- Мау, мау!..
Медведь опять говорит волку:
- Невелик, да прожорлив! Нам четверым не съесть, а ему одному мало.
Пожалуй, он и до нас доберется!
Захотелось и волку посмотреть на Котофея Ивановича, да сквозь листья
не видать. И начал волк потихоньку разгребать листья. Кот услыхал, что
листья шевелятся, подумал, что это мышь, да как кинется - и прямо волку
в морду вцепился когтями.
Волк перепугался, вскочил и давай утекать. А кот сам испугался и по-
лез на дерево, где сидел медведь.
"Ну, - думает медведь, - увидел он меня!"
Слезать-то было некогда, вот медведь как шмякнется с дерева обземь,
все печенки отбил, вскочил - да наутек.
А лисица вслед кричит:
- Бегите, бегите, как бы он вас не задрал!..
С той поры все звери стали кота бояться. А кот с лисой запаслись на
всю зиму мясом и стали жить да поживать. И теперь живут.
СТАРИК И ВОЛК
У старика со старухой были паренек да девушка, петушок да курочка,
пятеро овец, шестой - жеребец.
Прибежал к избушке голодный волк и завыл:
- Старик да старушка
Жили на горушке
В глиняной избушке.
У старика, у старушки -
Паренек да девушка,
Петушок да курочка,
Пятеро овец,
Шестой - жеребец.
Паренек в сапожках,
Девушка в сережках!
Старик, старик, отдай петушка да курочку, а то съем старуху!
Жалко стало старику петушка да курочку, но - делать нечего - отдал их
волку.
На другой день волк опять прибежал:
- Старик да старушка
Жили на горушке
В глиняной избушке.
У старика, у старушки-
Паренек да девушка,
Пятеро овец,
Шестой - жеребец.
Паренек в сапожках,
Девушка в сережках!
Старик, старик, отдай овечек, а то съем старуху! Жалко стало старику
овечек, а старуху еще жальче, - отдал он волку овечек.
На третий день прибежал волк:
- Старик да старушка
Жили на горушке
В глиняной избушке.
У старика, у старушки -
Паренек да девушка,
Да соломенный хлевец,
А в нем - жеребец.
Паренек в сапожках,
Девушка в сережках!
Старик, старик, отдай жеребца, а то съем старуху!
Отдал старик жеребца. Волк наутро опять прибегает:
- Старик да старушка
Жили на горушке
В глиняной избушке.
У старика, у старушки -
Паренек да девушка.
Паренек в сапожках,
Девушка в сережках!
Старик, старик, отдай паренька да девушку, а то съем старуху!
Старику так жалко стало паренька да девушку, схватил он кочергу и да-
вай возить волка. Бил, бил, покуда у того брюхо не лопнуло, и выскочили
оттуда жеребец, а за ним пятеро овец, а за овечками и петушок с куроч-
кой.
КАК СТАРУХА НАШЛА ЛАПОТЬ
Шла по дороге старуха и нашла лапоть. Пришла в деревню и просится:
- Пустите меня ночевать!
- Ну, ночуй - ночлега с собой не носят.
- А куда бы мне лапоть положить?
- Клади под лавку.
- Нет, мой лапоть привык в курятнике спать.
И положила лапоть с курами. Утром встала и говорит:
- Где-то моя курочка?
- Что ты, старуха, - говорит ей мужик, - ведь у тебя лапоть был!
- Нет, у меня курочка была! А не хотите отдать, пойду по судам, засу-
жу!
Ну, мужик и отдал ей курочку. Старуха пошла дальше путем-дорогой.
Шла, шла - опять вечер. Приходит в деревню и просится:
- Пустите меня ночевать!
- Ночуй, ночуй - ночлега с собой не носят.
- А куда бы мне курочку положить?
- Пусть с нашими курочками ночует.
- Нет, моя курочка привыкла - с гусями.
И посадила курочку с гусями. А на другой день встала:
- Где моя гусочка?
- Какая твоя гусочка? Ведь у тебя была курочка!
- Нет, у меня была гусочка! Отдайте гусочку, а то пойду по судам, по
боярам, засужу!
Отдали ей гусочку. Взяла старуха гусочку и пошла путем-дорогой. День
"к вечеру клонится. Старуха опять ночевать выпросилась и спрашивает:
- А куда гусочку на ночлег пустите?
- Да клади с нашими гусями.
- Нет, моя гусочка привыкла к овечкам.
- Ну, клади ее с овечками.
Старуха положила гусочку к овечкам. Ночь проспала, утром спрашивает:
- Давайте мою овечку!
- Что ты, что ты, ведь у тебя гусочка была!
- Нет, у меня была овечка! Не отдадите овечку, пойду к воеводе су-
диться, засужу!
Делать нечего - отдали ей овечку. Взяла она овечку и пошла путем-до-
рогой. Опять день к вечеру клонится. Выпросилась ночевать и говорит:
- Моя овечка привыкла дома к бычкам, кладите ее с вашими бычками но-
чевать.
- Ну, пусть она с бычками переночует.
Встала утром старуха:
- Где-то мой бычок?
- Какой бычок? Ведь у тебя овечка была!
- Знать ничего не знаю! У меня бычок был! Отдайте бычка, а то к само-
му царю пойду, засужу!
Погоревал хозяин - делать нечего, отдал ей бычка. Старуха запрягла
бычка в сани, поехала и поет:
- За лапоть - куру,
За куру - гуся,
За гуся - овечку,
За овечку - бычка...
Шню, шню, бычок,
Соломенный бочок,
Сани не наши,
Хомут не свой,
Погоняй - не стой...
Навстречу ей идет лиса:
- Подвези, бабушка!
- Садись в сани.
Села лиса в сани, и запели они со старухой:
- Шню, шню, бычок,
Соломенный бочок,
Сани не наши,
Хомут не свой, Погоняй - не стой...
Навстречу идет волк:
- Пусти, бабка, в сани!
- Садись.
Волк сел. Запели они втроем:
- Сани не наши,
Хомут не свой, Погоняй - не стой...
Навстречу - медведь:
- Пусти в сани!
- Садись.
Повалился медведь в сани и оглоблю сломал. Старуха говорит:
- Поди, лиса, в лес, принеси оглоблю!
Пошла лиса в лес и принесла осиновый прутик.
- Не годится осиновый прутик на оглоблю.
Послала старуха волка. Пошел волк в лес, принес кривую, гнилую бере-
зу.
- Не годится кривая, гнилая береза на оглоблю.
Послала старуха медведя. Пошел медведь в лес и притащил большую ель -
едва донес.
Рассердилась старуха. Пошла сама за оглоблей. Только ушла - медведь
кинулся на бычка и задавил его. Волк шкуру ободрал. Лиса кишочки съела.
Потом медведь, волк да лиса набили шкуру соломой и поставили около са-
ней, а сами убежали.
Вернулась старуха из леса с оглоблей, приладила ее, села в сани и за-
пела:
- Шню, шню, бычок,
Соломенный бочок, Сани не наши,
Хомут не свой, Погоняй - не стой...
А бычок ни с места. Стегнула бычка, он и упал. Тут только старуха и
поняла, что от бычка-то осталась одна шкура.
Заплакала старуха и пошла одна путем-дорогою.
О ЩУКЕ ЗУБАСТОЙ
В ночь на Иванов день родилась щука в Шексне, да такая зубастая, что
боже упаси.
Лещи, окуни, ерши собрались глазеть на нее и дивовались такому чуду:
- Экая щука уродилась зубастая!
И стала она расти не по дням - по часам: что ни день, то на вершок
прибавится.
И стала щука в Шексне похаживать да лещей, окуней полавливать: издали
увидит леща, да и хватит его - леща как не бывало, только косточки на
зубах хрустят.
Экая оказия случилась на Шексне! Что делать лещам да окуням? Тошно
приходится: щука всех приест, прикорнает [14].
Собралась вся мелкая рыбица, и стали думу думать: как перевести щуку
зубастую да такую тароватую.
Пришел Ерш Ершович и так наскоро проговорил:
- Полноте думу думать да голову ломать, а вот послушайте, что я буду
баять [15]. Тошно нам всем теперь в Шексне, переберемтесь-ка лучше в
мелкие речки жить - в Сизму, Коному да Славенку, там нас никто не тро-
нет, будем жить припеваючи.
И поднялись все ерши, лещи, окуни из Шексны в мелкие речки - Сизму,
Коному да Славенку.
По дороге как шли, хитрый рыбарь многих из ихней братьи изловил на
удочку и сварил ушицу.
С тех пор в Шексне совсем мало стало мелкой рыбицы. Много наделала
хлопот щука зубастая, да после и сама несдобровала.
Как не стало мелкой рыбицы, пошла щука хватать червяков и попалась
сама на крючок. Рыбарь сварил из нее уху, хлебал да хвалил: такая уха
была жирная.
Я там был, вместе уху хлебал, по усам текло, да в рот не попало.
БАЙКА ПРО ТЕТЕРЕВА
Захотел тетерев дом строить.
Подумал-подумал:
"Топора нет, кузнецов нет - топор сковать некому".
Некому выстроить тетереву домишко.
"Что ж мне дом заводить? Одна-то ночь куда ни шла!"
Бултых в снег! В снегу ночку ночевал, поутру рано вставал, по вольно-
му свету полетал, громко, шибко покричал, товарищей поискал. Спустился
на землю, свиделся с товарищем.
Они играли, по кусточкам бродили, местечко искали, гнездышки свивали,
яичушки сносили и деток выводили.
С детками они во чисто поле ходили, деток мошками кормили, на вольный
свет выводили и по вольному свету летали и опять зимой в снегу ночевали.
"А одна-то ночь куда ни шла! Чем нам дом заводить, лучше на бере-
зыньках сидеть, во чисто поле глядеть, красну весну встречать, шул-
дар-булдары кричать!"
КАК ЛИСА УЧИЛАСЬ ЛЕТАТЬ
Встретился с лисицей журавль:
- Что, лисица, умеешь ли летать?
- Нет, не умею.
- Садись на меня, научу.
Села лисица на журавля. Унес ее журавль высоковысоко.
- Что, лисица, видишь ли землю?
- Едва вижу: с овчину земля кажется!
Журавль ее и стряхнул с себя. Лисица упала на мягкое место, на сенную
кучу.
Журавль подлетел:
- Ну как, умеешь, лисица, летать?
- Летать-то умею - садиться тяжело!
- Садись опять на меня, научу.
Села лиса на журавля. Выше прежнего унес он ее и стряхнул с себя.
Упала лисица на болото: на три сажени ушла в землю.
Так лисица и не научилась летать.
ПУЗЫРЬ, СОЛОМИНКА И ЛАПОТЬ
Жили-были пузырь, соломинка и лапоть. Пошли они в лес дрова рубить.
Дошли до реки и не знают, как перейти через реку.
Лапоть говорит пузырю:
- Пузырь, давай на тебе переплывем!
- Нет, лапоть! Пусть лучше соломинка перетянется с берега не берег,
мы по ней перейдем.
Соломинка перетянулась с берега на берег. Лапоть пошел по соломинке,
она и переломилась. Лапоть упал в воду.
А пузырь хохотал, хохотал, да и лопнул.
КОТ - СЕРЫЙ ЛОБ, КОЗЕЛ ДА БАРАН
Жили-были на одном дворе козел да баран; жили промеж себя дружно: се-
на клок, и тот пополам. А коли вилы в бок - так одному коту Ваське! Он
такой вор и разбойник, каждый час на промысле, и где что плохо лежит,
так у него брюхо болит.
Вот лежат себе козел да баран и разговаривают. Откуда ни возьмись -
котишко-мурлышко, серый лбишко, идет да таково жалостно плачет.
Козел да баран его спрашивают:
- Кот-коток, серенький лобок, о чем ты плачешь, на трех ногах ска-
чешь?
- Как мне не плакать? Била меня хозяйка, уши выдирала, ноги прилома-
ла, да еще и удавить обещала.
- А за какую вину такая тебе погибель?
- А за то мне погибель, что сметанку слизал!
И опять заплакал кот-мурлыка.
- Кот-коток, серый лобок, о чем же ты еще-то плачешь?
- Как мне не плакать? Баба меня била да приговаривала: "К нам-де при-
дет зять, где будет сметаны взять? Поневоле придется колоть козла да ба-
рана!"
Заревели козел да баран:
- Ах ты, серый кот, бестолковый лоб! За что ты нас-то загубил? Вот мы
тебя забодаем!
Тут кот-мурлыка вину свою приносил и прощенья просил. Козел да баран
его простили и стали втроем думать: как быть и что делать?
- А ну, середний брат, - спросил кот барана, - крепок ли у тебя лоб?
Попробуй-ка о ворота.
Поднялся баран, с разбегу стукнулся о ворота лбом - покачнулись воро-
та, да не отворились.
- А ну, старший брат, - спросил кот козла, - крепок ли у тебя лоб?
Попробуй-ка о ворота.
Поднялся козел-козлище, разбежался, ударился - ворота отворились.
Пыль столбом подымается, трава к земле приклоняется, бегут козел да
баран, а за ними скачет на трех ногах кот - серый лоб.
Устал кот, взмолился названым братьям:
- Козел да баран, не оставьте меньшого брата...
Взял козел кота, посадил его на себя, и поскакали они опять по горам,
по долам, по сыпучим пескам.
Долго бежали, и день и ночь, пока в ногах силы хватило.
