разбортовывает его, а мы лежим на травке... Ну как?
- Накачивает... - прибавил мой муж столь же мечтательно. - А мы
ничего!
Сидя в троллейбусе и глядя в окно на залитую солнцем улицу, я
внезапно увидела прекрасно знакомую мне картину: длинное серое шоссе,
деревья по обе стороны, сбоку стоят три мотоцикла... Около одного из них
обливается потом несчастный Тадеуш, занимающийся с неподатливым колесом. А
в некотором отдалении, на травке оба наших мужа, сияющие, блещущие юмором,
вертятся около смеющейся Дануси. А мы обе с приятельницей сидим на обочине
брошенные, забытые, одинокие...
Яркая картина заслонила мне весь мир. Я вошла в роль!
С неудовольствием наблюдая за флиртующей группой на траве, я краем
глаза покосилась на приятельницу. Она тоже наблюдала за ними, и на ее лице
читалось угрюмое бешенство. Я поняла, что нас переполняют одинаковые
чувства, поэтому от нее можно ожидать полного понимания. Я дотронулась до
ее локтя и жестом указала на наш мотоцикл, стоящий с ключом в замке
зажигания. Приятельница молча кивнула головой, и в глазах ее появился
мстительный блеск. Мы подошли к мотоциклу, я спихнула его с подножки и
нажала на стартер. Двигатель включился немедленно, что могло случиться
только в моей фантазии, так как в действительности он был исключительно
упрямый в зажигании, но у меня не было теперь времени учитывать разные
глупые фанаберии транспортного средства. И прежде чем блестящее общество
на травке успело обратить на нас внимание и среагировать, мотор взревел,
приятельница уселась за мной, и мы рванулись в голубую даль. Со злости я
летела со скоростью сто километров, не было и речи о том, что нас могут
догнать впрочем, наш мотоцикл и на самом деле тянул лучше всех остальных.
Через какое-то время мы доехали до Польского туристического общества,
где и раньше имели намерение остановиться. Количество преодоленных
километров я не уточняла, равно как и время нашей поездки, решив, что и
так неизвестно было, сколько времени Тадеуш провозится с колесом.
Довольные своим поступком, удовлетворенные, оставив мотоцикл, мы пообедали
и ожидали своих огорченных супругов и повелителей, сидя на ступеньках и
глядя на теряющееся вдали шоссе.
Я отчетливо видела перед собой ряд деревьев, растущих вдоль шоссе,
кустарник, заслоняющий поворот дороги. И наконец услышала рев моторов. Он
приближался, нарастал, и внезапно из-за кустов, из-за поворота вылетели
два знакомых мотоцикла. На одном ехал муж приятельницы с ее братом, а на
другом... мой муж с Данусей!!!
Нет, этого я видеть совершенно не собиралась. Они должны были
приехать в собственном составе, раскаявшиеся, обеспокоенные, сконфуженные
своим предшествующим совершенно идиотским поведением... а не так.
Я вернулась к исходному пункту. Снова мы сидели в ожидании, снова я
услышала вдали рев моторов. Из-за поворота вылетели два мотоцикла и снова
то же самое: мой муж с Данусей!
Я чуть не лопнула от злости. Под впечатлением этой картины я кинулась
к мотоциклу.
- Ты едешь?! - со злостью крикнула я приятельнице.
Приятельница кинулась следом за мной. Вне себя от бешенства я рванула
с места, и мы поехали.
Дальше начались непредвиденные сложности. Так как с самого начала я
не предусмотрела наличие при себе рюкзака, теперь уже не могла уместить
его в поле зрения, и мы были лишены всех необходимых вещей. Вдобавок
невозможно было определить место нашей новой встречи, потому что слишком
глубоко укоренилась во мне уверенность, что наши мужья лишились всякого
рассудка и не сумеют нас найти. Мы должны их искать? Исключено, это просто
позор! Нет, я не могла согласиться на такое развитие событий только из-за
того, что этому болвану захотелось поехать с Данусей. Я должна этому
помешать.
Я упрямо в третий раз вернулась к той же самой сцене. Безрезультатно!
В четвертый раз, пятый, шестой... Но каждый раз из-за кустов выезжала на
мотоцикле Дануся, сидящая за моим мужем!
Сколько я намучилась чтобы стащить ее с этого мотоцикла, об этом
невозможно рассказать! К сожалению, воображение было сильнее меня. Я
вылезла из троллейбуса вне себя от злости, на две остановки дальше, чем
нужно, и в тот же вечер, без всякого повода, устроила мужу ужасный
скандал. Мое супружеское счастье было явно под угрозой.
Ха же самая история повторялась и в повестях. О моих героях я не
думала, я просто видела их. Видела, как ходят, сидят, производят разные
действия, совершенно независимо от меня. Они жили собственной жизнью, а я
могла за ними только наблюдать.
Было бы полбеды, если бы их начинания имели какой-то смысл. К
сожалению, это были люди, от которых всего можно было ожидать, к тому же
полные всяких дурацких замыслов!..
В великолепном детективе, действие которого разворачивалось перед
моими глазами, наступала ключевая сцена, в которой герои, в количестве
четырех человек, сидят в комнате и ведут разговор, разъясняющий основную
загадку повести. Самый главный персонаж, молодой красивый блондин (дались
мне эти блондины!), должен включиться в спор в самый драматичный момент,
когда все окончательно запутывается и никто ничего не понимает, и привести
тем самым к неожиданной развязке.
Я с интересом наблюдала, как они сидят и разговаривают - нервные,
взволнованные, полные беспокойства. Наконец замолкают, сбитые с толку, и
смотрят на блондина. Я тоже смотрела на блондина.
Блондин поднял голову, усмехнулся и, вместо того чтобы начать
говорить, встал со стула и вышел. Самым заурядным в мире способом подошел
к двери, отворил ее и вышел.
Нет, каков кретин! Куда его черти понесли? Он должен был сделать
сенсационное заявление, а вместо этого вышел! Что за идиотский замысел!
Я ужасно устала, возвращаясь бесконечно к тому же самому моменту, но
на поведение блондина это не повлияло. Каждый раз вместо того чтобы начать
объяснение, он поднимался и выходил. Наконец я махнула рукой на задуманное
и решила посмотреть, что он сделает дальше. Может, он придумал что-то
такое, что мне не пришло в голову?
Блондин шел коридором. Приблизился к двери, снабженной надписью:
"Мужской туалет", и вошел внутрь. Нет! Это уже слишком! Поистине мне это
не пришло в голову!
Разочарованная и полная горечи, я решила изменить тему и
переключилась на роман тайн. Наибольший простор для моего воображения
наступал тогда, когда я занималась домашней работой, и в этот раз оно
настигло меня во время стирки. Вместо клубящейся в тазу мыльной пены я
видела место действия, а именно: красивый двухэтажный дом, бывший дворец,
принадлежащий в настоящее время какой-то организации. Вокруг дома - старый
запущенный парк, высокие деревья, аллейки, местами поросшие травой,
сломанная ограда, за которой простирались поля, луга и леса. В этом доме
размещалась группа людей, направленных туда для работы над каким-то очень
важным заданием. Род их деятельности меня совершенно не интересовал.
Среди них людей находились некая дама и некий мужчина, которых
объединяло внезапно вспыхнувшее между ними чувство. У дамы был муж, а у
мужчины - жена, причем оба этих супруга находились тут же. Это придавало
воображаемой картине оттенок милой пикантности, но если бы я знала, какие
сложности принесет мне позднее семейное положение этих людей, то, без
сомнения, я бы постаралась как-то его изменить.
За лесом находился старый овин, никем не используемый и запущенный. В
овине лежало немного сена, а посредине стояла очень старая поломанная
деревянная кровать. Именно этот овин должен был послужить местом тайных
встреч нашей пары.
Через это свидание я перевалила довольно успешно, преодолевая,
конечно, всякие трудности, такие, как неизбежное устранение из поля зрения
брошенных супругов или проникновение в овин героев тайного романа,
избегающих посторонних глаз. Сложности начались после их возвращения с
любовного свидания.
Вместе с возвращающейся дамой я с беспокойством увидела на веранде
людей, одетых в мундиры гражданской милиции. Мне это сразу не понравилось,
но я пошла на риск и позволила народной власти действовать, а потом было
уже слишком поздно. Убийство, совершенное во время отсутствия нашей пары,
стало неотвратимым фактом.
Разумеется, у двоих главных героев не было алиби, потому что они как
раз усиленно старались, чтобы их никто не заметил, к тому же они даже не
могли признаться в том, что пребывали в обществе друг друга, так как тут
присутствовали их супруги. А эта пара совершенно не стремилась к тому,
чтобы вызвать какие-то осложнения в семейной жизни, у них были дети,
дружные семьи, от которых они вовсе не собирались отказываться из-за
своего тайного романа.
Но несмотря на подобные трудности, дело развивалось относительно
хорошо, даже визит дамы в овин мог пригодиться для обнаружения убийцы, как
вдруг наступила катастрофа. Дама вошла в комнату, которую занимала вместе
с мужем, и ее взгляд упал на стол. На столе лежало письмо. Обычное письмо
в голубом конверте с маркой за сорок грошей. Дама не обратила на него
особого внимания, но у меня волосы зашевелились на голове, потому что я
знала содержание письма. Это была анонимка, которая все мое построение
рассыпала в прах.
До конца стирки я старалась ликвидировать эту анонимку. Хотела ее
бросить в огонь отдать на съедение мышам, всеми силами старалась вызвать
грозу с проливным дождем, который бы привел это письмо в состояние,
невозможное для прочтения, но все было напрасно. Письмо лежало неподвижно,
как сфинкс в пустыне.
Из-за этого проклятого письма все смешалось. Дама уже не могла
принимать участие в обнаружении убийцы, на старой кровати были обнаружены
отпечатки пальцев главных героев, что очень неблагоприятно сказалось на их
отношениях, влюбленная пара перестала быть влюбленной и начала ссориться,
и в конце концов во всей этой суматохе куда-то исчез покойник. В такой
ситуации я вынуждена была отказаться от какого-либо дальнейшего
продолжения этой неслыханно запутанной повести.
Спустя какое-то время я предприняла еще одну попытку. На этот раз это
должна была быть сенсационно-бытовая повесть. В самом начале главный
герой, молодой врач, отягощенный женой и потомком мужского пола, собрался
выехать на отдых к морю, где и должны были происходить вышеупомянутые
сенсационные события. Конечно, принимая во внимание семью, он собирался
отправиться спальным вагоном. Это меня и сгубило.
Покупка билетов в спальный вагон в летнее время - дело чрезвычайно
трудное и запутанное. Молодой врач поехал к зданию бюро путешествий
"Орбис" накануне вечером, чтобы занять очередь за билетами. У "Орбиса" не
было никого, что в равной степени удивило как меня, так и молодого врача.
После часа волнений, вызванных этой нетипичной ситуацией, мы с облегчением
увидели, он и я, приближающегося пожилого мужчину с зонтиком. Мужчина с
зонтиком производил впечатление человека, для которого стояние в очереди
за билетами в спальный вагон является обычным делом. Он подошел к молодому
врачу, который при его приближении с надеждой сорвался с места.
Оба мужчины перебросились несколькими словами, после чего мужчина с
зонтиком, выразив удивление и недовольство тем, что молодой врач находится
тут один и не располагает составленным заранее списком жаждущих купить
билеты, застыл в недоумении. Молодой врач с выражением надежды и оживления
на лице тоже застыл в ожидании инициативы со стороны мужчины с зонтиком.
Так они оба застыли, стоя друг против друга, в прекрасный летний
