и женщин, чтобы отпраздновать победу.
Однако эта победа не была полной. Все жители Пароландо видели, что
Сэм не побоялся выступить против Джона, ворвался в его дворец всего лишь с
одним помощником, освободил женщин и в присутствии его сторонников
оскорбил Джона. И король знал это. Триумф его держался на шатких
подпорках.
Сэм попросил Совет изгнать из Пароландо всех последователей Церкви
Второго Шанса ради их же собственной безопасности. Однако несколько
советников указали ему, что это противозаконно, для этого придется
изменить Хартию. Кроме того, вряд ли Джон предпримет что-либо против них
после полученного предупреждения.
Все понимали, почему Сэм хочет воспользоваться случаем, чтобы
выдворить из страны этих проповедников. Но в Совете было несколько
упрямцев. Возможно, они были рассержены тем, что не удалось наказать
Джона, а здесь они могли, по крайней мере, настоять на своем.
Сэм готов был поспорить, что уцелевшие после побоища сами захотят
немедленно покинуть страну. Но к его удивлению церковники настаивали на
том, чтобы им разрешили остаться. Учиненная бойня еще больше убедила их,
что их присутствие в Пароландо крайне необходимо. Геринг начал строить для
них хижины. Сэм отдал распоряжение прекратить это строительство. Пароландо
и так уже испытывало острую нехватку древесины. Геринг в ответ просил
передать, что он и его товарищи сойдут к Реке и будут спать под чашными
камнями. Сэм выругался и выпустил дым прямо в лицо посланнику церковников,
а затем добавил, что он очень жалеет о том, что на этой планете не болеют
воспалением легких. Впоследствии ему стало стыдно за себя, но он не
отступил. Он не собирался ограничивать топливо ради того, чтобы люди,
присутствие которых здесь было крайне нежелательно, могли спать под
крышей.
Он и так уже был достаточно расстроен в этот день, когда вечером
пришло два донесения, после которых ему показалось, что земля разверзлась
под его ногами. В одном говорилось, что по пути в Пароландо ночью со своей
лодки исчез Одиссей. Никто не знал, что с ним случилось. Он просто пропал.
Другое сообщало, что Вильям Гревел, человек, который шпионил за Джоном,
найден у подножия гор с проломленным черепом.
Каким-то образом Джон разоблачил его и убрал. Сэм был уверен, что
англичанин будет долго хохотать над тем, что он, Сэм, не сможет не только
доказать его причастность к этому убийству, но и признаться в том, что
Гревел работал на него.
Клеменс позвал к себе Рихтгофена, де Бержерака и еще некоторых, кому
мог доверять. Конечно, у него была определенная враждебность в отношениях
с Сирано из-за Ливи, но де Бержерак предпочитал Клеменса Джону, с которым
он не раз обменивался крепкими словечками.
- Возможно, исчезновение Одиссея - случайность, - сказал Сэм, - но
прибавившаяся к этому смерть Гревела заставила меня задуматься над тем, а
не удар ли это Джона, который хочет лишить меня настоящих друзей.
Возможно, он планирует избавиться от вас поодиночке, не бросая при этом
тень на себя. Он очень хитер. Возможно, теперь некоторое время он ничего
не предпримет. Однако от Одиссея избавились в таком месте, где
расследование, вероятнее всего, ничего не даст. И я не могу также обвинить
Джона в убийстве Гревела, не признав, что тот шпионил за ним. Поэтому
будьте очень внимательны в ситуациях, когда вероятен несчастный случай. И
будьте осторожны, когда остаетесь одни.
- Черт побери! - взорвался де Бержерак. - Если бы не этот пресловутый
закон, запрещающий дуэли, я бы вызвал Джона на поединок и покончил бы с
ним. А автор этого закона вы, сеньор Клеменс!
- Я вырос в стране, где дуэли были широко распространены, - произнес
Сэм. - И сама идея вызывает у меня отвращение. Если бы вы только видели
трагедии... Я полагаю, что вы их, конечно же, видели, но это, кажется, не
повлияло на вас. А кроме того, вы думаете, Джон допустит, чтобы вы вызвали
его на дуэль? Нет, могу побиться об заклад, вы просто исчезнете или с вами
произойдет несчастный случай.
- Почему же нешчаштный шлучай не может проижойти ш Джоном? - вставил
Джо Миллер.
- А как пройти через живую стену его телохранителей? -
поинтересовался Клеменс. - Нет, если с Джоном и случится несчастный
случай, то это будет действительно несчастный случай.
Он отпустил всех, кроме де Бержерака и Джо Миллера; впрочем, Джо и
так никогда не оставлял Сэма, если только не был болен или если Сэму не
нужно было уединиться.
- Незнакомец сказал, что он выбрал двенадцать человек для финального
штурма Туманной Башни, - начал Клеменс. - Это Джо, вы, Ричард Френсис
Бартон, Одиссей, я, итого: пятеро. Никто из нас не знает, кто остальные
семь. Теперь Одиссей исчез и Бог знает, увидим ли мы его снова. Незнакомец
намекнул, что все двенадцать человек должны собраться на Пароходе по пути
к полюсу. Но если Одиссей будет воскрешен где-то к югу, ниже по Реке, так
далеко, что не успеет вернуться к окончанию строительства судна, значит,
ему не повезло.
Сирано пожал плечами и потер свой длинный нос.
- Зачем попусту беспокоиться? Или это в вашей натуре? Из всего, что
нам известно, нельзя сказать, что Одиссей погиб. Возможно, его посетил
этот ваш Таинственный Незнакомец, который, кстати, по утверждениям самого
Одиссея - женщина и поэтому его посетитель не тот, кого встретили вы и я.
Простите, я отклонился от темы. Как я уже сказал, возможно, Одиссей был
неожиданно куда-то отозван этим Незнакомцем, и мы только со временем
сможем выяснить, что же произошло на самом деле. Пусть этот призрачный
ангел, или демон, сам позаботится обо всем. Мы должны сейчас сосредоточить
все наши усилия на постройке этого сказочного корабля и пронзать клинком
каждого, кто окажется у нас на пути.
- В этом ешть шмышл, - кивнул Джо. - Ешли бы у Шэма отраштал хотя бы
один волош каждый раж, когда его что-то тревожит, то он был бы похож на
дикобража.
- Устами младенца... и бесхвостой обезьяны глаголет... - сказал
Клеменс. - Что ж, если все пойдет хорошо, а пока что нам в этом отношении
не очень-то везло, то мы начнем клепать металлические листы обшивки
корпуса через тридцать дней. Это будет самый счастливый день в моей жизни,
кроме, конечно, того дня, когда мы спустим корабль на воду. Я буду даже
счастливее, чем в то день, когда Ливи приняла мое...
Он мог бы и раньше прекратить свое словоизлияние, но ему хотелось
хоть немного досадить Сирано. Француз, однако, не обратил на это никакого
внимания. И почему он должен был обращать внимание на болтовню Сэма? Ведь
Ливи принадлежала сейчас только ему. И говорила ему "да" всякий раз...
- Что касается меня, то вся эта затея не вызывает у меня особенного
восторга, - сказал де Бержерак. - Ибо я мирный человек. Мне хотелось бы
иметь достаточно досуга, чтобы предаваться радостям жизни, покончить со
всеми войнами, но если без кровопролития все-таки не обойтись, то пусть
оно будет между джентльменами, которые хорошо владеют шпагой. Однако мы не
можем без помех соорудить корабль, потому что те, у кого нет железа,
жаждут его и не остановятся ни перед чем, пока не получат его. Поэтому я
считаю, что Джон Безземельный в одном все-таки прав. Вероятно, нам следует
провести тотальную войну, как только у нас будет достаточно оружия. Тогда
мы смогли бы очистить берега Реки от любых потенциальных очагов
сопротивления на 30 миль с каждой стороны от Пароландо. И тогда у нас
будет неограниченный доступ к древесине, бокситам, платине...
- Но если сделать так, - тут же перебил его Сэм, - если убить всех
жителей, то на следующий день ваши страны опять будут заполнены людьми. Вы
же знаете, как действует механизм Воскрешения. Посмотрите только, как
быстро была заселена эта местность после того, как метеорит убил здесь
всех прежних жителей.
Сирано поднял длинный и грязный палец. Сэм понял, что Ливи постепенно
проигрывает битву за чистоту.
- Но эти люди будут неорганизованы, - произнес он. - А мы - тут как
тут, организуем их, примем их гражданами расширившего свои владения
государства Пароландо. Мы даже можем допустить их к жеребьевке при наборе
в команду. Если смотреть с перспективой, то было бы лучше приостановить
сейчас сооружение корабля и сделать так, как я предлагаю.
"И я пошлю тебя в первых рядах", - подумал Сэм.
- А я думаю иначе, - покачал головой Клеменс. - С одной стороны, наши
граждане будут драться как дьяволы, чтобы защитить себя, поскольку все они
связывают свои надежды с кораблем. Но с другой стороны, они вряд ли будут
в восторге от завоевательной войны, особенно, когда поймут, что участие
новых жителей в жеребьевке существенно уменьшит их собственные шансы.
Кроме того, это несправедливо.
Де Бержерак встал и положил руку на эфес шпаги.
- Вероятно, вы правы. Но тот день, когда вы заключили соглашение с
Джоном Безземельным, убив ради этого Эрика, стал днем спуска вашего
корабля в море крови, жестокости и предательства. Нет, я не упрекаю вас.
То, что вы совершили, было неизбежным - раз вы задались целью построить
корабль. Но вы не сможете, начав таким образом, в дальнейшем избегать
подобных, или даже более жестоких, действий. Не сможете, если вам нужен
корабль. А пока, спокойной ночи.
Он поклонился и вышел. Сэм выпустил дым от сигары, а затем со злостью
сказал:
- Терпеть не могу этого человека! Но он говорит сущую правду!
Джо поднялся и пол заскрипел под его ногами - как-никак 800 фунтов!
- Я иду шпать. У меня болит голова от ваших ражговоров и ломит в
пояшнице. Либо вы шделаете это, либо нет. Это ведь так прошто.
- Ешли бы мой можг был у меня в жаднице, - передразнил друга Сэм, - я
бы повторил бы то же шамое! Джо, я тебя люблю. Ты прекрасен! Мир для тебя
такой простой! Трудности клонят тебя ко сну и ты отправляешься спать! А
вот я...
- Шпокойной ночи, Шэм! - сказал Джо и прошел в свою пристройку. Сэм
удостоверился, что все засовы на месте и что охрана, расставленная вокруг
дома, бодрствует, и отправился спать.
Ему приснился Эрик Кровавый Топор, который гонялся за ним по палубам
и трюму Парохода. Проснулся он от собственных воплей. Джо склонился над
ним, тряся за плечо. Дождь барабанил по крыше и где-то в горах грохотал
гром.
Джо остался посидеть с Сэмом, приготовил кофе. Он положил ложку сухих
кристаллов в холодную воду, и кофейные кристаллы за 3 секунды нагрели
напиток. Они пили кофе, Сэм курил сигару и говорил о тех днях, когда они
вдвоем плыли вместе с викингами вниз по Реке в поисках железа.
- Во вшяком шлучае нам тогда было гораждо вешелее, - сказал Джо. -
Теперь нам приходитшя работать до шедьмого пота и дрожать жа швою шкуру -
очень многие не прочь шодрать ее ш наш. Да тут еще появилашь твоя жена ш
этим длинноношим Ширано.
Сэм расхохотался и произнес:
- Спасибо, ты впервые рассмешил меня за последние несколько дней,
Джо. Так значит, длинноносым? Ну и ну!
- Иногда я шлишком непонятен для тебя, Шэм, - обиженно сказал
титантроп. Он встал из-за стола и пошел к себе в комнату.
После этого они немного поспали. Сэм всегда любил поваляться в
постели, даже если он высыпался за ночь. Теперь же каждую ночь он спал не
более пяти часов, хотя иногда ему удавалось немного вздремнуть и днем. Ему
казалось, что с ним рядом постоянно находится кто-то, кому надо что-то
объяснять или отвечать на какие-нибудь вопросы. Его главные инженеры очень
часто спорили между собой по любому пустяку, и это очень беспокоило Сэма.
Проектирование всегда казалось ему простым делом: перед вами стоит задача
