16
Встреча с лидером ячейки не особенно походила на ту, что можно было
себе представить по рассказам Изимова.
Присутствовали на ней только Дункан и тот человек, который вызвал
его, по-видимому, мужчина. Маленькая, пустая комната освещалась слабо, да
на человеке к тому же была маска, широкополая шляпа и широкий, скрывающий
очертания фигуры, плащ. Рот инкогнито прикрывало круглое приспособление,
искажавшее голос и делавшее его гораздо более глубоким. Голос самого
Дункана, пройдя исказитель речи, звучал так, будто его обладатель
основательно надышался гелием.
Помещение несомненно прочесали на предмет подслушивающих жучков, так
что затемнение и исказитель речи представлялись Дункану излишними. А
почему, собственно, с ним нет Кэбтэба и Сник?
Он задал этот вопрос.
- На то у нас свои причины, - ответил голос-со-дна-колодца.
Плащ всколыхнулся - _о_н_о_ поднялось с кресла и начало расхаживать
взад-вперед по комнате, сложив руки за спину. Широкие брюки скрывали ноги,
так что Дункан не мог определить, существу какого пола они принадлежат.
- Я не хочу сказать, что вы не можете задавать вопросов, - произнесло
оно. - Если бы вы не проявляли любопытства, вы выказали бы тупость. А
зачем нам тупицы? Просто надо понять, что многие вопросы останутся без
ответа. Когда я не отвечаю, не упорствуйте. Понятно?
- Понятно.
- Когда мы проводим многочисленные собрания - многочисленные? -
больше четырех-пяти человек никогда не бывало - мы рассматриваем только
общие вопросы. На этих встречах никогда не обсуждаются конкретные планы,
связанные с отдельными членами организации. Исключение составляют только
те случаи, когда в деле участвуют несколько человек и необходимо обсудить
синхронность их действий. Подобное бывает не часто. В данном случае мы
приготовили операцию персонально для вас. Но сначала вот это.
Из-под плаща высунулась рука с голубым баллончиком.
- Мы всегда применяем это средство при первой встрече с новичками, а
в дальнейшем - время от времени, наугад. Не может быть излишней
осторожности. Надеюсь, вы понимаете?
- Конечно, - согласился Дункан. - Неужели в баллончике не туман
истины? - думал он. - Что если руководители организации сочли его,
Дункана, опасным для них? Как легко распылить яд... Он не мог остановить
их. Если он будет сопротивляться, они все равно разделаются с ним.
Баллончик шипел. Дункан почувствовал влагу на губах, носу и на глазах
и погрузился в сладко пахнущее облако. Пахнет фиалкой. - как туман истины,
- промелькнуло в мозгу. Бесполезно задерживать дыхание и ждать, пока
облако рассеется. Газ проникает через кожу и сейчас уже попал в его кровь.
В полусознательном состоянии он все равно не сможет управлять дыханием.
Первое, что он различил, проснувшись, была темная фигура,
склонившаяся над ним.
- Ну... значит, это правда.
- Что? - спросил Дункан. Сознание еще неполностью вернулось к нему.
- То, что вы способны лгать в парах тумана истины. Мне говорили об
этом, но я не верил. В самом деле - не верил. Все мои усилия узнать от вас
что-нибудь, кроме того, что вы действительно Эндрю Вишну Бивольф,
провалились. Все рассказанное вами в тумане полностью совпадает с данными
вашей идентификационной карточки. А то, чего в карточке нет, некоторые
личные подробности, которые могли бы интересовать органиков, вы излагаете
так, что никто и не усомнится: вы - Бивольф, и никто другой.
Инкогнито снова зашагало по комнате из угла в угол.
- Не укладывается в голове, но все обстоит именно так. Уникальный
талант! Непостижимо! Что это? Гены? Или вы овладели этим сами? Впрочем,
неважно. Хотя - почему? Если других можно было бы научить такому
искусству, какое блестящее оружие оказалось бы в наших руках!
Фигура повернулась на каблуках и указала на Дункана пальцем, словно
палец вдруг выстрелит лучом, который продырявит Дункана, и из раны
польется правда.
- Вы действительно сами этому _н_а_у_ч_и_л_и_с_ь_? Или это природный
дар?
- Научился сам. Я много экспериментировал с туманом, - ответил
Дункан. - Но сама способность, мне кажется, пришла, как вы говорите, от
природы. В самом деле, даже не знаю, как вам ответить.
- К сожалению, вы умеете лгать, поэтому я не могу определить,
говорите ли вы правду. Бесполезно снова пускать туман и ждать, что вы все
выложите.
Дункан не сомневался, что вопрос о происхождении его редкого дара
задавался ему и тогда, когда он был без сознания. Зачем этот икс лжет?
Может быть, члены организации настолько привыкли к двуличию, что врут без
нужды? Или у него были какие-то особые мотивы? Я уже размышлял над этим.
Наверное, будучи Кэрдом или кем-то из других шести.
С точки зрения руководства организации его исключительный талант
несомненно имел большие недостатки. Если он умел одурачивать органиков, то
при необходимости обвел бы вокруг пальца и их. А это означало, что он мог
сделаться двойным агентом. Ему нельзя полностью доверять, но не след и
отказываться от его услуг. Этот человек представляет собой оружие,
подобного которому никогда не было ни у органиков, ни у подрывных
организаций.
- Интересно, как называется ваша организация? - неожиданно спросил
Дункан. - Я все время думаю о вас просто как о группе или компании, но
название-то у вас есть? Трудно, знаете ли, соотносить себя с чем-то
безымянным.
- О, да. Homo sapiens вечно нуждаются в названиях, этикетках и
ярлыках. Иначе - никак. Вам действительно так уж необходимо знать
название?
- Я бы чувствовал себя увереннее.
- Прекрасно. В этом субмесяце мы называемся ВПТ.
- В этом субмесяце? Вы что меняете название каждые двадцать восемь
дней?
- Этим мы сбиваем с толку органиков.
Вряд ли это правда, подумал Дункан. Если органики захватят хотя бы
одного члена организации, то сразу узнают все имена, которыми она
когда-либо обозначала себя.
- Вы сказали ВПТ?
- Восставшие Против Тирании.
- Понимаю.
- Мне это название не нравится. Оно подразумевает только разрушение.
Мы, безусловно, разрушители, но и строители тоже. Реконструкторы.
Созидатели. Хотя сейчас это не имеет никакого значения. Пора перейти к
плану операции. Слушайте внимательно.
Спустя тридцать минут инкогнито, пожелав Дункану спокойной ночи и
прихватив с собой оба исказителя речи, удалилось. Дункан в соответствии с
полученными инструкциями разорвал свою маску на кусочки и спрятал их в
карман. Он вышел через другую дверь, оказавшись в коридоре, который вел в
шумный гимнастический зал. Свернув налево, он через боковую дверь попал в
переход между зданиями. Обрывки маски Дункан выбросил в урну. Ровно в
десять часов вечера он сел в автобус и через десять минут сошел на углу
дома, в котором он поселился. Дункан оглянулся, пытаясь определить, не
следят ли за ним. Никого не было.
Задание, которое он получил, - Дункан не сомневался в этом - являлось
частичкой большого плана, хотя ему, конечно, ничего не сказали, как его
усилия будут сочетаться с действиями многих других. Он представлял собой
всего лишь небольшую шестерню в огромной подпольной машине. Ему оставалось
лишь надеяться, что ее создал не Руб Голдберг [Руб (Рубен Лусиус) Голдберг
(1883-1970), американский карикатурист и скульптор]. Будучи сведущим в
истории - Дункан понятия не имел, почему это так - он знал, что
революционеры обычно лучше преуспевают в сносе постройки, чем в плотницком
деле. Конечно, это не всегда так. И все же ему казалось, что в целом ими в
гораздо большей степени движет жажда власти, нежели желание создать лучшее
общество. Сами они, конечно, в подобном не признаются. Подлинную
перестройку общества почти всегда осуществляют те, кто отстраняет или
просто уничтожает первое поколение борцов.
Дункан волею судеб оказался вовлеченным в деятельность группы,
которая абсолютно не вдохновляла его своими путями достижения целей.
Может, после того, как он покажет себя в деле, ему откроют большее. Если
нет, вряд ли он исполнится энтузиазма. К сожалению, он не сможет оставить
ВПТ. Причислиться однажды - причислиться навсегда.
Может, и так.
Как оператор банка данных он получил бы при желании возможность
разработать для себя новую легенду. Без сомнения, члены ВПТ, если они не
дураки, вполне могли догадаться о его намерениях. Они установили бы
специальную систему слежения, которая оповестила бы их, попытайся он
предпринять что-нибудь в этом роде. С другой стороны, и Дункану никто не
мешает установить свою систему для выявления их конкретных устройств.
Впрочем, этот процесс бесконечен. Можно предвидеть и такое: внедрить
систему контроля его системы контроля. Дункан даже представил себе зал с
бесконечным числом "электронных зеркал".
Он рассмеялся, хотя и не чувствовал, чтобы в рот попала смешинка да и
особого воодушевления не ощущал. Впрочем, ситуация, которую он мысленно
представил себе, действительно показалась ему до смешного абсурдной. Если
Бог и вправду существует, он и сам, наверняка, смеется над теми, кто
создан по Его подобию. Впрочем, Его, наверно, настолько отвращает жизнь
людей, что он давно уже покинул вселенную. Или, будучи всемогущим,
уничтожил Себя и более не существует. И нет никакого противоречия с тем,
что Он вечен и бесконечен. Если бы Бог пожелал этого, исчезли бы сами эти
понятия.
Дункан вошел в дверь, за которой находилась прихожая, - общая для
нескольких квартир. Вставив идентификационную карточку в щель, он открыл
замок. Он переходил из комнаты в комнату, свет вспыхивал, едва он входил.
Дункан немного постоял, глядя на вид, открывавшийся за огромным, до самого
потолка, окном. Лос-Анджелес выглядел прекрасно, залитый светом от башен и
мостов, от лодок и кораблей, плывущих по воде далеко внизу, от воздушных
кораблей и самолетов. Зрелище было поистине чарующее и никак не должно
омрачаться тревогой и грядущими неприятностями. Огромный город светился
словно предвестник красоты, надежды и любви. Казалось, эти вечные понятия
влетают в него, как мотыльки. Но... свет привлекает также и мух и глупцов.
Граждане этого величественного города имели все, чтобы сделаться
довольными и счастливыми. Так выглядела теория. В действительности было
по-другому. "Всегда все было именно так, - бормотал он. - Если бы печаль,
голод, боль, безумие, неврозы, физические болезни и разочарование можно
было бы перевести в количественную область, действительно оказалось бы,
что сейчас их намного меньше, чем когда-либо раньше? Разве общества,
существовавшие в прошлом, не сочли бы наше новой Утопией?"
Homo sapiens никогда не бывает удовлетворен. По крайней мере всегда
было много таких недовольных. Одиночество - чувство эндемическое... Дункан
вполне мог судить об этом по своему собственному опыту и по тому, что он
знал о других. Сейчас оно одолевало его. А ведь Дункан всегда считал, что
уж он-то не особенно восприимчив к подобным эмоциям.
Одинок...
Эта мысль заставила его задуматься о Пантее Пао Сник. Как бы он
хотел, чтобы она была здесь, в этих стенах. Он желал ее и с наслаждением
рисовал себе долгую совместную жизнь. Мягко выражаясь, он был влюблен.
Почему же тогда он не сказал ей об этом? Легко ответить. Сник ни разу
ничем не показала, что испытывает к нему какие-то чувства, выходящие за
рамки обычного дружеского отношения к коллеге. А есть ли у нее какие-то
чувства к нему? Он должен знать правду. Возможно, что она сдерживает свои
