- А вы тише говорите. - Строггорн проверял эффективность нового
препарата. - Креил, месяц с гарантией можно не повторять, намного
эффективнее препарат.
- Это хорошо. - Креил слабо улыбнулся. - Если вы не против, я посплю. -
Стайн подошел и перевернул его на живот, чтобы Аолла могла продолжать.
- Тебя домой потом отвезти? - уточнил Строггорн.
- Куда хотите, но домой - это лучше. Люблю просыпаться на своей
кровати, - Креил отвечал совсем тихо, почти заснув.
Строггорн отключил аппаратуру и спокойно смотрел, как Аолла заканчивала
возиться с Креилом. Почему-то только теперь Строггорн понял, что никогда она
не сможет относиться к Креилу, просто как к другу и всегда, по крайней мере,
пока он будет болеть, так же нежно будет ухаживать и переживать за него.
Креил был, как всегда, прав - только это была не ревность, а боль от
сознания того, что Строггорн не мог пробудить в ее душе таких же чувств.
Стайн укутал хозяина в одеяло, и Аолла, выйдя из-под купола, устало
села в кресло. Врачи давно разошлись, и только Строггорн дожидался ее.
- Хотел попросить тебя встретиться с Лейлой. Она очень обиделась на
тебя, совсем ее не навещаешь. Я ее уже отправил домой и роботов к ней
приставили, но все равно.
- Правда? - Аолла задумалась. - Много работы в клинике, ты же знаешь,
Креилу одному трудно, но я заеду. Как прошли роды, нормально?
- Нормально, вытащили через Многомерность, мальчик, назвали Дмитрием.
Неужели ты думаешь, я бы стал рисковать ее здоровьем? - Строггорн
усмехнулся, вспомнив, как с большим трудом Лингану удалось убедить Лейлу
родить ребенка без мужа, когда ей перевалило за сорок. Лейла по-прежнему
молодо выглядела, хотя уже и немного старше Аоллы, возраст которой замер на
вечном двадцатипятилетии.
- Не знаешь, почему она так и не вышла замуж? Мне как-то неудобно ее
спрашивать.
- Не хочет. - Строггорн пожал плечами. - Не буду же я ее уговаривать,
это сугубо личное дело. Говорит, таких, как я или Диг больше нет, а другие
ей не нужны. - Он помолчал. - Отец ребенка - нормальный мужчина, Вард, все
время внизу крутился во время родов, переживал за нее, а Лейла ему даже
ребенка не показала. Он потом ко мне решился подойти, объяснил, кто,
спросил, как она. Не знаю, встречаются они или нет теперь, характер у нее -
наш с тобой, если что в голову вобьется, бесполезно убеждать. Ты мне лучше
скажи, переедешь ко мне?
- Жить? Насовсем? - Аолла задумалась. - Как ты себе это представляешь?
Ждать тебя, как Пенелопа, с работы?
- Переходи ко мне в клинику, можем вместе работать, когда-то это у нас
хорошо получалось, - предложил Строггорн.
- Я не могу. - Она сразу помрачнела. - Креил еле-еле справляется с моей
помощью, а я и так скоро собираюсь улетать.
- Так, это уже интересно. - Он сердито посмотрел на нее. - На Дорн?
- По-моему это и так понятно. Сколько ты можешь мотаться туда сюда?
Нужно кому-то быть там постоянно. Знаешь сам, сколько работы еще осталось,
чтобы получить их помощь? - улыбнулась Аолла. - Будешь прилетать ко мне, и я
почаще буду навещать, теперь уже не раз в пять лет. Пару недель - ты на
Дорне, на пару недель в полгода и я вполне могу вырваться.
- И ты не боишься?
- Чего? - Она рассмеялась от того, что пришло в голову, а Строггорн,
прочитав это, просто побледнел.
- Как может быть смешным то, что с тобой там делали? - возмутился он.
- А что делали? - Аолла невинно смотрела на него. - Честное слово,
больно мне никто, кроме Уш-ш-ша, не делал, а остальные, как я понимаю
сейчас, очень меня жалели. Зачем бы им иначе было рисковать своей жизнью
из-за меня? Строггорн, - тихо добавила она, - дорнцы от моей боли могли
погибнуть: высота там более чем достаточная, никаких гарантий, что спасут, у
них не было, и все равно они попытались и, признайся, спасли меня. Наверное,
за столько лет, я им тоже стала, как своя, а теперь, после того, что было,
мне там действительно ничего не угрожает.
Еще месяц Аолла пробыла на Земле, но чувствовала все большую тоску по
планете Дорн, своей второй родине. Строггорн быстро перестал обижаться на
нее. Они встречались почти каждый день, но к обезболиванию Креила ван Рейна
Аолла всегда возвращалась домой. Она дала себе слово хотя бы так отплатить
ему за годы нежности и самое деликатное лечение, которое только можно было
себе представить.
Глава 29.
25 декабря 2035 года абсолютного времени
(20 июля 408 года относительного времени)
Директор разведуправления, снова переключил канал. До Нового Года
осталось всего шесть дней, но в этот раз праздник никого не радовал.
"Официальное сообщение Правительств Стран Земли. Доводится до всех
жителей Земли, что 2 января 2036 года Солнечная система попадет в зону
прохождения Многомерной флуктуации-выброса, которая в 14 часов 22 минуты (по
Гринвичу) достигнет Земли, что может повлечь гибель всего живого на планете.
Правительствами всех стран были приняты меры для максимального смягчения
последствий, в том числе максимально возможную помощь нам окажут
дружественные цивилизации, предприняв попытку закрыть Землю энергетическим
"зонтиком"".
На экране возникло схематичное изображение земного шара, кораблей,
которые висели вокруг него, и от них, через пространство, протягивались
лучи, соединяясь в единую энергетическую сеть.
"Вероятность гибели, при соблюдении мер безопасности, небольшая и нет
нужды поддаваться панике. Просим в момент прохождения флуктуации принять
следующие меры. Необходимо покинуть помещения и выйти на открытое
пространство, так, чтобы ни листья деревьев, ни какие-либо другие предметы
не отделяли вас от неба. Постелите одеяла на землю, можно несколькими
слоями. Во время прохождения флуктуации возможно кратковременное сильное
похолодание, до 10-20 градусов Цельсия ниже нуля, независимо от того, какая
до этого была температура в вашей местности. Поэтому рекомендуется лечь на
спину так, чтобы глаза были устремлены к небу и накрыться, лучше
несколькими, одеялами, оставив открытыми только лицо".
Генри выключил телевизор. Он уже выучил наизусть эти простые правила,
но сейчас подумал, что не так-то легко будет заставить людей выйти на улицы,
когда их сольно лет учили прятаться под землю при опасностях такого рода.
Строггорн предлагал ему пересидеть флуктуацию в Аль-Ришаде, но Генри,
которому самому мало что угрожало, решил остаться и поддержать семью.
26 декабря 2035 года абсолютного времени
(10 августа 408 года относительного времени)
В храме царил полумрак, гулко отдавались шаги Строггорна в черной
одежде монаха. Папа ждал его, сидя на Престоле.
- Давно жду вас, Советник.
- Правда, Ваше Святейшество? - Лицо Строггорна скрывала полумаска, и
только серые глаза слегка блеснули, отразив пламя свечи.
- Как только объявили Конец Света, я решил, что больше тянуть вы просто
не можете.
- Вы это так называете? - Строггорн ничуть не удивился.
- А как еще назвать? Никто даже не пытается скрыть, что с большой
вероятностью все мы погибнем. - Папа оглядел его. - Вы имеете право носить
одежду монаха?
- Да. Много лет назад я был посвящен в сан Инквизитора.
- Удивительное дело! Неужели так долго живете?
- Почти двести лет.
- Ваше имя в посвящении?
- Отец Марк.
- Если вы назовете город, где служили, мы легко проверим это по
архивам.
- Это так важно, Ваше Святейшество? - Строггорн мысленно улыбнулся.
- Хотелось бы понять, наконец, с кем имеем дело.
- Намекаете на Дьявола?
- Как знать. - Папа мысленно пожал плечами. - Мы давно наблюдаем за
Аль-Ришадом. Нельзя понять - Добро это или Зло. Так что вы хотели от меня?
- Одну простую вещь. Чтобы на этой неделе, последней, возможно, для
земной цивилизации, во всех храмах читали Апокалипсис. Желательно
договориться со всеми религиозными конфессиями. У вас большой вес в мире,
используйте его.
- Зачем это нужно? Такое чтение вызовет панику?
- Мы хотим, чтобы в текст внесли некоторые добавления о том, как себя
нужно вести, и довели это до сведения всех верующих.
- О чем пойдет речь? - Папа внимательно слушал Строггорна, вникая в
очень простые правила. - Хорошо. Это мы сделаем. Значит, нужно будет людей
вывести в этот момент из храмов?
- Да, иначе они будут молиться до конца, и это увеличит риск.
Постарайтесь, чтобы люди раскаялись. Это может тоже оказаться важным для их
спасения.
- Теперь я хотел задать вам несколько вопросов, Советник. - Папа
несколько минут молчал. - Насколько нам известно, в Аль-Ришаде шестеро
Советников?
- Это так.
- Скажите, вы все вызываете такой страх у людей?
- Я не понимаю вас, Ваше Святейшество.
- Что здесь непонятного? - Папа помолчал и продолжил: - Вот вы,
например. Бесконечный Страх, просто ходячая Смерть. Мы ее всегда рисовали с
косой, такая костлявая старуха. Только когда я вас впервые увидел, сразу
понял - нет, Смерть - это вы и есть.
- Хорошо хоть, не Зло. - Строггорн усмехнулся, никогда не задумываясь о
таких философских вещах.
- Для вас это представляет разницу? Для нормальных людей, Смерть и Зло
- одно и то же.
- Не могу что-либо сказать. - Строггорн мысленно пожал плечами. - Но я
много раз убеждался в своей жизни, что смерть - вовсе не самое большое зло
на Земле, иногда жизнь куда страшнее смерти.
- Интересная философия. Это правда, что вы лично пытали людей?
- Правда.
- Тогда понятно, почему вы так считаете.
- Не только поэтому. - Строггорн улыбнулся. - Что еще вы хотели
спросить?
- О Советниках. Мне рассказывали, что когда Аолла Вандерлит сняла
маску, с корреспондентами случился небольшой шок.
- Отчего?
- Говорят, все мужчины в нее влюбились без памяти, поэтому никто и не
стал настраивать против Аль-Ришада. Она всегда вызывает такие чувства?
- Наверное. У меня вызывает. Только я считал, что все испугались ее
взгляда? Или не так?
- Не совсем так. Взгляда испугались сначала, а потом быстро привыкли.
Любовь - сильное чувство, вы не находите?
- Не могу понять, к чему вы клоните, Ваше Святейшество? - нахмурился
Строггорн.
- К тому, что все вы, Советники, не случайно оказались вместе. Я
пытаюсь понять, есть ли среди вас один, небезынтересный церкви человек...
Линган ван Стоил - воплощение абсолютной власти? Правильно?
- Похоже. - Теперь Строггорн и сам начал задумываться.
- А Креил ван Рейн?
- Гениальный человек. Можно сказать - сверхгениальный. И не только для
Земли, а и для Галактики.
- Странно только, что у него телепатема - мужчина в черном, в сияющем
вихре. Тогда, в Многомерности, я сначала принял его за дьявола.
- Ничего странного. Вас же мой желтый цвет не удивляет? Наше ощущение
цвета условно, а многие гениальные люди не любят яркие цвета, они и так
знают, что не такие, как все, зачем дополнительно выделяться?
- А Диггиррен ван Нил? У него тоже есть особенность? - Папа смотрел в
глаза Строггорну.
- Упорство, безграничное упорство и терпение. Всегда доводит до конца,
чем бы не занимался.
- Остался Лао ван Михаэль. Загадочный человек. - Папа посмотрел на
дверь и сразу поднялся навстречу, а потом преклонил колени перед вошедшим,
