почудилось, будто полицейский сейчас отдаст ему честь.
Теплое чувство после разговора с необычно приветливым полицейским
рассеялось, едва Хьюлитт поднялся на второй этаж. Он никак не мог понять,
почему Скреннагл прислал за костюмом, а не приехал за ним сам. Наверное,
утренний костюм ему совершенно не понравился, и вечером на нем будет
попона, срочно сшитая каким-нибудь другим портным. Будучи дипломатом и
тактичным существом, Скреннагл не станет сам предъявлять Хьюлитту
претензии или пересказывать критические замечания о своей внешности,
которые он, несомненно, услышал. Он просто без лишних слов заберет заказ.
Но переживания Хьюлитта оказались недолгими. Усевшись в кресло перед
телевизором, он увидел группу экспертов, обсуждающих последствия контакта
с внеземной цивилизацией, а болтовня всегда нагоняла на него сон.
Его разбудили звуки фанфар, открывающих вечерний выпуск новостей,
продленный из-за репортажа о визите инопланетянина. Хьюлитт торопливо
помог жене добраться из кухни к телевизору и вновь уселся в кресло.
На сей раз прибытие Скреннагла на прием снимали профессионалы - со
всех ракурсов, крупным и средним планом.
И на после не было попоны.
Его пиджак хорошо сидел возле воротничка и на плечах, но слегка
морщился на спине, когда Скреннагл выпрямлялся после очередного поклона, -
а кланяться ему приходилось часто. Брюки оказались превосходными, ноги в
них не казались ни толстыми, ни слишком худыми, а черные носки и
отполированные копыта выглядели весьма элегантно. Хвост был свернут
кольцом и закреплен, словно у какого-нибудь геральдического зверя, и его
периодические подергивания были практически незаметны.
На благородном костюме выделялась широкая шелковая лента, диагонально
пересекающая белую рубашку и пиджак - бледно-голубая, с тонкой красной и
золотой окантовкой. В центре располагался изящный прибор-переводчик,
украшенный эмблемой Федерации. Среди орденов и драгоценностей эта
"награда" смотрелась вполне достойно.
А ведь Скреннагл Дафский, неожиданно понял Хьюлитт, смотрится
_хорошо_...
Затем дафианин произнес речь, кратко сообщив о цели своего визита и
коснувшись некоторых выгод, которые принесет обеим сторонам членство в
Галактической Федерации.
- Чуть более ста пятидесяти лет назад автоматический разведывательный
корабль Федерации обнаружил на Земле разумную жизнь и быстро развивающуюся
технологию. Долгая задержка с ответом на это открытие, пояснил Скреннагл,
была вызвана тем, что на кораблях-разведчиках, которые редко что-либо
находят, не устанавливают требующий большого расхода энергии
подпространственный двигатель, потому что механизмы, в отличие от дафиан,
землян и других разумных существ, не стареют и не скучают. Разведчик
провел много лет на околоземной орбите: фотографировал, анализировал,
оценивал образцы флоры и фауны, письменность и языки землян. Последняя
задача была особенно трудной, потому что радио и телевидения в те времена
еще не существовало.
Когда собранная информация попала на Дафу, пришлось принимать
несколько трудных решений. Разумеется, необходимость попытки контакта с
богатой и разнообразной культурой Земли даже не подвергалась сомнению.
Однако в те годы, когда разведчик собирал материал, одни социополитические
группировки на Земле явно клонились к упадку, а другие столь же быстро
приобретали большую власть и влияние.
В ту эпоху Британская империя, чей центр власти и торговли находился
в Лондоне, была наиболее влиятельной державой, но и здесь были заметны
признаки будущего увядания. Тем не менее империя медленно росла, а ее
законы и традиции имели глубокие корни. Имелись и признаки того, что она
не рухнет катастрофически, а медленно распадется. Дафиане также
предположили, что обычаи и привычки британцев, с которыми они
познакомились полтора столетия назад, также существенно не изменятся.
Вот почему я приземлился именно в этой стране, а не в какой-либо
другой, - продолжил Скреннагл. - Теперь я знаю, что мое решение оказалось
правильным. Но и у нас имеются определенные правила поведения при подобных
обстоятельствах. У вас может создаться впечатление, что для развитой
галактической культуры мы на удивление старомодны. Однако при общении
между различнейшими существами, входящими в Федерацию, очень важную роль
играют определенные правила поведения.
Одно из наших строжайших правил заключается в том, - добавил он,
изобразив на лице несомненный эквивалент улыбки, - что гости обязаны
соблюдать традиции и обычаи принявшей их планеты. И внешний вид гостей
должен быть максимально приближен к представлениям хозяев о том, как
обязан выглядеть солидный и доброжелательный посланец.
В заключение он сказал, что намерен нанести официальные визиты главам
всех земных государств, а потом совершить неторопливое путешествие по
планете, чтобы ознакомиться с повседневной жизнью людей. Земля, по его
словам, первый за четыреста лет новый мир, которому предлагается членство,
и он счастлив, что именно ему выпала честь выступить в роли посла.
Потом стали передавать интервью с послом, в ходе которого был задан
вопрос об одежде Скреннагла.
- ...нам потребуется гораздо больше времени для обсуждения масштабных
следствий вашего визита, - говорил репортер, - но сейчас, Ваше
Превосходительство, мне хотелось бы спросить вас об одежде, а заодно и
сделать вам комплимент. Но, возможно, мне следует сделать комплимент
портному с вашей планеты?
- Поздравьте моего портного с Земли, - ответил Скреннагл и пояснил: -
Во многих мирах одежда служит лишь защитой от неблагоприятной погоды, но
на других ее изготовление, внешний вид и ношение превратились в настоящее
искусство. Земля принадлежит ко второй категории и может гордиться как
минимум одним портным, способным сделать инопланетянина...
презентабельным.
Рассмеявшись, репортер спросил:
- И кто же он. Ваше Превосходительство?
- Сейчас мне не хотелось бы называть его имя. Мастер и его жена
работали долго и тяжело и заслужили хотя бы одну спокойную ночь перед тем
как на них обрушится известность. Я ограничусь словами о том, что мой
портной - великолепный профессионал. Он также тиран в том, что касается
его дела, но это общая черта всех портных галактики. Как вы сами видите,
он не боится принять вызов своему мастерству.
- Да, действительно, - согласился репортер.
- Не сомневаюсь, что этот вызов окажется не последним, - сказал
Скреннагл, поворачиваясь и глядя прямо в камеру, и Хьюлитт понял, что он
обращается не только к репортеру. - Моя раса была выбрана для первого
контакта с землянами только потому, что мы больше всех остальных
напоминаем вас внешне, несмотря на значительные физиологические различия.
Существа других рас Федерации гораздо сильнее отличаются от вас
разнообразием и расположением органов и конечностей, и поначалу могут
показаться чудовищами. Но со временем послы всех других планет посетят
Землю для вручения верительных грамот и выражения своей доброй воли. Всем
им захочется выглядеть достойно. Им будет приятно узнать, - закончил он, -
что на Земле есть портной, которому они могут полностью довериться...
Гордость и волнение, которые при других обстоятельствах не дали бы
Хьюлитту спать всю ночь, но не помешали усталому портному заснуть, ничуть
не потускнели, когда он открывал утром свою мастерскую. Его отражение в
витрине на противоположной стороне улочки выглядело таким же, как всегда,
но отражение двери мастерской... Хьюлитт резко обернулся.
В центре нового дверного стекла под сделанной золотыми буквами
надписью "ДЖОРДЖ Л. ХЬЮЛИТТ, ПОРТНОЙ" он увидел великолепную красочную
копию эмблемы, украшавшей транслятор Скреннагла - символ всех миров
Галактической Федерации.
