дивана не было, стояли два стола и множество книжных полок,
все заполненные книгами. В длинном шкафу расположилась
стереоаппаратура и сотни пластинок. Все было уютно,
приспособлено для крупного человека, привыкшего свободно
передвигаться, нигде ничего постороннего. Под ногами - еще
один коврик. Он знал, что входная дверь заперта, окна в
спальне закрыты, ставни на месте. Девушка может выйти, только
пройдя через комнату, и он знал, что она никак не сможет
миновать его, если встанет и попытается убежать. Он кивнул,
затем переставил кресла лицом к двери спальни и поставил между
ними столик, достал еще один стакан и принес бутылку с
бурбоном. Он уселся и стал ждать Мэри Бет, поглядывая на
девушку в своей постели. Время от времени одеяло сотрясалось,
а его легкое, почти непрерывное шевеление указывало, что она
все еще не согрелась. Второе его одеяло было под ней, и у него
не было желания прикасаться к ней снова, чтобы его достать.
Как он и ожидал, Мэри Бет явилась разгневанной. Она была
примерно его лет, около сорока, волосы слегка начали седеть.
Голубые глаза смотрели подозрительно, на лице не было
косметики. Он никогда не видел ее с накрашенными губами или
какими угодно украшениями, не считая часов, а также в юбке или
в платье. Сегодня ночью она одела джинсы, легкий свитер и
ярко-красный плащ с капюшоном, который напомнил ему о шторме,
когда она переступила порог, проклиная его. Он с
удовлетворением отметил, что камера у нее с собой. Стягивая
плащ, она умело осыпала его ругательствами, и остановилась
лишь тогда, когда он прижал ладонь к ее губам, и взяв за плечо
подтащил к двери спальни.
- Заткнись и посмотри, - процедил он. Она оказалась
сильнее, чем он ожидал, и теперь вырвалась из его хватки и
погрозила ему кулаком. Затем она заглянула в спалью, немного
посмотрела и повернула к нему тут же вспыхнувшее лицо. - Ты...
- прошипела она, брызгая слюной, - вытащил меня из дома...
заволок в постель какую-то сучку... Сообразил, значит, для
чего нужна та штука, что у тебя болтается! Фотографий ему
захотелось! Господи Боже!
- Заткнись!
На этот раз она заткнулась. На мгновение она вгляделась в
его лицо, повернулась и посмотрела снова, сделала шаг вперед,
потом еще шаг. Он знал, что она среагировала на выражение его
лица, а вовсе не на то, что лежало под одеялом. Девушку не
было видно совсем, виднелись лишь вздрагивающее одеяло, да
темное пятно на том месчте, где у нее должны были быть волосы.
Он шел рядом с Мэри Бет, и его осторожность передалась ей;
теперь она двигалась так же тих, как и он.
Возле кровати он протянул руку и медленно потянул на себя
одеяло. За него тут же судорожно ухватилась одна из ее рук. На
ней было четыре, очевидно, бескостных пальца, длинных и
гладких, очень бледных. Мэри Бет медленно втянула в легкие
воздух, и они надолго замерли, казалось, на несколько минут.
Наконец она протянула руку и коснулась темноты за плечом
девушки, потом руки, потом лица. Потом резко отдернула руку.
Девушка на постели задрожала еще сильнее и свернулась в еще
более тугой комочек, скрыв многочисленные складки кожи в паху.
- Оно мерзнет, - прошептала Мэри Бет.
- Да, - Он накрыл девушку одеялом.
Мэри Бет подошла к другому краю кровати, просунула руку в
щель между стеной и кроватью и осторожно высвободила одеяло
вместе с покрывалом, накрыв им девушку. Эдди взял Мэри Бет за
руку, и они, пятясь, вышли из спальни. Она тяжело опустилась в
одно из кресел и автоматически протянула руку за стаканом,
который он наполнил.
- Боже мой, - негромко произнесла Мэри Бет после долгого
глотка, - что это? Откуда оно взялось?
Он рассказал ей все, что знал, и они снова посмотрели на
спящую девушку. Ему показалось, что она перестала дрожать, но
возможно она была слишком слаба, чтобы расшевелить столько
одеял.
- Ты все время произносишь "она", - сказала Мэри Бет. - Ты
ведь знаешь, что это не человек, так ведь?
Он смущенно описал те части ее тела, которые она не
видела; к этому времени Мэри Бет допила свой стакан. Она
взглянула на сумку с камерой, но пока что не сделала движения
в ее сторону. - Это наша история, - сказала она. - О ней никто
не узнает, пока мы не будем готовы. Хорошо?
- Да. Нам многое придется обдумать, прежде чум мы
что-нибудь сделаем.
Они размышляли молча. Он снова наполнил стаканы, и они
сидели, разглядывая спящее на кровати существо. Когда комочем
под одеялом немного распрямился, Мэри Бет вошла, приподняла
одеяло и осмотрела ее, но на этот раз не прикасалась. Она
вернулась очень бледная и глотнула из стакана. На улице стонал
ветер, но он больше не завывал, а дождь перестал быть
осязаемой стеной перед той стороной дома, что смотрела в
сторону моря.
Время от времени они перебрасывались короткими фразами.
- Не радио, - сказал Эдди.
- Правильно, - отозвалась Мэри Бет. Она терпеть не могла
NPR.
- И не газеты, - произнесла она чуть позже.
Эдди терпеть не мог "Ассошиэйтед Пресс". Он кивнул.
- Оно может быть опасным, когда проснется, - сказала она.
- Знаю. Шесть рядов аллигаторных зубов, или ядовитые
когти, или гипнотизирующие лучи.
Она хихикнула. - А может, как раз сейчас нам снимают
скрытой камерой. Помнишь ту старую телепередачу?
- Может, ее послали испытать нас, нашу реакцию на н и х.
Мэри Бет резко выпрямилась. - Как, еще и другие такие же?
- Ни один вид не может состоять только из одной особи, -
очень серьезно сказал он. - Проблема воспроизводства. - До
него дошло, что он весьма пьян. - Кофе, - предложил он, и
вытянув себя из кресла, неверной походкой отправился на кухню.
Приготовив кофе и сэндвичи с тунцом, резаным луком и
помидорами, он застал Мэри Бет возле двери спальни, где она
стояла и разглядывала девушку.
- А что, если она умирает, - негромко сказала она. - Мы не
можем позволить ей умереть, Эдди.
- Не можем, - согласился он. - Давай немного поедим. Уже
почти рассвело.
Она вошла вслед за ним на кухню и огляделась. - Я никогда
раньше не была у тебя дома. Понимаешь? Столько лет тебя знаю,
и ты меня никогда не приглашал.
- Пять лет, - сказал он.
- Про это я и говорю. Все эти годы. Приятный дом. Знаешь,
он выглядит как раз так, как должен выглядеть твой дом.
Он обвел взглядом кухню. Обычная кухня - плита,
холодильник, стол, полки. На одной из полок были книги, еще
стопка лежала на столе. Он спихнул книги на край и поставил
тарелки. Мэри Бет взяла одну и перевернула.
Красновато-коричневая, изящной формы керамика из Северной
Каролины, и подписа мастера - "Сара". Она кивнула, словно в
подтверждение. - Каждую свою вещь ты выбирал отдельно, так
ведь?
- Конечно. Мне же с ними жить.
- Что ты делаешь тут, Эдди? Почему именно здесь?
- На краю света, хочешь сказать? Мне тут нравится.
- А мне чертовски хочется смотаться отсюда. Ты жил где-то,
и решил остаться здесь. Я же хочу уехать. То нечто в твоей
постели просто заставит меня уехать.
Из униветситета в штате Индиана - в маленькую газету в
Эванстоне, потом Филадельфия, потом Нью-Йорк. Он почувствовал,
что слишком долго не имел своего угла, и теперь ему просто
хотелось оказаться в таком месте, где люди живут в отдельных
домах и выбирают чашки, из которых собираются пить кофе. Шесть
лет назад он уехал из Нью-Йорка, в отпуск, как он сказал, и
приехал на край света, и остался.
- Почему же ты до сих пор не уехала? - спросил он Мэри
Бет.
Она криво улыбнулась.
- Я была замужем. Ты разве не знал? Мой муж был рыбак. Это
судьба всех девушек на побережье - выйти замуж за рыбака,
лесоруба или полицейского. Ну6 а я вообще была
Мисс-ОригиналБез-Талантов. Вышла замуж и впряглась в вечное
хозяйство. А сейчас он неизвестно где. Ушел однажды в море и
больше не вернулся. А я нашла работу в газете, сижу на
подхвате. Лишь одно может быть хуже, чем торчать здесь на краю
света - опустить руки и сдаться. Не мой стиль.
Она дрела сэндвич и допила кофе и теперь, казалось, была
не в состоянии усидеть на месте. Подойдя к окну возле
раковины, она выглянула наружу. Была предрассветная серость. -
А ведь ты столь же не на месте здесь, как и я. Что произошло?
Какая-то женщина велела тебе убраться с глаз долой? Не мог
найти такую работу, какую хотел? Ты выедь крутишься совсем,
как я.
Да, хлопот у меня полон рот, подумал он и сказал: -
Знаешь, о чем я подумал? Я не могу прийти в редакцию, не
вызвав подозрений. Я имею в виду, в случае, если ее
разыскивают. Уже больше пяти лет я не появляюсь там раньше
часа-двух дня. Но ты можешь. проверь, не пришло ли что-нибудь
по телетайпу, нет ли каких-нибудь поисков и не было ли какого
угодно крушения или аварии. Сама понимаешь. Не раскает ли
вокруг ФБР или военные. Что угодно. - Мэри Бет снова уселась
ярдом с ним за стол, ее оживленность прошла, а на лицо
отразилась решительность. Это ее деловое лицо, подумал он.
- Хорошо. Но сначала несколько кадров. И надо еще
придумать байку о моей машине. Она всю ночь стояла перед твоим
домом, - твердо добавила она. Так что если кто-нибудь об этом
заговорит, я скажу, что время от времени составляю тебе
компанию. Хорошо?
Он кивнул и безо всякого огорчения подумал, что в таверне
Коннелли их поднимут на смех. Это напомнило ему о Трумене
Коксе. - На него могут случайно выйти, и он может вспомнить,
что видел ее. Конечно, тогда он решил, что то была девчонка
Боландов. Но они будут знать, что мы кого-то видели.
Мэри Бет пожала плечами. - Значит, ты увидел девчонку
Боланд, начал думать о ней и ее ремесле и позвонил мне.
Никаких проблем.
Он взглянул на нее с любопытством. - Неужели тебе
действительно все равно, станут ли в городе перемывать нам с
тобой косточки?
- Эдди, - ответила она почти с нежностью, - я признаюсь
даже, что трахалась со свиньей, если это поможет мне выбраться
из этой чертовой дыры. Сейчас я съезжу домой принять душ, а к
тому времени, возможно, уже настанет пора оседлать мою лошадку
и поехать в редакцию. Но сперва несколько кадров.
Возле двери в спальню он спросил ее, понизив голос: -
Сможешь сделать их без вспышки? Вдруг у нее от этого случится
шок или еще что -нибудь?
Она мрачно взглянула на него. - Ради бога, перестанешь ли
ты, наконец, называть это "она"! - Мэри Бет хмуровзглянула на
фигуру в постели. - На худой конец, принеси лампу. Ты ведь
знаешь, придется откинуть одеяла.
Он знал. Он принес бра, включил лампу возле кровати и стал
смотреть, как Мэри Бет принялась за работу. Она была хорошим
фотографом, а сейчас объект съемки был неподвижен, и она
смогла применить длительные выдержки. Она вынула отснятую
кассету и начала снимать на новую, потом отошла назад. Девушка
на кровати снова крупно задрожала и подтянула ноги, сжимаясь в
тесный комочек.
- Ладно. Закончу при дневном всете, может, она к тому
времени проснется.
Эдди пришлось признать, что Мэри Бет права; существо не
было девушкой, наверное, даже не самкой. У него было
удлиненное, не имевшее нигде углов тело, ни локтей, ни
коленей, ни даже выступающих тазовых костей. Просто гладкое
тело без грудей, без пупка, без гениталий. И с темными
складками, что начинались на макушке, спускались по рукам и
полностью закрывали спину. Как мантия, с отвращением подумал
он. Даже кожа у нее не была человеческой - бледная, скорее
желтоватого, чем розового оттенка. Она явно сильно мерзла;
