Одного милиционера звали Володя, а другого Сережа. Володя сх-
ватил Сережу под руку, а Сережа схватил Андрея Семеновича за ру-
кав и они все втроем побежали.
- Глядите, три институтки бегут!- кричали им вслед извозчики.
Один даже хватил Сережу кнутом по заднице.
- Постой! На обратном пути ты мне штраф заплатишь! - крикнул
Сережа, не выпуская из рук Андрея Семеновича.
Добежав до дома профессора, все трое сказали:
- Тпрр!
и Остановились.
- По лестнице, в третий этаж! - скомандовал Андрей Семенович.
- Hoch! - Крикнули милиционеры и кинулись по леснице. Момен-
тально высадив плечом дверь, они ворвались в кабинет профессора
Тартарелина.
Профессор Тартарелин сидел на полу, а жена профессора стояла
перед ним на коленях и пришивала профессору ухо розовой шелковой
ниточкой. Профессор держал в руках ножницы и вырезал платье на
животе своей жены. Когда показался голый женин живот, профессор
потер его ладонью и посмотрел в него как в зеркало.
- Куда шьешь? Разве не видишь, что одно ухо выше другого по-
лучилось? - сказал сердито профессор.
Жена отпорола ухо и стала пришивать его заново.
Голый женский живот, как видно, развеселил профессора. Усы
его ощетинились, а глазки заулыбались.
- Катенька, - сказал профессор, брось пришивать ухо где-то
сбоку, пришей мне его лучше к щеке.
Катенька, жена профессора Тартарелина, терпеливо отпорола ухо
во второй раз и принялась пришивать его к щеке профессора.
- Ой,как щекотно! Ха-ха-ха! Как щекотно! - смеялся профессор.
Но, вдруг, увидя стоящих на пороге милиционеров, замолчал и сде-
лал серьезное лицо.
Милиционер Сережа: Где здесь пострадавший?
Милиционер Володя: Кому здесь ухо откусили?
Профессор: ( поднимаясь на ноги ). Господа! Я человек, изуча-
ющий науку вот уже, слава богу,56 лет, ни в какие другие дела не
вмешиваюсь. Если вы думаете, что мне откусили ухо, то вы жестоко
ошибаетесь. Как видите, у меня оба уха целы. Одно, правда,на ще-
ке, но такова моя воля.
Милиционер Сережа: Действительно, верно, оба уха налицо.
Милиционер Володя: У моего двоюродного брата, так брови росли
под носом.
Милиционер Сережа: Не брови, а просто усы.
Карабистр: Фасфалакат.
Профессор: Приемные часы окончены.
Жена профессора: Пора спать.
Андрей Семенович (входя): Половина двенадцатого.
Милиционеры хором: Спокойной ночи.
Эхо: Спите сладко.
Профессор ложится на пол, остальные тоже ложатся и засыпают.
Сон:
Тихо плещет Океан
Скалы грозные ду-ду
Тихо светит Океан
Человек поет в дуду
Тихо по морю бегут
Страха белые слоны
Рыбы скользкие поют
Звезды падают с луны
Домик слабенький стоит
Двери настежь распахнул
Печи теплые сулит
В доме дремлет караул
А на крыше спит старуха
На носу ее кривом
Тихим ветром плещет ухо
Дуют волосы кругом
А на дереве кукушка
Сквозь очки глядит на север
Не гляди моя кукушка
Не гляди всю ночь на север
Там лишь ветер карабистр
Время в цифрах бережет
Там лишь ястреб сдыгр устр
Себе добычу стережет
- 85 -
* * *
Человек устроен из трех частей,
из трех частей,
из трех частей.
Хеу-ля-ля,
дрюм-дрюм-ту-ту!
Из трех частей человек!
Борода и глаз, и пятнадцать рук,
и пятнадцать рук,
и пятнадцать рук.
Хеу-ля-ля,
дрюм-дрюм-ту-ту!
Пятнадцать рук и ребро.
А, впрочем, не рук пятнадцать штук,
пятнадцать штук,
пятнадцать штук.
Хеу-ля-ля,
дрюм-дрюм-ту-ту!
Пятнадцать штук, да не рук.
1930 год.
ГРИГОРЬЕВ И СЕМЕНОВ*
Григорьев: (ударяя Семенова по морде) Вот вам и зима настала.
Пора печи топить. Как по-вашему?
Семенов: По-моему, если отнестись серьезно к вашему замеча-
нию, то, пожалуй действительно пора затопить печку.
Григорьев: (ударяя Семенова по морде) А как по-вашему, зима в
этом году будет холодная или теплая?
Семенов: Пожалуй, судя по тому, что лето было дождливое,
зима будет холодная. Если лето дождливое, то зима всегда холод-
ная.
Григорьев: ( ударяя Семенова по морде.) А вот мне никогда не
бывает холодно.
Семенов: Это совершенно правильно, что вы говорите, что вам
не бывает холодно. У вас такая натура.
Григорьев: (ударяя Семенова по морде.) Я не зябну.
Семенов: Ох!
Григорьев: (ударяя Семенова по морде) Что ох?
Семенов: (держась рукой за щеку.) Ох! Лицо болит!
Григорьев: Почему болит? (И с этими словами хвать Семенова по
морде.)
Семенов: (падая со стула.) Ох! Сам не знаю.
Григорьев: (ударяя Семенова ногой по морде.) У меня ничего не
болит.
Семенов: Я тебя, сукин сын, отучу драться.(Пробует встать.)
Григорьев: (ударяя Семенова по морде.) Тоже учитель нашелся!
Семенов: (валится на спину.) Сволочь паршивая!
Григорьев: Ну, ты, выбирай выражения полегче!
Семенов: (силясь подняться.) Я, брат, долго терпел. Но хва-
тит. С тобой, видно, нельзя по-хорошему. Ты, брат, сам виноват.
Григорьев: (ударяя Семенова каблуком по морде.) Говори, гово-
ри! Послушаем!
Семенов: (валится на спину.) Ох!
* * *
- 87 -
ОССА
Посвящается Тамаре
Александровне Мейер.
На потолке сидела муха
ее мне видно на кровати
она совсем уже старуха
сидит и нюхает ладонь;
я в сапоги скорей оделся
и второпях надел папаху
поймал дубинку и по мухе
закрыв глаза хватил со всего размаху
Но тут увидел на косяке
свинью сидящую калачом
ударил я свинью дубинкой,
а ей как видно нипочем.
На печке славный Каратыгин
прицелил в ухо пистолет
ХЛОПНУЛ ВЫСТРЕЛ
Я прочитал в печатной книге,
что Каратыгину без малого сто лет
и к печке повернувшись быстро
подумал: верно умер старичок
оставив правнукам в наследство
пустой как штука сундучок,
( Предмет в котором нет материи
не существует как рука
он бродит в воздухе потерянный
вокруг него элементарная кара.)
Быть может в сундучке лежал квадратик
похожий на плотину.
Быть может в сундучке сидел солдатик
и охранял эфира скучную картину
мерцая по бокам шинелью волосатой.
глядел насупив переносицу
как по стенам бегут сухие поросята.
В солдатской голове большие мысли носятся:
играет муха на потолке
марш конца вещей.
Весит подсвечник на потолке,
а потому прощай.
Покончу жизнь палашом -
все можно написать зеленым карандашом.
На голове взовьются волосы
когда в ногах почуешь полосы.
Стоп. Михаилы начали расти
качаясь при вдыхании премудрости.
Потом счисляются минуты
они неважны и негромки.
Уже прохладны и разуты
как в пробужденьи видны ноги.
Тут мысли внешние съедая
- приехала застава -
Сказала бабушка седая
характера простова.
Толкнув нечайно Михаила
я проговорил: ты пьешь боржом,
все можно написать зеленым карандашом.
Вот так Тамара
дала священный альдюмениум
зеленого комара.
Стоп. Разошлось по конусу
летало ветром по носу,
весь человеческий остов
одно смыкание пластов
рыба плуст
торчит из мертвых уст
человек растет как куст
вместо носа
трепещет осса
в углу сидит свеча Матильды голышом -
все можно написать зеленым карандашом.
Понедельник 6-ое августа 1928 года.
С. - Петербург.
- 89 -
ПАДЕНИЕ С МОСТА
Окно выходило на пустырь
квадратный как пирог
где на сучке сидел нетопырь
Возьми свое перо.
Тогда Степанов на лугу
посмотрит в небо сквозь трубу
а Малаков на берегу
посмотрит в небо на бегу.
Нам из комнаты не видать
Какая рыба спит в воде
Где нетопырь - полночный тать
порой живет. И рыба где
а с улицы видней
особенно с моста
как зыбь играет камушком у рыбьего хвоста.
Беги Степанов дорогой!
Скачи коварный Малаков
