неприятный запах рыбы, а от нее самой буквально разит треской. От этого
можно сойти с ума... Я говорю вам об этом ради вашего же блага.
Врач разжал кулаки.
- Понимаю. Но легче от этого не становится.
- А почему это так вас затрагивает? Если бы она сломала ногу, а я
сообщил вам об этом, вы тоже стали бы на меня гневаться? Просто с ней
творится что-то неладное, в результате чего от нее разит рыбой. Разве она
виновата в этом? Боже всемогущий, док, неужели мне нужно вам это
объяснять?
- Но это касается меня лично!
- Понимаю. И именно поэтому заговорил с вами об этом. Знаете, Дебби
не единственная в своем роде. Принюхайтесь, и вы узнаете, что такой же
запах исходит от капитана.
- Что?
- Если верить тем, кто знает его давно, то от него воняет уже много
лет.
Глаза Галерса заблестели.
- А как давно... страдает этим Дебби?
- Я впервые заметил это... э... где-то около двух с половиной месяцев
назад.
- Вот так-так!
Теперь настала очередь удивляться Макгоуэну.
- Что такое?
- Пока не могу сказать ничего определенного. Скажите, Мак, а какой
была Дебби до этого?
- Вы бы ни за что ее не узнали. Такая яркая, веселая, полная
задора... Она не позволяла мужчинам никаких вольностей, но с удовольствием
брала на себя роль их младшей сестры. И, что самое поразительное,
большинство членов экипажа именно так к ней и относились. Разумеется,
время от времени какого-нибудь шалопая прорывало, но мы тут же ставили его
на место.
- А как она вела себя в присутствии своего отца?
- Особо счастливой не казалась. Он мог бы, в чем вы уже должны были
убедиться, погасить даже солнце. Но, по крайней мере, прежде он хоть
разговаривал с ней. Теперь же отец никогда не бывает с ней вместе, а
общаться предпочитает только по корабельному интеркому. И никогда не ест с
ней.
В голове Галерса промелькнула мысль.
- Погодите! А как же Пит Клакстон? Его, похоже, это не очень
беспокоило. Согласно показаниям Дебби и ее отца, как раз тогда, когда у
нее начался припадок, Пит просил у Эверлейка руки его дочери. Разве его не
тревожило то, о чем вы мне рассказали? Или он был, как и я, человеком с
очень плохим обонянием?
Макгоуэн улыбнулся, будто собираясь отпустить какую-то шутку, но
затем произнес совершенно серьезно:
- Да нет. С обонянием у него было все в порядке. Только в данном
конкретном случае он ничего не замечал. Да иначе и быть не могло - от него
шла такая же ужасная вонь!
Раздался сигнал интеркома. Макгоуэн поднялся.
- Меня вызывают. Пока, док.
Галерс долго бродил по коридорам звездолета, угрюмо глядя себе под
ноги. Остановившись, в конце концов, он поднял голову и поразился, что
ноги бессознательно завели его именно сюда. Конечно, было бы лучше уйти,
но вместо этого он тихо постучался в дверь каюты. Ответа не было.
- Дебби? - негромко окликнул девушку Марк.
Дверь немного приоткрылась. Внутри было темно, однако он мог
различить белое платье и темный овал лица.
Голос девушки был тихим и печальным.
- Что вы хотите?
- Можно с вами поговорить?
Ему показалось, что она неожиданно затаила дыхание.
- Зачем?
- Не надо изображать удивление. Вы же знаете, что я уже несколько раз
пытался поговорить с вами наедине. Но вы избегаете меня. От вашего
дружелюбия не осталось и следа. Что-то случилось. И это мне совсем не
нравится. Поэтому-то мне хочется поговорить с вами.
- Нет. Нам не о чем говорить.
Дверь начала медленно закрываться.
- Обождите! Объясните мне хотя бы, почему вы удалились от всех?
Почему замкнулись в себе? Что я сделал вам плохого?
Дверь продолжала закрываться. Он просунул руку между дверью и косяком
и взмолился:
- Помните, Дебби, "Пелея и Мелисанду"? Помните, что Голад сказал
Мелисанде? "Где то кольцо, которое одел тебе на палец? Женитьбы нашей
знак! Так где же оно?"
И прежде, чем она успела что-либо ответить, он, поймав ее руку,
вытащил ее на свет.
- Где то кольцо? Где кольцо девственницы, Дебби? Почему его нет на
вашей руке? Что с ним случилось? Кому вы отдали его?
Девушка слабо вскрикнула и попыталась выдернуть руку. Галерс удержал
ее.
- Теперь вы меня впустите?
- Отцу это не понравится.
- Он не узнает об этом. Положитесь на меня, Дебби. Вам нечего
опасаться. Я пальцем не притронусь к вам.
- Так же, как и никто другой, - неожиданно резко произнесла девушка,
затем смягчилась. - Хорошо. Проходите.
Галерс проскользнул внутрь каюты и притворил за собой дверь.
Одновременно он ощупью нашел выключатель и зажег свет. Затем положил руки
ей на плечи и заметил, что от этого прикосновения девушка вся сжалась и
отвернула лицо.
- Не бойтесь вызвать во мне неприязнь, - ласково сказал Марк.
Она продолжала отворачиваться.
- Я понимаю, что вряд ли причиню вам беспокойство, - прошептала
Дебби. - Но я так привыкла к тому, что меня все избегают, что поневоле
чувствую себя неловко в чьем-либо присутствии. Конечно, мне известно,
почему вы поступаете не так, как все остальные. Если бы у вас не было
этого недостатка, вы ничем бы от них не отличались и отпускали бы шутки в
мой адрес у меня за спиной.
Галерс приподнял за подбородок голову девушки.
- Не думайте об этом. Мне действительно нужно кое-что узнать у вас.
Могу поспорить, Дебби, что, если бы Пит не сгорел, а его тело нашли
где-нибудь в Тихом океане, то на его пальце обнаружили массивное золотое
кольцо. А на нем - треугольный щит, отражающий летящее копье. Я прав?
- Да. Но раз вам это было известно, почему вы ничего не спрашивали во
время дознания?
- Мне рассказал об этом обряде Макгоуэн. Всего несколько минут назад.
И я вспомнил, что не видел у вас кольца. Нетрудно было предположить, что,
вероятнее всего, вы одели его на палец Клакстону. А поскольку об обручении
объявлено не было, то это произошло перед самым его исчезновением. Ведь
это так?
И без того бледное лицо девушки стало еще бледнее.
- Да, мы любили друг друга. И не могли дождаться возвращения на
Мелвилл. Пит сделал мне предложение, когда мы однажды в моей каюте
просматривали кассету с "Пелеем и Мелисандой". И сразу после этого в каюту
зашел отец. Он шумно негодовал. Заявил, что Пит не увидит меня до
возвращения на землю Ремо. Настаивал, чтобы я забрала кольцо и хранила его
у себя, пока мы не получим разрешение Старейшин.
Галерсу было весьма трудно представить сурового и невозмутимого
Эверлейка в обличье взволнованного и негодующего родителя.
- Но почему вы молчали на дознании, а сейчас так спокойно
рассказываете мне об этом?
- На дознании меня об этом не спрашивали. Если бы спросили, я бы
рассказала всю правду. Мы, ремоиты, никогда не лжем. Но отец решил, что
все будет гораздо проще, если мы не будем упоминать о ссоре. У этого
детектива Рэсполда, сказал он, могут возникнуть всякие необоснованные
подозрения, и он может доставить нам немало неприятностей... С вами все
по-другому. Вы задали прямой вопрос. Я могла бы отказаться от ответа. Но
предпочла сказать правду.
Галерс отпустил ее руку.
- Почему?
Она отвернулась. Голос ее звучал глухо.
- Потому что я так одинока... Потому что мне хочется с кем-нибудь
говорить. И, главным образом, потому что меня не покидает ощущение, что я
вот-вот взорвусь. И если я не буду делать ничего, чтобы снять внутреннее
напряжение - говорить, танцевать, петь, кричать, все, что угодно - то
сойду с ума. И это самое ужасное. Каждый раз, когда мне хочется что-нибудь
сделать, я не могу повиноваться побуждению, потому что нахожусь под
постоянным контролем. Я не могу высвободиться. А очень, очень хочу!
Она положила руку на живот.
- Оно где-то здесь, это ощущение - желание взорваться и неспособность
это сделать... Я боюсь... Я так боюсь...
Галерс внимательно смотрел на девушку. Она была вся напряжена и стала
очень похожа на своего отца. Он положил руку на ее худенькое плечо,
девушка слегка вздрогнула, но не отстранилась.
- Вы многое скрываете от меня, - сказал он ласково. - Должно было
произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы Клакстон бросился в
спасательную лодку и сломя голову нырнул в земную атмосферу. И это что-то,
скорее всего, произошло здесь. Что же именно? Я не верю, что на Пита так
повлияла отсрочка вашего брака.
- Не знаю. И откуда мне знать? У меня начался приступ. Когда я
очнулась, Питера в каюте уже не было. Отец отослал его за помощью, и после
этого Клакстона уже никто не видел. - Но ведь вы, Дебби, знали, что Пит
был сам не свой уже в течение довольно долгого промежутка времени. Знали и
о том, что он должен был пройти на Луне глубокую психосоматическую
проверку. В его поведении наблюдались подозрительные странности.
- Да, вы правы. Поэтому-то все думают, что он совершил самоубийство.
Но почему ему захотелось лишить себя жизни, а мне нет? Ведь он страдал от
того же, что и я. А в остальном был ничуть не хуже, чем другие. Пит должен
был пройти проверку, потому что только-только перешел в нашу веру, а
агенту "Саксвелла" на Мелвилле захотелось проверить, не является ли это
следствием нарушения душевного равновесия. Считается невероятным, чтобы
молодой человек в здравом уме, не выросший среди ремоитов, вдруг захотел
присоединиться к совершенно чужим для него людям, чтобы обрести среди них
новое счастье.
- Если взять в качестве примеров вас и вашего отца, - заметил Галерс,
- то вряд ли можно заявлять, что ремоиты - счастливые люди. Правда,
счастливчиков сейчас вообще нигде нет... Значит, Клакстон был среди тех,
кто находился в воде во время празднества! Он был крещен вместе с другими?
Девушка кивнула.
В голове Марка все перемешалось. Постепенно перед ним начала
вырисовываться картина произошедшего, но он не имел пока еще ни малейшего
представления о том, что все это значит.
- Мы, кажется, через месяц совершим посадку на Мелвилле? И пробудем
там неделю, верно?
- Да. Как раз в это время состоится Праздник Жертвоприношения.
Присутствовать на нем стремятся все ремоиты, даже астронавты.
- Послушайте, Дебби. У вас может сложиться впечатление, будто я сую
нос в ваши дела из праздного любопытства. Это не так. Во-первых, я врач, и
стремлюсь вас вылечить. Во-вторых... я думаю, что вы догадываетесь...
Он повернул девушку к себе лицом и выжидающе посмотрел в глаза. Она
опустила ресницы, плотно сжала губы.
- Черт побери, неужели же вы не догадываетесь, что я люблю вас!
- Разве это возможно? Ведь я - порченная.
- Что за вздор!
Он прижал ее к себе и поцеловал. На какое-то мгновенье губы ее
открылись и стали податливыми, а тонкие руки обвили шею. И вдруг она с
силой оттолкнула Марка и, отвернувшись, вытерла рот тыльной стороной
ладони. Лицо снова стало замкнутым, печальным.
- Уходите! - закричала девушка. - Уходите! И больше никогда и близко
не подходите ко мне. Я ненавижу вас! Ненавижу всех мужчин! Даже Пита
Клакстона! Но вас - больше всех!
Он протянул к ней руки но, увидев отвращение на ее лице, резко
развернулся и вышел из каюты. У него было ощущение, будто какая-то его
часть осталась там, за закрытой дверью.
Прошел месяц. "Король Эльфов" посетил 20 планет, принимая различные
грузы, пассажиров и почту. Работы у врача было по горло. В каждом пункте
посадки его дожидались в представительствах компании "Саксвелл" пациенты,
которых надо было лечить, или культуры заболеваний внеземного
