богом к чертовой матери.
Вышел Иван Макарыч обратно на аллею, веревку к дереву крепкому
приладил, ящик пустой, что рядом валялся, под ноги себе подставил, и
вздохнул тяжко. Пришла пора ему из жизни этой уходить безвозвратно. Только
петлю на шее своей затянул, слышит Иван Макарыч голос за спиною своею
грозный:
- А что это, гражданин, вы тут такое вытворяете?
Обернулся Иван Макарыч, и видит - стоит рядом с ним сержант
милицейский, с пистолетом да при погонах, и с любопытством великим его
разглядывает.
- Зачем это вы, гражданин, деревья в парке портить вознамерились? -
Спросил его милицейский сержант, недобро при том хмурясь.
- Да я... Да мне... - Растерялся Иван Макарыч, - Да мне бы повеситься
только...
- Ну, если так, то вешайтесь быстрее, - отозвался сержант, - однако
потом уходите отсюда сразу, чтобы беспорядков всяческих не нарушать.
Вздохнул Иван Макарыч еще раз, хотел с ящика своего вниз спрыгнуть, да
глядит - веревка для того слишком коротка. Надобно, чтобы ящик из-под него
кто-нибудь выдернул. Смотрит - прохожий мимо по аллейке идет, по делам своим
торопится.
- Извините, - кашлянул Иван Макарыч застенчиво, - а не подсобите ли вы
мне в деле малом? Ящичек вот тот, будьте любезны, ногою пните
аккуратненько...
- А ты что же, брат, с жизнью покончить решил? - Спросил его прохожий.
- Нет, брат, так дела не делаются. Так оно даже совсем не годится. Хочешь
телефончик я тебе дам верный, позвонишь ты по нему, а там тебе слов всяких
разных наговорят, так что вешаться тебе вмиг расхочется. Вот, племянница
моя, к примеру, об том месяце тоже вешаться хотела, да я ей этот телефончик
дал, - сразу желание всякое пропало.
- И что же, не повесилась? - Спросил с надеждой Иван Макарыч.
- Не-а, не повесилась. Застрелилася она. Так давать телефончик, или
нет?
Набрал Иван Макарыч по бумажке номер заветный и ждать принялся, гудки
терпеливо в трубке выслушивая. Наконец на том конце провода кто-то трубку
взять догадался.
- Алло? - Спросил Иван Макарыч. - Тут видите ли, дело вот какого
деликатного свойству... Я, понимаете ли, повеситься решил, а мне сказали,
что перед тем обязательно вам позвонить надобно...
- Как же, надобно, надобно... - Ответили ему любезно, - только не нам,
а в другое ведомство. Мы, извините, теми занимаемся, кто на рельсы прыгнуть
порешил, или утопиться там, в пруду иль в речке. Вы номер запишите, и
позвоните туда обязательно, там по повешениям большие специалисты сидят...
Набрал Иван Макарыч второй номер и ему почти сразу же ответили.
Объяснил он по телефону надобность свою, чтобы с жизнью распрощаться
всенеприменно, послушали его, и отвечают на то доверительно:
- Вы это очень хорошо сделали, что позвонили к нам прежде, чем
намеренье свое воплотить. Мы обязательно вам поможем, только вот заплатить
нам за услуги наши пятьдесят рублев надобно.
От слов таких жить ему враз захотелось еще менее.
- Простите уж меня, грешного, - удивился Иван Максимович, - а совсем за
бесплатно повеситься теперь уже никак нельзя, получается?
- За бесплатно нельзя. - Ответила ему телефонная барышня.
Подумал тут Иван Макарыч, и решил дело это отложить покамест, поскольку
пятидесяти рублев у него при себе все одно небыло. Ежели уж в государстве
нашем, сообразил он, теперича и повеситься бесплатно не дают, так пусть
лучше он эти деньги каким-нибудь иным способом потратит. А с жизнью своею
расстаться он и так завсега успеет. Может еще и естественным образом. И
притом - совсем забесплатно.
КИРПИЧИ
Роман Звездоплюев вез в Лугу полный чемодан кирпичей. На самом деле,
Роман толком не знал, что находится в проклятом чемодане, но, несмотря на
это грустное обстоятельство, пыхтя и отдуваясь, пер тяжеленную ношу вдоль
перрона, опасаясь опаздать на уходящую электричку.
В тот день с утра я вышел во двор в поношенных тренировочных штанах,
мерно помахивая синим пластмассовым ведром с отломанной ручкой. Из ведра на
растрескавшийся асфальт сыпалась позавчерашняя картофельная шкурка. Было
воскресенье. Больше всего на свете мне хотелось пива и меньше всего -
встретить во дворе Звездоплюева, проживавшего в доме напротив.
Я не испытывал к этому симпатичному парню ни малейшей нелюбви -
увольте! Допустим, он был слегка болтлив, но сие качество его, в общем-то
мирного характера, с лихвой компенсировалось искренней прямолинейностью и
нагловатостью. Соль заключалась в том, что Роман за время, которое он прожил
по соседству со мной, успел
достать не только меня самого, но и всех жильцов окрестных домов.
Стоило какому-нибудь несчастному появиться в радиусе досягаемости
Звездоплюева, как тот привязывался к нему, точно лист березового веника к
известному месту, намереваясь бедняге что-нибудь продать. Все, что угодно. В
ассортименте Звездоплюева можно было неожиданно для себя обнаружить и
поломанный зонт, и мотор от стиральной машины, и мини-телевизор, требующий
"небольшого ремонта", на деле оказывавшийся, как правило, напрочь сгоревшим
осцилографом, и прицел от танка Т-75. Одним словом, вещи в хозяйстве
абсолютно ненужные и более того, совсем даже бесполезные. Укрыться от
приставаний Звездоплюева можно было лишь двумя методами: либо
что-нибудь у него купить, либо провалиться сквозь землю. Большинство
предпочитало второе. И все из-за того, что была у Романа заветная мечта:
накопить себе на старенький "Запорожец". То-ли не хватало у него терпения, и
собранные деньги в конце концов уходили на приобретение очередного
свалочного раритета, то-ли торговля шла из рук вон плохо, но тот всегда,
сколько существовал он на нашей памяти, находился в состоянии накопления
необходимого капитала.
Чудак он был абсолютно безобидный, но надоедливый до чертиков. Однако,
люди не обижали его. Просто иногда слегка подшучивали над Ромой, кто как
умел. Одно время Звездоплюев промышлял куплей-продажей антиквариата, и
одолел буквально всех вопросами о том, не продаст ли ему кто какую-нибудь
старую вещь. В итоге кто-то из жильцов действительно продал ему сверток.
Вещь и впрямь была старой. Дряхлый полуразвалившийся будильник расцвета
культа личности, который годился разве что на забивание гвоздей в стену, и
то после предварительной покраски и чистки.
В другой раз кто-то, припомнив Звезоплюеву привычку брать на пару дней
видеокассеты, и, за неимением видеомагнитофона, сбывать их через знакомых на
Сенной, вручил ему превосходный голливудский боевик с аккуратно наклеенным
на пленку лоскутком наждачной бумаги. Само собой разумеется, что бизнес
после этого накрылся медным тазом, а сам Звездоплюев обрел совсем
забесплатно здоровенный фингал под глазом. Но он не успокоился и на этом,
продолжая терроризировать жителей окрестных кварталов.
Именно потому, шествуя от парадного до составленных в противоположном
конце двора мусорных бачков, я с опаской оглядывался по сторонам, готовясь в
любой миг нырнуть обратно в спасительную тень подъезда.
Возле приземистого забора, некогда обозначавшего границу помойки, стоял
сосед - Леня Колтунов, и с озабоченным видом колотил по разложенному на
ограде ковру старой теннисной ракеткой, тщась выбить из него пыль, ставшую
уже неотъемлимой составляющей текстуры ткани. Я поздоровался, вывернул ведро
в переполненный
бак, вспугнув стайку дворовых кошек, и, закурив, залюбовался
Колтуновым. Домой не хотелось. Тот трудился самозабвенно, можно было часами
наблюдать за мерными движениями ракетки, уверенно опускавшейся на истертый
палас и вновь взлетавшей в небесную голубизну.
- А где Звездоплюев? - Поинтересовался я, решив хоть как-то завязать
ничего не значащий утренний разговор. - Что-то не видно его сегодня.
- Звездоплюев повез в Лугу чемодан кирпичей. - Невозмутимо откликнулся
Колтунов.
- Чего?! - Сначала я даже не понял смысла сказанных добродушным соседом
слов.
- Звездоплюев повез в Лугу чемодан кирпичей. - Повторил тот. - Не
веришь?
Я отрицательно покачал головой.
- Женя! Же-е-е-ня! - Крикнул Леонид, задержав на миг ракетку в боевом
положении. В окне первого этажа дома, примыкавшего к помойке почти вплотную,
возникло лицо Лениной жены - Жени Колтуновой. Лицо было скрыто под дрожжевой
маской, плавно перетекавшей в скрученное на голове причудливой чалмой мокрое
полотенце.
- Чего? - Живо поинтересовалась она.
- Скажи Вале, куда делся Звездоплюев. - Попросил Колтунов и ухнул
ракетку о палас.
- Звездоплюев повез в Лугу чемодан кирпичей. - Как о чем-то само собой
разумеющемся, ответила Женя, и, пожав плечами, скрылась в темноте квартиры.
- Может, кто-нибудь объяснит мне наконец, в чем тут дело? - Я начинал
понемногу злиться.
- Может, и объяснит. - Флегматично отреагировал Колтунов.
С утра Леня Колтунов проснулся в наилучшем расположении духа. Жена,
вставшая на час раньше его самого, уже успела приготовить Лене завтрак, и
спокойно ждала на кухне, пока муж откушает, готовясь вручить ему авоську для
очередного воскресного похода в универмаг. Леонид уплетал яичницу со
вчерашними котлетами и с содроганием представлял, как, выйдя во двор,
столкнется нос к носу со Звездоплюевым. Избежать исторической встречи
хотелось во что бы то ни стало. И тут Колтунова озарило. В приступе
человеколюбия он решил избавить квартал от этой напасти, и, кажется, нашел к
тому верный способ.
Едва отец семейства перешагнул порог подъезда, как, словно из-под земли
возник Роман, радостно ринувшийся ему навстречу. Но Колтунов сумел опередить
его.
- Рома, денег заработать хочешь? - Обратился к нему Леонид. Звездоплюев
слегка опешил.
- А сколько? - Алчно поинтересовался он.
- Ну... На старенький "Запорожец" хватит. - Лукаво пообещал Колтунов.
- Давай! - Звездоплюев согласился моментально, не раздумывая.
- Надо отвезти чемодан наркотиков в Лугу и передать по адресу, который
я тебе укажу. - Заговорщицким тоном начал Колтунов. - Денег на билет дам, не
волнуйся...
Отыскав в хозяйстве старый, непригодный уже к использованию чемодан,
Колтунов набил его доверху белыми керамическими кирпичами, и вручил
Звездоплюеву вместе с бумажкой, на которой нацарапал несуществующий адрес,
нечто вроде "102-я Краснозаменная, д.456-ц кв. 03", отсчитал денег на билет
в один конец, сообщив, что
на обратную дорогу ему дадут люди, которым он передаст чемодан, и,
благословив, отправил его в путь. Теперь по двору и окрестностям можно было
перемещаться безнаказанно. Колтунов вздохнул с облегчением.
А Роман Звездоплюев вез в Лугу полный чемодан кирпичей. Он, надрываясь,
тащил его по пыльным улицам, прячась от появляющихся навстречу милицейских
патрулей. Звездоплюев искал несуществующий адрес. Уже почти отчаявшись, он
зашел на почту и, истратив последние деньги, позвонил домой блаженствующему
Колтунову, сообщив, что не может найти адресата.
- Надо искать, Рома. - Ответил ему Колтунов и повесил трубку.
Выклянчив у кого-то пару тысяч, Звездоплюев решил плюнуть на все и
толкнуть товар на сторону. Он позвонил приятелю, приторговывавшему наркотой,
