всему, не платили налогов.
Микроавтобус, страшно пыля, подъехал к свалке машин и остановился.
- Сидите внутри, - скомандовала Сара, медленно вылезая наружу.
От нее не укрылось, что кто-то старательно притворяется, будто его
нет дома - ветер хлопал дверью ближайшего к Саре фургончика и одиноко
завывал в зарослях юкки.
"Правильная тактика", - оценила Сара, подумав, что облако пыли от их
автобуса появилось на горизонте уже несколько минут назад.
Идя через двор, она заметила, как в одном из фургончиков мелькнула
чья-то тень. И (может, конечно ей померещилось), вроде бы Сара уловила
металлический блеск. Вероятнее всего, блеск оружия.
Маленький смерч, крутясь, двигался в ее сторону. Он швырнул ей в
глаза пригоршню пыли.
Держа руки ладонями вверх, Сара осторожно приблизилась к фургончику.
Она надеялась, что ее расчет окажется верным. Хотя вполне могло статься,
что ее друзья давно уехали и место действительно заброшено.
Или тут поселились менее доброжелательные люди.
- Энрике! Ты здесь? - спросила она, и ее голос прозвучал
неестественно громко, усиленный огромным пустым пространством.
Сара услышала у себя за спиной звук взводимого курка и резко
обернулась, выхватывая кольт сорок пятого калибра. Она проделала это так
стремительно, что на две секунды опередила Терминатора, который выскочил
из микроавтобуса и тоже выхватил пистолет.
Они оба держали на мушке человека, внезапно показавшегося из-за
вертолета. Это оказался гватемалец лет сорока пяти, на вид крепкий, с
обветренным лицом и густыми усами. Он был в ковбойских сапогах и жилете,
из которого выглядывала голая, почти совсем безволосая грудь. Мужчина,
держа в руках автомат Калашникова, целился Саре в лоб.
Он нахмурился и еле слышно произнес:
- А ты ловкая, Коннор.
Терминатор поднес палец к курку, но Джон дотронулся до его руки и
покачал головой. Киборг замер, выжидательно глядя перед собой. Он
обучался.
Свирепое лицо Энрике Сальседы расплылось в улыбке. Он бросил оружие
и, подойдя к Саре, крепко ее обнял.
Когда он отступил на шаг назад и поглядел ей в лицо, Сара тоже
улыбалась.
Сальседа говорил по-испански очень быстро, коверкая слова, но Сара
его понимала.
- Рад тебя видеть, Коннор. Я знал, что рано или поздно ты сюда
вернешься.
Он помахал Джону и перешел на ломаный английский:
- Oye [послушай (исп.)], Большой Джон! Que pasa? [что происходит?
(исп.)] Кто твой такая большая приятель?
Джон ответил на прекрасном испанском языке:
- Это хороший человек, Энрике. Он... м-м... это мой дядя Боб.
Затем повернулся к Терминатору и сказал по-английски:
- Дядя Боб, это Энрике.
Терминатор изобразил на лице улыбку. Она была еще далека от
совершенства. Сальседа прищурился и поглядел на него. Потом перевел взгляд
на Сару.
- Гм... Значит, дядя Боб? О'кей.
Он крикнул, обращаясь к одному из фургончиков:
- Эй, Иоланда! Вылезай, у нас гости. И принеси-ка этой проклятой
текилы!
Из фургончика вылез худой юноша-гватемалец по имени Франке, лет
восемнадцати, не больше, тоже с автоматом. Затем показалась толстая и
морщинистая, но по-прежнему жизнерадостная жена Сальседы Иоланда. За ней
шли гуськом, как утята, трое младших детей: Хуанита, хорошенькая
двенадцатилетняя девочка, улыбающийся восьмилетний Джимми и Пако,
двухлетний малыш. Иоланда помахала Джимми и что-то приветственно закричала
по-испански.
Терминатор поглядел на Джона и тихо сказал:
- Дядя Боб?
- Итак, Сарита, - сказал Сальседа, - ты знаешь, что становишься
знаменитой? И все благодаря проклятущему телевидению.
Он свинтил пробку с бутылки текилы и предложил ей выпить. Сара
приняла приглашение и сделала два больших глотка, потом невозмутимо
вернула бутылку Сальседе. Ее глаза по-прежнему блестели.
Пако доковылял до Терминатора и схватил его за штанину, измазав
слюнями. Киборг завороженно уставился на ребенка. Он никогда раньше не
видел таких маленьких людей. Робот просканировал свою память, ища
какие-нибудь сведения о детях. Но информации оказалось очень мало. И вот,
пока остальные разговаривали, Терминатор нагнулся, поднял могучей рукой
ребенка и начал вертеть его в разные стороны, исследуя. Ребенок молча и
серьезно глядел на бесстрастного киборга.
Наконец Терминатор опустил Пако на землю. Малыш, у которого слегка
закружилась голова, засеменил прочь и налетел на папашу. Сальседа поднял
его и передал жене.
- Возьми Паколито, дорогуша. Спасибо.
Он сам взял у Сары бутылку и выпил половину. Затем повернулся к "дяде
Бобу" и предложил ему текилы.
- Хочешь выпить?
Терминатор сказал:
- Нет, благодарю.
Сальседа опять посмотрел на Сару.
- Сколько ты здесь пробудешь?
- Я приехала за своим добром. Еще мне нужна одежда, еда и одна из
твоих машин.
- Эй, а ключи от новой виллы тебе не нужны? - проворчал Сальседа, но
при этом улыбнулся.
- Давай, Энрике, - Сара одарила его обворожительной улыбкой. Такой,
перед которой он не мог устоять. О нет, их отношения всегда были чисто
дружескими, основанными на взаимном уважении и доверии. Хотя Иоланду давно
уже нельзя было назвать идеалом женской красоты, она была матерью его
детей и очень хороша в постели. Да, и потом, Сальседа прекрасно знал, что
если будет приставать к Саре, американка запросто может отрезать ему
кое-что и скормить цыплятам.
В последний раз, в лагере Сальседы, Сара чуть было не проделала это с
его младшим двоюродным братом.
Сара повернулась к сыну и к Терминатору.
- Вы займетесь оружием.
- Но, мама... - запротестовал было Джон.
- Марш! - скомандовала Сара.
- Пошли, - сказал Джон Терминатору и направился к старому, ржавому
трактору, стоявшему за фургончиком. Усевшись за руль, Джон умело подъехал
задом к Терминатору, который стоял неподалеку, держа конец тяжелой цепи,
лежавшей в песке.
- Набрось ее на крюк! - крикнул Джон и двинул трактор.
Когда он оглянулся, то увидел, что Терминатор сам тянет за конец
цепи, открывая массивный металлический люк, скрытый под шестидюймовым
слоем горячего песка.
- Обалдеть! - воскликнул Джон и, спрыгнув с трактора, подошел к
прямоугольному проему в земле.
Терминатор встал с ним рядом и заглянул в яму, напоминавшую
разверстую могилу.
Джон, а потом и Терминатор прыгнули туда. Солнечный свет наполнил
подвал, облицованный плитами из лавы. В ширину он был не больше шести
футов, но зато в длину целых двадцать. По стенам, уставленным самым разным
оружием, шелестели сбегавшие сверху струйки песка. Тут были ружья и
пистолеты, ПТУРСы и минометы, зенитные установки, рации. А дальний конец
подвала оказался под потолок забит ящиками с патронами, гранатами и
ракетами.
Терминатор ощутил себя в родной стихии. Он быстро просканировал
подвал, решая, с чего начать. Прежде всего взял гранатомет М-79 времен
вьетнамской войны. Это было грубое, но весьма эффективное оружие.
Терминатор отвел затвор и осмотрел ствол. Из гранатомета стреляли всего
несколько раз.
- Прекрасно, - произнес киборг.
- Да, я знал, что тебе тут понравится, - грустно улыбнувшись, сказал
Джон.
Из дверей фургончика вынырнула Сара, которая уже успела надеть
сапоги, черные солдатские штаны, футболку и темные очки - такие, какие
носят летчики. Этот костюм был ей очень к лицу. Сара излучала энергию.
Голод она утолила. Рядом с ней два самых близких ей человека, единственные
на всей планете, кому она могла доверять. Сара подумала, что пора нанести
контрудар - и по "Небесной Сети", и по слепому року.
Конечно, нельзя сказать, что Сара преодолела свои страхи. Ведь сын ее
до сих пор служил мишенью для существа, с которым Терминатор, как это ни
удивительно, справиться не мог.
Однако в последнее время Сара ничему не удивлялась. Когда сидишь
взаперти в дурдоме, в голову лезут самые фантастические мысли. Теперь,
вырвавшись на свободу и воочию увидев Т-1000, Сара намеревалась
попробовать: вдруг и ей удастся сделать невозможное возможным?
Сальседа вертелся поблизости. С Иоландой они упаковывали провизию и
прочие необходимые вещи. Подняв глаза на приближавшуюся Сару, он похлопал
по боку стоявший рядом большой вездеход "Бронко".
- Это лучшее, что у меня есть, но, увы, сгорел мотор. У тебя есть
время, чтобы его заменить?
- Да. Я хочу дождаться темноты и пересечь границу. - Сара тихонько
отвела Сальседу в сторону - туда, где их не могла услышать Иоланда - Саре
не хотелось ее пугать. - Энрике, вам опасно здесь оставаться. Вы тоже
уезжайте отсюда сегодня вечером, о'кей?
Энрике сузил глаза, как бы обидевшись, но потом растянул губы в
клоунской улыбке, демонстрируя свои золотые коронки.
- О да, Сарита. Конечно. Надо же, явилась - не запылилась, и вся моя
жизнь псу под хвост!
Сара схватила его за плечо.
- Мне очень...
- Ничего, - покачал головой Энрике. - Все о'кей. Ты бы сделала для
меня то же самое.
Сальседа опять принялся паковать вещи. Сара смотрела на него и
размышляла о человеческой природе. Люди бывают злые: отчаянно барахтаясь в
океане жизни, состоящей из сплошных невзгод, они безжалостно отпихивают
любого, кто встанет на их пути. Но попадаются и кроткие овцы, у которых
нет своей, частной, жизни - такие посвящают ее окружающим и с легкостью
отказываются от всех благ, лишь бы защитить ближнего. Даже ценой
собственной жизни.
Супруги Сальседа принадлежали к последнему типу.
Они жили по своим законам. Этакие современные кочевники, не
прельстившиеся соблазнами городской жизни, не желавшие подчиняться
государству. Они и им подобные сбивались в небольшие стайки, обрастали
семьей и свободно передвигались по стране; власти их не трогали, зная, что
эти люди вооружены и связываться с ними небезопасно.
Они ни от кого ничего не требовали. И ничего не брали. А иногда даже
давали - просто так, ради собственного удовольствия. Именно такие люди,
как Сальседа, невольно убедили Сару в самый мрачный период ее жизни, что
попытаться спасти человечество все-таки стоит.
Ведь было время, когда Сара думала лишь о том, как спрятать Джона от
мира, притаиться, найти такое место, где они смогут пересидеть войну с
машинами, забиться в какую-нибудь глухомань и доживать там свой век на
фоне всеобщего запустения. Ну и пусть жизнь человечества затухнет - может
быть, это, черт подери, и есть естественный отбор?! Теория Дарвина,
механически воплощенная в образе метко разящей машины, убивающей своих
создателей?!
В те дни ей пришлось пережить много. Попадались люди, которые
пытались ее безжалостно эксплуатировать, несмотря на то, что у нее на
руках был младенец. Некоторые даже не догадывались, насколько низко они
пали. Другие знали, но это было еще опасней, потому что они могли пойти на
все, лишь бы выкарабкаться из пропасти. Или, наоборот, стянуть туда тех,
кто оказывался рядом.
Однажды ночью Сара обратилась с молитвой к Богу. Да-да, к Богу, в
существовании которого вовсе не была уверена. Она просила его положить
всему этому конец. А когда он не услышал ее молитвы, просидела всю ночь
напролет с пистолетом в руках, ощущая успокоительный холод металла и
размышляя о том, не покончить ли счеты с этим миром за себя и за Джона.
Но так и не решилась. Ведь тогда бы восторжествовала мировая
подлость. После той ночи Сара еще более окрепла духом, а ее любовь к Джону
