помните, в поврежденном Состоянии и плавающим кверху Дном, как
Императору Лиллипутии благоугодно было объявить Войну Брату
своему, Монарху Блефуску, ибо Император усмотрел явственную
Враждебность в том, что Блефуску дозволило Человеку-Горе бежать
из обеих Держав вопреки Настояниям особого Посланца Лиллипутии,
каковому Острову сказанный Гора принадлежал яко Подданный,
Нардак и ведомый Изменник.
Кампания, Мадам, последовавшая за Объявлением Войны,
разбередила Озлобление, вызванное Ересью Тупоконечников, -
Причиной Раскола, Мадам, каковую мы, счастлив сказать,
устранили, приняв Решение разбивать все Яйца, какие нам удается
добыть, посередине, - и поскольку ни единая из враждующих Схизм
не просила и не давала Пощады, Война ознаменовалась
Жестокостями и Бесчеловечностью, беспримерными доселе в
Преданиях нашего Народа.
Посевы были выжжены, Скот угнан или же вырезан, Города
множество раз подверглись Осадам, причинявшим Населению их Муки
Голода, и Императоры обеих Держав взаимно пали от Рук Друг
Друга в Единоборстве под Стенами Мендендо. Анархия, вследствие
этого воцарившаяся среди Вождей враждующих Партий, искавших
каждый захватить Бразды Правления в собственные Руки, еще пуще
уменьшила Надежды на Примирение; и вот на эту-то Цивилизацию,
уже потрясенную в ее Основаниях, Мадам, и обрушился по
Прошествии семнадцати Лун, из коих каждая была посвящена
Разрушению и Разбою, Капитан Джон Бидль.
Ибо таково был второе Последствие Посещения нас
Человеком-Горой, Имя коему, как то открылось по Прошествии
Времени, было Кулливер или Галлибан. Он, Мадам, Ваша Честь,
Мисс, в отличие от Вашей Чести, не приложил никаких Усилий к
тому, чтобы скрыть наше Местообретение от Мира более крупных
Существ. Он проявил Неосмотрительность, поведав все, что знал о
нашем Домоустройстве, Морякам, кои доставили его на Родину. Он
подарил Чету наших Скотов Капитану Корабля, сказанному Джону
Бидлю, и последний, уяснив себе чрезвычайную Ценность их Руна,
чем обязаны они особливой Мягкости покрывающей их Шерсти,
возвратился в Лиллипутию за новым Грузом и без особых Хлопот
отыскал наш Остров, восходя по Долготе.
Согласно нашим Анналам, Мадам, Капитан Бидль был
Мореплавателем своей Эпохи и своей Страны, не лучшим и не
худшим, чем иные Люди его Звания. Для него, Мадам, и я должен
просить о Соизволении с искренней Признательностью прибавить,
что мы до сей Поры не имели Случая заметить в Вашей Милости и
Следа подобного Расположения, - для него наш сокрушенный и
обезумевший от Горя Народ являл собою Сообщество Существ,
лишенных человеческих Прав, как равно и не подлежащих Защите со
Стороны Законов, кои управляют Жизнью Наций. Наши Стада
представлялись ему лишь Поживой, самые наши Персоны - Предметом
Любостяжательства, ибо он вознамерился показывать нас в своей
родной Стране, аки балаганных Шутов и Марионеток.
Мадам, Ваша Честь, Мисс, те из нас, кто еще оставался
способен бежать, бежал от Пиратов, сошедших с его чудовищного
Судна. Мы укрылись в Лесах и Скалах, увы, слишком поздно
оставив межеусобный, братоубийственный Раздор. Немногие еще
уцелевшие Скоты в Ужасе разбрелись по Стране, и одни сыскали
свою Погибель в Море, другие же попались в Руки все тех же
бесчестных Моряков, радостно сгонявших наш Скот в Загоны, инако
рекомые Коррали, изготовленные из снятых с их Корабля винных
Бочонков. Столичный Город Мендендо подвергся последнему
Разграблению, предпринятому ради Поимки Рабов, но таково было
отчаянное Положение Народа нашего - еще и до Появления Бидля, -
что живыми сыскать удалось всего только тринадцать Несчастных,
искавших в Столице Приюта, оные и были немедля обращены в
Собственность их будущего Господина. Так в сию злосчастную
Эпоху, Мадам, Лиллипутия и Блефуску прекратили свое
Существование среди Народов Древности.
Когда Школьный Учитель добрался в своем рассказе до этого
места, слушатели его вздохнули, а само он с ожиданием уставился
на Марию, как бы изготовясь услышать какие-то извинения.
Все-таки капитан Бидль был такой же Горой, как она.
- И что же, там совсем никого не осталось? - спросила Мария.
- Сие, Мадам, являет собою Вопрос, издавна волнующий Умы
Лиллипутов В Изгнании. Натурально, мы не имеем Средств
разрешить его с полной Определенностью. Наши Философы, Ваша
Честь, возможно, поддавшись мечтательным Заблуждениям Сердца,
не желающего навеки прервать Связь с достопамятной Обителью
наших возлюбленных Прародителей, надеются, впрочем, что некая
малая Часть наших единокровных Сородичей выжила, и что, быть
может, и поныне еще существует на прежней Долготе воспрянувшая
из Праха и воссозданная ими Лиллипутия, являющая Величие,
достойное Духа нашего Племени.
- Когда я разбогатею, - сказала Мария, - мы купим яхту и
отправимся их искать. Профессор переводит "Гексамерон"
Амвросия, который, как только его издадут, принесет ему
состояние, вот мы все вместе и поплывем.
Лиллипуты, пряча глаза, завздыхали, - коммерческий спрос на
Святого Амвросия был им совершенно неведом, - а Школьный
Учитель продолжал свою повесть. ("Принесите Замок от
Вместилища, - сказал он носильщикам. - Он нам скоро
понадобится". Несколько позже, когда рассказ пошел о жизни
Лиллипутов в плену, Марии его показали, - дешевенький оловянный
замок, имевший такое выражение, словно он намеревался сказать:
"Ну, уж меня-то вам не открыть".)
- Среди Пленников Мендендо, - рассказывал Учитель, -
находился Государственный Казначей Флимнап и два Джентльмена,
носивших Титул Снильпела, а помимо них - еще семь Женщин и трое
Мужчин. Эти Особы, Прародители всех, кто присутствует здесь,
вместе с собранными Пиратами Отарами и Стадами были унесены на
Судно. Капитан Бидль, дождавшись благоприятного Ветра, поднял
Якорь и устремился к далекому Брегу Отечества своего,
исполненный радостных Надежд на будущее Процветание и Успех.
Сколь жалостным, Мадам, было Состояние наших Соплеменников,
оторванных от спасительной Колыбели своих Отцов, лишившихся,
вследствие долгой Череды Бедствий, сопровождавших Войну Яиц,
всякой Надежды на лучшее Будущее, окруженных Существами, коих
Пропорции были несравнимы с их собственными, и влекомых в
нечистом Ящике навстречу Рабству в чужом Краю!
Ибо Капитан Бидль приказал корабельному Плотнику соорудить
Вместилище, коего Замок вы видите пред собой, - общее для
Человека и для Скотов, - куда и ввергнул всех без Разбора; и в
нем они содержались, питаясь раскрошенными и размоченными в
Воде корабельными Сухарями, отвечавшими, как в прежние Луны
установил Хирург Галлибан, Потребностям перевозимого им Скота.
Мадам и Ваша Честь, я не стану терзать вашу нежную
Впечатлительность, описывая Лишения этого Странствия, во время
коего большая Часть Скота пала от страшного Мора, не стану я
задерживаться и на Унижениях, испытанных нашими Предками после
того, как они достигли чуждого Брега.
Капитан Бидль продал Судно вместе с Командой в Предвкушении
будущего Преуспеяния, каковое имела принести ему Демонстрация
его Пленников на Торжищах Королевства; именно там, среди
Разгула и Попоек, столь нередких на Острове Нептуна, и давали
свои Представления Канцлер Казначейства, два Снильпела и восемь
уцелевших Простолюдинов, из каковых двое скончались в Пути.
Музыкальные Инструменты, Мадам, кои вы уже слышали, были
изготовлены Пленниками согласно Указаниям их Господина. Томимый
ненасытимой Алчбой, Хозяин немилосердно вколачивал в Пленников
Английский Язык, исключительно трудный для них вследствие
Несходства Артикуляции. Древнее Искусство Лиллипутов, каковое
суть Прыжки и Скачки, или Танцы на Канате, профанировалось на
Потребу Черни. И ни единое из сих Представлений, за которые
несчастные Пленники не обретали иного Воздаяния помимо Порки,
ибо Тиран их вскоре взял в Обыкновение за всякую Оплошность
сечь их Веткою Вереска, не сулило им Надежд на какое-либо
Улучшение в Грядущем, кроме разве тех, кои сулит нам Могила.
Вот в таких-то Условиях, Мадам, выставляемым напоказ Пленникам
и приходилось кричать: "Боже, храни Короля!" В подобных
Условиях, Мадам, их понуждали размахивать Стягом Святого
Георгия, что составляло, как мы знаем, Апофеоз Спектакля,
даваемого Морестранником Бидлем!
- Все эти Факты, Мадам, - с доброй интонацией продолжал
Школьный Учитель, - упоминаются мною не потому, что мы питаем
какие-либо горькие Чувства по отношению к вам, но лишь из
Намерения явить вам Меру нашего Уважения, ибо мы желали бы
отплатить вам за Доброту полноценной Монетой.
Мария поклонилась.
- Ожидание больших Барышей, - продолжал Школьный Учитель, -
не обмануло Капитана Бидля. Многолюдные Толпы, привлеченные
Славой, которую приобрело его Представление, стекались на
каждую Ярмарку, и Труды Лиллипутов, непрестанно понукаемых ко
все более изощренному Проявлению гимнастических их
Способностей, в скором Времени изрядно пополнили Карман их
Господина. Не приученный к Соблазнам, сопутствующим Достатку,
Мадам, и к тому же волейневолей проводящий все свое Время в
Окружении Кабаков, столь обильных на деревенских Ярмарках,
Капитан Бидль быстро пристрастился к Бутылке. Пребывая в
Убеждении, что Народ наш слишком страшится Представителей его
собственной Расы, чтобы искать в ее Гуще Убежища, - и вправду,
помимо Досаждения, причиняемого Дыханием Людей, наши Предки
страшились огромных Лиц, стеснявшихся над ними при каждом
Представлении, как равно и Зловония этих Особ, и деревенской
Неотесанности, проявляемой ими, - убежденный в этом, Капитан
Бидль вскоре стал нерадив и уже не запирал Вместилища по Ночам,
- особливо в Ночи, становившиеся постепенно все более частыми,
когда он ублажал себя Винопитием.
Однако Народ Лиллипутов, Мадам, тем в пущей Мере страдал от
Тирании своего Господина, чем в пущий Упадок приходил Организм
сего последнего, сокрушаемый Последствиями его
Невоздержанности. Престарелый Флимнап, вынужденный исполнять не
Канате опасные акробатические Кунштюки, с каждым Днем все более
и все с большими Основаниями страшился несчастного Случая. Да и
прочие Лиллипуты, угнетенные тяжкими Трудами, коих требовало
каждое Представление, как равно и Угрозою верескового Кнута,
все чаще и все тревожнее помышляли, не предпочтительней ли
самая Смерть, все же сулящая Возможность Освобождения, Горестям
нынешнего их Состояния.
В этот-то знаменательный Момент Истории нашей Капитан Бидль
и был призван во Дворец Мальплаке, дабы Марионетки его
выступили перед Домочадцами правившего в ту Пору Герцога.
В Ночь перед Представлением, Мадам, Капитан Бидль обедал в
Нортгемптоне, более, чем обыкновенно, потакая своим Желаниям.
Предвкушая немалое Вознаграждение от столь высокого Покровителя
с Присовокуплением, быть может, бесценных Рекомендаций, каковые
откроют ему Дорогу в Высший Свет, Капитан отпраздновал свою
Фортуну несколькими Чашами Грога. Затем, потребовав, чтобы ему
подали Лошадь и последнюю Бутылку в Качестве Vade Mecum'а, он
отправился в Мальплаке, где ему предстояло провести Ночь.
В четырех сотнях Блестрегов к Западу отсюда, Мадам, - ниже
Другого Моря - висит над бурным Потоком Мост.
- Хм, - произнесла Мария. - Я так понимаю, что это
Мавританский мост. Во всяком случае, на Нортгемптонской аллее
другого нет.
- Именно на этом колоссальном Строении, Мадам, как
повествует наша История, Капитан Бидль и пал Жертвою Опьянения.
