электрическое покалывание, но, по необъяснимым причинам, это покалывание
не фиксировалось соответствующими приборами. По крайней мере, его
собственный компьютер был не в состоянии это сделать.
Итак, корабль приземлился. Ну что ж, по крайней мере он уже не сможет
обрушить ракеты на Дест и его города. Теперь главную опасность
представляет киборг, получивший возможность свободно передвигаться.
Понятно, первым делом он бросится искать доказательства, что Дест -
мятежная планета.
Сэм знал, что Дест никогда не примыкал к восставшим, но он никогда и
не защищал Древнюю Землю от мятежников. Полный злобы рассудок Флейм
немедленно уцепится за это обстоятельство. Киборг способен извратить самые
безобидные факты, представив их доказательством враждебности планеты.
И даже то, что большинство дестианцев не имеют ни малейшего понятия о
Восстании, может сыграть на руку врагу: АРК 247 вправе истолковать
незнание как добровольный самообман.
К счастью, его корабль упал в безлюдном месте, в лесу. Может, Флейм
не успеет добраться до селений, пока Тернер в пути.
А какие очевидные улики они могут найти в самом корабле? То, что
корабль разрушен, - это как, улика? Кто, кроме мятежников, мог его
уничтожить?
Нет, с этим проблем быть не должно. Мятежники не могли разрушить
звездолет. Он уничтожил себя сам. Компьютер покончил с собой. С кораблем
трудностей не будет, по крайней мере не должно быть.
Сэм приближался к городской стене, к высокому черному каменному
ограждению, которое отделяло городскую зону Праунса. Три его стороны были
возведены из неровных камней при помощи магии, четвертой стороной, с юга,
служил северный край кратера, на месте которого когда-то стояла прежняя
столица, Пэста. Праунс, теперь самый большой город планеты, в то время был
скромным северным углом этой метрополии, пока вооруженные силы Древней
Земли не разрушили Дест, посчитав его потенциальным противником.
Хотя, конечно, это всего лишь предположение, и об истинных причинах
нападения остается лишь гадать.
Флейм с компьютером только что пролетели над воронкой. Значит ли это,
что кратер станет еще одной уликой против Деста? В конце концов, кто,
кроме военных, мог произвести такие разрушения? А если Древняя Земля
напала на Дест - значит, Дест враждебен ей: так получалось по болезненно
упрощенной логике военных.
Тернер сказал компьютеру, что Дест всегда был лоялен - и это чистая
правда, удару с Древней Земли нет оправдания, но поверит ли этому АРК 247?
Разумеется, нет. Флейм демонстрирует такую ненависть ко всему живущему, а
компьютер рабски запрограммирован на безоговорочное выполнение действий
Командования. Они без размышлений объявят Тернера лжецом и предателем, и
тогда все кончено.
Хотя, с другой стороны, киборг мог наблюдать кратер всего одно-два
мгновения, и то если следил за снижением корабля через иллюминатор, а
компьютер, возможно, просто принял мелькнувшее перед ним изображение к
сведению. Ведь видели же они, в конце концов, кратер с орбиты, однако ни о
чем не спросили.
Может, они приняли его за явление вулканического происхождения или за
последствия землетрясения. Впрочем, какой смысл гадать об этом сейчас. Все
так или иначе выяснится.
Насколько ему известно, таких больших кратеров на планете больше нет.
Из всего, что было сброшено на Дест, большая половина досталась городу -
предшественнику Праунса.
Но даже если АРК 247 и не обратит внимания на кратер, он может
встретить в лесу людей - бродяг, сельских жителей, да и мало ли кого, - и
спросить, что они думают о Древней Земле.
Тернер снова и снова возвращался к этой мысли, поскольку перспектива
именно такого поворота событий тревожила больше всего. Многих этот вопрос
просто поставит в тупик. Иные ответят "да" из уважения к древней истории.
Другие скажут "нет", считая себя патриотами современного растущего
Праунса.
Это могло обернуться катастрофой.
Похоже, Флейм и компьютер не понимают англо-испанского диалекта, а
корабль АРК 205, вернее, то, что от него осталось, лежит на территории
Праунса, где господствует именно он. И, стало быть, АРК 247 не поймет
местную речь, да и сам не будет понят.
Но не стоит рассчитывать на это. Местный диалект общедоступен,
изучить его ничего не стоит.
Как бы ни обернулись события, в одном по крайней мере Тернер был
уверен - Флейм найдет доказательства своим безумным, бесовским
предположениям. Людям это свойственно. Они верят в то, во что хотят
верить, выискивая нужные доказательства и отвергая неудобные, и Флейм явно
не исключение.
Бедный же компьютер не обладает человеческой изобретательностью.
Подавленный предвзятыми доводами киборга, СКК АРК 247 рано или поздно
будет вынуждена принять его сторону.
Что ж, выход один, и он не из легких. Ему надо добраться до них, пока
компьютер не принял решения.
- АРК 247, - позвал Сэм. - Ответьте, АРК 247. Вызывает Слант, АРК
205.
Ответа не последовало. Сэм понял, что глухая каменная городская стена
не пропускает сигнала, или корабль находится ниже линии горизонта.
Миновав западные ворота, он выехал из города и проехал мимо утопавших
в ледяной грязи трущоб, что теснились вокруг городской стены. Чем дальше
он ехал, тем реже попадались лачуги. Солнце Деста еще не село, а он уже
был на широкой дороге, идущей мимо ферм.
В это время года поля пусты и безлюдны. Погода с самого начала
морозов стояла сухая, с неба не упало ни снежинки, и ничто не могло скрыть
мертвую коричневую траву, торчащие кое-где на пашне сорняки и
отсвечивающую свинцом дорожную колею. Сами фермеры на зиму перебирались в
город, оставляя землю до весны холодам и ветрам.
Солнце двигалось по юго-западной части неба вперед и влево. Пока
Тернер ехал на запад, низкие холмы впереди ушли в тень и казались черными.
Он оглянулся на город, но увиденное зрелище не обрадовало его. Верхушки
башен сверкали золотом под вечерним солнцем, но на большую часть города
опустилась зловещая темнота, какую не встретишь ни в одном лесу. Длинная
тень кратерной стены покрыла город, словно сажа - деревья на лесном
пепелище.
Зрелище растревожило Тернера: и на месте городов Деста могут
возникнуть подобные воронки! Он чувствовал, как его и без того несильное
тепловое поле уменьшается по мере того, как беспокойство и усталость все
больше и больше мешают ему сосредоточиться. Гранатомет все сильнее давил
на плечо и с каждым ударом лошадиной подковы отдавал в нем болью.
Эта кратерная стена не была остатками какого-нибудь метеорита. То был
черный-черный радиоактивный камень, крепкий, шероховатый на ощупь, с
грубыми, острыми краями. Когда над городом взорвалось адское оружие,
большая часть столицы была разрушена до основания, а каменные руины, почва
и подземные твердые породы превратились в расплав, который, подобно
огромной волне, взметнулся вверх и застыл, образуя гигантскую зубчатую
корону из камня и стекла.
Три столетия мало изменили эту стену. Она до сих пор оставалась
мрачным напоминанием о том, на что способна злая человеческая воля.
Взрыв произошел справа от центра города, и чудовищное нагромождение
расплавленной породы отчасти защитило его северную часть от последующей
ударной волны и пожара. Это место после войны было отстроено заново и
стало городом Праунсом.
На Праунс всегда падала тень от высоких краев кратера, и с годами
Тернер привык к этой мрачной темной полосе, закрывавшей южную половину
города, словно волна, готовая вот-вот разбиться о подножия зданий. Однако
сейчас, на расстоянии, это жуткое порождение прошлого казалось ему
предзнаменованием будущего.
Ужас охватил мага, и он с новой силой пришпорил лошадь.
Он вспомнил, что, хоть здесь и селятся фермеры, пригороды сильно
загрязнены. В самом Праунсе радиоактивность упала до приемлемого уровня,
частично из-за того, что кратер создал щит от первоначального взрыва и
последующих осадков, частично благодаря совместным усилиям городских магов
в течение последних десятилетий. А за пределами города даже при
значительной удаленности от кратера до сих пор сохранились весьма обширные
участки радиации - там, где обломки расплавленной породы перемешались с
землей, или где природные условия, движение подземных вод или рост
растений, сами создавали очаги радиации.
Тернера это не беспокоило. Он был уверен в возможностях магии и своих
внутренних технических средствах. Его мозг был защищен прочным металлом и
пластиком, а псионические чувства должны предупредить о любой опасности -
за годы жизни в радиоактивной зоне они чрезвычайно обострились. То, что у
него трое здоровых детей, причем у Парры было всего лишь четыре выкидыша,
можно объяснить удачным сочетанием в его организме возможностей киборга и
мага. Так везло далеко не всем родителям...
Дневной свет померк и превратился в бледный отблеск на западе, когда
он миновал первое поселение. Тьма надвигалась быстро, и дальше Тернер
двигался уже в темноте, определяя дорогу то при помощи магического зрения,
то при слабом, холодном свете звезд, светивших между облаков.
- АРК 247, - снова позвал он. - АРК 247. Это Слант АРК 205.
Отзовитесь.
И снова ответа не было. Видимо, корабль все еще находился ниже линии
его связи.
Внезапно лошадь замедлила ход. Тернер взглянул на нее и понял, что
безжалостно гонит ее почти два часа. Никакое животное не выдержало бы
такого обращения; лошадь держится на ногах только потому, что он
псионически поддерживает в ней энергию и, сам того не сознавая, придает ей
силы.
Но теперь выдохлись оба. Тернер не стал подгонять измученную лошадь,
он позволил ей идти шагом.
Разве можно обращаться с бедным животным, как с механизмом? Встреча с
киборгом вернула его старые привычки, и он вел себя так, словно правил
машиной, а не лошадью. Он вдруг подумал, что даже не обратил внимания, кто
это животное - кобыла, жеребец или мерин. Он никогда прежде не видел ее;
интересно, где Хейгер достал животное.
Это была крепкая лошадь, но шла она из последних сил. Тернер тоже был
на пределе. Он с трудом напряг свои псионические возможности в поисках
места для ночлега.
Деревьев вокруг не было, лес начинался через несколько километров.
Вокруг виднелась только редкая жухлая трава, в темноте казавшаяся
бесцветной и мертвой. Остальное утопало в грязи. Укрыться было негде, и
негде было достать корм для лошади.
Он почувствовал, что силы на исходе, отпустил поводья и сполз с
седла, мечтая забыться на несколько часов на каком-нибудь голом склоне.
Лошадь погрузилась в сон сразу после остановки. Сам он еще был в
состоянии пожевать горсть инжира и сделать очередную безуспешную попытку
связаться с кораблем.
Его предпоследней мыслью было, что наконец-то он отъехал на
безопасное расстояние от Праунса и, если город начнут бомбить, он не
пострадает. Но эта мысль мгновенно сменилась приступом отвращения к себе.
В городе Парра и дети, а также миллионы других ничего не подозревающих
людей.
Тернер заснул с мыслями о жене и ядерном взрыве. Всю ночь его мучили
кошмары.
Проснулся Слант на рассвете, наскоро позавтракал, забрался в седло и
направил так и не отдохнувшую лошадь - теперь он увидел, что это
превосходный гнедой жеребец, - к лесу, который растянулся по всему
западному горизонту.
9
Парра устремила проницательный взгляд своих блестящих глаз на магов.
