продолжал мчаться, и, кажется, обошлось без поломок.
Септембер подтянулся поближе к Этану.
- Ловко он держит направление. У него кишка не тонка, у нашего
жирного капитана. Вы в порядке?
Этан осторожно вытянул руку в перчатке и шагнул к нему ближе.
- Ну, допустим, я скажу вам, что умираю, что пропади все пропадом! -
крикнул он в ответ.
Ветер молотил их, явно стараясь расколоть в щепки непокорный плот.
Теперь, когда они двигались вместе с бурей, плот скользил легче. Ярость
подгоняла их, но то безумие, с которого все началось, казалось
безвозвратно ушло на юг.
- Как вы считаете, с какой скоростью мы двигаемся?
Этан об этом не имел никакого понятия, но едва слышный голос сзади
смог предоставить им эту информацию.
- Первоначальную скорость я оцениваю в сто пятьдесят километров и
больше. Теперь мне кажется, что мы двигаемся с ветром не быстрее сотни с
лишним. Впечатляет, не правда ли?
Переставляя руки одну за другой, Геллеспонт дю Кане потащился к тому
месту, где Та-ходинг и его рулевой боролись с рулем.
- Пусть он и старик, - начал Септембер, явно не замечая, что он и сам
не младенец, - но когда-нибудь мой кулак смажет по этой самодовольной
роже.
- Я не думаю, что она такая уж самодовольная, - ответил Этан,
удивляясь тому, что пожилой промышленник вообще до сих пор находился на
палубе. - Просто, когда дело не касается миллионов или сервировке стола
серебряной посудой, дю Кане совершенно лишен фантазии.
- Возможно, тогда-то он и прореагирует на кулак у носа, - проворчал
великан.
Этан прищурился за своими защитными очками. Лед был серым под
проносящимися штормовыми тучами, которые гнали корабль, как бесконечное
стадо галопирующих лошадей. Молнии, ударяя в лед, вздымали фонтаны ледяных
осколков.
Несколько раз железные шесты на верхушках трех мачт ловили белые
сабли в миллионы вольт, но без всякого вреда для судна. Если не обращать
внимания на боль в руках от того, что постоянно приходилось держаться за
перила, то эту картину, подумал Этан, можно было оценить как дикую и
прекрасную.
В самом деле, она была великолепна.
- Я собираюсь вниз за чем-нибудь теплым. Не хотите со мной?
- Я... я приду через минуту, - пробормотал Этан. Молния гигантской
тройной аркой перепрыгнула с одного крошечного острова на другой. - Идите
вперед.
Септембер буркнул что-то, потом задержался, покачиваясь на ветру.
- Вы когда-нибудь слышали о Системе Аналава?
Этан медленно отвлекался от того, что их окружало.
- Да, что-то смутное. Это те две планеты в секторе Вэнди, которые
развязали войну, несмотря на вмешательство мирной бригады Содружества и
Церковного эдикта... что-то двадцать лет назад?
- Двадцать два года. Я говорил вам, что меня разыскивали. Хотите
знать, за что именно меня разыскивали? Я мог бы вам это рассказать.
Этан наконец отвлекся от завывающей непогоды. Септембер повернулся к
нему лицом, одной рукой держась за перила, а другой - за линию
безопасности.
- В этой войне погибли сто двадцать миллионов человек. Она
продолжалась целую неделю. Есть один или два человека, которые думают, что
она на моей совести. Вот почему я объявлен в розыске.
Потом он отвернулся, положил обе руки на линию безопасности и пошел к
ближайшему люку.
Этан был слишком потрясен, чтобы удержать его. Слишком ошарашен,
чтобы задавать вопросы. Война Аналава была одним из величайших ужасов
современности, позор в истории Содружества, кровоточащая язва homo sapiens
- возврат к темному Средневековью. Сам он едва помнил о ней - в то время
ему было восемь-девять лет. Подробности он узнал позже, когда повзрослел.
Но шок и ужас, которые пережили взрослые, он навсегда сохранил в
воспоминаниях своего детства.
Конечно, Септембер сошел с ума. Никакой человек не мог отвечать за
гибель ста двадцати миллионов человеческих существ.
Молния вспыхнула и расколола серый лед. Но он смотрел и ничего этого
не видел.
Гигантская рука подняла его и спихнула с койки. Такая шутка не
наказалась ему забавной, и он говорил об этом, пока не выпутывался из
одеял в темной комнате. Его затуманенные мозги наконец-то освободились от
сна, и он осознал, что произошло нечто неладное.
Оказалось, что он сидит не прямо, как он думал, а наклонившись под
углом. Причем он был уверен, что в этом его вины нет. Когда его глаза
привыкли к темноте, он убедился в своей правоте. Ощупью он зажег масляную
лампу. Да, это палуба накренилась налево под неестественным углом.
До него донеслась целая очередь транских ругательств. Слева, из каюты
Септембера, раздались их эквиваленты на английском. Тревожные и
неуверенные крики вытеснили первые яростные возгласы. Он открыл дверь.
Кто-то уже зажег лампу, и огонь осветил главный трюм. Этан не увидел
ни одного матроса или воина, которые бы не свалились со своих коек.
Борясь с собственной курткой и защитным костюмом, он дошел до конца
зала. Траны пытались встать на ноги, вновь и вновь повторяя все те же
бессмысленные, безответные вопросы. Одиночный стон боли донесся откуда-то
спереди, но в основном каждый был более потрясен психологически, чем
физически. Он вернулся назад и постучал в дверь каюты на против его
собственной.
Почти сразу перед ним предстал озабоченный Гуннар. Рыцарь еще боролся
со сном, но уже схватился за меч.
- Нас остановили! - выпалил Этан.
Гуннар затряс своей рыжей гривой.
- Пожалуй, что так, сэр Этан.
Этан посмотрел поверх массивного торса и увидел, как генерал Балавер
пытается справиться с собственной одеждой. Септембер присоединился к ним
минутой позже, и все трое пошли по проходу.
Они почти столкнулись с Та-ходингом. Выражение на пухлом лице
капитана не было успокаивающим.
Геллеспонт дю Кане высунул голову из своей каюты и крикнул:
- Что случилось, господа?
- Мы собираемся выяснить это, дю Кане, - ответил Этан. - Как только
выясним, я дам вам знать.
Финансист кивнул и исчез за дверью.
Та-ходинг шел впереди по лестнице и бормотал через плечо:
- Кажется, мы сели на мель. Это само по себе значит не так уж мало,
благородные сэры, но я больше обеспокоен возможными повреждениями. Я почти
уверен, что один из наших полозьев отвалился. Можно догадываться об этом
по тому углу, на котором мы лежим. Я только надеюсь, что сломано
крепление, а не само лезвие.
- Полозья сделаны из дюраллоя, капитан, - напомнил Септембер, -
переработанный или нет, он не сломается. Я думаю, вы, вероятно, правы
насчет крепления.
Та-ходинг просунулся в люк. Как всегда, двое людей обхватили себя
руками, чтобы защититься от пронзительного, высасывающего тепло порыва
ветра.
Рифс выродился в обыкновенный ветер. К утру буря совершенно кончится.
Тщательно защищенные от ветра, фонари отбрасывали на палубу танцующие
блики. Та-ходинга встретил ночной вахтенный. Потом подошел еще один матрос
и, неровно дыша и заикаясь, выложил все известные сведения.
Гуннар и Септембер стояли у перил, пока продолжалось совещание. Этан
недолго прислушивался, потом тоже подошел к ним.
- Итак, мы на мели? - предположил Септембер.
- А как нам с нее слезть? - спросил Этан.
Гуннар обдумал вопрос.
- Юго-восточный ветер прекратится с первыми лучами света. Тогда нам в
лицо будет дуть нормальный западный ветер. Он-то и столкнет с мели наше
судно.
Та-ходинг снова к ним присоединился.
- Что ж, благородные сэры, кажется, я сильно ошибся. Мы вовсе не сели
на мель. Не совсем, во всяком случае.
- Не понимаю вас, - сказал Этан, - что значит: не совсем? - Он
вгляделся в темноту. - Определенно, выглядит, как остров.
- Выглядит, - согласился капитан. - Но это - тот случай, когда не
следует верить своим глазам. Пойдемте.
Они последовали за ним на нос. Когда они подошли к самому его острому
краю, Этан заметил что-то блестящее в лунном свете справа от корабля.
Большая, кремового цвета колонна. Она казалась странно знакомой.
Им пришлось ступать осторожно, чтобы не наткнуться на упавшие снасти
и разбитые перекладины. Верхняя половина фок-мачты переломилась посередине
и огромный столб свалился на палубу, потянув за собой весь такелаж и
паруса. Был виден только обломок бушприта, левые перила у носа были
сломаны, хотя корпус, кажется, уцелел.
Слева от ник матросы с фонарями спустили веревочные лестницы и начали
карабкаться на лед.
Ставанцер был мертв. Протянувшись в темноте от правого до левого
борта, его бугристая спина неясно вырисовывалась над носом корабля. По
земным стандартам он был колоссом. В сравнении с другими образчиками своей
природы, которых видел Этан, он был маленьким, почти крошечным.
Та-ходинг неуклюже перебрался через поломанные снасти и заглянул
вниз.
- Молодой еще, совсем малыш. Удивительно, как он оказался здесь один.
- Вероятно, оторвался от своих из-за бури, - догадался Гуннар, - и
хотел укрыться за островом. - Он уставился на широкую, изогнутую спину. -
Должно быть, он был очень слаб и, наверное, спал, когда мы врезались. Я
думаю, он должен умереть моментально. Видите? Мы ударили его сзади в
голову.
Действительно, острый нос быстроходного корабля вышел прямо у
огромного закрытого глаза. Длинный, заостренный бушприт глубоко вонзился в
громадное животное.
- Нам чертовски повезло, что он не взрослый, - заметил Септембер.
- Да уж, повезло, - согласился Гуннар.
- Здесь, капитан! - раздался слева крик. Они последовали за
Та-ходингом на лед.
Буджир находился в ночной вахте. Теперь он вцепился когтями в
разбитые перила.
- Мы врезались в громоеда под углом, господа. Переднее левое лезвие
совершенно вышло из пазов и теперь лежит на льду. Переднее правое лезвие
немного погнулось, но крепление выдержало.
- Черт! - пробормотал Гуннар. - Ладно, у нас есть запасные детали. С
мачтой не будет проблем, но другое... - он вздохнул. - Нам придется
заняться ремонтом. Еще одна проволочка, друзья.
- Не волнуйся, - жизнерадостно сказал Этан. - Какая разница,
Погодные предсказания оказались верными. Хотя удаляющийся шторм
держался немного дольше, чем ожидали траны, но утром снова задул привычный
западный ветер.
Этан разговорился с Буджиром, который достал еще один ящик с грубыми
гвоздями из трюма.
- Порядочная была буря, правда? Как часто они бывают такими сильными?
- О, это была очень легкая буря, сэр, - ответил оруженосец, его
крестьянское лицо было совершенно лишено лицемерия. - Нам повезло, что нас
застало на льду. Скоро начнутся _н_а_с_т_о_я_щ_и_е_ бури. - Он пошел
вперед с ящиком, оставив Этана наедине с неприятными мыслями.
С носом, воткнувшимся в дохлого ставанцера, и задними полозьями,
которые держались крепко, "Сландескри" довольно высоко стоял надо льдом,
чтобы под ним могли работать матросы. Тем не менее, бревна и глыбы были
подложены под нос, чтобы застраховаться от возможного падения при
внезапном порыве ветра. Скоро его свист начали заглушать звуки молотков и
топоров.
Та-ходинг перегнулся через перила и хрюкнул от удовольствия.
- Если будем придерживаться таким темпов, то сможем продолжить путь
уже завтра. Ваша небесная лодка сделана из чудесного металла. На его месте
сломалась бы даже сталь.
- Вы могли бы получить много такого металла, - задумчиво сказал Этан,
вспоминая о своей профессии. - И сделать из него нужные для себя вещи. У
вас есть кое-что, чем мощно было бы хорошо поторговать, что мои люди
