товарищи грызут другие дела. Они имели мужчину, давно, много лет назад.
Мужчина пошел вон и никогда не возвращался. Делала подлое дело, изменял
стране для...
Г-н Мульгор заколебался, умолк и внимательно на нас посмотрел. Мы
ждали, сгорая от нетерпения.
- Это есть тайна, - предостерег он.
Мы хором поклялись, что никому не скажем.
- Подлая работа, - продолжал г-н Мульгор с отвращением, - для плохой
особы в Греции. Наркомания.
- Ах!.. - выдохнула Алиция, лучше всех сориентированная в больных
вопросах Скандинавии. - Международная контрабанда наркотиками!
Г-н Мульгор энергично кивнул головой.
- Да. Они делали свинские вещи на весь свет. Мужчина имеет помощь.
Какая-то особа напряглась для этого. Но мужчина весьма важный есть.
Информацию имеем на тему великого милования.
Это неожиданное сообщение нас совсем захватило врасплох.
- Великого что?
- Великого милования. Сантимента. Любить весьма, чрезвычайно.
- Ну, это уж не Анита! - выкрикнула потрясенная с ног до головы
Алиция. - Это Эва!..
Г-н Мульгор посмотрел на нее, взял в руки лежащие на столике карточки
с Эвой и конями, перечитал еще раз письмо Эдека и душераздирающе вздохнул.
- Нет. Джузеппе Грассани не мужчина. Мои товарищи видели его. Другой,
не тот самый. Имеем мы слишком мало...
Забрал снимки, аккуратно сложил их вместе с пленками и письмом и
добавил:
- Есть это повод для подозрения. Не наверняка. Доказательств не
хватает. Мои товарищи обладают сообщениями, они знают, особа убийцы кто
есть. Я также знаю...
- Что вы сказали? - невежливо перебила Зося. - Вы знаете, кто убийца?
- Я знаю, да, - подтвердил г-н Мульгор. - Все мои товарищи знают.
Хотя особа убийцы малозначащая есть.
- О господи! - вырвалось у Павла.
- Боже, смилуйся над нами! - застонала Зося. - Злодей, пытавшийся
убить восемь человек...
- Девять, - поправил Павел.
- ...девять человек, не имеет значения?! Так что же тогда имеет
значение?! О чем тут вообще разговор, кого ищут?! Должен убить девяносто
девять?!
- Нету девяносто девять, - печально сказал г-н Мульгор. - Только
пятьдесят восемь. Ужасно пострадавших. Особу знаем, доказательств нет...
- Как это пятьдесят восемь?..
Г-н Мульгор пошел на более подробные объяснения. Главной целью
полиции было накрыть таинственную особу с черным типом, но для этого
требовались доказательства их сообщничества. Преступника вычислили
теоретически. Причем известно было, что девять жертв в Аллеред и десятая
на автостраде для него просто пара пустяков. За ним тянулся хвост по
крайней мере пятидесяти восьми преступных акций.
- Невозможно дело закончить, - пожаловался г-н Мульгор и указал
пальцем на Алицию: - Пани что-то знает или что-то имеет! Память! Где она?
На этот вопрос было несколько вариантов ответа, но сомнительно, чтобы
они удовлетворили г-на Мульгора. От всего этого мы так обалдели, что нам в
голову не пришло спросить, кто убийца.
- Рехнуться можно! - гневно сказала Зося. - Бред какой-то. Мало что
они там знают! Если у них нет доказательств, знают то же, что и мы. Анита
и Эва. Мы никогда не отцепимся от одной из них?!
- Это есть наша цель и желание, - торжественно заявил г-н Мульгор.
- А через того типа? - поинтересовалась я. - Он не может нас на
что-нибудь вывести?
- Неизвестно, встречался ли он с Эдеком в Варшаве? - потеряла
терпение Зося. - Павел никого не узнал!
- Как мог узнать, если его тут нет? - возмутился Павел. - А может,
есть какие-нибудь снимки? У него такая характерная нижняя губа!
Г-н Мульгор грустно покачал головой и вздохнул.
- Не обладаем хорошей фотографией. Имеем крайнюю бедность.
Таинственная особа украла.
- Ну, а если ты его узнаешь, что будет? - тревожно рассудила Алиция.
- Это же не доказательство, что он связан с Эвой или Анитой.
- Что за великое милование? - мрачно поинтересовалась Зося. - Кого к
кому?
- Особа имеет великое милование до мужчины, - пояснил г-н Мульгор.
- Значит, все-таки Эва, - решила Алиция. - Жалко, что Эве
понадобилось меня убивать...
Г-н Мульгор ушел, унося с собой пленки и письмо и оставив нас
совершенно сбитыми с толку.
Во второй половине дня приехала Анита. Мы вспомнили, что о Греции г-н
Мульгор сообщил нам строго конфиденциально. Поэтому рассказали Аните лишь
о том, что нашлось письмо, и у нас осталось на выбор только она и Эва.
- Когда же, наконец, вы выберете кого-нибудь из нас? - с любопытством
спросила Анита.
- Не знаем. Даже если это ты, спи спокойно, - ни у кого нет никаких
доказательств.
- А какие доказательства вам нужны? Может, я смогу помочь?
- Ну, например, твое знакомство с тем типом, которого Эдек встретил в
Варшаве. У тебя есть какие-нибудь снимки, где ты в его объятиях? Или
любовные письма?
- К сожалению, нет. Но можно сделать фотомонтаж. У вас есть его
карточка?
- Ни у кого нет...
- А вы этого типа знаете?
- Даже если знаем, то нам ничего об этом не известно.
- Жаль. Но если у вас снова возникнут вопросы, очень прошу, звоните в
какое-нибудь другое время.
В понедельник Павла снова вызвали в полицию. Там он провел несколько
часов, просматривая кипу портретов. Единственный снимок, на котором
совершенно точно находился искомый индивидуум, представлял его сзади, в
плаще и шляпе. Между шляпой и плащом виднелось ухо, увеличенное до
слоновьих размеров. Его-то Павел и должен был опознать.
- Совсем спятили, - поделился возмущенный Павел. - Что я, специалист
по ушам? Громадное, во всю стену, ни на что не похожее. Откуда я знаю, чье
оно?
Во вторник поздним вечером появился загадочный г-н Мульгор и стал
дожидаться Алицию, которая совещалась с Хербертом. Она приехала очень
недовольная:
- Оказывается, не только у меня склероз, у Херберта тоже, хотя он
гораздо моложе. Так было интересно, что в этой пачке, а оказалось,
хербертовская жена увезла ее в автомобиле. Условились, что привезет завтра
или послезавтра, если снова не забудет. Новости есть?
- Есть, - сказал г-н Мульгор. - Чужая особа стригла живую изгородь.
Он вытащил уже знакомую нам фотографию, сделанную в день нападения на
Агнешку. Отдельные части снимка увеличены почти так же, как ухо, которое
показывали Павлу.
- Какая-то мания с этим увеличением, - критически заметила Зося.
Мы внимательно осмотрели куски человека в рабочем комбинезоне.
Кустистые брови, слегка затемненные очки и короткая борода. Лоб скрывал
козырек шапки. Комбинезон производил впечатление местами чем-то набитого.
Сабо были на исключительно толстой подошве. На одном фрагменте видна была
только пятка, правда, не целиком, но в достаточной степени, чтобы понять,
что на ней не мужской носок, а черные дамские колготки. На другом
находилась часть горла, согласно нашей оценке, слишком изящная для
мужчины. Все остальное было не настолько ясно, чтобы решить, какому полу
принадлежит.
- Во всяком случае, одно известно наверняка, - удовлетворенно сказала
Алиция. - Изгородь подстрижена, и счета мне не пришлют.
Я не переставала интенсивно размышлять. Убийца облюбовал Алицию и
упорно пытается прикончить именно ее. Следовательно, она для него
небезопасна. Но какую, черт побери, свинью Алиция может ему подложить?
Когда г-н Мульгор ушел, я собрала всех и велела им думать.
- Письмо здесь ни при чем, - заявила Зося. - Оно нашлось, прочитано,
и что с того? Ничего.
- Он же не знал, что Эдек там написал, мог бояться худшего, -
заметила Алиция.
- Оставьте в покое письмо. Мы уже говорили, что после смерти Алиции
оно найдется скорее, чем при жизни. Алиция, ты обязана знать черного типа!
- Мне потребовать, чтобы он представился?
- Дура. Я имею в виду прошлое. Ты его наверняка видела с Анитой или
Эвой, только не можешь этого вспомнить. А убийца боится, что вспомнишь.
Может, все-таки пороешься в памяти?
- Аниту видела я с ее первым мужем. Впрочем, ты тоже. Светлый блондин
скандинавского типа. Мог перекраситься, но нос себе вряд ли изменил.
- Ты лучше вспомни что-нибудь пораньше...
- Секундочку, - задумчиво произнес Павел. - Может, он думал...
- Может, все-таки правильней говорить "она", - предложила Зося. -
Скажем прямо, на повестке дня у нас две бабы.
- Хорошо, - согласился Павел. - Может, она не знала, что Эдек ничего
не успел сказать? Или думала, что он Алиции что-то привез, и это навеет
какую-то мысль?
- Явно меня переоценили. Ничего мне не навевает.
- Потому что Эдек ничего не привез...
- Привез. Водку...
- Водка тебе ничего не навевает?..
- Даже очень, но совсем на другие темы.
- Может, посмотрим еще раз снимки? - предложила я. - Какие-нибудь
старые записи, календари или что-то подобное... Старые письма, старые
ботинки...
- Старые сумки, старые перчатки, старые шляпы...
- Перестаньте дурачиться, я серьезно!
- Из всего этого могу предложить только старые календари и шляпы, -
меланхолично сказала Алиция. - Случайно знаю, где они лежат. Сомневаюсь,
что это даст что-нибудь, но можем попробовать.
- Ты еще сохранила шляпы? - оживилась Зося.
- И они к тому же вполне доступны. Лежат в коробке, в погребе.
Вынуждена была снять ее с антресолей, когда вытаскивала чемодан.
- Потрясающе! Покажи!
Мы охотно прервали наши изыскания. Шляпы у Алиции всегда были
исключительные, она никогда ничего не выбрасывала, а, напротив, дополняла
с помощью своей и чужой фантазии, и коллекция в конце концов собралась
великолепная. Посмотреть ее удавалось редко: обычно шляпы находились в
труднодоступном месте, и Алиции было лень их доставать.
Павел принес из погреба коробку необъятных размеров, едва не
застрявшую в дверях. Отталкивая друг друга, мы кинулись к зеркалу в
переднюю, одержимые только одним желанием - мерить шляпы.
Анита вошла в ту минуту, когда мы уже успели принарядиться. У Зоси на
голове была белая панама с черной вуалью, у меня - мягкий берет из
зеленого бархата с длинным пером, Алиция надела ярко-красную шляпу с
ошеломительно большими полями. И Зося, и я по непонятным причинам
выглядели, как прифрантившиеся коровы. Алиция же была великолепна!
Анита окаменела на пороге, глаза ее засветились.
- Ну, знаешь! - вместо приветствия сказала она. - Должна ее носить!
- Должна ее носить! - присоединились мы хором. - Не смей снимать!
Тебя узнать нельзя!
- И спать в ней?
- И спать! Купаться! Сидеть в конторе! Должна ее носить!
- Безусловно, должна ее носить! Посмотри в зеркало: это же не ты!
- Она ни к чему не подходит!
- А черное? А светлый беж?
- К гнилой зелени тоже подходит, теперь в моде смелые цветовые
сочетания, - решительно вмешалась Анита. - Не гневи бога, такое не должно
пропасть.
- Алиция, ты должна ее носить! Без этой шляпы я тебя и знать не хочу!
Охваченные безумием, мы дружно решили стоять насмерть. Алиция
неуверенно поглядела в зеркало и начала ломаться.
- Буду себя по-дурацки чувствовать...
- Ты же ее носила!
- Но это было десять лет назад...
- Ну и что? Выглядишь в ней как раз на десять лет моложе!
- Даже на пятнадцать!..
- Выглядишь потрясающе! Теперь мода на все! Должна ее носить!
У Аниты разгорелись глаза. Она содрала с головы Алиции шляпу и быстро
надела на себя, скривилась и напялила обратно Алиции, задом наперед.
Выяснилось, что в таком виде Алиция еще прекраснее. Под влиянием
