Арракисом. Единственным делом Свободного должно стать
открытие его души внутренним древним учениям. Миры
Империи, Ландсраада и КХОАМ не имеют ничего существенного,
чтобы передать им. Они будут лишь отнимать у свободных их
души.
Проповедник из Арракина.
Леди Джессика оказалась окруженной со всех сторон океаном людской
массы, которая простиралась вглубь серо-коричневой плоскости посадочного
поля, где совершил посадку ее корабль, который потрескивал и шипел после
резкого перехода из одного пространства в другое. Она приблизительно
прикинула, что там было полмиллиона людей, и примерно треть из них
являлись паломниками. Они стояли в жутком молчании, их внимание было
приковано к платформе выходного шлюза из транспортного корабля, где
затемненный люк скрывал ее и ее свиту.
До полудня оставалось два часа, но воздух над толпой уже отражал едва
заметное марево, обещающее очень жаркий день.
Джессика дотронулась до посеребренных сединой волос цвета меди,
которые обрамляли ее овальное лицо под капюшоном из козьей шерсти, потому
что она была Преподобной Матерью. Она знала, что после такого длительного
путешествия выглядит не лучшим образом, а черный цвет ее капюшона из
козьей шерсти был не ее цветом. Но она облекалась здесь в это одеяние и
раньше. Значимость этот грубой одежды еще не была утрачена Свободными. Она
вздохнула. Путешествие через пространство не прошло незаметно для нее, и
было еще кое-что, отягощающее ее воспоминания, - еще одна поездка с
Келадана на Арракис, когда ее Герцог был принужден жить в этом поместье
несмотря на его собственное мнение.
Медленно исследуя обстановку, используя способности, которые дало ей
учение Бене Джессерит, чтобы не упустить важные детали, она внимательно
смотрела на море людей. Всюду были видны колпаки стилсьютов скучно-серого
цвета, исконная одежда Свободных из далекой пустыни; были паломники в
белой одежде со знаками раскаяния на плечах, тут и там были видны толпы
богатых купцов, облаченных в легкую одежду без капюшонов, демонстрирующих
свое презрение к знойному, иссушающему воздуху Аппаксены... а также в
стороне стояла отдельной группой делегация из Общества Верующих
(Квизарата) в зеленых робах и просторных глубоких капюшонах.
Только когда она оторвала взгляд от толпы, она поняла, что вся эта
сцена напоминает чем-то то время, когда ее точно так же встречали, но с
ней тогда был ее возлюбленный Герцог. Как давно это было? Более двадцати
лет тому назад. Ей не нравилось думать о тех сердечных переживаниях. Время
своим тяжелым бременем давило на нее изнутри, и, казалось, что она никогда
не покидала эту планету.
"Еще раз в пасть дракона", - подумала она.
Здесь, на этой равнине, ее сын отвоевал Империю у последнего
Императора Шаддама IV. Историческое потрясение оставило след в умах и
верованиях людей.
Она слышала сзади себя постоянную возню своей свиты, не удержалась и
снова вздохнула. Они должны ждать Алию, которая запаздывала. Группа во
главе с Алией появилась, наконец, у дальнего края толпы, вызвав бурю
рукоплесканий, когда Королевская охрана влилась в толпу, чтобы расчистить
путь.
Джессика еще раз окинула взглядом весь ландшафт. Много отличий
представилось ее испытывающему взгляду. На контрольной башне посадочного
поля был сооружен балкон для молящихся. А далеко с левой стороны равнины
стояло огромное внушающее страх сооружение из пластали, которое Пол
воздвиг в качестве своей крепости - личного "съетча, возвышающегося над
песками". Это было самое большое сооружение, которое когда-либо возводил
человек. Целые города могли бы поместиться внутри его стен, и еще осталось
бы свободное место. Теперь в ней размещалась самая могущественная правящая
сила в империи, Квизарат Алии, который она создала над телом своего брата.
"Это место должно рухнуть", - подумала Джессика.
Делегация во главе с Алией подошла к подножию трапа и остановилась
там в ожидании. Джессика узнала грубые черты Стилгара. И, о Господи! Там
стояла принцесса Ирулэн, пряча свою жестокость в прелестном теле с шапкой
золотых волос, убранных лентами.
Казалось, что годы Ирулэн не наложили отпечаток на ее внешность. Это
был вызов. И там, впереди клина, была Алия, черты ее лица были вызывающе
юными, ее глаза были обращены вверх на отверстие люка. Губы Джессики
вытянулись в тонкую линию, глаза внимательно рассматривали лицо дочери.
Гнетущее чувство переполняло Джессику, она слышала, как гулким прибоем
отзывалась в ушах ее собственная жизнь! Слухи оправдались! Ужасно! Ужасно!
Алия ступила на запретный путь. Доказательства этого посвященному было
легко прочитать. Мерзость! Джессике понадобилось несколько мгновений,
чтобы прийти в себя, она поняла, как ей хотелось, чтобы эти слухи были
фальшивыми.
"А близнецы? - спросила она себя. - Они тоже потеряны?"
Медленно, как подобает Преподобной Матери, Джессика через люк вышла
на трап. Ее свита осталась в салоне согласно инструкции. Следующие
несколько мгновений были решающими. Джессика стояла одна, обозреваемая
всей толпой. Позади она слышала нервное покашливание Гурни Хэллека. Гурни
возражал.
"Даже без защитного экрана! Боги внизу, женщина! Ты сумасшедшая!"
Но среди наиболее замечательных особенностей Гурни было повиновение.
Он высказывается напрямик, а потом повинуется. Сейчас он повиновался.
Людское море производило шум, похожий на шипение песчаного червя,
когда появилась Джессика. Она вознесла руки в благословении, к которому
духовенство приучило Империю. С некоторым запозданием, но как один
гигантский организм, люди упали на колени. Даже официальная часть
подчинилась общему настроению.
Джессика отметила место, где это было сделано с опозданием, и она
знала, что другие глаза позади нее и среди ее агентов в толпе заполнили
временную карту, с помощью которой она могла бы найти опоздавших.
Пока Джессика стояла с вознесенными кверху руками, появились Гурни и
его люди. Они быстро прошли мимо нее, спустились по трапу, не обращая
внимание на встревоженные взгляды официальной группы, присоединились к
агентам, которых можно было опознать по знаку на руке. Они быстро
растворились в море людей, с трудом прокладывая путь сквозь группы стоящих
на коленях фигур. Некоторые из их жертв почувствовали опасность и
попытались скрыться. Но они оказались проворнее: брошенный им вслед нож,
петля, и беглецы падали. Других выхватывали из толпы, связывали руки и
ноги.
Несмотря ни на что, Джессика стояла с поднятыми кверху руками,
благословляя своим присутствием, держа толпу в повиновении. Она читала
знаки распространяющихся слухов, и знала доминирующий среди них, потому
что он просто укоренился: "Преподобная Мать возвращается, чтобы убрать
неверующих. Сохрани Мать нашего Господа!"
Когда все было закончено, на песке осталось лежать несколько
распростертых тел, а пленных повели в помещение для арестованных, Джессика
впустила руки. Возможно, прошло минуты три. Она знала, как мала
вероятность того, что Гурни и его люди взяли хоть кого-нибудь из главарей,
из тех, кто представлял реальную опасность. Они наверняка более бдительны
и чутки. Но пленные могли представлять собой некоторый интерес, хотя бы
как отбракованный скот и обычные тупицы.
Джессика впустила руки, и издавая одобрительные возгласы, люди
поднялись на ноги.
Как ни в чем не бывало, Джессика спустилась вниз, минуя дочь и
внимательно вглядываясь в Стилгара. Черная борода с проседью веером
ложилась на шею поверх его комбинезона, но его глаза оставались все такими
же, как и в первую их встречу в пустыне. Стилгар знал, что только что
произошло, и одобрял это. Рядом с ней стоял истинный Свободный наиб, вождь
людей, способный принимать кровавые решения. Его первые слова полностью
соответствовали ситуации.
- Добро пожаловать домой, моя госпожа. Всегда истинное наслаждение
видеть решительные и эффективные действия.
Краешком рта Джессика позволила себе улыбнуться.
- Закрой порт, Стил. Никто не уйдет, пока мы не допросим тех, кого
взяли.
- Все уже сделано, моя госпожа, - сказал Стилгар. - Мы придумали это
вдвоем - я и человек Гурни.
- Значит, это были ваши люди, те, которые помогали?
- Некоторые - да, моя госпожа.
Она прочла его потаенные мысли, кивнула.
- В те далекие дни вы хорошо меня изучили, Стил.
- Когда-то однажды вы постарались сказать мне, моя госпожа, что
оставшихся в живых находят и узнают от них многое.
Алия выступила вперед, а Стилгар отошел в сторону, пока Джессика
встречалась с дочерью. Зная, что спрятаться не было возможности, Джессика
и не пыталась это сделать. Алия могла прочитать все подробности, которые
ей понадобятся, могла прочитать также и любые сведения, поступившие из
ордена Сестер. Она уже должна была понять по поведению Джессики, что та
увидела и интерпретировала. Они были врагами, для которых слово "смертный"
имело какое-то поверхностное значение.
Алия избрала гнев, как самую доступную и верную реакцию.
- Как ты осмелилась предпринять такую акцию, не посоветовавшись со
мной? - вопросила она, приблизив свое лицо к лицу Джессики.
Джессика тихо ответила:
- Как ты только что слышала, Гурни даже не посвятил меня в свой план.
Было задумано так...
- А ты, Стилгар! - сказала Алия, поворачиваясь к нему. - Кому ты
служишь?
- Я дал клятву детям Муад Диба, - сказал Стилгар холодно. - Мы
устранили угрозу, нависшую над ними.
- А почему это не в радость тебе, дочь? - спросила Джессика.
Алия вспыхнула, посмотрела на мать, подавила в себе гнев, и даже
ухитрилась слегка улыбнуться.
- Я переполнена радостью... мама, - сказала она. И к своему
собственному удивлению, Алия обнаружила, что она была счастлива, испытывая
жуткий восторг, что все это происходило на открытом воздухе между ней и
матерью. Момент, которого она до смерти боялась, прошел и равновесие сил
на самом деле не изменилось. - Мы поговорим об этом более подробно в более
удобное время, - сказала Алия, обращаясь одновременно к к матери и
Стилгару.
- Ну конечно, - сказала Джессика, поворачиваясь лицом к принцессе
Ирулэн, давая этим движением понять другим, что они могут быть свободны.
Несколько мгновений Джессика и принцесса молча стояли, рассматривая
друг друга - две женщины Бене Джессерит, которые порвали с орденом по
одной и той же причине: любовь... они обе были влюблены в мужчин, которых
уже не было в живых. Эта принцесса отчаянно любила Пола, став его женой,
но не супругой. А теперь она жила только ради детей, подаренных Полу
наложницей Чани.
Джессика заговорила первой:
- Где мои внуки?
- В съетче Табр.
- Для них там очень опасно; я так понимаю.
Ирулэн слегка кивнула. Она заметила взаимопонимание между Джессикой и
Алией, но объяснила это таким образом, как ее подготовила к этому Алия.
"Джессика вернулась к Бене Джессерит, а мы обе знаем, что у них есть планы
насчет детей Пола". Ирулэн никогда не отличалась особым совершенством в
знаниях Бене Джессерит - главное было то, что она являлась дочерью Шаддама
IV; часто она была слишком горда, чтобы демонстрировать свои способности.
Теперь она выбрала позицию, которая не имела никакого отношения к ее
обучению.
- Действительно, Джессика, - сказала Ирулэн, - надо было
